С чистого листа 43, 44, 45

Вот уже три дня Надя была дома. За это время вместе с матерью успела переделать много дел.

В этом году в лесу было много малины. Местные варили варенье и закатывали компоты. Закатывали огурцы и кабачки, из последних делали ещё и икру. Люди хотели как можно больше заготовить впрок, чтобы в такое трудное время было всё своё. Некоторые возили малину в город, где продавали. Правда, выручали за это не слишком большие деньги, но всё-таки какая-никакая копеечка.

Галина одна в лес идти боялась. Сходила как-то с мамой Риты, набрала ягод, из которых сварила варенье. Когда приехала дочь, предложила той ещё раз пойти в лес.

- Валентине Ивановне баночку возьмёшь и тётю свою угостишь. Ты ведь говорила, что она скоро должна приехать. Да и сама будешь есть. Варенье из лесной малины вкусное и полезное, - сказала Галина дочке.

Надя охотно согласилась. Варенье из малины было её любимым. И Валентину Ивановну хотелось порадовать, сказав, что сама в лес ходила и ягоды собирала. Знала Надя, что бабушке будет приятно. Она угостит своих приятельниц и будет рассказывать, что это внучка ей привезла из деревни угощение. Кроме того, Валентина, что работала в Италии в последнем телефонном разговоре обмолвилась, что, возможно, поедет домой. Конечно, надежды на то, что они встретятся, у Нади не было. А вдруг? Всякое в жизни бывает.

Вышли из дома Галина, Надя и маленький Славка рано, когда красивый июльский день разлился по миру золотым светом. Чистое и бездонное небо обещало, что сегодня будет тепло и солнечно. Они втроём вышли на дорожку, что вела в лес. Легкий ветерок шелестел листвой деревьев, которые стояли по обе стороны дороги как ярко-зелёные богатыри.

Сын сидел у Галины на руках и ещё дремал. Слишком рано она его разбудила. Оставлять дома маленького Славку одного Галина боялась. Куда ни шла, всегда брала с собой. Надя несла старое одеяло, на котором будет гулять её брат на полянке возле леса, пока они с мамой будут заняты сбором ягод.

- Доченька, давай здесь остановимся, далеко не пойдём. Здесь солнышко.

- Но ягод мало, с самого края всё до нас выбрали, - разочарованно сказала Надя, увидев, что кое-где видны красные ягоды, похожие на маленькие огоньки.

- Ничего, и нам хватит. Зато в бурелом лезть не придётся. Да и Славе здесь будет удобнее играть.

Поначалу они вместе собирали малину рядом с тем местом, где на одеяле расположился Славка, ходили по краю, но потом Надя зашла в лес. Затем прошла ещё немного. При этом она время от времени переговаривалась с Галиной.

- Я здесь, мама, ты не бойся, - крикнула Надя, пробираясь сквозь малинник. - Сейчас ведро доберу и выйду.

- Только далеко не уходи, - крикнула в ответ Галина. - Скоро домой пойдём.

Надя нашла одно место, где росла жёлтая малина. Встречалась она редко, была слаще красной. Из неё никогда ничего не варили, просто лакомились. Надя не удержалась и съела несколько ягод, а затем собрала немного жёлтой малины и собиралась выходить, когда перед ней словно из-под земли вырос Славик.

- Только пискни, останетесь здесь обе: и ты, и мамка твоя. Порешу в один миг. Понятно? - спросил он.

Славик был похож на разъярённого зверя, готового в любой момент расправиться со своей жертвой. Он вытаращил глаза, выдвинул нижнюю челюсть вперёд и смотрел на Надю не моргая. Она испугалась, но старалась не показывать вида. Она сделала пару шагов назад, зацепившись при этом за лежащий на земле сухой сук и едва не упав. Без дрожи в голосе сказала:

- Не подходите ко мне. Иначе я закричу!

- Ты плохо слышишь? Я же сказал: только пискни... - он достал из кармана "финку". Нажал на кнопку - и Надя увидела, как сверкнуло острое лезвие. - Что, Надька, испугалась? Я же говорю, что тебе лучше не рыпаться. Но мы с тобой полюбовно можем договориться. Если будешь послушной девочкой, то вернёшься к мамке своей живая и невредимая.

В этот момент раздался голос Галины:

- Надя, доченька, ау! Ты где?

- Хм, вот и она, - усмехнулся Славик, - но ты ведь не ответишь ей, правда? Не хочешь ведь, чтобы она при тебе в муках дух испустила...

Славик сделал шаг вперёд, а Надя снова отступила назад. Голос матери звучал громче и тревожнее. Галина волновалась, не понимала, почему дочь не отвечает. Звала её и звала. Вдруг раздался голос брата. Кричал Славка не слишком громко, повторял только одно слово:

- На-дя, На-дя!

- А сын твой как? Если нас "порешишь", то как Славка будет?

- Я его заберу и сам воспитаю. Вырастет мужиком! - ответил Славик. - Ты ведь сама смогла убедиться, что мой старший сын - настоящий мужик. Так ведь? Хотя можешь не отвечать. Я сам знаю, что не в игрушки вы с ним играли. Вот сейчас и узнаем, что он в тебе нашёл.

Славик сопел, он сделал ещё один шаг навстречу Наде, но, как и она, зацепился за сухой сук и едва не упал, успел ухватиться за малинник. Длилось это всего мгновение, но его хватило, чтобы Надя бросилась бежать. Её хлестали по лицу ветви, но она ничего не чувствовала, пробираясь сквозь заросли малинника. Славик матерился и выкрикивал угрозы, обещал, что Наде "мало не покажется", когда он её догонит. Поэтому ей лучше самой остановиться и поговорить.

Надя выскочила из леса метрах в ста от того места, где сидел брат и стояла мама. Сразу бросилась к ним. Через несколько секунд появился и Славик. Галина, увидев, что бывший муж направляется к ним, успела заступить сына, чтобы в случае чего принять "удар" на себя.

Славик выкрикивал ругательства и проклятия в адрес Галины и Нади, размахивал в разные стороны финкой. Говорил, что от них обеих места мокрого не останется. Остановил его плач сына. Маленький Славка держался за подол материнской юбки, при этом плакал навзрыд.

Плач ребёнка вывел Славика из того состояния, в котором он находился. Он словно пришёл в себя. Спрятал финку, плюнул, процедив сквозь зубы:

- Ладно, так уж и быть. Живите пока...

Опасность миновала - и Галина подхватила сынишку на руки, прижала к себе и заплакала вместе с ним, повторяя:

- Простите меня, детки мои. Это я во всём виновата.

Надя не плакала, она посмотрела в своё ведро, где лежала смятая малина, спокойно сказала:

- Нужно писать заявление, пока мы с тобой живы. Он не успокоится, если ему это сойдёт с рук.

- Приедет участковый, тогда и скажу ему... - сквозь слёзы сказала Галина.

- Нет, мама, нужно сейчас же ехать в город в районный отдел милиции. Сегодня суббота. Мы ещё успеем к обеду приехать. Возможно уже вечером с ним поговорят. Иначе завтрашний день для нас с тобой может и не наступить.

Когда Надя, Галя и её маленький сынишка шли на автобусную остановку, видели, что Славик уже "принял на грудь" и распевал песни в своём дворе, а Наташенька пыталась его успокоить. Он же её не слушал, кричал и грозил показать ей где зимуют раки...

К счастью, милиционер, к которому обратились мать и дочь, внимательно выслушал Надю и Галину. Сказал, что надо написать заявление и обещал, что сегодня же сотрудники приедут в Солнечный.

Славик не ожидал приезда милиции. Он был уверен, что ему и эта выходка сойдёт с рук. То, что его боится Галина, он видел и думал, что она убедит дочь не обращаться в милицию. Всё-таки одна деревня, они с Галей вместе работают. Не станет она жаловаться. Просто будет его боятся, а он постарается держать её в страхе.

В тот вечер Славка отыгрался на своей сожительнице. Милиционеры застали тот момент, когда Наташенька металась по дому и кричала: "Помогите!" Славик при этом размахивал своей финкой. Милиционеры стали свидетелями этого и сразу же забрали буяна.

- Теперь можно спать спокойно и никого не бояться, - сказала Надя, но Галина не была в этом уверена.

- Ты думаешь, что его не выпустят? Посадят?

- Конечно. Надеюсь, сожительница даст показания. Должна же она понимать, что жить со Славиком опасно. Рано или поздно наступит тот момент, когда ей уже никто не сможет помочь, - ответила Надя.

- Дай Бог, доченька, дай Бог! - согласилась Галина. - Мне сейчас даже дышать стало легче.

***** (глава 44)
На следующий день посёлок гудел. Люди говорили, что воздух стал чище в их посёлке. Если раньше жители Солнечного по любому поводу разделялись и высказывали своё видение всего происходящего, то сейчас все были едины: Славику прямая дорога в тюрьму, нечего ему здесь делать. Если при родном сыне финкой махал, то страшно подумать, на что он способен.

К этому мнению пришли все односельчане, решившие, что надо идти к Наташеньке. Сейчас всё зависит от неё. Если напишет она заявление на сожителя, то Славик отправится в места не столь отдалённые. Если нет, то вернётся он в Солнечный через пятнадцать суток и продолжит творить безобразие.

В первый день Наталья ходила по двору сама не своя. Славика она боялась. Перечить ему не могла, поскольку жила в его доме. Когда к ней в воскресенье начали подходить люди и говорить, что такое прощать нельзя, она только молча кивала в знак согласия, время от времени всхлипывая. Сама же не знала, куда ей податься.

- В город к себе поезжай, где ты до этого жила, - сказала ей Галина. Она тоже пришла поговорить с Натальей. - Или к Илье нашему переходи. Он ведь давно тебя к себе звал.

- Откуда ты это знаешь, Галя? - прищурив глаза, спросила Наталья. Илья работал трактористом, жил в соседней деревне. Был уважаемым человеком. Если и выпивал, то только по праздникам. Люди шептались, не понимая, что мог найти в обычной женщине, не "откидывающей" рюмку, такой человек, как Илья. К тому же он был младше её на семь лет, жил с пожилым отцом. Матери не стало, когда ещё был подростком. Симпатии своей к Наталье он не скрывал. Она после сказанного Галей призналась: - Илья мне однажды сказал, что рядом с ним и я человеком стану, но вряд ли его батька согласится, чтобы мы с ним... Как это сказать... Ну, в общем, чтобы мы с ним сошлись, хотя и он мне, если честно признаться, нравится. Только Славик меня при...бьёт, если вернётся и узнает, что я с другим мужиком связалась, пока он был в милиции.

- Наташа, если ты напишешь заявление, то ничего он ни тебе, ни мне, ни Наденьке моей не сможет сделать. Поверь. Нам всем надо сейчас вместе держаться. Иначе он нам устроит такую жизнь, что мало не покажется.

Целый день Наташенька беседовала то с одним жителем Солнечного, то с другим. Каждый советовал ей уходить от ненормального Славика как можно скорее. Сама Наталья была в раздумье. Она ходила по двору и всматривалась в синюю даль. Думала, что сожителя отпустят, но Славик в воскресенье домой не явился. Зато в понедельник приехал милиционер, чтобы поговорить с Натальей. Она поначалу не решалась заявлять на Славика. Несколько раз спросила, когда он вернётся. Узнав от сотрудника, что Славик по дороге в город устроил дебош прямо в милицейской машине. Сначала просто просил, чтобы его отпустили, предлагал деньги. Потом, когда понял, что ночь ему придётся провести не дома и что отпускать его никто не собирается, начал оскорблять сотрудников и всю милицию. Когда машина остановилась, Славик побежал, надеясь скрыться. Конечно, далеко ему уйти никто не дал, но, по словам милиционера, Славик оказал сопротивление.

- Это уже не просто семейные разборки, здесь другая статья, предполагающая наказание сроком до трёх лет лишения свободы.

Наталья осмелела и согласилась написать заявление. Утром к ней подошёл Илья, узнавший от рабочих всё то, что произошло в субботу, и предложил не медлить, а перебраться к нему.

- Что вы думаете, я боюсь? Вот возьму и напишу. Пусть отвечает за свои поступки, - сказала она, пообещав, что приедет в город, чтобы дать показания.

Галина в тот день вернулась с работы в хорошем настроении. Не верилось, что целых три года, можно жить спокойно. Когда Надя поинтересовалась у матери, в чём причина, она ответила:

- Никогда не думала, что буду радоваться такому повороту. Людям зла не желаю и не желала, но, когда узнала, что Славика посадят, обрадовалась. Слава Богу, мы сможем жить спокойно.

- Мама, мне бабушка звонила. Просила нас с тобой приехать в следующие выходные, чтобы с тётей Полиной познакомиться. Очень просила, чтобы ты не отказывалась. Сказала, что вечером посидим все вместе, а на следующий день поедем к папе на кладбище...

Галина растерянно посмотрела на дочь. Знакомиться с "родственницей" вовсе не хотелось. Обида засела внутри и до сих пор не отпустила. Конечно, мать покойного Пети поступила благородно, признав Надю, но...Когда-то, когда Галине была нужна поддержка, её просто выставили за дверь, не дав ничего объяснить. Точнее, даже слушать не захотели её объяснений. Она была не нужна. Ни Валентина Ивановна, ни Полина не знали, как ей, Галине, было трудно, когда Надя была маленькой. А сейчас родственница желает познакомиться. Но отказаться от поездки Галина не могла. Всё-таки Надя живёт у своей бабушки. Когда приезжает, рассказывает, как та готовит, как они вместе гуляют по вечерам. За год ни одного плохого слова в адрес Валентины Ивановны Надя не сказала. И сейчас отказа не поняла бы. Поэтому Галине пришлось согласиться.

- Я, конечно, приеду, но ночевать у них не останусь. Сама понимаешь, что у нас хозяйство. Мне его не на кого оставить. Соседей нагружать не хочется, у них и своих дел и забот невпроворот. Поедем утром, чтобы мы с твоим братом к вечеру могли вернуться. А на кладбище я и без них съезжу. До этого много лет ездила и дальше так буду делать, - ответила Галина.

Надя не стала уговаривать мать, понимая, что это бесполезно. Галина каждый раз, когда речь заходила о Валентине Ивановне и её дочери, переводила разговор на другую тему, давая понять, что всё это ей неприятно.

- Как знаешь, мама, - сказала Надя, - главное, чтобы ты не отказалась. Тогда некрасиво получится.

- Не переживай, доченька, я поеду, хотя у меня не слишком хорошее предчувствие, - усмехнулась Галина. В отличие от Нади она догадывалась, почему Полина захотела её увидеть. Наверняка заведёт разговор о квартире. Может, думает, что они с Надей претендуют на жилплощадь. Поэтому и хочет лично поговорить.

Как бы то ни было, Галина готовилась к поездке тщательно. На это у них с Надеждой была целая неделя. Взяла Галина сало и домашнюю колбасу, которую приберегла. Купила в соседней деревне молоко и оттопила творог. Надя ещё раз сходила в лес за малиной. Теперь уже можно было никого не бояться. Кроме варенья, мать и дочь везли перетёртые с сахаром ягоды.

- Это для хлопчика. Как ты говорила его зовут? - спросила Галина.

- Янис, - ответила Надя.

- Господи, имя какое. Не сразу и запомнишь, - пожала плечами Галина. - По-нашему, Янка. Пусть лакомится хлопчик свежей малиной. Она полезнее всякого варенья. Если вместе с домашним творожком, то вообще объедение.

Надя улыбнулась. Хоть мама и говорила, что обида сидит глубоко в душе и, наверное, никогда не уйдёт, "гостинцев" для родственников везла целую сумку. Помимо своих запасов, купила разных сладостей в ларьке на случай, если Янис не любит ничего свойское. Сказала Наде съездить в город и купить сладости на своё усмотрение. Когда дочь вернулась и показала пакет, Галина улыбнулась. Теперь она была довольна. Сумку едва можно было поднять, значит, в гости ехать они с Надей готовы. Кроме того, Галина накопала картошки, взяла свежих овощей. В результате они с Надей едва дошли до автобусной остановки.

- Как мы по Минску будем всё это тянуть, даже и не представляю, - сказала Надя.

- Такси возьмём, - неожиданно для Нади ответила мама. - Но из деревни с пустыми руками ехать - это себя не уважать. Пусть знают родственники, что мы здесь не бедствуем!

***** (глава 45)
Минск встретил Галину, Надю и маленького Славку дождём. Солнце, дарившее летнее тепло, именно в этот день решило не радовать своими лучами. Галина восприняла это как плохой знак:

- Вроде лето, а дождь такой холодный, словно осень наступила. Наверное, не нужно было нам ехать.

- Уже ничего не изменить. Мама, мы уже приехали, не волнуйся, всё будет хорошо. Мы себя в обиду не дадим, - успокоила Надя мать.

Им повезло с транспортом. Не пришлось искать частника, который довёз бы их до места назначения. Подъехал троллейбус, а незнакомый мужчина помог занести сумки. Надя разговаривала с братом, а Галина смотрела в окно. Она многое сейчас отдала бы, чтобы вернуться домой. Так ей не хотелось встречаться с сестрой покойного Пети. Но ради дочери пришлось себя пересилить. Мысленно Галина готовилась к неприятному разговору. То, что он будет именно неприятным, нисколько не сомневалась.

Полина открыла дверь и пригласила гостей пройти, сказав, что Валентина Ивановна хлопочет в кухне.

- Мама, пирог поставила, сейчас выйдет. Вы не стесняйтесь, заходите, - сказала она на чистом русском языке в отличие от сына Яниса, который тоже вышел встречать гостей. Он говорил с прибалтийским акцентом. Парень не улыбался, а смотрел на родственниц настороженно. Галина и Надя переглянулись. Обе подумали об одном и том же: явно парень слышал не слишком добрые слова в их адрес, раз настроен вовсе не дружелюбно.

Гости переступили порог, поставили тяжёлые сумки. Полина больше не проронила ни слова. Только наблюдала за родственницами. Гале показалось, что тётя пытается понять, действительно ли Надя её племянница. Тем временем Славик рассказывал Янису, как добирался до города электричкой, которая постоянно гудела. Это было первое далёкое путешествие для ребёнка. Его переполняли эмоции, и он спешил ими поделиться. Не спрашивая разрешения, Славик направился в комнату, а следом за ним пошёл Янис.

- Надя, Галя, Славик, вы, наверное, промокли? - поинтересовалась бабушка, которая наконец-то появилась в прихожей. - Снимайте свои куртки, сейчас я дам вам сухие вещи.

Надя и Галя не стали сопротивляться. Они с удовольствием облачились в теплые фланелевые халаты, чтобы согреться. Славку Галина переодела. С собой она захватила и рубашку, и кофту, и брюки, зная, что сын испачкается.

Поначалу разговор за столом не клеился. Чувствовалось напряжение, и хозяева, и гости понимали, что разговор будет серьёзным. Когда Валентина Ивановна заговорила о покойном сыне, Полина и Галя оживились. Обе начали вспоминать, каким хорошим человеком был Петя. Полина вспомнила случай из детства, когда её брат не побоялся и полез в большую лужу, чтобы спасти маленького котёнка. Закончила свой рассказ Полина со слезами на глазах:

- Петя всегда таким был. Никогда не проходил мимо чужой беды. Всем старался помочь. Я уверена, что и в тот день, когда всё это случилось, он не о своём спасении думал, а помогал другим людям.

Галина поддержала Полину и вспомнила, как Петя заступился за их коллегу, к которой, когда они возвращались со второй смены, пристали хулиганы.

- Мог пройти мимо, ведь хулиганов было двое, но не побоялся. Таких людей, как Петя, больше нет.

Валентина Ивановна слушала разговор дочери и Гали о сыне и тихо вытирала слёзы. Предложила помянуть Петеньку. На столе стоял коньяк. Полина заметила, что напиток пятилетней выдержки. После того как все пригубили, разговор пошёл оживлённее. Полина начала задавать вопросы, попросила рассказать Галину об их жизни в Солнечном.

- Всё у нас хорошо. Живём потихоньку, работаем, - стараясь говорить не на "трасянке", а по-русски, ответили Галина. Ей хотелось соответствовать Полине, которая была одета с иголочки и говорила, чётко отчеканивая слова. Галина же привыкла разговаривать в деревне на "трасянке". Так жители называли диалект. - Слава Богу, всё у нас своё. Поэтому и кризис не так ощущается, как в городе. Вы угощайтесь домашним сальцем, колбаской и творожком. Мы с Наденькой в лес ходили, малину собирали. Полезна она при простудах. Так что Вы давайте хлопчику своему, чтобы был здоров. Вот он у Вас какой бледный...

- Он у нас и без малины, к счастью, не слишком часто болеет, - прервала Галину Полина. - Деревенские продукты животного происхождения слишком высокой жирности. Мы такое стараемся не употреблять.

- Как знаете, - пожала плечами Галина. Она поняла, что сболтнула лишнее. Сказала себе, что будет молчать, чтобы снова ничего не "ляпнуть".

- Раз уж мы заговорили о деревне, давайте продолжим этот разговор, - сказала Полина. - Я так понимаю, что Вы с дочкой в Минск хотите перебраться. Надя уже это сделала. Осталось только Вам переехать, правильно я говорю?

Галина не ожидала такого вопроса. Отрицательно замотала головой и ответила:

- Мне и в деревне неплохо. В городе не представляю жизни. Что здесь по вечерам делать? Да и работать где? Как жить сейчас без огорода? Нет, я свою деревню ни на что не променяю. Признаюсь, что были мысли переехать в районный центр, но уже прошли. А о Минске я не думаю. Здесь мне всё напоминает о Пете. Сегодня, когда проезжали место, где мы с ним много лет назад гуляли, сердце сжалось... Нет, не смогла бы я здесь жить, не смогла.

Полина слушала внимательно, при этом пытаясь понять, правду говорит Галя или только прикидывается простушкой. Затем тётя перевела взгляд на племянницу, с которой только сейчас познакомилась и заметила:

- Может, Вы сами, Галина, и не собираетесь, но зато дочь Ваша, я смотрю, здесь решила навсегда поселиться. Уже год у бабушки живёт.

- Полина, прошу тебя, перестань, - попросила Валентина Ивановна. - Это я попросила Надю остаться у меня. Сама она уже давно бы сняла комнату.

- Конечно, конечно, мама, святая ты моя простота, - усмехнулась Полина. - Пусть будет так. Это ты сама пригласила Надю к себе. Но тогда у меня вопрос: что мы будем делать, если я вернусь?

- Но это ведь ещё не точно, - ответила Валентина Ивановна. Ей было так неприятно, что она не могла найти себе места. И с дочерью не хотелось ссориться, и гостей не хотелось обижать. Бабушка попросила всех присутствующих за столом попробовать её фирменный пирог с яблоками. Но Полине явно было не до пирога, потому что она повторила вопрос:

- В следующем году Янис окончит школу. Мы пока не решили, куда будем поступать. Возможно, вернёмся сюда. Сами знаете, что сейчас в Прибалтике происходит. К русским такое отношение, что мне иногда на улицу не хочется выходить. И с мужем отношения далеко не простые. Подробностями делиться не хочу, скажу просто, что всё очень сложно. Поэтому я и завела этот разговор. Боюсь, что получится так: мы решим вернуться, а возвращаться будет некуда...

Полина замолчала и вопросительно посмотрела на Надю, взглядом давая понять, что ждёт её ответ. Надя спокойно ответила:

- Вы можете сюда вернуться в любой момент. Я сразу же съеду. Пока же я буду жить здесь. Бабушку нельзя оставлять одну...

- Надя, а ты, я смотрю, ушлая девочка. Быстро сообразила, как найти ключ к бабушке, - усмехнулась Полина. - Мне интересно одно: если бы мы жили не в Минске, а в каком-нибудь захолустье типа вашей деревни, ты бы тоже с таким рвением опекала бы бабушку?

- Полина, я прошу тебе, просто умоляю: прекрати! - ответила Валентина Ивановна вместо внучки.

- Мне от вас ничего не надо, - спокойно произнесла Надя.

- Очень похвально, значит, мама оформит на меня квартиру, а ты можешь продолжать здесь жить, я возражать не стану. По крайней мере этот год, а там посмотрим: останешься ты здесь или нет, - заявила Полина.

Галина, молчавшая всё это время, не выдержала:

- Вот не хотела я сюда ехать, и не надо было этого делать. Мы ведь с Надей надеялись, что всё будет по-людски. Думали, что познакомиться с нами родственница хочет, а вышло всё так, как я и предполагала. Хотя чему удивляться? Если меня беременную за порог выставили, то о чём можно говорить? Ни разу ни обо мне, ни о дочке моей и не вспомнили, а сейчас ещё претензии предъявляете? Так вот знайте: не все такие, как ты, Полина. Не все о выгоде своей думают. Не знаю, что скажет Надя, но моей ноги здесь больше не будет. Спасибо за гостеприимство!

Галина взяла за руку сына и пошла в прихожую, начала одеваться. Валентина Ивановна выбежала следом, начала извиняться.

- Не обижайся, Галя, Полину можно понять, ведь столько лет прошло. И меня прости ради Бога. Горем я тогда была убита, а потом... Не знала, где тебя искать.

- Не знали или не хотели знать? - спросила Галя у Валентины Ивановны, а потом обратилась к дочке: - Ты пойдёшь со мной или останешься?

Надя в это время уже собиралась. Ругаться с тётей, которая предъявляла претензии и обвиняла в посягательстве на жилплощадь бабушки, не хотелось. Надя перед тем, как выйти, сказала Валентине Ивановне:

- Это ваши семейные дела. Вы сами и решайте, как поступить. Бабушка, знайте: я Вас в любом случае не оставлю.

Надя уже вышла за порог, когда до неё донеслись слова тёти Полины:

- Посмотрите на неё, она не оставит бабушку. Посмотрим, как она тебе будет нужна без квартиры...