Сказка о запасном аэродроме

«давай останемся друзьями»

Жил-был на свете маленький запасной аэродром. Конечно, это гордое слово — Аэродром, а на деле всего лишь ровная поляна, поросшая травой. От настоящего аэродрома у него было хранилище с горючим — тоже громкое слово Хранилище. На самом деле — покосившийся от старости сарай, в котором пылились две бочки с топливом.

Был ещё шест с конусом, что показывал направление ветра. А иногда на поляну садился старый, латанный-перелатанный самолётик (те, кто жил в советское время, называли их «кукурузниками». Почему так? Автор и сам не знает). Так Аэродром хоть как-то оправдывал своё гордое имя.

На этой поляне мальчишки любили гонять мяч. Она была ровная и почти без камней. А ещё там любили пастись козы — ведь там росла самая нежная, сочная трава.

Мальчишек Аэродром ещё терпел — просто закрывал глаза и делал вид, что спит. Ну что с них взять? Мальчишки они и есть мальчишки: им бы только поорать да попинать мяч.

А вот коз он совсем не выносил. Где вы видели на настоящем аэродроме коз? И особенно — то, что после них остаётся на земле. Только представьте: садится белоснежный лайнер, а шасси его… ну, вы сами понимаете, во что. Стыд и позор!

И вот однажды в небе случилась беда: у белоснежного лайнера отказал мотор, и он был вынужден сесть на эту самую поляну. Он был так красив — и так искренне благодарил маленький Аэродром за спасение.

Сразу приехали техники, ремонтники… но вы понимаете: ремонт двигателя — дело не простое, но, к сожалению, и не слишком долгое.

У Лайнера и у нашего неказистого Аэродрома было всего две ночи, когда они могли поговорить по душам. Днём вокруг крутились люди: нервы, крики, «подай ключ на семнадцать», — «да не тот, разуй глаза!», — и, конечно, бесконечные упоминания чьей-то матери. Вот никак не пойму: что, у них у всех была одна мама?

Конечно, тут не до разговоров по душам.

А ночью, когда все уставшие за день спали, Лайнер и Аэродром не могли наговориться. Они открыли друг другу душу, пустили в самые тайники сердца. Не осталось ни тайн, ни недомолвок — им было легко вместе.

Лайнер рассказывал, как ему одиноко в бесконечном голубом небе, как он устал перелетать с места на место, как ему не хватает друга.

А Аэродром говорил о ручье, что течёт у его края, и о соловье, который каждое утро поёт своей подруге.

Коротки летние ночи: для кого-то это всего шесть часов, а для них обоих это была целая жизнь. Они ещё удивлялись: прошло всего несколько часов, а казалось — будто они знакомы десять лет. Наверное, так тоже бывает.

Но всё проходит. Как ни растягивай время, его невозможно остановить.

Двигатель починили, и пришла пора расставаться.

— Ты вернёшься? — спросил Аэродром.
— Да, — ответил Лайнер. — Я хочу попробовать ещё раз сесть на этот запасной аэродром. Ты стал для меня самым лучшим местом на земле.
— Я буду ждать тебя, — сказал Аэродром.

Он ждал долго. Иногда видел Лайнер в небе. Тот махал крыльями: «Помню. Жди. Я вернусь».

Аэродром ждал. Ему не хватало тех ночей, когда он думал, что обрёл друга.

И однажды действительно Лайнер сел на эту поляну.
Оказалось, он забыл на складе запасной двигатель.

Наступила ночь. Аэродром хотел поговорить: у него накопилось столько историй.

Но Лайнер молчал.
— Я устал. Позже поговорим, — сказал он.

А утром перед отлётом добавил:
— Пойми, у меня изменились обстоятельства. Да, я тебе обещал… Но посмотри на себя: какой же ты Аэродром? Ты просто поляна, заросшая травой и в козьих какашках. А мне наконец-то предложили постоянную стоянку в настоящем Аэропорту. Я ждал этого целых пятнадцать лет. Ты просто эгоист. Думаешь только о себе и хочешь, чтобы я всю жизнь провёл на этой жалкой поляне.

— Так что… давай останемся друзьями.

Аэродром сказал: «Я рад за тебя».
(Хотя будем честными — он совсем не был рад.)
И замолчал.

Больше вы не услышите про говорящий запасной Аэродром.