6. Четырехголовый Питер

                Питер Выживальщик.
Продолжая о растениях. Имелся и совсем уже вид-поразит, в плодах которого было особое семечко, изначально, мягкое и упругое, которое плохо жевалось, но хорошо проходило в горло и не задерживалось в кишечнике, однако, оказавшись в желудке, впитывало сок и тут же твердело, не выходя наружу, а то и закупорив все, а потом из него начинало расти растение, проникая корнями в плоть, носитель быстро умирал, но жуткая штука вылезала из трупа, постепенно и давала новые плоды. Однако, существовало несколько видов насекомых, жвало которых мягкое зернышко разгрызали, и выплевывали, а глотали лишь содержимое, которое переваривалось. Жуткая вещь. Благо, Питер тоже, наблюдая, раскусил фокус, будучи более умным, чем окружавшее его зверьё, потому, плоды срывал, очищал, мякоть съедал, а опасную кость выбрасывал. Поначалу были какие-то неприятные ощущения в желудке, но потом они прошли. Растительная пища тоже полезна и важна, на одном мясе существовать невозможно, цинга, она и тут никуда не девалась, а лечить нечем, а без зубов долго не протянешь. Пищу ведь необходимо тщательно пережевывать, напомню, а с блендерами в аду плоховато, как и с мясорубками, как-то их редко завозят, и подключать некуда, а каменные мельницы тоже как-то ещё сообразить изготовить надо.


Да просто камнями растирать долго и трудно, хотя, с зёрнами так и поступал. Если какие-то серьезные открытия и изобретения будут, то много позже, когда и силы прибавится, и ловкость рукам, и количество знаний от братиков, пока, ничего сложного просто не сумеет реализовать, даже если поймет концепцию общую. Однако, одну идею в коре подчерпнул. Как известно, чем ты больше, тем опаснее и страшнее, потому, привязывал к спине Глазастика палку, насаживал сверху птичий череп, более мелкие хищники воспринимали её как какой-то новый вид врага и спешили удрать, не разбираясь. Тем более, в темноте ещё и плохо видно, и кому в голову может прийти такая штука, как маскарад? А если появлялись те, для кого подобное существо являлось закуской потенциальной, достаточно было вытащить палку, бросить и убежать подальше. О сопротивлении никто не думал. Пока враг пытается с черепом разобраться от «тела» уже и след простыл. Бывали, осенью и особенно жуткие дни, когда по округе расползался ядовитый туман, он не проникал в жилища и норы, но, если кто-то оказывался на улице, умирал с гарантией. Наши детишки, по незнанию, чуть не попались, спасло лишь одно, что не доверяли никому и ничему, заметив новое явление, пусть и поздновато, потому как преследовал по пятам, успели убежать, а утром обнаружили большое количество скелетов, причём кости их стали невероятно хрупкими, словно стеклянными.


При этом, растения не умирали, лишь покрывались белой сыпью и долго болели, а их плоды становились несъедобными, на довольно продолжительное время и вызывали сильнейшую диарею. Конечно, место погибших сразу заняли другие. Почти все животные придерживались логичной тактики - размножаться как можно больше, чтобы хоть кто-то выживал, причём, большинство с помощью яиц, которые можно было где-то спрятать, живорождение считалось менее удачным вариантом, потому, как и беременные самки куда уязвимее обычных, и скушать их могут прямо с детенышем, а у кого такое было, то малыши быстро обретали самостоятельность, за час учились ходить и бегать, а также, питаться. Единственные, чьи дети долго оставались беззащитными, были люди, но уже упоминалось, отчего они не исчезли, хотя должны были вполне. Даже птенцы у птиц больше напоминали утят и цыплят, чем гнездовых, таких бы моментально нашли и съели. Имелись лишь несколько исключений, в первом случае малыши были ядовиты, потому как родители их кормили гусеницами специальными, коих не ел больше никто, с токсинами, а во втором, походили на дятлов, имели с рождения твёрдый длинный клюв и могли обидчику нанести серьёзную рану.


Их ели лишь хищники с прочной кожей и то приходилось соблюдать осторожность, чтобы без глаз не остаться. Зато, хватало хищников, которые детёнышами притворялись, позволяли на себя напасть, а потом резко сами переходили в контратаку. Был даже специальный вид, у которых на горле находились специальные мешки, наполненные ядом. Враг вцеплялся именно в них, поскольку это максимально логично, получал дозу отравы, умирал, раны тут же закрывались из-за повышенной свертываемости крови, а убийца ждал, пока противник умрет, а происходило это быстро, и начинал трапезничать. Питер Выживальщик таких очень любил, потому как Глазастик чудовищам голову разбивала камнем, потом череп с шеей отделялся аккуратно, а туловище уже было неопасным, кроме того, быстро сгущающаяся кровь ещё и становилась своего рода жвачкой, очищавшей зубы. Все триста тридцать три удовольствия разом. Жаль, таких хитрецов водилось не очень много, плюс, за ними требовалось лезть на дерево. Несколько раз появлялись и монстры-ловцы, которые занимались разведением домашних людей и постоянно охотились на диких, чтобы в популяции было поступление свежей крови.


Для этой цели и позволяли дикарям существовать, а то свои выродятся и кого кушать, спрашивается? Наверняка бы попались, потому как охотники имели богатейший опыт и знали все трюки, уловки и хитрости жертв, но Питеру они не были известны, работал по наитию, потому, в первый раз, злодеев навёл на слизь ползуна, а потом поджог. Больше никто на планете огнём не пользовался или таковых было мало, не умели разжигаться, а просто «приручали» его после пожаров и ударов молнии в какое-нибудь дерево, потому, не ожидали подвоха. Самой слизи не боялись, поскольку носили что-то вроде сандалий или сапог из снятой человеческой кожи. Второй раз повезло навести на дракона, и он с аппетитом злодеев съел. Однако, никто не мог обещать, что, однажды, не попадутся, а освободиться точно не получится, не позволят, если домашних людей просто растили с разумом уровня «скот», никакого обучения им не проводили, более того, ещё и пальцы на руках обрубали ещё после рождения, инвалиды точно не могли ничему обучиться, да и не требовалось, потому как кормили постоянно, ещё и поили соком растений, который делал сонными и медлительными, такой аналог успокоительного, потому, росли толстыми, неповоротливыми, тупыми, скорее свиньи, но не способные бегать и даже ходили с трудом и лишь когда куда-то перегоняли. По сути, уже и людьми можно было считать условно.


В общем, ещё одна серьезная проблема. Охотники напоминали прямоходящих ящероидов, ещё и с перепонками, однако же, редко пытались летать, только когда угрожала опасность. Причём, их разум был скорее не человеческий, а муравьиный, не были индивидуалистами, выполняли работу, словно живые биороботы, и только, просто делали это умно и хитро. Более развитый вид. Как уж так вышло, что ящерицы получили свойства насекомых, неведомо, так уж цивилизация пошла, по такому пути, или кто-то помог. Если местные не имели собственной цивилизации в общепринятом смысле слово, кто помешал бы явиться каким-нибудь инопланетянам и поставить эксперимент? А потом просто погибли или улетели, всякое возможно, и не оставили следов, после себя. Или их просто никто не искал, банально некому. В общем, пока, об этом, нечего было рассказать. Был бы Питер постарше или более развит, мог бы вообще навести дракона на фермы, а уж ему ящерицы бы пришлись по вкусу непременно, но тут требовалось мыслить более тонко и конкретно, пятилетний малыш подобного ещё не умел.


Он и так, спасибо братикам, для своего вида, мог считаться едва ли не гением, потому как знал много такого, о чем дикари не имели ни малейшего представления и даже не стали бы пытаться думать в том направлении. Будь какие-то племена в наличии, мог стать даже вождём, но их не существовало, а другие семьи жили далеко и тоже могли думать лишь об элементарном выживании банальном, а не о развитии. К сожалению, если другие три Питера могли кому-то помогать и делать добрые дела в адском мире просто не вышло бы, подруга не в счет, там был больше порыв и суровая необходимость, в остальном, в лучшем случае, «средневековое милосердие, когда какой-то умирающий или раненый монстр добивался и съедался или скармливало другим. Но тут уж ничего не поделаешь, увы. Доброта — удел успешных. Вероятно, изначально, задача стояла другая, а именно, получить опыт воина, который способен выжить где угодно, когда угодно и вопреки любым обстоятельствам, и имеет достаточно решительности и силы, чтобы нанести последний удар врагу. Это тоже важно, на самом деле, потому как есть недруги того сорта, которых в живых оставлять нельзя ни в коем случае, а у добряка рука-то не поднимется и могут проиграть из-за этого, чего бы и не хотелось, ни в коем случае, а тут как раз и подсобит храбрец. Впрочем, только время способно расставить все точки над буквой «Ё», как говорят сейчас в патриотических кругах, где на дух не переносят англицизмов в принципе, да и правильно делают.
               

Обычный Питер


А пока, можно вернуться к самому обычному Питеру, жившему в схожей с нашей реальностью. С тех пор, как у него появилась подружка-цыганка жизнь вообще стала прекрасной, потому как было с кем побегать, поиграть и поболтать, пусть бабушка с дедушкой и относились у ней с некоторым подозрением, что и понятно, у её народа репутация очень скверная, к сожалению, могут и украсть ребёнка, и дурному научить, но девочка умела расположить к себе людей, особенно, подлечивая, а когда ты крепко в возрасте и ещё внука поднимать надо, да хозяйство большое, тут здоровье ого-го какое нужно, тем паче, и соседи не идеальны и государство гадости делать не забывало, оно такое. Органы опеки, не смотря на взятки, комиссии присылало регулярно, чтобы проверить, как тут ребёночек поживает и не выйдет ли его все же отобрать как-нибудь по закону? Хотите Пётр-Питер в детский сад и не ходил, но бабушка старалась учить, как могла, потому знал не меньше чем любой другой, а то и больше. Тут важно было соблюсти баланс, с одной стороны, чтобы выглядеть воспитанным и грамотным, с другой, чуть-чуть дурачком, потому как умненького можно дороже продать. То же и со здоровьем, должен быть крепким и упитанным, но не чересчур. В общем, чтобы придраться, вроде, не к чему, но и забрать не захотели бы.


И как раз такая тетя, проверяющая приехала, везде нос сунула, губы поджала, не хватало только платочком нос прикрыть брезгливо. Но тут нарочно на глаза попалась цыганка, улыбаясь в тридцать два зуба, начала вокруг приплясывать, а потом ухватила проверяющую за руку, закатила глаза и сделала испуганное лицо. Тетка невольно заволновалась и спросила: — «Что такое»? На что провидица пояснила: — «Мол, видит рак груди, но он только начинается, ещё можно удалить без серьезных последствий для организма, она подлечит, насколько сможет, но обязательно надо обратиться к врачу, потому как потом поздно будет, к сожалению, и удержать в мире живых окажется сложнее или даже совсем невозможно». — «Уж не согласилась ли ты меня, паршивка»? — насторожилась проверяющая. — «Как можно? — ужаснулась цыганка. — Это же грех великий, кроме того, здесь дорогой гость и желанный человек, благодетельница, которой есть дело маленького ребёнка, чтобы он хорошо жил в своей семье с бабушкой и дедушкой. Вот если бы задумали что-то дурное, мерзкое и подлое, во что не верит, тогда, конечно, могли быть варианты». Сказав такое, лекарь сощурила глаза, словно выросла над собой, появилась какая-то темная аура, едва заметная, но у собеседницы холодок по спине прошёл, как-то сразу засобиралась домой, прихватив, впрочем, в качестве подарка, курицу и петушка, и поспешно удалилась, чуть ли не бегом.


— Ты ведь её не заколдовала? — спросил Пётр-Питер сглатывая нервно. – Тетя, конечно, совсем плохая, но, чтобы заставлять болеть, это ведь очень-очень плохо.


— Нет, конечно, — подруга махнула рукой, — не бывает такого, чтобы одна и та же женщина и лечить могла, и проклинать. Одного из двух даров сразу лишиться. Потому как с первым ангелы помогают, со вторым демоны. Все одно как в один и тот же сосуд налить минеральной воды и мазута, ты его потом отмывать устанешь, а пить все одно нельзя, или выбросить, или только под нечто грязное использовать. Вот если разозлить меня сильно-сильно, или нанести рану смертельную, тогда - да, но за подобное в ад попаду навсегда, а даже цыганам туда не хочется. Благо, я знала, что запугивание сработает, просто небольшое внушение. А опухоль у неё и без меня появилась, нельзя грешить, на несчастных детях, у которых и так в жизни все плохо, зарабатывать, и чтобы не покарали за такое. Пока, чуть-чуть, да немножко, размером, со стручок горошка, а не поменяет образ жизни и мыслей, онкология такое дело, если уж началась, в одном месте, считай конец, а врачи своего не упустят, все нажитое нечестным путём себе в карман положат, да ещё сверх того непременно. Впрочем, ты ещё таких вещей не понимаешь, говорю, как со взрослым. Проще так. Если плохо себя ведёшь, да не просишь по ом прощения за это, Б-женька за такое наказывает, сначала милостиво, потом чуть построже, а понимает, что безнадёжен, то и совсем того, в ад, с концами. Потому, надо всегда Его радовать, своим поведением, как и близких тоже. Будешь хорошим мальчиком, или несчастным, или мертвым, как повезёт. Надеюсь, так гораздо понятнее будет?


— А за что тогда наказали моих маму и папу? — Ребёнок нахмурился. — Разве они сделали что-то плохое, ужасное и обидели Б-женьку и прощения не попросили?


— Тут могут быть два варианта, — лекарка вздохнула, — помимо того, что судьба такая, а это существенно. Или нагрешили в прошлой жизни, но немного счастья все же получили в жизни, очистились, отдав свою жизнь рано, или были настолько праведны, что сразу в рай отправились. Мы ведь не просто так существуем, а учимся быть правильными, праведными и чистыми, а если ты уже сделал все, как надо, зачем дальше испытывать? Кроме того, если бы они выжили, ты бы не жил тут, и мы никогда не встретились и не начали готовиться к особенному будущему, и ты так и думал, что просто видишь сны особенные, тогда бы твой братик из совсем злого мира умер, не получив знаний, из мира приключений не стал героем, по той же причине, а третий насовсем остался обычным ребёнком, который приятно проводит время с пушистым другом.


— А если я буду себя хорошо вести и не нагрешу, то рано умру, потому как урок выучу? — мальчик расширил глаза от ужаса и даже немножко побледнел.


— Ты - совсем другое дело, — успокоила цыганка, — здесь не для того, чтобы какие-то там уроки учить, хотя, все одно надо, в любом случае. А для большого дела, соответственно, пока не закончишь, в рай не отпустят, потому, проживешь невероятно долго. Возможно, даже больше, чем самому хотелось бы, а надо.


— Тогда хорошо, — Пётр-Питер выдохнул с облегчением, — а ты ведь тоже со мной останешься? Пожалуйста, скажи, что не уйдёшь, а то не соглашусь ничего делать, могу ведь и заупрямиться, например. Перестану сведения передавать.


— Не знаю, будущее - это река со множеством рукавов, — девочка пожала плечами, — я вижу множество вариантов, в одних мы вместе и даже ближе, чем ты можешь понять сейчас, в других, умираю или вынуждена буду заниматься чем-то ещё, в-третьих просто сморимся и разбегаемся. Мой дар позволяет избежать многого, но силы тьмы сильны, могущественны и безжалостны, за победу над ними приходится платить высокую цену, иногда даже чересчур. Потому, вы все четверо сироты, такой заряд удачи на будущее, но он невелик. Однако, давай будем надеяться на хорошее, на всякий случай, чтобы не разочаровываться заранее. Сегодня отразили большую опасность, потому как в детском доме точно испортили, духовно и физически, а если бы продали за границу, то миссия оказать провалена и конец всему. И ещё неизвестно кто купил, могут на органы пустить или продать каким-то сумасшедшим, которым власти их страны детей не доверяют, но хуже всего, коли окажешься в руках у нормальных мамы и папы, это ведь громадный успех, потратишь удачу, накопленную моментально и уже не сможешь долг выполнить, променяешь путь воина света на судьбу простого смертного. Наказывать не за что, но финал окажется грустным весьма. Потому, скажи мне спасибо, сразу после того, как отблагодаришь Того, кто вправду спас, помог и не дал сойти с достойного пути.


Конечно, малыш именно так и поступил, любому человеку, какого бы возраста ни был, и какую религию не исповедовал, подобное полезно для души и тела. Бабушка с дедушкой не поняли ничего, просто выдохнули с облегчением. Могли продолжать жить, как жили. Однако, это не значит, что проблемы закончились. Один из соседей, плюгавый лысый мужичонка, вечно пьяный, лентяй и матершинник, которого все так и звали – «Пропащий», зачем-то, решил к старикам в сад залезть, за яблоками, хотя, у самого имелись такие же и как бы ни больше. Конечно, его там Полкан встретил неласково, ухватил за штаны на седалище и принялся трепать. Вор, конечно, пытался собачку бить, а тут Пётр-Питер из дома выскочил, сразу опыт вспомнил братьев, взял маленький камешек и бросил. Конечно, даже занимаясь физкультурой, каждый день, беря опыт братиков, все одно оставался маленьким слабым ребёнком, только вот знал, куда бросать и попал прямо в пах пьянице, тот от боли сразу сложился, а мальчик схватил грабли и начал его охаживать, да все по болевым точкам. Мужчина взвыл, отнял оружие у малыша, замахнулся, собираясь ударить, а тут и дед с ружьем вышел, да пригрозил солью угостить, коли не уймётся. А коли и это мозги на место не поставит, то и прикладом «поприветствует», мало не покажется.


— Смотрите у меня, — сосед кулаком погрозил, — как бы не пожалеть потом о нападении, подожгу дом с трёх сторон, мало не покажется, и тебя, мелкий, не забуду, не каждый раз дед рядом будет, уж поплатитесь ещё, а поздно будет.


— Зря стращаешь, — подала голос цыганка, — угрожать старым, да малым, бить пса-защитника, грех великий. Накликаешь себе беду неминучую, сам устанешь слёзы проливать, да поздно окажется. Лучше покайся в грехах, да бросай пить.


— Смотри какая правильная нашлась, — злодей хотел толкнуть лекаря, но та посторонилась, и негодяй на землю полетел, разразился ещё более грязной руганью, грозился и со всеми цыганами разделаться, заодно, поднялся и побрел прочь, покачиваясь.


— И ведь этот не забудет, непременно постарается напакостить, — дедушка покачал головой, — принесла же нелегкая, и чему ему мои яблоки глянулись? Вон, по всей деревне полно, ими свиней кормят, у кого есть, в землю закапывают, вместо перегноя, полез, называется. А вот внук у меня героем растёт, не убоялся взрослого, да отделал эдак, не жалеющие любо-дорого смотреть, дай обниму.


— Это ещё повезло злодею, — девочка нахмурилась, — просто не знает, с кем связался, был бы чуть постарше, негодяй так легко не отделался, и своими ногами не ушёл, просто обучение ещё не закончилось, да и не началось толком. Но все придёт. А пьянчуга, нам достаточно до зимы дотерпеть, а там сам в снегу насмерть замёрзнет. Только не пытайтесь спасти, потому как не уймётся и дальше помирать станет уже от цирроза печени, а эта болячка куда страшнее, чем просто уснуть на холоде и не проснуться. Не до по сделаете, а муки продлите, ничего хорошего в сем нет, обречённого не спасти, потому как душу и разум давно пропил. А когда начнёт творить недоброе, заранее предупрежу, и, по мере возможности, постараюсь рядом находиться. Сейчас же простите, вашей собачке помощь требуется, не сильно побили, а ей и таких повреждений не надобно совсем. Питер, ты - большая умничка, так и делай всегда, но об осмотрительности не забывай, я не зря прибежала. Потому как наш малыш бы непременно обидчика ещё раз ударил, а на граблях какие-никакие, а зубья есть, угодил бы в живот нечаянно, кровь пустил, а ставим бы уже пьянчуга побежал в милицию, и тут бы завертелось. Стражам правопорядка лишь бы посадить кого, план выполнить, а в чем причина конфликта, да кто и в чем виноват, дело десятое, а уж судья и подавно оправдывать не станет, чтобы его во взяточничестве не обвинили, откупаться же у вас денег не хватит, к сожалению. Не плачь пёсик, милый, сейчас тебе легче станет намного. Вот, так намного лучше, дай возле тебя посижу, с силами соберусь чуточку, ещё обратно бежать, пока не обнаружили, что пропала снова.


— С тобой все в порядке? — заволновался ребёнок. — Ты какая-то бледная.


— Быстро к вам неслась, — провидица слабо улыбнулась, — запыхалась, да и лечить непросто совсем, я ведь не просто исправляю сломанное, а свою жизненную энергию отдаю, а пока мала, да юна, её ещё очень мало. Это как с мускулами, пока не накачал их достаточно, да начинаешь груз поднимать, есть шанс надорваться. А не делать тоже нельзя, потому как все в жизни важно и взаимосвязано накрепко, чуть упустил деталь какую и тщательно построенное здание рухнет немедленно. Меж тем, перед вами лишь начинающий архитектор.


Дедушка мало что понял из сказанного, но видел, что девочка еле стоит, потому, не слушая её возражений, велосипед выкатил и велел сзади садиться, да держаться крепко, а внука оставил на хозяйстве, оставив ему грабли в качестве оружия. Меж тем, пьянчуга пошёл по деревне сплетни разносить, якобы, цыганка Полкана зачаровала и натравила на него, беззащитного, просто из злобы, да ещё и смеялась, и обещалась навести дурной глаз, сгубить непременно, и пора бы с цыганами заканчивать, пока всех деревенских не извели, да имуществом их не завладели. Насколько уж верили болтуну, неизвестно, однако, цыган на дух не переносили, а тут такой повод замечательный, чего бы и не воспользоваться? Собрались толпой, мужики горячительного приняли, для храбрости, да повалили толпой цыган громить, да первыми их добро грабить, а взять точно есть что, только на подходе их уже милицейская машина ждала, с нарядом, а доблестным милиционерам ещё и денег дали, чтобы работали, как надо.