Вы со своей матерью набрали кредитов!

– Марина, смотри, что она натворила, – сказал Игорь, не сводя глаз с участка. – Беседка.


Я выглянула через окно машины. Действительно стоит, вычурная, с резными колоннами, мангал сияет, трава вокруг усыпана упаковками от сосисок, пластиковыми стаканами, забытыми после отдыха.


Мы заходим в дом. Свекровь Людмила Павловна встречает нас с приторно-сладким голосом.


– Ах, мои любимые! Как хорошо, что вы приехали… – тут же глаза наполняются слезами, а голос дрожит. – Только вот… я не смогу платить по кредиту.

Я замерла. Кредит? На беседку? Я поворачиваюсь к Игорю, но он уже делает свою привычную мину бедного щенка, который хочет угодить маме.


– Нужно помочь, мы же семья, – говорит он, избегая моего взгляда. – Возьмём из твоих отпускных.


Я смотрю на них обоих и спокойно, с твёрдостью, произношу:


– Вы со своей матерью набрали кредитов! И решили, что платить буду я? Фигушки вам, а не мои деньги.


– Марина… – Игорь делает шаг ко мне, словно хочет что-то сказать, но теряется, не находя слов.


– Хорошо, – добавляю через несколько секунд, давая им время осознать. – Деньги я вам не дам. Но помогу их заработать.


Свекровь морщится.


– Как это? – явно не понимает она, привыкшая, что все проблемы решаются сами собой, желательно чужими руками.


– Семейный подряд, – говорю я, глядя прямо на них. – Завтра утром я привезу вас на объект – огромный коттедж после корпоратива. Нужно отмыть всё до блеска. Обычно туда едет моя бригада, четыре человека, получают тридцать тысяч. Если справитесь вдвоём – деньги ваши. Два платежа по кредиту закроете.


Игорь смотрит на меня.


– Ну… ладно, – выдыхает он. – Попробуем.


Он думает, что это лёгкая работа и они справятся за пару часов.


На следующее утро, когда солнце ещё только лениво поднималось над горизонтом, мы уже стояли перед коттеджем. Двор как после бури: бокалы, блёстки, обрывки салфеток, пластиковые стаканы, забытые в траве, кое-где валяются перевёрнутые стулья. Я открываю дверь – и в нос ударяет удушливый коктейль из запахов вчерашнего праздника: присохшая к полу пицца, пятна от бокалов на полированном столе, ковёр, в который вдавились крошки и конфетти, обрывки мишуры. Запах еды и дешёвой химии давит на голову, заставляя желудок сжаться.


– Это… как мыть? – Свекровь пробует поднять салфетку с пола, но она почти прилипла, оставив на паркете жирное пятно.


– Начните с кухни, – говорю я, протягивая им перчатки и пакеты для мусора. – Средства для пола – в синем ведре, потом окна, инвентарь в подсобке.


Игорь уже держит швабру, оглядывается по сторонам, словно ища выход.


Первые полчаса они смеются, шутят, спорят, кто сильнее устал. Людмила Павловна пытается командовать Игорем, распределяя задачи, к которым сама не притрагивается. Он неуклюже таскает вёдра, пытаясь оттереть пятна.


Но к обеду, когда жара усилилась, а количество работы не уменьшилось, становится ясно: мыть полы, не высшая математика, это тяжёлый, физически изнуряющий труд, они теряют терпение. Людмила Павловна жалуется, вытирая пот со лба:


– Это труд для необразованных, для тех, кто ничего в жизни не добился.


Игорь молчит, краснеет от усилий и стыда. Жир на кухне не уходит, окна остаются в разводах, ковёр будто «съедает» пятна, становясь ещё грязнее. Их спина болит, руки дрожат, лицо краснеет от пота. Грязь забивается под ногти, разъедает кожу, одежда прилипает к телу.


Я наблюдаю, не вмешиваюсь.


К вечеру субботы они сели на диван, усталые, грязные. Запах еды смешался с запахом бытовой химии, пыли и пота, я прихожу посмотреть, как дела.


– Ну что, подрядчики, – спокойно говорю, стараясь не выдать торжества в голосе, – заказчик придёт через три часа, вы не справляетесь.


Я достаю телефон и звоню своей бригаде.


– Приезжайте. – Коттедж на Кутузовской.


Через час они уже на объекте, четыре крепких молодых человека, одетые в чистую униформу, с улыбками на лицах, приступают к работе. Они профессионально моют, отполировывают, чистят. Каждый знает своё дело.


Всё исчезает: грязь, жир, блёстки. Дом сияет, как будто его только что построили, пахнет свежестью и чистотой. Людмила Павловна и Игорь наблюдают за ними с поразительной смесью зависти и восхищения. Они видят, как легко и быстро работают настоящие профессионалы.


– Вот, – показываю Игорю квитанцию об оплате, которая моментально перечёркивает все наши планы. – Это цена вашей гордости и лени, море в этом году отменяется.


Он смотрит на меня, потом на квитанцию, потом на свою мать и впервые находит слова, которые не были продиктованы ею:


– Я… не думал… что это так тяжело.


Людмила Павловна вынуждена продать почти новый телевизор, чтобы закрыть кредит.


Вечером я сажусь с Игорем на веранде дачи. Воздух пахнет травой, жареной картошкой, остатками ужина, который мы приготовили. Он молчит, я тоже, тишина наша награда после бурной недели.


– Спасибо… – тихо говорит он, не поднимая на меня глаз. – За урок.


Я улыбаюсь, без насмешки.


– Всё как в жизни, – говорю я. – Иногда приходится работать за то, что раньше казалось бесплатным, а порой даже и платить.


Он кивает, взгляд усталый, но другой. Видит мир по-другому и себя в нём, уже не мальчиком, а мужчиной, способным осознавать свои ошибки.


Людмила Павловна в комнате собирает вещи, готовясь к походу в магазин и на дачу. Я знаю: она больше не будет так легко играть с чужими деньгами, этот урок она усвоила.


На следующий день мы возвращаемся домой. Я достаю телефон, смотрю на остаток отпускных. Деньги, которые могли бы уйти на кредит, теперь остаются у нас.


– Море ждет, – шепчу себе.


Конец.

Мой канал на Дзен: Мария Роднева | Дневник невестки. Там рассказы выходят первыми.