Глава V. Ночной визит

          «Тайна шкатулки»
Исторический готический детектив с элементами психологического триллера

Глава V. Ночной визит

     Ночь опустилась на город тяжёлым покрывалом. Дым из фабричных труб, смешавшийся с туманом, ложился на улицы, а фонари давали лишь бледные круги света. В гостинице «Золотой якорь» всё стихло: двери были закрыты, гости уже спали, а коридоры хранили запах свечного воска и свежего дерева.

     Харпер ждал до полуночи. Сидел в своём номере без света, слушая, как шаги внизу постепенно редеют, пока последний слуга не спрятался в каморке. Лишь часы в вестибюле мерно били четверти.

     Когда дом окончательно заснул, он поднялся. Взял трость — но на этот раз не как атрибут учителя, а как оружие, если придётся. Дверь он открыл медленно, чтобы не скрипнула, и вышел в коридор.

     Пламя лампы у лестницы колыхалось, создавая длинные тени на стенах. Каждый шаг отдавался гулом в тишине. Харпер шёл, затаив дыхание, прислушиваясь к каждому шороху.

     Номер Уэлдона находился в конце коридора. Дверь была закрыта, но замок выглядел старым и хлипким. Харпер достал из кармана тонкий ножик для бумаг и осторожно провернул защёлку. Щёлкнуло тихо, и дверь подалась.

     Он вошёл.

     Комната встретила его густым запахом — смесью пролитого вина, свечного воска и чего-то ещё… железного. Следы смерти всё ещё витали здесь, хоть тело уже вынесли.

     Лунный свет пробивался сквозь шторы, очерчивая мебель: кресло, откинутое в сторону; стол с разбросанными бумагами; полку с книгами. На ковре темнело пятно, которое тщетно пытались оттереть. Харпер задержал взгляд на нём и сжал трость крепче.

     Он медленно двинулся к столу. На краю лежала сломанная ручка и кусочек бумаги с неровным краем. Он развернул клочок и заметил те же странные царапины, что и на визитке. Символ повторялся — словно знак, который Уэлдон пытался донести до кого-то.

     Вдруг что-то блеснуло на полу у стены. Харпер наклонился и поднял маленький предмет: кусочек металла, похожий на зубец от замка или внутреннюю деталь механизма. Совпадение? Или часть той самой шкатулки?

     Он едва успел спрятать находку в карман, как в коридоре послышался тихий скрип половиц. Кто-то приближался.

     Харпер замер, прислушиваясь. Шаги были осторожными, но тяжёлыми, не похожими на лёгкий бег прислуги. Кто-то шёл именно к этой двери.

     Он оглянулся: единственный путь скрыться — за тяжёлой портьерой у окна или в шкафу. Времени думать не оставалось: дверная ручка уже медленно поворачивалась.

     Дверь приоткрылась, и в щель проникла полоска света из коридора. Харпер, не раздумывая, скользнул за портьеру и затаил дыхание. Ткань пахла пылью и старым сукном, и каждый его вдох казался слишком громким.

     В комнату вошёл человек. Шаги были размеренными, тяжёлыми, с лёгким скрипом кожаных подошв. Силуэт в лунном свете выглядел высоким и широкоплечим. Мужчина держал фонарь, закрытый металлической крышкой: он открыл его лишь наполовину, бросая узкий луч на пол.

     Харпер осторожно раздвинул складки портьеры и увидел лицо. Это был не полицейский и не слуга гостиницы. Мужчина носил длинное тёмное пальто и шляпу с низкими полями, скрывавшую черты лица. Но в его движениях чувствовалась уверенность человека, знающего, что искать.

     Незнакомец подошёл к столу и начал перебирать бумаги. Его пальцы двигались быстро, почти жадно, но аккуратно — словно он боялся оставить следы. Он явно что-то искал.

     Затем фонарь скользнул к полу, к тому месту, где Харпер несколько минут назад подобрал металлический зубец. Мужчина присел на корточки и нахмурился. Его рука ощупывала ковёр, но находка уже была у Харпера в кармане.

     Вдруг он тихо ударил кулаком по столу — словно злость вырывалась наружу. Видимо, понял, что опоздал.

     Харпер чувствовал, как сердце гремит в груди. Ему оставалось надеяться, что незнакомец уйдёт так же тихо, как пришёл. Но тот замер и повернул голову к портьере. Секунда… другая… и Харпер понял, что тень ткани выдала его присутствие.

     Мужчина медленно пошёл к окну.

     Эдвард ощущал, как каждая секунда тянется мучительно долго. Портьера слегка колыхнулась от сквозняка, и незнакомец остановился прямо напротив неё. Его рука потянулась к складкам ткани.

     Харпер понял: дальше ждать нельзя. Внезапным движением он отдёрнул портьеру и выскочил вперёд, резко толкнув незнакомца плечом. Тот отшатнулся, но удержался на ногах, фонарь ударился о край стола и покатился, заливая комнату колеблющимся светом.

     Теперь они стояли лицом к лицу. Мужчина оказался выше Харпера на полголовы, широкоплечий, с грубыми чертами лица, частично скрытыми шляпой. В глазах его был холодный блеск — не испуг, а расчёт.

     — Кто вы такой? — выдохнул Харпер, крепче сжимая трость.

     Незнакомец не ответил. Вместо этого рванулся вперёд, пытаясь схватить Харпера за руку. Но тот, действуя скорее инстинктом, чем умом, выставил трость и ударил ею по запястью противника. Раздался глухой стук, и незнакомец, зарычав, отдёрнул руку.

     — Вы здесь не случайно, — твёрдо произнёс Харпер. — Значит, и смерть Уэлдона — тоже не случайность.

     Мужчина усмехнулся уголком рта — усмешкой без радости.

     — Вы слишком много видите, учитель, — сказал он низким голосом, с лёгким акцентом, возможно, южным.

     Эти слова были первыми и последними. В следующее мгновение он резко дёрнул плечом, сбивая Харпера с равновесия, и стремительно метнулся к двери.

     Харпер рванул за ним, но тот уже исчез в коридоре, оставив лишь гул шагов и мгновенно поглотившую его тьму.

     Эдвард остановился в дверях, тяжело дыша. Ладонь всё ещё сжимала трость, а в кармане лежал зубец от замка — единственная улика, которую искал этот человек.

     Харпер понял: теперь он окончательно стал частью этой игры. И тот, кто только что исчез в темноте, знает это не хуже него.