Глава 18 Ретро-альпинизм

Мы вышли на Ярославском и по переходу дошли до Казанского вокзала. Дальше наши пути расходились. Абрам нужно было на электричку до Ждановской, а нам с Волковой в метро. Волкова ехала к своему Славику, а я — в воскресный лекторий МГУ.
— Этот маньяк к тебе правда не приставал? 
— Пристает постоянно! А к тебе?
— Ой! — Волкова вплеснула руками, как в школьном спектакле. — На кафедре проходу не даёт.
— Вспомнила бабка тестя, что хороший был. Сейчас пост, а я такой человек, что и ради вас обоих не могу оскоромиться.
— Вот и езжай в свой лекторий! — сказала Волкова.
— Обойдется без меня.
— А как же твой Алигьери? — сказала Абрам.
— Я все про него и так все знаю. Данте видел Беатриче три раза в жизни. Первый раз, когда ей было восемь лет, второй раз — на ее венчании и третий раз, когда ее отпевали.
— Красиво! — сказала Абрам.
— Это — легенда. 
— Соврал, как всегда! — сказала Волкова.
— На самом деле, Данте и Портинари жили по соседству. Данте волочился за другими девицами, а Беатриче с изменившимся лицом раз бежала в направления пруда. Или как там ее реку?
— Арно, — подсказала Абрам.
— Спелись все-таки!
— Данте спускается в Ад и встречает там соседей по Флоренции, — сказала Абрам. — И он им говорит: «Что вы здесь делаете? Вы, вроде бы, еще там?» А они отвечают: «Да, вроде бы там. Но и здесь — же тоже…»
— Твоя тема! Напиши песню, — сказала Волкова.
— Вот-вот. Кое-кто тут тоже в Ад собрался.
— Куда собрался? 
— Да, расскажи про ваши планы.
— Не смотри, это не ко мне!
— Какие планы? — насторожилась Волкова.
— Да у меня в Москве нижние конечности мерзнут.
— Просто ходят слухи…
— Какие слухи? — Волкова склонила голову на бок.
— Отрицательные, — сказал я.
— Он хочет стать чайкой.
— На самом деле, я подумываю о ретро альпинизме.
— Ретро! — Абрам всплеснула руками. 
— Да, знаете, такая эпоха медлительных джентльменских восхождений. Деревянные лестницы, кованные четырёхзубые кошки, витая пеньковая верёвка. Можно снять с троллейбуса какого-нибудь. Джентльмены в широкополых фетровых шляпах с альпенштоками, даже на ключевых участках — строго чаепитие файф о клок.
— Файф о клок! — сказала Абрам.
— Чтоб вы знали, именно эти джентльмены дали первое определение альпинизма.
— Это какое?
— Я тебя провожу и расскажу подробно.
— Нет, вы все-таки поезжайте на метро! А я пойду на свою электричку, — как отрезала Абрам, и по своему опыту я знал, что спорить с ней бесполезно.
— Ну, вот я почти проснулся, и ты убегаешь.
— Да ты всю жизнь, как сомнамбула! — сказала Волкова. 
— Мераб сказал, что по содержанию своих видений сон строится таким образом, чтобы эти видения не позволяли нам проснуться, — сказал я.
— Что еще Мераб сказал?
— Что я должен поцеловать тебя. Хотя бы мысленно.
Я взял Абрам за руку. Рука и, вправду, была холодной. Мне даже подумалось – как у покойницы.
— Нет! Не трогай меня! — я даже не представлял, что она умеет так истерично пищать.
— Уберите от меня женатого мужчину!
В ее побелевшем лице мелькнуло что-то неприятное, зловещее — и вправду, зверек или даже — рептилия. Наверное, я в самом деле совсем ее не знаю. Даже Волкова возмутилась.
— Не трогайте ее! Ишь, недотрога какая!
Я смотрел, как она уходит.
— Я не женат, — сказал я. — Это-то и обидно.