Лягушонок премудрый

прем’удрость
— высшая мудрость, исходящая от Бога
(Рим.11:33; 1Кор.2:7).

Лягушонок дремал после обеда под колючей циновкой скошенной давно, но неубранной отчего-то травы, когда его едва не задело полотном косы. С достоинством понимающего об себе, нисколько не торопясь он перебрался через штакетник, где даже не обернувшись, как шёл, устроился слушать мерное «Вжик - ух!» - дуэт косы и косаря. Судя по всему, лягушонку было не впервой наблюдать повадки кривого, вострого, куда острее осоки, ножа для подрезки травы с длинной рукоятью, и он знал, что тому не дотянуться до него никак.

Немногим позже, когда туча, опередив закат, наскоро состряпала сумерки, косарь вышел подышать и был нимало удивлён тем, что давешний лягушонок сидит на свежеостриженном пригорке, но вот его взгляд не на шутку встревожил человека. Будь лягушонок косарю ровня, то признал бы он в нём спокойствие и мудрость пожившего, крепкого ещё, уверенного в себе человека. Но перед ним был эдакий не значащий ничего пустяк, нечто невразумительное, словно измятый кусочек тяжёлой почвы под ногой, а поди ж ты - взгляд, и каков! 

Живущие бок о бок с нами, лишь отчасти равнодушны к сторонним занятиям. Они не навязывают себя, предоставляя свободу действий, как судьба - волю выбора. Но стоит лишь намекнуть или выказать заинтересованность их участью, как примутся внимать, впрочем - с осторожностью, памятуя об заносчивости людского рода вообще, и своеволии, подчас далёком от намерений добра.

На следующий день, когда детёныш лягушки с невозмутимым видом отдыхал после обеда на плюшевом диване пригорка, косарь расположился рядом. Человек, казалось, дремал, хотя в самом деле рассматривал сквозь несомкнутые веки небольшого, похожего на комок глины скакуха с необычным, редким даже для человека, знающим взглядом.

Те, кто рядом, обойдутся и без нас, хотя случай расположения к ним озадачит, не польстив. Но однако подпустят, доверятся, явят невиданное. Только пускай достанет нам мудрости умерить пыл бытования, ибо тщетны его усердия, и падёт он втуне, в отличие от премудрости во взоре того ж лягушонка.