Андрэ

Городок совсем опустел. Вторые сутки шёл нудный, моросящий дождь. И хотя ещё был конец августа, осень уже пыталась вступить в права. Жители городка в такую погоду предпочитали сидеть дома или, по крайней мере, коротать время в уютных кафе за чашкой горячего кофе или ещё чего погорячее. Поэтому эта пара на аллее под дождём казалась очень-очень странной. Они шли не спеша навстречу друг другу, как будто бы не обращая внимания на дождь. Вот они поравнялись, кивнули головами в знак приветствия и разошлись. Но буквально через мгновение резко обернулись и почти в унисон произнесли: «Ты!» Да, мои дорогие читатели, это были они, наши старые знакомые: Андрэ и Айя.
— Это ты? Ты же...
—Здравствуй, — перебил он её. — Я так понимаю, у тебя всё получилось?
—Да-да, всё получилось. У меня, вернее, у нас, — дочь. Я назвала её Кайя. Но ты же…
—Я правильно понимаю, вы живёте в Долине? Какой дом?
— 114, — машинально ответила она. — Но ты же…
—Прости, я сейчас очень тороплюсь, но обязательно к вам приду и отвечу на все твои вопросы.
Он резко повернулся и зашагал прочь, ускоряя шаг. А Айя всё стояла, глядя ему вслед широко открытыми глазами. Если бы ей повстречались на улице инопланетяне, в существование которых давно уже никто не верил, она, наверное, меньше удивилась, чем сейчас.
Андрэ всё шёл и шёл… Казалось, он уже перешёл на бег. Но вдруг он резко остановился. Куда он бежит, от кого, от чего, зачем? С другой стороны, что он мог рассказать этой когда-то девчушке с чудными фиолетовым волосами, а сейчас очень даже симпатичной женщиной? Что?
* * *
После окончания школы полётчиков всё было как всегда: курсантов, вернее, выпускников школы, распределили по действующим полётным отрядам, где началась настоящая муштра — другим словом это назвать невозможно. Целый день работа на различных тренажёрах с постоянно изменяющимися заданиями. И так изо дня в день, изо дня в день… Все корабли давно уже управлялись с помощью искусственного интеллекта, то есть заранее прописанными программами, контроль за исполнением которых осуществляли умные машины, способные даже при необходимости корректировать эти программы. Но тем не менее при внештатных случаях без вмешательства человека, увы, обойтись не получалось, поэтому все эти ситуации с таким упорством и отрабатывались на тренажёрах, чтобы в случае, когда счёт идёт на минуты — или ещё хуже, на секунды, — пилот действовал скорее на инстинктах, чем на знаниях. Дальше начались полёты по околоземной орбите. Независимо от того, как ты окончил школу и какие результаты показывал на тренажёрах, все летали помощниками вторых пилотов, дублируя их действия на вспомогательном оборудовании. Но надо отметить, что все полёты осуществлялись в ручном режиме.
У Андрэ всё получалось очень неплохо, поэтому очень быстро он стал вторым пилотом, а через время и первым.
Затем пошли самостоятельные полёты на дальние станции. Состав экипажа постоянно менялся — по-видимому, таким образом у пилотов пытались пригасить чувство привязанности и зависимости от команды.
И наконец настал момент, когда Андрэ сообщили о дате, когда он должен будет уйти в полёт. С членами экипажа он познакомился буквально за неделю до полёта. Ни со своим вторым пилотом, ни со штурманом-механиком он раньше никогда не пересекался ни в школе, ни при тренировочных полётах.
Старт корабля прошёл как обычно успешно. Да уже и трудно было найти людей, которые помнили бы о каких-то неурядицах со стартами кораблей: всё работало отлаженно, как надёжный механизм.
Полёт проходил нормально, без каких-либо сбоев. Пару раз они пристыковывались к дальним промежуточным станциям, предназначенным для дозаправки кораблей и отдыха экипажей. На таких станциях, помимо дозаправки и, если нужно, ремонта, были кафешки, где можно перекусить ещё земной пищей, а не из тюбиков; кинотеатр и, вы не поверите, даже бордель, причём для обоих полов.
Проблемы начались после того, как они отошли на приличное расстояние от станции, к которой пристыковывались накануне. Штурман-механик доложил, что появились какие-то неполадки с одним из двигателей и надо срочно искать следующую станцию для пристыковки и ремонта.
Андрэ, как и полагалось, доложил о проблеме на Землю, хотя, как ему показалось, двигатели работали нормально, но пришлось довериться специалисту в этой области. Земля после некоторой задержки — видно, им тоже показалось странным сообщение о неполадках, потому что все контролируемые показатели были в норме — дала согласие на пристыковку для последующего ремонта.
Штурман-механик построил маршрут до ближайшей станции и представил его на утверждение Андрэ, перед тем как ввести его в компьютер, следящий за полётом. Андрэ пытался несколько раз связаться с Землёй — маршрут надо было предварительно согласовать с центром управления. Ни первая, ни следующие попытки к успеху не привели… Проблемы со связью случались и раньше — в этой отрасли прорыва не наблюдалось. Видно, сверхвысокие скорости, да и приличное расстояние —хотя на промежуточных станциях стояли ретрансляторы —не позволяли ещё решить все проблемы. Штурман, в свою очередь, настаивал на пристыковке к выбранной им станции, убеждая, что ещё чуть-чуть и они уже проскочат её, а вот смогут ли долететь до следующей —вопрос. Пришлось решение об утверждении маршрута брать на себя.
Как только они со своего корабля перешли на станцию, их тут же схватили и надели наручники. Сопротивляться они даже не пытались. Неожиданность и физическое превосходство напавших не позволяли сделать это. Их развели по разным каютам. В той, что досталась Андрэ, с трудом помещались кушетка для сна, маленький столик для приёма пищи и туалет. Долгое время Андрэ никто не беспокоил, три раза в день ему приносили пищу, и всё.
Еда была так себе, но в его положении не до изысков — кормили и на том спасибо.
Сколько прошло времени с их ареста не понять: день, два, три? Больше всего угнетала неизвестность… За что они арестованы, кто эти люди? В один из дней к нему в каюту вошли два крепких парня, они надели на него наручники и куда-то повели. Причём всё это делалось молча: его вопросы — кто вы, за что, и что это значит? — остались без ответа.
Они шли коридором станции, который извивался змейкой, что говорило о том, что станция небольшая. У одной из дверей они остановились, конвоир постучал в дверь и, получив разрешение войти, открыл её. В глубине просторной комнаты за столом сидел человек в дорогом костюме и галстуке, что никак не вязалось с тем, что всё это происходило в далёком космосе. Это говорило о его высоком статусе. Он кивком головы отпустил конвоиров, которые перед уходом сняли с Андрэ наручники.
—Проходи садись, —сказал хозяин кабинета, указывая на стул у стола. В его поведении, манере произносить слова чувствовалось: этот человек привык командовать и не терпел, когда кто-то ему перечит. Андрэ подошёл и сел. Он уже хотел задать мучавший его вопрос — что все это значит? —но человек напротив поднял руку, останавливая его.
—Знаю, знаю… Я сейчас всё тебе объясню. Не гони лошадей. Для начала я хочу сказать, что мы про тебя знаем всё, даже больше, чем знаешь про себя ты сам. Например, нам известно, кто твои родители. Генетика наших людей нас тоже волнует. И также, что ты отличный пилот, и поэтому предлагаем тебе работать на нас.
Андрэ, конечно, удивился: данные о родителях полётчиков — это тайна за семью печатями. Но спросил он другое:
—Кто это мы? И кто вы?
—Ну, мы называем себя деловыми людьми, хотя власти называют нас этим грубым словом — пираты. Представляешь, не ласкающее слух «флибустьеры», а грубое — «пираты»?
Мы занимаемся многими делами: доставка товара в любую точку Вселенной, производство этих товаров —ассортимент тебе я открывать не буду. Если заказанных товаров у нас нет в наличии, мы их можем и отнять у тех, у кого они есть. Наши люди везде, даже в школе полётчиков, где ты учился, — да что там скромничать — даже в правительстве. У нас есть несколько рудников на планетах и астероидах с драгоценными и редкоземельными металлами. Правда, в отличие от правительственных предприятий, на которых работают дорогущие роботы, на наших трудятся люди за похлёбку — почти ничего не стоящие рабы.
После этих слов Андрэ слега передёрнуло, что не ускользнуло от человека, сидящего напротив. На его лице застыла улыбка.
— Ну да ладно, к делу это не имеет никакого отношения. Пираты так пираты. Так что насчёт нашего предложения о сотрудничестве?
Заметив некоторое недовольство на лице Андрэ, он снисходительно произнёс:
— Ну хорошо, не буду тебя торопить. Даю два-три дня на подумать. И да, не считай, что я просто болтун, рассказавший тебе столько лишнего. Это говорит только лишь о том, что выбор у тебя ограниченный: либо ты с нами, либо рудники.
Как и обещал человек в дорогом костюме — Андрэ про себя назвал его боссом, — три дня его никто не беспокоил. Всё как обычно: завтрак, обед, ужин… На четвёртый день ему опять надели наручники и повели по знакомому уже коридору.
Босс, как и в прошлый раз, сидел за столом. Андрэ показалось, что сегодня он чем-то раздосадован. Пиджак, небрежно брошенный на спинку рядом стоящего стула, не до конца затянутый галстук, недобрый блеск в глазах говорили о многом.
— Ну и что ты решил? — В своей обычной грубой манере он обратился к собеседнику.
—Во-первых, я хочу знать, что с моими коллегами. Во-вторых, мой ответ — нет.
—Напрасно, напрасно, мой мальчик, очень даже зря, — пропуская мимо ушей первый вопрос, с явным раздражением сказал он. — Ну да ладно, у тебя ещё будет время немного подумать. Правда, не взыщи, условия немного похуже, —натянуто улыбнулся он. — И да, ты мне уже немного надоел, не люблю тугодумов — дальше с тобой будут общаться другие. Когда примешь правильное решение, мы с тобой встретимся снова. А посему прощай. — Он опять наигранно улыбнулся.
Перемену отношения к себе Андрэ ощутил сразу же. Поведение сопровождающих из гуманного резко изменилось на откровенно грубое. Наручники ему надевали, явно стремясь причинить боль, пошли в ход толчки в спину при конвоировании… После кабинета босса его повели не в обычном направлении, а в противоположном, что вызвало у него сначала удивление, а затем и тревогу. Они остановились у сравнительно небольшой по своим размерам двери, отличающейся от той, что у его каюты как по габаритам, так и тем, что она была сплошной, без каких-либо окошек-иллюминаторов. Сопровождающие открыли дверь и толкнули его внутрь. Андрэ с трудом сохранил равновесие, чтобы не упасть. Он оказался в маленьком помещении размером два на два метра. Внутри не было ничего, кроме обыкновенного ведра, которому очевидно отводилась роль туалета. На потолке, оказавшемся слишком высоким для таких «хоромов », тускло горел встроенный светильник. Он понял, что это карцер, причём строгого режима.
Для Андрэ пошли тяжёлые будни. Сперва его никто не беспокоил. Кормили, правда, уже не три, а два раза: утром и вечером. Пища, по сравнению с предыдущей, казалась отвратительной. Он вначале даже пытался не есть, но организм требовал своего: ужасные спазмы в желудке заставили его отказаться от своей затеи. Постепенно он привык есть баланду, которую ему скармливали. Сложнее всего приходилось со сном. Холодный пол в помещении сразу же исключал лежачее положение. Но как только он приспособился спать стоя и сидя, стали водить на очень странные допросы. Его ни о чём не спрашивали, они просто сидели с допрашивавшим, и молча смотрели друг на друга. Через мгновение Андрэ погружался в сон, но его тут же будили. Эта процедура повторялась изо дня в день, хотя, где эти условные день и ночь, он давно уже не понимал. Но это оказалось только началом его испытаний. Потом ему в изоляторе включили музыку. Звучало что-то из классики. Не считая себя большим любителем этого жанра, он даже не пытался вспомнить, что это за произведение. Мелодия звучала негромко, и ему это показалось даже забавным. Но время шло, а она повторялась раз за разом, всё тот же мотив, всё та же тональность… Андрэ казалось, что он теряет связь с реальностью. Сколько прошло времени. сказать трудно, классику сменили звуки падающих капель из несуществующего в комнате крана. Через время он ощутил, что рассудок вот-вот покинет его, всё чаще стали появляться мысли о суициде. Когда и как ему в голову пришла эта мысль, он сказать не мог… «Побег, конечно же, побег. Как он раньше об этом не подумал? Надо соглашаться на сотрудничество и, как только подвернётся возможность бежать, угнать корабль и бежать, бежать к своим, бежать на Землю…»
Андрэ изо всех сил заколотил в дверь и на вопросительный кивок охранника, тихо произнес: «Я согласен».
Его не сразу, но всё же перевели из карцера в каюту. Увидев себя в зеркале, долго всматривался в отражение и не мог поверить, что это он. Копна давно не мытых волос, измождённое лицо — лицо избитого жизнью старика. Полётный комбинезон, который ещё недавно был ему впору, сейчас болтался на нём как мешок. Он больше походил на привидение или зомби из старых фильмов про апокалипсис, чем на молодого, полного амбиций полётчика. Андрэ тряхнул головою, пытаясь прогнать это наваждение, — всё бесполезно. Единственное, что осталось от него прежнего, — это глаза, глаза, из которых ещё не пропал огонек надежды и веры в то, что всё можно исправить.
Питание и отношение к нему изменились в лучшую сторону. Его осмотрел местный врач. По его рекомендациям составили план доведения его до приемлемых кондиций. С помощью соответствующей диеты, массажа, тренажёров и какой-то химии его относительно быстро удалось вернуть если не к прежнему состоянию, то очень близко к нему.
Затем у него состоялась встреча с боссом. Она проходила всё в том же кабинете, только теперь предложения присесть не последовало. Шеф долго, без каких-либо эмоций на лице смотрел на него своим тяжелым взглядом и наконец произнёс:
— Ну что, стоил твой гонор того? Иди работай.
Начались трудовые будни. Ему разрешили свободно передвигаться по станции, однако чувство, что невидимый глаз постоянно буравит его, не покидало Андрэ. Работа на тренажёре, имитирующем корабль, ознакомление с судном, пробные полёты с инструктором вокруг станции — всё как всегда, всё знакомо.
Первый полёт с грузом прошёл штатно, без эксцессов. Правда, полётное задание выдавалось на планшете, без каких-либо привязок к звёздам и планетам, одни направления и азимуты. Рассчитывать на полное доверие не приходилось. В довершение всего ему строжайше запрещалось покидать корабль, хотя команда и охрана груза уходили сразу по прибытии и возвращались только перед стартом. Но это даже к лучшему — упрощало побег, с мыслями о котором он не расставался ни на мгновение. И вот, на третий свой вылет он решил, что пора… Минут через сорок после того, как команда покинула корабль, он запустил двигатели, отстыковался от станции и отправился в открытый космос. Но улететь далеко ему не удалось: буквально через пять минут полёта корабль перестал выполнять его команды. Бортовой компьютер, самостоятельно изменив маршрут, обратно пристыковался к станции. Там беглеца ждал «тёплый» приём «коллег», наручники и карцер. После возвращения на базовую станцию босс его ждал сразу у выхода из стыковочного шлюза. Сказать, что он был зол, значит, ничего не сказать.
—Ты, что, и правда считаешь нас глупцами, которые вот так просто доверят свой груз и авторитет первому встречному? Доверят тебе летать без контроля, куда захочешь? Но почему всегда одно и то же? Почему попадаются одни идиоты?
По понятным причинам нецензурную брань я опускаю в этом пересказе.
— Ты меня очень сильно разочаровал, парень. Приведите второго.
Андрэ напрягся. Он понятия не имел, о ком речь и что за спектакль его ждёт. Тем временем охранники привели человека, в котором он с трудом узнал своего второго пилота, с которым не виделся с того момента, как они попали в плен к пиратам.
— Узнал? Вижу, что узнал. Так вот, ты своим поступком, считай, убил этого человека. Он мог бы ещё пожить. Согласен: жизнь так себе. У нас тут не сахар, на рудниках не слаще, но тем не менее он мог бы ещё пожить…
Он кивнул охране, те открыли стыковочный шлюз и затолкали туда пленника. Через мгновение внешние шторы шлюза открылись и человек улетел в открытый космос.
Андрэ стоял как парализованный, хотелось кричать от боли и ужаса, но горло сдавила невидимая стальная рука — кроме хрипа, ничего не было слышно. Он даже не сразу понял, что ему в это время говорил босс. Только обрывки фраз доходили до его сознания.
—…убийца …твоя вина. Следующим будешь ты! Понял?! Не слышу! Понял?
Андрэ, еле шевеля губами, прошептал, что понял.
— Не слышу, что ты там лепечешь. Ты понял?!
— Понял… — изо всех сил, как ему показалось, прохрипел он.
—Уберите это дерьмо отсюда, пока я не передумал. Не хочу больше его видеть
Охрана подхватила его под руки, наградив при этом парочкой очень болезненных ударов по рёбрам, но боли он не почувствовал.
Поместили его в каюту, а не в карцер, как прежде. В его режиме ничего не изменилось, разве что дверь заблокировали снаружи. Так что его заточение скорее напоминало домашний арест, чем тюрьму.
Летать он снова начал недели через три. Полеты несложные, в основном на ближайшие от базы объекты. Контроль строжайший: рядом с ним постоянно находился кто-то из команды, компьютер, похоже, тоже был настроен соответственно. Пару раз Андрэ попытался совершить, как ему казалось, более удачный маневр, но машина тут же отменяла его команды. Это его раздражало, но со временем пришлось смириться. Не доверяли настолько сильно, что ему не позволялось покидать не только корабль, но даже рубку управления — всё необходимое для жизни оборудовали прямо в ней.
Со временем всё утряслось. Полётов было много и разных. Он побывал на многих станциях пиратов, а может, и не только пиратов — знать этого он не мог, покидать судно строжайше запрещалось. Несколько раз пришлось садиться на планеты и даже на астероиды. На одной из планет ему наконец-то разрешили выйти из корабля. То, что Андрэ увидел, потрясло его — такое не могло присниться даже в бурном сне. Купольные строения размещались недалеко друг от друга и соединялись между собой переходами. Это очень походило на какой-то небольшой городок. Через огромные панорамные витражи виднелось небо с фантастическим розовым отливом и тройкой огромных шаров, скорее всего, спутников этой планеты наподобие нашей Луны. Всё пространство между строениями было каменистым. Камни, камни, камни… И больше ничего. И так до самого горизонта. Но самое интересное ждало его впереди. Он вдруг ощутил слабую дрожь, затем послышался еле уловимый свист, переходящий в гул. Небо потемнело. Окна с внешней стороны тут же закрыли жалюзи. Дрожь и гул нарастали. Андрэ охватила паника. Он посмотрел вокруг. Казалось, что происходящее волновало только его, все остальные продолжали заниматься своими делами. Проходящий мимо парень похлопал его по плечу:
— Что, страшно? Не обращай внимания, скоро пройдет. Это песчаная буря. Они здесь очень часто бывают. Мы уже привыкли.
Корабль, на котором летал Андрэ, относился к грузопассажирским. Скорее всего, доставка грузов и рабов на рудники была основной его задачей. Но что это был за груз, его не касалось. Как говорили раньше, крути баранку и меньше думай. Ему не довелось принимать участия ни в одной боевой операции. А такие, по-видимому, проводились. Он несколько раз встречался с ранеными людьми на своей базовой станции —видно, в одном из её отсеков размещался госпиталь.
Со временем ему разрешили перемещаться по кораблю после пристыковки и разгрузки. Покидать его категорически запрещалось. Андрэ зря времени не терял: ходил присматривался к кораблю, пытался запомнить, где что находится. Зная, что его, конечно же, контролируют, он старался не выдавать своего любопытства — просто прогулки простодушного обывателя, которому нечего делать от скуки.
После того как он изучил судно и знал его как свои пять пальцев, он начал обдумывать план побега. Осечка на сей раз исключалась, потому что другого шанса уже не будет. И чем меньше оставалось времени до дня «Ч», тем больше Андрэ ощущал какое-то внутреннее волнение, возбуждение, тревогу... Адреналин делал своё дело, и справиться с этим никак не получалось...
И вот этот день настал. Всё проходило как обычно: причалили к станции, выгрузили товар, команда отправилась отдыхать по кафе и барам. Андрэ закрыл за ними люк и пошёл гулять по станции. Его колотила мелкая дрожь. Унять волнение никак не получалось. Первым делом он отключил энергоснабжение бортового компьютера, чтобы не вмешивался в управление, и буквально бегом рванул в капитанскую рубку. Запустил двигатели. На базе, похоже, начали догадываться о его замысле. Все попытки перехватить управление заканчивались ничем. По системе связи неслась отборная брань: «Ты что делаешь, сволочь? Глуши двигатели! Ну всё, ты покойник!». Это самые нейтральные слова, которые довелось ему услышать. Корабль плавно отчалил от станции и ушёл в открытый космос. Лететь пришлось наугад — в полном смысле слов «куда глаза глядят». Основная задача сейчас, на случай погони, — уйти как можно дальше. А ещё не пересечься с другим каким-нибудь пиратским кораблем —сообщение о его побеге наверняка уже передали всем. Внезапность, как он и рассчитывал, сыграла ему на руку. Отрыв от преследователей, корабли которых он видел в виде ярких точек у себя на мониторе, казался достаточным. Но есть одно «но», если это боевые корабли то, во-первых, у них скорость значительно больше, чем у его «грузовика», во-вторых, они вооружены, и для атаки самонаводящимися ракетами им приближаться вплотную необязательно. Однако в этот раз удача сопутствовала Андрэ. Очень скоро прямо по курсу приборы показали искусственно созданный объект. Расстояние до него было приличное, но шанс успеть имелся. Он подкорректировал маршрут и включил передатчик сигнала «SOS».
Он даже не задумывался о последствиях. А зачем, ведь на карту было поставлено всё? Станция могла принадлежать пиратам. И если это даже не так, то его могли встретить огнём из бортовых пушек. Корабль шёл без опознавательных сигналов «свой-чужой», а его просьба о помощи — просто уловка пиратов. И тут уже играл принцип — повезёт, не повезёт. Повезло: ему хоть и не сразу, но всё-таки разрешили пришвартоваться.
Встретили Андрэ без агрессии, но настороженно. После непродолжительного допроса: кто, откуда и зачем —оставили в покое. Его разместили хоть и в небольшой, но комфортной каюте. Покидать её ему не рекомендовали. На вопрос о еде он ответил отказом. Ажиотаж побега ещё не отпустил.
На станции он пробыл дней десять: по-видимому, шло согласование с Землёй. Что делать и как быть? Случаев, чтобы пираты сдавались в плен вот так со своим кораблём, не помнил никто. Это мог быть хитрый план врага. Охрану каюты усилили. Кроме того, сдавшимся в плен оказался полётчик, который давным-давно считался погибшим. На всякий случай для усиления безопасности судно, в котором Андрэ доставили на Землю, сопровождали два лёгких боевых корабля.
На Земле их встречали сотрудники службы безопасности с усиленной охраной. Пираты очень редко попадали в плен, а тех, кто попадал, сообщники пытались устранить ещё до того, как они начнут давать показания. Поэтому меры предосторожности были крайне необходимы. На Андрэ ещё до выхода из корабля надели бронежилет и сменили униформу на гражданскую одежду. Но всё прошло гладко — до здания службы безопасности они добрались без приключений. Пленника посадили в отдельную камеру с постоянным надзором. Войти и выйти из неё разрешалось только по пропуску, подписанному начальником службы. Отдохнуть и прийти в себя Андрэ не дали — сразу же начались допросы. Безопасники решили ковать железо, пока оно горячо. Длились беседы долго. Очень часто менялись следователи. Как только он начинал привыкать к одному, тут же его заменяли на другого. Следователи менялись, а вопросы, по сути, задавались одни и те же. Таким образом его, по-видимому, пытались поймать на лжи, сбить , если что, c заранее заученного текста. Но особо ничего получить от него не удавалось. Учитывая то, что пираты ему мало доверяли, он не обладал обширной информацией. Андрэ и рад бы помочь чем-то следствию, но это оказалось не в его силах. Дней через десять-пятнадцать допросы прекратились. Его на время оставили в покое. Скорее всего, шла проверка его показаний. Наверняка, у безопасников были свои уши в команде пиратов, как и наоборот — уши пиратов в их рядах. Проверка длилась очень долго. На волю он попал где-то через пару месяцев. Правда, его перед этим лишили всего: статуса, прав полётчика, жилья, закрепленного за ним до отлёта, денежного пособия… В качестве документа, удостоверяющего личность, выдали какую-то справку. Единственно, что ему оставили, — так это цивильный костюм, в который его нарядили ещё на корабле. Андрэ в один момент превратился в бомжа. Но он не обижался, по крайней мере, ему так казалось. Предателей, а он, в сущности, таковым и являлся, никто и нигде не любит. В довершение всего ему сказали, что на первых порах за ним походят наблюдатели: мало ли что, вдруг пираты задумают свести с ним счёты, так что это как бы в его интересах. Андрэ воспринял эту информацию абсолютно равнодушно. Она его совсем не волновала, гораздо важнее было понять, как жить дальше —ни крыши над головой, ни средств к существованию.
Выйдя из здания Службы безопасности, он решил повернуть налево. В принципе не имело никакого значения, куда идти: крыши над головой лишили, его никто нигде не ждал. Но вот почему-то в тот момент показалось: если он повернёт налево, то в конце концов ему повезёт. До жути хотелось есть. Обед в заключении он пропустил, так как в это время проходила последняя беседа со следователем, а денег на пропитание — хоть на первую пору — ему никто не дал.
Было начало осени. Он вспомнил, что в городском парке много фруктовых деревьев. Плоды никто никогда не собирал. Они, созревая на ветках, падали на газон, после чего их уже убирали дворники. Утолить голод фруктами ему не удалось, а вот набить живот, который после этого урчал, не переставая, получилось. Уже смеркалось. Проходя мимо городского фонтана, он увидел на дне монеты, которые туда бросали горожане в надежде на счастье. Он разделся до трусов, аккуратно сложил одежду, положил её на лавочку и полез в фонтан. На улице уже было прохладно, но вода за день нагрелась, и холод не ощущался. Редкие прохожие останавливались, глядя на эту картину. Взрослый мужик с седыми волосами — а они у Андрэ после всего пережитого действительно поседели, —как мальчишка, ныряет в бассейн фонтана, собирая монеты. Некоторые, покрутив пальцем у виска, шли дальше. Другие же, оставаясь подольше, пытались всё это прокомментировать.
—Алкаши, понапиваются и не ведают, что творят. И куда органы смотрят?.. Ты хотя бы малышне на завтра что-нибудь оставь.
Наконец он вылез из воды и уселся на лавочку — прежде чем одеваться, надо было хоть немного обсохнуть. Полотенца, естественно, у него с собой не было. Подсчитав добычу, он разделил её на три кучки. Ужин сегодня, завтрак и обед завтра. В первом же подвернувшемся киоске он купил себе самый дешёвый кофе и бутерброд неизвестно с чем. Урчание в животе удалось ненадолго успокоить. Теперь надо придумать, где переночевать. Идею о вокзале он отмёл сразу, так как туда без посадочных талонов не пускали — раз. И два — количество стражей порядка там зашкаливало, никто из них не хотел ночью шляться по городу, а вокзал — это тепло, уютно, комфортно. Перспектива переночевать в полицейском участке Андрэ почему-то сразу не понравилась. Уже совсем стемнело, когда он наконец-то остановил свой выбор на подъезде дома. Тут ему немного повезло. Первая подъездная дверь, которую он попытался открыть, оказалась незапертой. Консьерж в подъезде тоже отсутствовал. Бесстрашные люди здесь живут — ну, или сильно жадные, — экономят на магнитном замке и охране. Он поднялся на лифте на последний этаж, затем по лестнице дошёл до площадки перед дверью в машинное отделение лифта. Здесь стояли старое, видавшее виды кресло и маленький раскладной столик, на котором находилась импровизированная пепельница из металлической банки. Похоже, что здесь местные мужчины приходили в себя, получив очередную порцию нравоучений от своих суженых.
Спал Андрэ крепко. Что-что, а это жизнь научила его делать в любой позе и ситуации. Он, конечно, реагировал на работу лифта, хлопки закрывающихся дверей, но тут же сразу засыпал. В итоге его разбудила ссора семейной пары на лифтовой площадке. Они никак не могли определиться, кому вечером после работы идти в магазин за продуктами.
Из дома ему посчастливилось выйти, никого не встретив. Первая мысль, посетившая его — где здесь находится общественный туалет? Он располагался недалеко от дома, всё-таки рядом городская площадь с фонтаном, всё логично. Для себя Андре отметил, что в дальнейшем, выбирая место для ночлега, надо обязательно учитывать это обстоятельство.
Шло время. Ничего в его жизни не менялось. Он всё так же ночевал, где придётся, перебивался случайными заработками, несколько раз ему удалось перекусить в приёмнике для бездомных. И вот однажды он для себя решил — надо что-то делать, чтобы изменить сложившуюся ситуацию.
Приведя себя в порядок, он перекусил в киоске у фонтана и направился в сторону биржи труда: надо срочно искать работу, ныряния в фонтан и нечастые подработки прокормить не смогут.
Народ на бирже отсутствовал. То ли он рано пришёл, то ли все уже успели трудоустроиться… Он постучал в дверь под номером семь в надежде на удачу, семёрка — с детства его любимое число.
— Заходите, — услышал он женский голос.
—Можно? — робко спросил он, приоткрывая дверь.
— Я уже вам сказала — заходите. Садитесь. — Она указала на стул рядом с её столом. — Что у вас?
Дама однозначно была не в духе. По виду ей можно дать лет сорок. Избыточный вес и чуть заметные мешки под глазами говорили о том, что со здоровьем у неё проблемы. Отсюда, возможно, и раздражение. А может, он и ошибался. Просто женщина не выспалась. Ну, или муж-негодяй пришёл домой с работы невовремя. Да мало ли какие житейские неурядицы могут испортить человеку настроение.
— Я повторяю. Какие у вас вопросы? — ещё с большим раздражением спросила она.
— Мне бы работу…
— Понятно. Что вы умеете делать?
— Всё, я умею делать всё… — торопливо произнёс Андрэ.
— Я имею в виду, какая у вас профессия.
— А, это… Я полётчик.
Женщина с удивлением посмотрела на него.
— А документы у вас какие-нибудь есть, гражданин полётчик?— сказала она с нескрываемым сарказмом.
— Документы? Да-да. Сейчас.
Он полез во внутренний карман пиджака и извлёк оттуда справку, выданную в качестве удостоверения личности. Дама брезгливо взяла бумажку в руки, долго вчитывалась, пытаясь понять, что это такое. Затем протянула её обратно и равнодушно произнесла:
— К сожалению, работы по вашей специальности у нас нет. Оставьте свои координаты. Если появится, мы вам сообщим.
— А как насчёт пособия по безработице? — с робкой надежной спросил он.
— Какое пособие? Какой безработице? Да вы, что, издеваетесь?! Пришли с какой-то бумажкой и хотите сесть на шею государству?! Я вас больше не задерживаю.
Андрэ всё понял.
—Извините. Я лучше зайду в следующий раз.
Из конторы он вышел в расстроенных чувствах. Настроение было испорчено на весь день. Да ещё чертовски хотелось есть. Он бесцельно бродил по городу, не надеясь уже ни на что, как вдруг его внимание привлекло действо, происходящее у небольшого магазинчика. Молодой парень, похоже, хозяин этого заведения разговаривал с кем-то по телефону:
— Как через два часа? А раньше никак нельзя? Я заплачу по двойному тарифу. Ну пожалуйста!
Договориться, по-видимому, не получилось. Парень был в отчаянии. Он беспомощно смотрел на стоящий автомобиль, не зная, что делать.
— У Вас что-то случилось? Я не могу Вам чем-то помочь? — сочувственно спросил Андрэ.
—Даже не знаю, что сказать. Мне привезли товар, а чёртов робот-разгрузчик сломался. Я же говорил отцу: давай вместо этой бездушной машины лучше наймём пару грузчиков. Это надёжнее. Будем платить им зарплату. Это дешевле. Ну да, могут запить. Но не сломаться в самый неподходящий момент. Если я не разгружу эту машину в течение часа, мне конец. Выставят такую неустойку, что магазин даже придётся продать, чтобы рассчитаться. Звоню в службу поддержки, а мне говорят, что люди будут только через два часа. Это конец!
Парня явно охватила неконтролируемая паника. Время шло, а разгрузка ещё даже не началась.
— А мы с вами на что? — подбодрил Андрэ. — Час, говорите, прячьте свой телефон и за дело. Вдвоём мы справимся, если не будем терять время.
Он снял пиджак, аккуратно сложив, повесил на заборчик.
С задачей они справились минут за сорок. Правда, извлекая товар из машины, они оставляли его тут же рядом. Предстояло ещё перетащить его в подсобку магазина, но главное —штрафа избежали. Хозяин магазина был от счастья на седьмом небе. Он не знал, как отблагодарить своего спасителя. Он заплатил за работу деньгами. Андрэ даже не посмотрел сколько, просто опустил купюры в карман пиджака. Затем ему вручили пакет с набором продуктов. И в довершение парень презентовал ему талон на бесплатные чашку кофе и пару бутербродов с деликатесами на выбор в любом из элитных кафе города, объявив при этом, что его спаситель, оказывается, юбилейный посетитель магазинчика, ему полагается приз и он теперь является самым желанным покупателем — все, какие есть, скидки на товары будут в его распоряжении. Андрэ, конечно, понимал, что никакой он не «юбиляр», парень просто отдал ему свой талон, и не факт, что его ещё пустят в элитное кафе, но отказываться не стал. Просто поблагодарил и ушёл.
Он расположился на лавочке в ближайшем сквере. Достал из пакета честно заработанные припасы и, мысленно разделив их на две половины, имея в виду ещё и ужин, приступил к еде. Но то ли сильно проголодался, то ли от невнимательности он не только пообедал, но и поужинал. Андрэ уже и не помнил, когда в последний раз ему удавалось так сытно поесть. Покрутив в руках талон на бесплатный кофе и про себя решив — гулять, так гулять, —он направился в сторону кафе, располагавшегося неподалёку. Охранник у входа в заведение смерил его недобрым взглядом. Клиенты с таким помятым внешним видом здесь большая редкость, а если быть честным, то никогда и не было.
— Тебе чего? — спросил он, зло сверкая глазами.
— У меня вот, —сказал Андрэ, протягивая ему талон.
— Откуда он у тебя, украл?
— Подарили. Юбилейный посетитель… — робко ответил он, уже расставшись с надеждой выпить сегодня хороший кофе.
— А, ну тогда проходи — изрёк страж, с большой неохотой освобождая проход.
В самом кафе к нему тоже отнеслись не сильно радушно. Бариста посмотрел на него с нескрываемым удивление, но — выучка обязывала — обратился заискивающе.
— Чего изволите?
Андрэ молча протянул ему талон. Тот пристально посмотрел на него.
— Откуда это у тебя? — забыв про пиетет, спросил он.
— Юбилейный посетитель.
— Понятно, повезло тебе. Простите — Вам, —поздравляю. С чем бутерброды желаете?
— С чем-нибудь самым дорогим.
— Ясно, одобряю. Только, простите великодушно, Вы бы могли попить Ваш кофе где-то за пределами нашего заведения. А то клиенты и так уже заволновались.
— Да, я всё понимаю. Сделайте так, чтобы я мог всё унести с собой.
— Благодарю Вас за понимание. Сейчас сделаю.
Минут через пять он вручил Андрэ шикарный фирменный пакет.
— Приятного аппетита. До свидания! Приходите ещё! — тараторил он заученные фразы.
Андрэ вернулся на своё облюбованное ранее место в сквере. Кофе был действительно божественным. Бутерброды мало чем уступали, но с чем они, он так и не понял.
Но то ли от сытного обеда, то ли от чарующего аромата кофе, то ли от всего пережитого за последнее время на него навалилась такая тоска… Слёзы полились из глаз. И он ничего не мог с этим поделать. Он пытался вытирать их рукавом пиджака, а они всё лились и лились. Андрэ просто перестал сопротивляться. Он закрыл лицо руками. В голове крутилась одна мысль: «За что? Что я такого сделал? За какие грехи мне такая судьба?» Вдруг он почувствовал, что кто-то тянет его за рукав. Андрэ открыл лицо. Перед ним стоял малыш года полтора-два отроду. Видно, гулял с мамой в сквере. Заглядывая Андрэ в глаза, он тихо спросил:
— У тебя всё в полядке, дядя? Тебе плохо? Не плачь, всё ещё наладится. Папа говолит, что мужчины не плачут. Мужчины сильные…
— Да-да, малыш. Твой папа прав. Мужчины не плачут, они сильные. И у меня всё обязательно будет в порядке.
Погладив малыша по голове, он тихо произнёс:
— Спасибо, —и прихватив с собой пакет из кафе, пошёл по аллее.
Окончательно от тяжёлых мыслей его отвлёк забавный, как ему показалось, транспарант, растянутый на стене двухэтажного офиса: «Доставим груз в любую точку Вселенной». Шальная мысль пришла в голову — чем чёрт не шутит, —за сегодня на него свалилось столько приключений, что ещё одно будет не лишним. Старый вахтёр, оторвав полусонные глаза от монитора компьютера, спросил:
— Тебе чего?
— Я насчёт работы.
— А, прямо по коридору, четвёртая дверь справа. — И он опять опустил глаза на монитор.
Андрэ, постучав, приоткрыл дверь.
— Можно войти?
— По какому вопросу?
— Я насчёт работы.
— Тогда ты по адресу. Проходи садись.
Андрэ обратил внимание, что кадровик, как и вахтёр на входе, — человек весьма преклонного возраста. Это он потом узнал, что фирма не бросает своих бывших пилотов, списанных по состоянию здоровья или по возрастным показателям. Им пытались найти хоть какую-то работу, поддерживая материально и морально. И многие охотно продолжали работать: уж лучше быть в коллективе, чем дома — порой со сварливыми жёнами.
— И что же ты у нас за специалист?
Андрэ молча протянул ему справку. Старик долго рассматривал её, потом, тяжело вздохнув, отложил в сторону.
— Ладно. Бумажка бумажкой, а ты мне, мил человек, поведай своими словами, кто ты, что ты, откуда будешь и что хочешь.
Андрэ вкратце рассказал о себя, стараясь не упустить важного.
Кадровик почесал затылок.
— Да, складно излагаешь, складно. Если хоть половина из твоего рассказа правда, то ох и сильно же тебе от жизни досталось. Ну да ладно. Летать, конечно, без прав и документов ты не сможешь, но кое-какую работы мы тебе всё же подыщем.
Он нажал на кнопку, по-видимому, внутренней связи. Вначале послышался какой-то шум, потом голос на том конце ответил: «Слушаю тебя».
— Петрович, ты, помнится, в последние выходные за шашлыком у меня на даче говорил, что трудно тебе, помощника просил. Так я тебе нашёл помощника. Только ты ничему не удивляйся. Выдай ему, как положено, униформу. Введи в курс дела. Объясни, что и как. Ну, не мне тебя учить. Да, ещё, чуть не забыл, ему жить негде. Тебе же негде жить? — спросил он у Андрэ. Тот утвердительно кивнул. — Подыщи ему какую-нибудь подсобку, пусть поживёт пока на территории фирмы. И на работу идти недалеко, опаздывать не будет, — пошутил он.
— Всё, парень, иди устраивайся. Чем мог помочь, я тебе помог. Дальнейшее уже зависит от тебя. Сейчас пройдёшь направо по коридору, там чёрный ход, выход во двор. С той стороны двора склады и одноэтажное здание, там и найдёшь Петровича. Он у нас один такой видный, не ошибёшься.
— Спасибо! Огромное спасибо! Я даже не знаю, как Вас благодарить.
— Ладно. Хватит соплей. Иди работай и смотри, не подведи меня, я теперь за тебя в ответе.
— Ещё раз спасибо. Не подведу.
Петровича он действительно нашёл без проблем. Это был такой же старик, как и кадровик с вахтёром. Он внимательно посмотрел на Андрэ, как будто просвечивая его рентгеновскими лучами.
—Ну, расскажи мне, что ты за птица и откуда в наших краях.
Андрэ ещё раз повторил свой рассказ.
— Да, не приведи Господь, — только и крякнул дед.
— Ладно, пойдём одевать тебя.
Они зашли в соседний склад, наполненный всякой всячиной. Старик, окинув Андрэ внимательным взглядом, пошёл к полкам. Минут через пять он вручил ему униформу и рабочую обувь.
— Примеряй.
Всё оказалось впору. Андрэ только и оставалось, что от удивления качать головой. Старик, хоть и пытался скрыть, было видно, что очень доволен собой.
— Так, теперь пойдём искать тебе жильё.
Они вышли из склада и повернули налево. Пройдя немного вдоль ангара, старик остановился у одной из дверей.
—Всё, пришли. Заходи.
В небольшом помещении поместились топчан для сна, стол с двумя стульями, маленький холодильник, СВЧ-печка и старенький телевизор.
— Это моя берлога. Для себя оборудовал. Но тебе нужнее. Я себе другой угол подберу. Да, туалет и душ — это следующая за нашей дверь. Всё, располагайся. Подожди, старый я пень, ты же, наверное, есть хочешь.
Андрэ закивал во все стороны головой, из-за чего не понять, что он хотел сказать: да или нет. Происходящее настолько ошеломило его, что, казалось, сейчас он опять расплачется как маленький.
— Значит так, — продолжал Петрович, — вот тебе талон на обед. В нашей фирме принята такая система: вначале каждого месяца всем сотрудникам полагаются талоны на пропитание в нашей ведомственной харчевне. Завтрак, обед, ужин. Обычно все берут только обед, завтракают и ужинают дома. Кормёжка не бесплатная. Стоимость еды потом удерживают из заработной платы. Каждый волен брать их или не брать. Можно питаться и за деньги, это будет чуть дороже, но при этом можно заказывать, что душа пожелает. Талонами же предусмотрено только комплексное меню. Завтра тебе после зачисления на работу тоже выдадут на остаток месяца, а сегодня давай беги поешь пока обеденное время не закончилось. А то заболтал я тебя. В итоге и ты останешься голодным, и я потеряю деньги из-за просроченного талона. Да, кстати, харчевня располагается в офисном здании на первом этаже. Ну, это где кадры, только в конце коридора.
В столовой не было ни одного посетителя. Наверное, он всё-таки опоздал, и время, выделенное на обед, закончилось. Но тем не менее его покормили, не сказав ни слова. Похоже, тут уже привыкли к опоздавшим. Еду дали первое, второе и фруктовый морс. Всё оказалось очень вкусным. Особенно ему понравился морс. После сытного обеда Андрэ слегка разморило. Чертовски хотелось спать. Что и немудрено, учитывая, где и как он проводил ночи. Состояние помощника не ускользнуло от внимания Петровича. Он всё понимал.
— Так, ладно, давай будем считать, что на сегодня твой рабочий день окончен. Иди отдыхай. Но завтра с утра будешь пахать и за сегодня тоже. — Андрэ только кивал. — Твоя территория — это внутридворовая площадь, ангары, только туда без кладовщиков не суйся, там ушлые ребята: что-нибудь стянут, а спишут на тебя, с твоей биографией виноватым полюбому назначат тебя. Насчёт ангаров понял? — Андрэ опять кивнул. — Ещё территория перед главным фасадом офиса тоже твоя. Внутрь не лезь, там свои уборщики. И помогать им не вздумай, быстро сядут на шею, потом не скинешь, ещё и отвечать за их бардак будешь. Уяснил? И самое главное: второй ангар, дверь под номером три, считай, твой рабочий офис. Там хранится весь необходимый тебе инвентарь: мётлы, веники, лопаты, тележки. В общем всё, всё, всё. Помимо уборки тебе придётся ещё выполнять другие мои поручения, раз тебя назначили моим помощником. С утречка, часиков так в десять, обязательно загляни в отдел кадров. Если тебя к этому времени уже провели приказом, получи в бухгалтерии талоны на питание. И можешь сходить позавтракать. Завтрак у нас до одиннадцати. Голодные работники нам не нужны —толку от них ноль. И да, одежду твою я сдам в местную прачечную, пусть приведут её в порядок. Ну, кажись, всё, инструктаж закончил. Иди отдыхай.
После ночей, проведённых в подъездах, на чердаках, лавочках в сквере Андрэ заснул крепко и причём сразу. Он даже не стал снимать с себя по привычке робу, только стянул рабочие ботинки. С утра пораньше, пока нет людей, он решил убрать улицу перед главным входом в офис фирмы. Затем уже — дворовую площадку. Ну и когда появились кладовщики — ангары. Везде в принципе было чисто, поэтому справился он с заданием быстро. Успел даже получить талоны на питание и позавтракать. Так для него начались его трудовые будни. Помимо уборки, как и обещал, Петрович давал ему дополнительные задания. В основном куда-то сходить, что-то принести. Свободного времени было много, поэтому он часто отпрашивался у своего непосредственного начальника и остаток рабочего дня проводил на стартовой площадке и в ремонтных мастерских. Петрович, как бывший пилот, отлично понимал парня и не препятствовал этому. Механики вначале настороженно отнеслись к непрошеному гостю, но, когда поняли, что он неплохо разбирается в кораблях, даже обрадовались неизвестно откуда свалившемуся помощнику.
Время шло. Андрэ уже свыкся со своей новой жизнью. Служба безопасности давно оставила его в покое. Да и пираты, наверное, поняли, что никакой информации о них он рассказать не сможет. Конечно, оставался вопрос престижа, но лишний раз ссориться с правительством не хотелось. Так что всё протекало без каких-либо катаклизмов. И вдруг однажды его вызвал к себе на ковёр босс фирмы. Андрэ не успел закрыть за собой дверь, как тот, даже не предложив ему сесть, начал свой монолог.
— Итак, парень, у нашей фирмы на горизонте нарисовались большие неприятности. Исходя из этого, у меня к тебе вопрос. То, что ты рассказывал о себе в кадрах, — ну то, что ты полётчик, плен у пиратов и прочее, прочее, — правда? Если да, то на сколько процентов?
— На все сто, — не задумываясь, ответил Андрэ.
— Ладно, допустим. — Он нажал кнопку на пульте внутренней связи и, дождавшись ответа с другой стороны, начал: — Тут у меня твой протеже, сделай по-быстрому ему временное разрешение на полёты и другие, какие нужно, документы, ты больше меня в курсе. Ещё найди кого-нибудь из стариков инструкторов. И чтобы ровно через час инструктор и документы уже были на стартовой площадке. Парня тоже переоденьте как положено. Хочу, чтобы он сделал пару кружков вокруг Земли. Пусть покажет, на что способен.
Старт прошёл в штатном режиме. У Андрэ от волнения слегка тряслись руки, что не осталось незамеченным инструктором.
— Не дрейфь, парень. Всё будет как надо. Если что, я подстрахую, у нас с тобой запараллеленные пульты управления.
Выведя корабль на орбиту, Андрэ окончательно успокоился. После двух кругов инструктор жестами показал: всё, достаточно, приземляемся. Андрэ сложил руки в молитвенном жесте.
— Еще пару кружков, пожалуйста! — Старик, отлично понимая его состояние, дал согласие. В этот раз Андрэ не просто вёл корабль, но и сделал несколько сложных манёвров, что вызвало неудовольствие у инструктора, хотя тот и поднял вверх большой палец, демонстрируя своё восхищение.
После приземления их доставили в офис к начальнику. Войдя в кабинет, старик, ни слова не говоря, просто кивнул.
— Хорошо. Уверен? — Тот опять кивнул. — Ладно, спасибо, свободен. А с тобой мы ещё пообщаемся. — Теперь он уже обращался к Андрэ.
— Итак, помнишь я говорил о неприятностях, которые свалились на нас? Теперь о них подробнее. Мы взяли очень выгодный заказ. Доставить на один отдалённый рудник редкозёмов рабочую бригаду. Так вот, только давай не кривись. Всё официально и законно. Мы же не пираты какие-то. На рудниках работают не только роботы, но и люди, без которых не обойтись. С ними заключаются контракты на очень выгодных для них условиях. Зарплаты там — дай бог каждому. Плюс приличные страховки. Бесплатное лечение, если что случится. А ты знаешь сколько у нас стоит лечение? С ума сойти. Работают вахтовым методом. Отработал три недели и домой, на смену прилетают другие. Отработал вахту, и можно всю оставшуюся жизнь отдыхать. Ну, или полжизни — зависит от того, как отдыхать. Так вот, теперь о главном. Наша задача — одних доставить туда, других забрать. А у нас форс-мажор: вылет сегодня вечером, а первый пилот, как назло, заболел. Послать кого-нибудь из стариков я не имею права, да и медики их не выпустят. Остальные пилоты в рейсах, даже если кого из них отозвать, к вечеру вернуться всё равно не успеют. Есть, конечно, второй пилот. Но у него это только второй полёт. И несмотря на то что он племянник моей жены, рисковать так я не могу. А там очень жёсткая система. Рабочие на руднике, как только истекает время их смены, прекращают работать, так предусмотрено контрактами. Однако зарплату им продолжают платить до тех пор, пока они не приземлятся. Короче, зарплату им насчитывают с момента старта с Земли, до момента возвращения на неё. Сюда ещё нужно добавить простой на руднике. Получается сумма убытков колоссальная. И если хозяевам всё по барабану — у них всё застраховано, и им всё компенсируют, — то потом начинают лютовать страховики в поисках жертвы, которая вернёт им утраченное. Теперь ты, надеюсь, понимаешь, во что мы можем вляпаться. Надежда вся на тебя. Справишься — я тебе обещаю, что сделаю всё, что в моих силах, чтобы вернуть тебе права пилота. Ну, конечно, не такой категории, как была раньше, но всё же. Статус, тоже рангом пониже. Перейдёшь из дворника в отряд пилотов. Кораблей свободных пока нет, полетаешь на подмене. Но первый же корабль, который купит фирма, — твой. Что тебе ещё пообещать, даже не знаю.
— Ничего не надо. Вы и так для меня сделали очень много. Поверили в меня. А это дорогого стоит. Я всё сделаю как надо.
Шеф тут же при нём по селектору распорядился, чтобы для Андрэ сделали все необходимые документы, обеспечили экипировкой, провели медосвидетельствование и прочее, прочее…
— Ну, ни пуха тебе ни пера. Удачи тебе, парень.
— К чёрту, — как и полагалось, ответил Андрэ.
— Ну вот, дожился, дворники уже к чёрту посылают. — полушутя прокомментировал босс. Было видно, что напряжение слегка отпустило его.
Полёт туда и обратно прошёл нормально, без сучка и без задоринки. Хотя за время полёта второй пилот нагнал столько страха своими рассказами о том, что на рудниках работают одни отморозки — кто ещё в здравом уме полезет в это пекло. Что были случаи, когда они захватывали корабли — да что там корабли — целые рудники, — требуя повышения и так огромной зарплаты. Андрэ относился к этим ужастикам спокойно. Парнишка ещё не летал, а уже наслушался сказок опытных пилотов, которых хлебом не корми, дай поиздеваться над молодыми.
Босс не солгал. Он выполнил все свои обещания. Более того, фирма за свой счёт сняла для него жильё. Жизнь Андрэ вошла в новое русло.
* * *
Был выходной день. Айя никуда не пошла, планировала убраться в доме и просто отдохнуть. Но делать ничего не хотелось. Кайя убежала с подружками в кино, наотрез отказавшись помогать, сославшись на сумасшедшую занятость. Айя уселась в кресле, укутавшись в плед. В доме было прохладно, а запускать временное отопление желания пока не наблюдалось. Она включила телевизор. Показывали какую-то мелодраму без особого смысла и морали. Неожиданно позвонили в дверь. Айя встрепенулась. Кто бы это мог быть? Гостей она не ждала? Наверное, опять Кайя забыла ключи. Сколько раз уже можно ей говорить? Отомкнула дверь — спрячь ключи в сумочку. Она открыла дверь. На пороге стоял Андрэ.
— Ты?.. — удивилась она.
— Я же обещал прийти и ответить на все твои вопросы.
— Проходи. Не разувайся, в доме не прибрано и прохладно. Что будешь кофе, чай? Ничего более горячего не предлагаю, не держим.
— Давай кофе.
— Проходи в гостиную и садись за стол, я сейчас приготовлю.
Комната была средних размеров. Очень уютная, обставленная со вкусом, без излишеств. Из кухни послышалось жужжание кофемашины и донёсся аромат приготавливаемого кофе. Вошла Айя, неся в руках две чашки. Одну из них она поставила Андрэ, пододвинув вазу с печеньем, стоявшую на столе.
— Я тебя слушаю, — сказала она, усаживаясь напротив.
Он вначале сделал небольшую паузу, как будто определяя для себя, с чего начать. Заговорил тихо, не спеша. Но по ходу рассказа голос его становился громче, местами даже злее. Моментами он замолкал, как будто пытаясь собраться с мыслями. Вспомнить что-то очень важное, очень значимое для него. Айя слушала внимательно, не перебивая его. В один из моментов, когда он опять задумался, она перебралась в любимое кресло, накинув на себя плед. Андрэ показалось, что она несколько раз за время его рассказа взмахом руки пыталась то ли поправить причёску, то ли смахнуть набежавшую слезу. Сколько прошло времени, сказать трудно. На улице начало смеркаться. Из прихожей донёсся звук открываемой двери. Очевидно, вернулась Кайя. Она вошла в зал и поцеловала Айю в щеку.
— Ты чего это сидишь в потёмках? Ой, простите, я Вас не заметила. Я Вам помешала? Сейчас уйду к себе.
— Ничего, всё в порядке. Наш гость уже уходит.
— Да-да… Я уже ухожу., — засуетился Андрэ.
— Я тебя провожу.
Они вдвоём вышли на террасу. Айя взяла его за руку.
— Да, досталось тебе. Врагу не пожелаешь. Но, к счастью, всё плохое уже позади. У меня к тебе одна огромная просьба — не говори пока Кайе, что ты её отец. Я как-нибудь сама подберу подходящий момент и всё ей расскажу.
— Да, конечно, тебе виднее. Обещаю.
Он наклонился, поцеловал её в щеку и произнёс тихо «спасибо тебе», развернулся и ушёл. Айя постояла, ещё немного глядя ему вслед, затем передёрнув плечами то ли от холода, то ли пытаясь стряхнуть с себя весь негатив от рассказа Андрэ, пошла в дом. Кайя хлопотала на кухне, готовя себе вечерний перекус и напевая при этом какую-то модную песенку. Айя ещё не успела толком расположиться в своём кресле, как вошла дочь с подносом еды.
— Так, маман, у нас появился бойфренд? Удивляешь, удивляешь…
— Что ты, что ты? Просто старый знакомый проходил мимо, зашёл поболтать о том о сём и выпить чашечку кофе.
— Ну-ну... — только и произнесла Кайя, кивая на нетронутый кофе на столе. — Слушай, он кто? Звезда кино, эстрады, телеведущий, политик? Уж больно лицо его знакомое. Я с ним нигде не пересекалась?
— Нет-нет, что ты, исключено. Он простой человек. Если бы ты его встретила где-то на улице, даже внимания не обратила бы.
А сама, улыбнувшись, подумала: «Дочь, дочь, внимательнее в зеркало присмотрись». Надо сказать, что сходство Кайи с отцом было поразительным. Именно в таких случаях говорят: похожи как две капли воды.
Андрэ шёл, куда глаза глядят. На душе ощущалась легкость и свобода Он даже представить себе не мог, что исповедь перед этой маленькой, хрупкой женщиной снимет всю накопившуюся тяжесть пережитого с плеч. Да, жизнь, вроде, наладилась, но по ночам он вскакивал от приснившихся кошмаров. Чаще всего во снах приходил погибший второй пилот. Он ничего не говорил, просто стоял и смотрел на Андрэ. Просто стоял и смотрел. И это сводило с ума. Заставляло просыпаться посреди ночи и не спать до утра. Андрэ был нелюдим. Он избегал компаний. Коллеги поначалу обижались, затем махнули на него рукой. Мало ли что там у парня на душе, все знали, что ему пришлось пережить. И вот теперь ему казалось — нет, он был уверен, — что всё плохое ушло в небытие безвозвратно, что всё теперь будет хорошо.
Пожелаем и мы ему удачи! И пусть у него всё впереди будет отлично!