Даниил Андреев в книге Этюды о сознании

Даниил Андреев в книге Этюды о сознании

414. Неправдоподобная огромность сознания вдруг (?) раскрывается в визионере и духовидце Д Андрееве, да так, что прозревается метаистория, словно заново поэтизируется язык, но государство – всё  ещё на игле идеологии. Андреев, как, видимо, ещё несколько человек, по существу, - неизвестен
*                *                *
641. И вот – визионер Даниил Андреев, со своим осознаваемым даром прозревать глубинные причины Истории… А ведь дар Андреева много организованнее дара великих ясновидцев…
Кто же должен выступить? Праведники, религиозные вестники и «художественные гении»: против «великих бедствий» – мировых войн и единоличной тирании…
Ну, вот кто скажет, что же такое сознание? Как могут быть такие люди?
*                *                *
766.  Возвращаясь к Д.Андрееву (ещё раз перечитывая, см №№ 414,641):  Мышление – это вообще этическая версия АКП (см, например, № 612), и оно  не «наше» (!!). Я правильно сделал вывод в  заключение книги «Мир твой", но привнесено нам, как и Я… Человек – синкретичное создание, и, по меньшей мере, он – триаден:  «только» одна монада – от животных с их рефлексами, вторая монада (мышление), предположительно, от Наблюдателей, а первая (Я) – от «самого» Мира!
Наше же «мышление» вербально, т.е. – вторично (приспособительное: языки!)
Но  отчего-то мы упрямо считаем себя «центром» Мира, именно себя!! И причинно-следственные связи проистекают именно от конкретного Я…
 «Ответы» в микромире. Именно там «всё» подогнано друг к другу, иначе – хаос не только в микромире… И все «принципы»  строения и соотношения миров «оттуда»…
Ладно там
*
…человек не мог «простенько» и прямиком, незаметно  превращаться из животного в самого себя…

*                *                *
904.  ( см №№ 414, 641, 766) В попытке  «охватить» проблематику сознания, пройти мимо такой гигантской фигуры как Д. Андреев, невозможно…
Выхватим несколько цитат из книги «Роза мира»(1992) великого визионера, касающихся оценки отечественных поэтов и писателей.
О Пушкине: «…создав ёмкий, гибкий, богатый и чрезвычайно выразительный литературный язык и великолепный стих, он этим дал решительный толчок процессу развития всенародной любви к языку, как основного средства человеческого общения, вооружив следовавших за ним во времени творцов этим совершенным средством для выражения любых идей и чувств…» (с. 180).  Д. Андреев среди идей указывает на «неразрешимость» противоречий между личностью и государством, в конечном счёте подводит (на примере поэм Пушкина) к необходимости примата этики над государством.
«…Пушкин впервые поставил во весь рост специфически русский, а в грядущем – мировой процесс о художнике, как о вестнике высшей реальности, и об идеальном образе пророка…» (с.181).
О Лермонтове:  «Миссия Пушкина, хотя и с трудом, и только частичная, но всё же укладывается в человеческие понятия; по существу она ясна.
Миссия Лермонтова – одна из глубочайших загадок нашей культуры. С самых ранних – неотступное чувство собственного избранничества, какого-то исключительного долга, довлеющего над судьбой и душой; феноменально раннее развитие бушующего, раскалённого воображения и мощного, холодного ума; наднациональность психического строя при исконно русской стихийности чувств…» (с.182). Андреев замечает, что у Лермонтова «бунт против общества является не первичным, а производным… Лермонтовский  Демон не литературный приём…, а попытка художественно выразить некий глубочайший, с незапамятного времени несомый, опыт души…» (с.183).
«Задача, которую предчувствовал Пушкин, которую разрешил бы, вероятно, к концу своей жизни Лермонтов, встала перед Гоголем с исключительно жгучестью…Ему был дан страшный дар, созерцания изнанки жизни и другой:  дар художественной гениальности, чтобы воплотить увиденное в объективно пребывающих творениях…Но трагедия Гоголя коренилась в том, что он чувствовал в себе и третий дар…дар вестничества мира восходящего ряда, дар  проповедничества и учительства.» (с.184).
Далее  Андреев убедительно раскрывает эту трагедию, указывая на «субъективные» и «объективные  причины…
О Достоевском: «Как художник-этик,  пробуждающий наше сострадание к несчастным и падшим, Достоевский велик – так велик, что этого одного было бы достаточно, чтобы упрочить за ним одно из первых мест в пантеоне всемирной литературы.
Но ещё более велик Достоевский именно тем, что проводит нас, как Вергилий Данте, по самым тёмным, сокровенно греховным, самым неозарённым кручам.  В этом и состояла главная особенность его  миссии: в просветлении духовным анализом самых тёмных и жутких слоёв психики…
Галерея человеческих образов, созданных Достоевским, не имеет себе равных. И не в одной только русской литературе. Недаром ни один русский писатель, кроме Толстого, не пользуется такой незыблемой всемирной славой.» (с.187).
«Но строфы пушкинского «Пророка» недаром выжглись раз и навсегда на первых страницах великой русской литературы. То самое, что привело Гоголя к самосожжению, привело Толстого к отречению от своих художественных созданий и к попытке воплотить образ пророка в себе самом.
…На склоне жизни каждого из гениев России возникает мощная, непобедимая потребность стать не только вестником, а именно пророком – гонцом горнего мира, выражающим высшую правду не одними только образами искусства…Лев Толстой не нашёл его и в проповедничестве своём не сделал ничего, равноценного «Войне и миру». Но поступить он мог только так и ни как иначе. …дары, необходимые для пророческого служения, остались в нём нераскрытыми. Духовные очи не разомкнулись, и миров горних он не узрел. Духовный слух не отверзся,  и мировой гармонии он не услышал.» (с.190)
*            
  При восприятии величественного построения Д. Андреева, на мой взгляд, надо «только» иметь в виду  его соответствия с естественнонаучными представлениями о «храме мозга»  физиологов, психологов, физиков  (квантово-механическими  интерпретациями проблемы сознания), математиков (!), ….,а также соответствий со взглядами философов…
Но  Д. Андреев ставит вопрос много шире, и его взгляды «надо» соотносить со взглядами А. Госвами (№№ 48,383…), а именно о сознании многих (№ 541)…