ФАН. Глава 5. Бой 4. Абандор Дрим против Мики Стра

Зеленая комната. Джон скучающе сидит в хабе, осматривая закрытые двери. Внезапно дерево загорается красной вспышкой и в хабе появляется маленький при малюсенький жучок, с консолью. Джон даже не обратил на это внимания. Жук покопался в консоли и найдя параметры размера спрайта, увеличил себя до приемлемых значений. Это была стройная и высокая фигура в красном плаще и белой, округлой рогатой маске, с двумя черными глазами на ней. Конечности человекоподобного насекомого были тонкими и будто созданными из тьмы, а за спиной, жук держал изящную иглу, как меч или копьё, у горлышка которой блеснула едва заметная шелковая нить. Джон всё ещё её игнорировал. Быстрым шагом она подошла к Демиургу и сказала, холодным и бесстрашным, но вполне спокойный голосом:
“Здравствуй Аристократ. Не мог бы ты подсказать мне, где находится некие Мика и Абандор Дрим?”
Он соизволил обратить внимание, говоря, наигранно, харизматично и снисходительно:
“Ох, вы мне? Запамятовал чутка, может сможешь напомнить? Хорни?”
Говорил он, дразняще. Та, поставила иглу на изготовку, говоря, спокойно и чётко:
“Придержи язык, пока он цел и благоволи судьбу, что игла моя не пронзила твой погрязший развратом панцирь. Мое имя Хорнет. Бледная Леди пригласила меня провести этот бой за нее. Содействуй мне, или погибни, как очередной противник.”
Джон, лукаво усмехнулся и хотел было продолжить скамить бедную охотницу, но вспомнив, что у нее есть консоль, харизматично встал, кувырком и указал на комнату Мики, а после на комнату Императора.
“Блохастая там, безголовый здесь. Вопросы?”
Она осмотрев двери, что то писала в консоли, довольно медленно, явно не сильно разбираясь в командах. Джон, вставая и подходя к Хорнет, осматривая её, как товар или что то типа того:
“И чем же таким важным занята эта Лентяйка, что аж бросила меня и турнир?”
“Госпожа не сказала, чем она занята.”
Кратко ответила она и все таки ввела команду. Смена сцены, привычная арена, Дрим стоит против Мики, наблюдатели безразлично разлетаются, кроме одного, что беспокойно махал хвостом. Дрим был недвижим и безразличен, Мика бросилась к Хорнет и обняла её, крича:
“Ух! Какая ты милая! Кто сшил тебе такой плащ? Я хочу такой же!”
Охотница взорвалась нитями, и прыгнув от нее, потянула нить и шелк затянулся, обездвижив Мику, и её связанное тело упало на землю. Она сразу:
“Ня! Нечестно! Прости! Пусти! Я же пошутила! Неужели в вашем мире все так на обнимашки отвечают?”
Хорнет резким рывком возвысилась над Микой, хладнокровно говоря:
“Говорю как охотник страннику: не попадай в наши сети, если не хочешь быть добычей, а коли попала, рви их на части, борись, если не бороться, не победить.”
Сказала она и открыв ползунки силы, выровняла Дрима и Мику. Сразу же она сорвала с себя теперь хлипкие для нее ниточки и поправив очки, оголила когти, смотря на беспечного императора.
“Ну что! Дядя Дрима! Готов к урагану что вот вот тебя настигнет?”
Он не ответил, спокойно осматривая ландшафт, его плащ развивался, хоть ветра и не было.
“Ах так?! Ну тогда стой как стоишь! Я вырежу в тебе дыру в форме сердца, которого у тебя нет!”
Она сорвалась с места и пробежав пару шагов как то замерла, будто время остановилось, хотя это было не так. Стало тихо, ветер легонько покачивал шерсть Мики и плащ Хорнет, что стояла поодаль. Очки спали с лица Никсы, в её больших оранжевых глазах бешено тряслись зрачки, она говорила, с испугом, испуская пар из рта:
“Н-ня! Т-так холодно! Не могу, п-пошевелиться!”
По ее телу было видно, что она из зо всех сил старается двинуться, но что то иного порядка, просто не позволяет ей ничего, кроме возможности говорить и дышать, позволяет её сердцу биться, а глазам моргать. Дрим беспечно смотрел на нее, она, с хрустом, встала по стойке смирно, а после поклонилась императору, стоя на коленях и уткнувшись мордой почти в землю.
“Ах?! Ньян! Х-хорп, Хорп делал т-так же! Т-ты!? Ты господь? Их г-господь?! Астральный Император! Ха-хах, я, я не верила, теперь, в-верю.”
Её тело убрало поклон и послушно подошло к Абандору, контролируемое его астральными силами.
“Дя-Дя Дрим? Мне больно! Пожалуйста! Прекратите это! Это нечестно!”
Он стоял как статуя, его изотоп реверберировал, он протянул руку и сжал кулак, Мика свалилась на землю, дергаясь в судорогах, что быстро прекратились, когда она поднялась, кашляя:
“Кх! Кхой! Спа-Спасибо! Ахф?!”
Пытается вдохнуть, безуспешно.
“Ах? Ч-что?”
Пытается вдохнуть, хватаясь за горло, падая на землю.
“Кха! Ахфф!!”
Бьётся в конвульсиях, задыхаясь, безуспешно пытаясь глотать воздух. Дрим молча смотрит за этим, в последний момент, разжимает кулак и бедная Никса жадно хватает воздух, содрогаясь всем телом, её шерсть встала дыбом, он опять сжал кулак.
“Ахф?! Дя, дя. Умоляю! Прекрати!”
Она еще тридцать секунд задыхается и теряет сознание. Дрим разжимает кулак и опускает руку, Мика поднимается, не по своей воле и приходя в сознание жадно пьет воздух, но Дрим, не давая отдышаться, вновь перекрывает ей дыхание. И так раз за разом, он пытает её. Проходит пол часа, кошко-девочка вся в слезах, дрожит, вся мокрая и в грязи, умоляет, после очередного сжатия трахеи:
“Вха, фа, у, убей меня! Умоляю! Ч-что угодно! Ахф?!”
Снова перекрывает воздух. Хорнет подходит к Дриму, жалко осматривая помятое и морально уничтоженное в хламину существо, что буквально час назад было жизнерадостной Никсой.
“Зачем вы играете с едой? Разве ваш отец не учил вас сразу убивать жертву?”
Дрим, не отвлекаясь от процесса, говорит ей, спокойным басом:
“Мой отец дал мне вечную жизнь в рабстве или быструю смерть, коль мой разум будет вольным.”
Звуки булькающей мольбы, всё больше походили на звериный рёв и все человеческое стиралось в нем. Дрим продолжил:
“Получив разум, я обрек себя и весь мой род на вечные страдания, в десятки раз хуже того, что ты видишь перед собой. С каждым циклом, я терял все то, что не позволяло мне пойти на шаг, о котором я жалею до сих пор. В конце концов, прошедший через муки либо сдается, либо обретает силу, преодолевая свой лимит.”
“Хотите сказать, что вы делаете её сильнее? Или вам просто нравится видеть страдания низших существ?”
“Нет. Крик агонии не мил мне. Я пытаю не её, а себя. Каждый раз, когда она умоляет, мне больно, это единственная слабость старого бога, сострадание, которое я веками пытаюсь искоренить.”
“Зачем вам нужно избавиться от эмоций, что помогают сделать правильный выбор?”
“Я сделал неправильный выбор и теперь, только достигнув идеала я смогу справиться с его последствиями.”
“Какими последствиями?”
“Мой отец желает уничтожить мир, который горит войной по моей вине, что бы сохранить вселенную. Когда я предстану перед ним, в глубокой темноте, мой меч не должен дрогнуть, когда я буду пронзать три его белых глаза.”
Он как то сильно сжал кулак и шерсть и оранжевая кровь разлетелись по всюду. Мика наконец замолчала. Хорнет смахнула с себя немного кусочков, смотря на кратер, и торчащие из него кости.
“Вы безжалостный палач, Господин Абандор. Я желаю вам свирепых противников, достойных вашего статуса, а не букашек, вроде нас, охотников и странников.”
Он не ответил, беспечно смотря на парящий в воздухе над кратером изотоп, который озарил золотым светом окрестности и превратился в Сильвердонца, описание которого я писать не буду ибо, ай! Ладно! Ладно! Л. Всё вот, вот, пишу: (пж просто скипните если уже знаете описание Бория) Гуманойдное миловидное существо золотого цвета. Ростом с подростка в синеватой робе от шеи до колен и длинными рукавами. Окончание было гладким как и все его тело, имеющее золотой блеск. Голова тоже гуманойдная, забавный незамысловатый улыбающийся рот, как будто нарисованный, нос как у котенка и похожие на кошачьи уши два отростка с верху головы. Глаза большие, овальные с большими синими зрачками, смещенными к носу. Между ушами на голове, два длинных отростка, как усики у пчел, откинутые на зад, это и был, разделенный на двое, крестообразный изотоп. Звонким металлическим, но приятным детским и по старчески учтивым голосом он сказал:
“Ох? Где, я и что произо…”
Посмотрел на Астрального Императора, а после на разорванные в клочья останки Никсы на которых он стоял. Шаг назад, дрожь в ногах, смотрит на Дрима, потом на Хорнет, снова на Дрима, в голосе лютая паника:
“Ох, мать лепеха.”
Спотыкается, падает, поднимается, бежит проч, громко крича и оставляя за собой след из серебряных слез. Хорнет, посмотрев на Императора:
“Кто это? Её сын?”
Дрим взмахнул рукой, телепортирует Бория назад к ним и заставляя замереть на месте, стоя перед ними смирно, слезы текли по его щекам, изотопы дрожали и жалобно звенели.
“Не её, это ребенок Сильвы, она украла его.”
“Что вы будете с ним делать? Продолжите тренировать свою безжалостную природу?”
Он посмотрел на него, беспечно и протянул руку, взяв его макушку за изотопы, как кролика за уши.
“Нет, в моем мире, дети Сильвы достаточно страдали, он умрет быстро.”
Он резким движением вырвал усики, высекая искры и золотые молнии, заставляя бездушную золотую статую упасть на землю, а после, кристализуя в руках изотоп, смотрит на него, так властно и видя, что из него начинает сочиться голубая жидкость, мгновенно схлопывает его коллапсом небольшой чернрой дыры в руке, не оставляя ничего. Стало тихо. Хорнет призывая консоль и что то написав, уже более уверенно, переносит всех в зеленую комнату. Она указывает иглой на Дрима:
“Абандор Дрим поверг Мику в этом сражении.”
Сразу же в Императора прилетает желтый огненный шар, а затем еще и ещё.
“Как ты мог! Сволочь!”
Фарадей с взъерошенной шерстью подходит к Дриму, и начинает его бить, атакуя огнем, в слезах, безумии.
“Душил её! Отпускал в последний момент! Каждый раз! Заставляя её страдать!”
Каменная фигура стоит недвижимо, совсем не реагируя на удары фенека, когда тот взрывается желтым огнем, охватывающим ненавистью все в хабе. Рывок, фенек получает удар иглой, пошатываясь, задыхаясь от перенапряжения. Хорнет, вставая в стойку:
“Твоя возлюбленная погибла страшной смертью. Это великое горе которое нельзя простить.”
Она посмотрела на турнирную таблицу и сказала:
“В полуфинале, у тебя будет возможность отомстить, праведный волшебник.”
Он, выгибаясь, смотрел на Дрима, его глаза горели ненавистью.
“В дань уважения, я сыграю для тебя трагическую песню, если это тебя успокоит.”
Сказала она и поставив иглу, натянула на ней шелк как струны и начала играть, словно на арфе, меланхоличная мелодию. Джон фыркнув, сразу ушел к себе, как и Ярим и Дримом, которые пошли в комнату Ярима, обсуждать что то божественное, а фарадей, свернувшись на полу калачиком и обнимая пуфик, слушал музыку, тихо всхлипывая, пока не уснул. Хорнет, осмотрев хаб, открыла консоль и телепортировалась прочь. Через пару мгновений, Джон вышел из своей комнаты и видя жалкое состояние фенека, сначала усмехнулся, а после, посмотрев на турнирную таблицу, тяжело вздохнул м подойдя, взял его за шкирку и посадил на пуфик за стол, сев напротив. Фарадей, как то подавленно:
“Ах? Что? Что тебе надо?! Пришел втоптать меня в грязь? Добить меня!?”
“Помолчи блохастый.”
Сказал он, призывая на столе два ноутбука и съев один из желтых персиков из корзины, подавился, сказав, включая компы:
“Кхех! Так и думал что они отравление! Хах, поиграем?”
Он осмотрел железо, и недовольно прищурившись:
“В чем подвох? Где шутка?”
“Шутки нет, просто я осознал что после того как тебя в следующим раунде от имеет Дрим я тут совсем со скуки умру!”
Фенек не удивился, и включив компьютер, садясь по удобнее, говорит:
“Ты когда нибудь терял близких?”
Демиург, с улыбкой:
“Вся моя жизнь это потери, бро, я просто превратил свою трагедию в комедию.”
“Хах? Это, не правильно? Мне больно, когда я представляю как он её…”
“Не отвлекайся, какой закуп будем делать? Чур мне дигл и хае.”
Фарадей хотел было возразить, но посмотрев на закрытую дверь в комнату Мики а после на довольного Джона перед собой и приятно мерцающий компьютер, жалобно фыркнул и протерев лицо от слез, сконцентрироваться на игре.
“Ладно придурок! Не знаю как ты это делаешь! Но мне стало легче, спасибо тебе!”
“Ага, потерял концентрацию, прими, что тебя сотрут в пыль.”
“И верно, зачем переживать, если я завтра умру!”
Сказал он чуть в безумии, дрогнув от страха, представляя как он будет находиться на месте Мики, а после, потушив эти мысли, отдался игре:
“Китчен двое! Плент на Б!”
“Вижу, кидаю хаешку, пуш через виндоу.”

Конец главы 5.