От-пу-ска-ю!
Вчера случилось именно это.
Дела не клеились. Проблемы не решались ни самотёком, ни с приложением усилий. А может, это было лишь оправданием и на самом деле, избавиться от проблем и разрешить все важные дела, просто не было желания. Опускались руки.
Усталость ли это или что-то другое? Кто бы знал. Ответ повис где-то в воздухе: между небом и землёй, между летом и осенью, между любовью и жалостью к себе.
Даже после крепкого кофе - ничего кроме апатии. Домашние дела не делались. Книги не читались. Кино не смотрелось. Телефон лежал почти разрядившись, но и это не волновало. На сообщения отвечала нехотя и коротко. Радовало, что никто не звонил. Радовало от «слава Богу» и «как хорошо». Радовало не до хлопанья в ладоши и подпрыгивания до потолка. Радовало до безразличия и освобождения от возможности с кем-то говорить.
Валялась на кровати. Вставала и шла на кухню. Открывала холодильник и тут же закрывала. Выходила на лоджию, отодвигала сворку окна и вновь закрывала после двух-трёх глубоких вдохов.
Ничто не раздражало, но ничто и не радовало. Прежде села бы на велосипед и покатила куда глядят глаза. Так и делала когда-то. Нынче такой возможности нет. Велосипеда нет. Надо бы купить. Еще могла поплакать для разрядки. Только, вот, не плакалось. Никакого согласия ни внутри, ни снаружи.
Так случалось и не раз. Надо просто пережить этот день.
Подошла к зеркалу. Взглянула на своё отражение, криво улыбнулась сама себе. Кончиками пальцев обеих рук несколько раз провела от начала бровей вверх, затем по глубоким складочкам на лбу к вискам, словно разглаживая их. Бесполезно.
Прошла в комнату. Достала из шкафа джинсы, футболку и толстовку. Судя по погоде, этого вполне достаточно.
Оделась. Причесала волосы. Взяла очки, поскольку солнце было ярким, хоть и обещали на день не больше плюс десяти. Достала кроссовки, протёрла их, просто машинально. Обулась. Накинула на плечи рюкзак. Вспомнила, что телефон не заряжен. Прихватила «зарядку». Сейчас в машине, пока будет ехать в центр, зарядит. Телефон может пригодиться.
Машину оставила в одном из дворов, где были места. Дальше пошла пешком.
Эту улицу, по которой решила идти, знала практически наизусть. Были исключения. Ну, так, город менялся. Что-то строилось, что-то сносилось. Что-то претерпело изменения. А в целом, всё тоже самое. Та же дорога в две полосы в обеих направлениях. Те же перекрестки, те же светофоры и даже дорожные знаки. Те же мосты. Те же тротуары. И всё тот же бесконечный поток куда-то спешащих пешеходов, машин и автобусов.
Трамваи по этой улице, до перекрестка с улицей Гагарина, не ходили. Пожалуй, туда и пойду.
Шла не спеша. Просто шла. Не вслушивалась и не вглядывалась. Лишь на перекрёстках замирала и останавливалась вместе со всеми, а потом, также вместе со всеми, переходила дорогу. И всё, что происходило вокруг неё, было как в кино без звука и с плохим изображением. Всё двигалось и мельтешило, не вызывая никаких эмоций.
Пока… Пока впереди не послышался шум катившегося по рельсам трамвая.
Она вдруг опять начала всё чувствовать, осязать, слышать и видеть. Очень четко, очень громко, очень ясно, даже слишком. До трепета где-то у самого сердца. До мурашек по телу. До дрожи в коленях. До желания закричать, заплакать, вернуться от сюда назад в одно мгновение, как в фантастике – телепортироваться домой.
Здесь ничего не изменилось. Только деревья стали выше.
Остановилась напротив парадного входа. В этом доме она когда-то жила. На четвёртом этаже. Вон, её окна, выходят сюда на эту аллею, по обеим сторонам которой растут яблони, так удивительно красиво цветущие в начале мая, окрепшие и ставшие большими за это время. На эту улицу, по которой бегут трамваи, автобусы и троллейбусы, что уж говорить об автомобилях. А какой прекрасный вид из окна вечером!
В груди защемило.
Сколько всего было здесь пережито. Сколько счастливых моментов. Сколько невероятных событий. Сколько смеха и радости, счастья и благоговения. Сколько грусти, разочарований и потерь: до боли, до изнеможения, до отчаяния... Было… Когда-то… Давно… Утихло и притупилось. Но не забылось. Приходило в снах. Смотрело с фотографий в альбоме.
- Вы сюда? – услышала она и растерялась. – Заходите, я открыла.
Зашла. Холл стал много меньше. Превратился почти в небольшой коридорчик или тамбурок. Не стало привычного места консьержа. Теперь никто не спрашивал, из какой ты квартиры или к кому идёшь. Теперь эту функцию выполнял домофон. Почтовые ящики заменили на другие, более современные.
Из тамбура через новые металлические двери прошла на лестницу. Какой узенькой она ей показалась. А когда-то была широкой и шикарной.
Ступени, затёртые временем, потеряли свою былую статность, перила напоминали деревяшку, многократно окрашенную и потерявшую свою былую форму из-за срезов и сколов. А какие прежде это были перила! Почти как на парадных лестницах музеев и театров. Стены лестницы по-прежнему были окрашены по уровню ограждения, но в странный зелёный цвет. На промежуточных площадках горели лампочки. Они загорались, как только она приближалась к площадке и гасли с её отдалением.
Третий этаж. Остановилась у окна. Провела рукой по подоконнику. Перехватило дух. Словно коснулась чего-то очень важного, почти живого.
А окна всё те же? Или давно не те? Почему тогда так волнительно? Так тревожно… Так трепещет сердце в груди… Так не хватает воздуха. Почему похолодели руки и в коленях дрожь? А к лицу подступил жар? Всё дело в воспоминаниях? Или здесь по сей день витает дух того времени? Того дня? Тех минут? Тех мгновений?
И картинка словно ожила. Как в кино, когда герой переживает воспоминания.
Вот она поднимается по лестнице на верх, возвращаясь домой после занятий. На улице весна и она в легком платьице. И ей нравиться, как оно движется, пока она поднимается. Туфельки на невысоком каблучке стучат по площадке и гранитным ступенькам, как в песне, которую очень любит слушать мама. Волосы, убранные в хвост, колышутся в такт каждому шагу из стороны в сторону. Настроение хорошее. Всё замечательно. Потому что скоро каникулы. Потому что скоро лето. И потому что она влюблена.
Она улыбается и напевает придуманную на ходу песенку. Эта песенка о счастье.
Её сердце сбивается с ритма, когда она только начинает думать о нём. А когда она видит его, её словно подхватывает ветром и отрывает от земли. И уносит высоко, до самых звезд. И там, на верху, меж звёзд, звучит удивительно красивая музыка. И она танцует под эту музыку в платье, как у сказочной принцессы, в туфельках, как у Золушки. И её волосы, завитые в золотистые локоны, развеваются в танце. И всё это красиво и волшебно! Аж, захватывает дух.
Она поднимается. Он сидит на подоконнике. На этом самом подоконнике, у которого стоит она, уже взрослая. Уже всё знающая и понимающая. А тогда просто глупая, влюблённая девочка.
- Привет! – четко и ясно слышит, как тогда.
- Привет, – замирает, улыбаясь во весь рот.
- Че такая счастливая? Экзамен сдала? На пять?
- Ага, – мотает головой и продолжает улыбаться.
- Вечером-то свободная тогда?
- Да, – опять кивает головой, как болванчик.
- Пошли в кино? Я билеты купил.
- Пошли, – смотрит на него широко открытыми глазами.
- Тогда жду, здесь в половине пятого. Кино на шесть. И, да, поздравляю!
- Спасибо…
И она уже не просто поднимается по лестнице. Она летит, почти не касаясь ступеней. Она парит, как в невесомости. Она плывет в этой невесомости. Она хочет кричать очень-очень громко и одновременно плакать на взрыд от счастья, но ей не хватает воздуха и голоса.
Глупая. Глупая девчонка. Настолько глупая в своём счастье, насколько только это возможно.
Она еще не знает, что он её предаст. Предаст её любовь, её надежды. Перечеркнёт всё одним махом, одним словом… Так просто… Настолько же просто, как в тот вечер после кино скажет, люблю. Предаст, ранив, холодно и жесткого. Ранит так глубоко, что рубец этой раны, по сей день даёт о себе знать, хоть уже и не так болит, как тогда.
На глаза накатились слёзы. Глупо. Как глупо…
Достала платочек из рюкзака. Вытерла лицо. Быстро, почти бегом спустилась по лестнице вниз. Вышла на улицу. Огляделась. "Посмотри. Здесь давно всё по-другому. Давно всё чужое! Это место давно уже никак не связано с тобой. Прошлое, должно остаться в прошлом. Отпусти его, - почти вслух проговорила она, - отпусти". -Отпускаю! - громко во весь голос прокричала.- От-пу-ска-ю-ю-ю-ю!
Проходившие мимо люди смотрели на неё, но ей было всё равно.
А теперь - домой!
Свидетельство о публикации №225091701588