Гроза над Газой и тень на весь Ближний Восток

Сегодняшние новости из Газы и всего региона звучат как удары тяжёлого молота по хрупкой человеческой душе. 65 000 погибших — это не цифра, это гора судеб, сгоревших в огне войны. Под завалами всё ещё ищут живых, но чаще находят мёртвых. И в этом хаосе рождается то, что можно назвать безмолвным криком человечества.

Мирные жертвы — цена политики

Сообщения о десятках убитых под развалинами домов становятся частью привычного новостного потока. Но если остановиться и представить — семья, собравшаяся за ужином, дети, играющие у окна, старик, который не успел выбраться… Всё это превращается в сухое: “70 погибших под завалами”.
Так ли устроен мир, что человеческая жизнь стала статистикой?

Наступление армии и сопротивление

Израильские танки входят в кварталы Газa-Сити. Улицы, по которым вчера шли рынки, сегодня гудят от гусениц.
Официальные заявления говорят о “необходимости уничтожить инфраструктуру ХАМАСа”. Но на деле это лабиринт — туннели, ячейки, засады. Сопротивление не исчезает: даже в развалинах есть те, кто готов сражаться.

Гуманитарный капкан

Север Газы замыкается в себе: нет топлива, почти нет продовольствия. Люди стоят у колодцев, делят хлеб на мелкие куски, ищут лекарства там, где остались лишь пустые коробки. Израиль объявляет 48-часовой коридор эвакуации, но многие не уходят:
— “куда идти?”,
— “кто даст гарантию, что юг безопасен?”,
— “будем ли мы вообще иметь право вернуться?”.
Недоверие сильнее страха, а иногда и сильнее надежды.

Международная реакция

Мир снова делится на тех, кто осуждает, и тех, кто молчит.
ЕС вводит санкции и тарифы против Израиля. Папа Римский просит о прекращении огня. Арабские страны говорят о “геноциде”.
И в этом шуме дипломатии теряется самое главное — простой вопрос: почему нельзя остановиться?

Философия боли

Война — это не просто столкновение армий. Это зеркало, в котором человечество видит своё лицо. Сегодня это лицо покрыто пеплом, слезами и кровью.
Можно спорить о геополитике, можно искать виноватых, но перед Богом всё равно будут стоять не страны, а люди.
И если сегодня под завалами умирают дети, значит, завтра завалами может стать весь наш мир.