Курить - здоровью вредить

Ну не было этого лозунга-призыва в послевоенные годы! Мы, мальчишки, всюду видели курящих мужчин и молодых парней. Мой отец тоже курил. А природное желание познать неизвестное толкало нас на знакомство с папиросой. Первый раз я попробовал курить в 4-м классе и мне это очень не понравилось. Вторую попытку, по настоянию друзей, я всё-таки сделал в 5-м классе. Ощутил лёгкое приятное головокружение и опять горькое и противное ощущение во рту. Друзья уговаривали, что это всё ерунда и со временем пройдёт. Потом угостили папироской ещё раз и ещё, и ещё… Так я и стал покуривать в компании друзей, когда было что курить. Главной проблемой для нас было, где и как достать папирос? Основными источниками для покупки курева были деньги, выпрошенные у родителей на мороженое, лимонад или на конфеты. Иногда нам удавалось прошмыгнуть в кинотеатр без билета, а на неиспользованные деньги купить пачку дешёвых папирос, в народе называвшихся гвоздиками (Армейские, Байкал, Прибой, Север). Курили во всех местах, где нас не могли увидеть родители: на чердаке нашего трёхэтажного дома, на берегу Днепра, в школе на переменках, но чаще всего курили в заводском клубе во время кино. Выпрашивали у куривших мужчин докурить, и они не отказывали. Мы смело курили в тёмном зале и с интересом смотрели на дым от папирос, который поднимался вверх через лучи кинопроектора. Ни о какой гигиене мы тогда не думали и даже докуривали брошенные кем-то папиросы (бычки). А на чердаке или на Днепре, если удавалось достать целую папироску, курили её как индейцы Филимона Купера: один сделала затяжку и передал другому, другой сделал затяжку и передал следующему. А вот мундштук от папиросы был один и тот же и все поочерёдно брали его в рот, но никаких мыслей, что можно заразиться, у нас не было.
     И вот однажды в воскресенье дома после обеда папа встал из-за стола, подошёл к шкафу, поднял руку и достал с его крышки целую пачку папирос «Беломорканал». Такая пачка стоила 25 копеек, а в ней было 25 папирос. Значит, одна папироса стоила одну копейку, но ведь купить папиросу за одну копейку было нельзя, потому что они продавались только пачками. На следующий день, в понедельник, когда родители были на работе, я залез на их кровать и потом на спинку этой железной кровати, которая стояла рядом со шкафом. На его крышке лежало много пачек «Беломорканала». Взять целую пачку побоялся, а открытых пачек не было. Если открыть одну пачку, то папа это сразу заметит. Что же делать? Вот я стоял и мучился этим вопросом, крутил, вертел пачку в руках и вдруг, сжав её рукой, я увидел через узкое отверстие сбоку коробки мундштуки папирос. «Ага, так может быть через это отверстие и можно достать папиросу? - подумал я, - но как это сделать? Отверстие маленькое, и если это делать пальцами, то можно надорвать коробку. А вот если её подцепить чем-нибудь тонким, то может быть удастся вытащить папиросу». Моя голова работала быстро и предложила использовать булавку. Я спрыгнул с кровати и побежал к маминой коробке, где были нитки, иголки и многое другое. Именно здесь я и нашёл булавку. Стоя на спинке кровати, я булавкой подцепил мундштук папиросы и – «УРА!» - вытащил её. Проделывая это ещё раз, я с третьей попытки вытащил и вторую папиросу. Довольный собой, я уже решил достать ещё одну, но вдруг подумал, что отсутствие сразу трёх папирос в одной пачке папа, после её открытия, сразу увидит. Я положил эту пачку в дальний от края ряд и слез с кровати. Радостный я выбежал на улицу и рассказал своим друзьям о своей добыче. Мы все пятеро полезли на чердак по наружной пожарной лестнице нашего дома. На чердаке я прикурил первую папиросу, затянулся один раз и передал её ближайшему товарищу. Он тоже затянулся один раз и передал следующему. Мы выкурили сразу эти 2 папиросы. Довольные, мы спустились с чердака и побежали рассказывать это всем соседским ребятам. Я доставал по одной-две папиросы из разных пачек и, очевидно, получилось так, что из одной пачки я вытащил больше 2-х папирос. Папа это обнаружил и … наказал меня ремнём.
     Моя память сейчас не сохранила ни боли от ремня, ни обиды на отца за наказание. Сейчас я понимаю, что он хотел таким жёстким наказанием прервать мою тягу к табаку. Но психология справедливо утверждает, что любые запреты и наказания практически не останавливают человека от наркотических привычек. В моём случае произошло именно так, я продолжал покуривать до 10 класса, а став студентам, начал курить по-взрослому. После женитьбы я несколько раз пытался бросить курить и всё равно срывался. Табак меня побеждал. Но вот уже после инфаркта, который произошёл у меня в 33 года, я бросил курить и уже 55 лет не курю. Очевидно, из 2-х вариантов в то время: жить без курева или умереть от следующего инфаркта, - я выбрал первый вариант. На личном опыте я понял, что только сильный аргумент может победить наркотическую зависимость. Если же я сегодня чувствую запах табачного дыма в помещении или на улице, то он меня уже не манит, а наоборот, очень сильно раздражает, отталкивает, и я стараюсь как можно скорее уйти от того места, где пахнет табаком.