Часть семнадцатая. Эскадрон гусар летучих. Начало

 Часть семнадцатая. Эскадрон гусар летучих… Начало.



… Паду ли я стрелой пронзенный...



Из стихотворения А. С. Пушкина.



Женщина выходила из округлого здания трамвайного депо. За нею, в шаге сзади следовали двое из экипажа ППС.



- Спасибо Вам! - Сказала женщина полицейским. - Вы мне помогли. У меня муж служит в РУБОПе. Может, придется как - нибудь столкнуться.



- Мы поняли, - полицейский сказал. - Если бы так же скрутили кого другого, совсем незнакомого с порядками правоохранительными, то любой другой, как штраф бы все контролерам отдал бы, лишь бы его отпустили.



- Спасибо! - Сказала женщина еще раз. - Она подумала, что в благодарность за спасение, она должна была бы презентовать бутылку водки полицейским, но боялась.



Вот если бы это был дорогой и марочный коньяк! Вот если бы она этих полицейских раньше встречала. Или бы муж когда - нибудь пересекался бы с ними. Он время от времени работал и против милиции!



Время от времени приходили слухи, что милицейские берут взятки за сокрытие преступлений, когда потерпевшим приходит отказ в вобуждении уголовного дела, оттого, что при расследовании не было найдено никакого материала, пригодного, чтобы составить состав преступления.



Поэтому виновные и хулиганы не закрываются в колонии и тюрьмы после суда, а оплативши взятку свободно разгуливают по городу.



У мужа была грандиозная идея, что оттого, что он работает против всех: аферистов, взяточников, вымогателей, мир очищается от преступлений и нехороших злых людей, как от сильно разросшейся, ненужной плесени.



Женщина была с ним согласна.



Нельзя, чтобы плесень разрасталась бесконтрольно. Если она сама не успевала вовремя помыть банку из - под уворованного в психбольнице кефира, то через пару дней в забытой банке,такая - ли махровая плесень лохмотьями росла, что было противно ее вываливать в ведро помойное. И скользкую после плесени банку отмывать тоже бывало удовольствием маленьким.



Женщина понимала необходимость оперативно - розыскных и судебно - карательных мер, направленных против злых людей, но сама могла сражаться только с белой, из - под кефира, плесенью.



Есть две разных политики, как понимала она, оздоровлять человеческий род и лечить общество. Одна политика, которая так вдохновляет ее:



быть Педагогом, Просветителем, Учителем.



Таких воспитателей общества уважают историки. Они запоминают имена: Ян Амос Каменский, Януш Корчак. Детишек в школах обязательно заставляют учить, чем был знаменит этот педагог, а чем прославился тот просветитель.



Но только сначала убили Христа, проводивши его на смерть со всеми запредельными для умирания муками.



А потом стали ждать, когда же он оживёт, то есть, воскреснет.



А было ли Воскресение Христа или Легенда о Воскресении сама себя создала, за давностью прошедших лет, никому уже об этом событии было неведомо.



Не оставалось через несколько тысяч лет живых свидетелей события. И некому было принести точный донос на события, что состоялись до Рождества Христова. Поэтому нельзя сегодня проверить правду ли говорит легенда или лжесвидетельствует.



Вот если бы Иисус Христос ходил бы с охраной или был бы он под защитой ГК РФ (Гражданского Кодекса Российской Федерации) и ГПК РФ (Гражданско - Процессуального Кодекса Российской Федерации), он был бы защищён намного лучше. И у него появилась бы лишняя возможность не только дожить до суда, но и отстоять свои права в суде. Грамотно отстаивать свою невиновность, принося судебные хода;тайства, заказывая психологическую судебную экспертизу и подавая реплики в суде у Понтия Пилата.



И наблюдала женщина, как ее собственный муж показывал ей, как можно решать с другого конца ту же самую проблему.



Мужчина представлял другое решение проблемы. Он работал против плохих людей. Как хирург, что чистит воспаление, вскрывает нарыв скальпелем, убирает гной. Очищенная рана заживает и затягивается быстрее, чем неочищенная.



И если регулярно проводить очищение всего общества, пусть и в отдельно взятой городе, силами РУБОП от мошенников, взяточников, различных вымогателей, как понимал муж, то общество станет здоровее.



И это, он был уверен, была его основная жизненная функция…



...Муж тоже не очень удачно работал против милицейского произвола. - вспоминала женщина события прошлых лет. - За все время, он поднимался несколько раз, заряженный кинокамерой, для которой было прорезано специальное окошечко в барсетке ( мужская небольшая кожаная сумка).



Но «расколоть» на вымогательство взятки мужчине пока никого из милицейских не удалось.



Его ''пацаны" хмурились:



- Опять прошла утечка информации.



В самом нашем управлении кто - то «стучит». У нас завелся тайный «крот». Он постоянно сливает информацию об оперативных разработках нашего Управления в Органы милиции.



А просто ходить по городу становилось все опаснее и опаснее. Однажды женщина столкнулась на крылечке небольшого магазина с хулиганом.



Обколотый или обкуренный молодой человек посмотрел так, что захотелось присесть. От страха. Он рыкнул:



- С дороги! - Женщина послушно спрыгнула с крыльца. А дома жаловалась мужу, что ее, как будто бы смело, такая от молодого человека шла нехорошая волна. И поведение его было даже не злобным, а непонятным…



А муж хмурился:



- Мы не в очень хорошем и криминально - опасном районе города живем. Надо бы в другой район перебираться. Правоохранительные органы контролируют только самый центр города, в том месте, где областная прокуратура стоит и областное Управление Внутренних Дел: треугольник между пересечениями трех главных улиц.



Но тогда нам придется менять место жительства, - объяснял мужчина, - и нанимать дорогого риэлтора для обмена жилья. - Мужчина пытался доступными методами повысить женскую безопасность. Он старательно женщину переодевал. Мужчина был уверен, что жертву свою хулиганы выбирают заранее. Что на прилично одетого человека не кинутся с нападением, повременят, поозираются.



И их возможная жертва, может быть, сумеет уйти или спастись. Мужчина вздыхал:



- Я же не могу научить тебя пользоваться ножом - бабочкой. - Женщина кивала в ответ. Она знала сама, что вбитые с детства рефлексы правильного женского поведения не дадут ей даже ответить ударом на удар.



Потому что деревенская девочка должна быть послушной, скромной, тихой.



Правильная деревенская девочка не попадает ни в какие неприятные истории.



- Но я могу научить тебя некоторым приемам самозащиты, - продолжал мужчина. - Есть хорошая вещь. Удар двумя растопыренными пальцами в глаза, одной рукой. Он с одного удара выбивает оба глаза у хулигана, бандита или возможного насильника.



Здесь женщина, в ужасе, начинала трясти головой. Все вбитые с детства рефлексы начинали вопить:



- Не навреди! И не убий! - Так что вопрос оставался открытым. А женщина, во всех сложных ситуациях, навсегда оставалась зависима от посторонней и правильной помощи других людей.



Правда, появились в последнее время переведенные с иностранного языка самоучители по женской обороне от преступников, которые говорили, что лучшая женская самооборона, это вовремя, правильно и быстро убежать.



Еще самоучители не велели ни к кому очень близко приближаться так, чтобы нельзя было схватить беззащитную жертву за руку, скрутить, в машину затолкать.



С такими самоучителями женщина была согласна. Они могли бы ее спасти.



Если бы не появились переводные самоучители в ее женской жизни слишком поздно, непоправимо поздно. Женщина слишком приблизилась к непонятному мужчине. И центром ее вселенной стал собственный муж. Теперь он исчез.



Но перед этим слишком сильно влез в душу. И без него ее жизнь, кажется, совсем прекратилась!



- Спасибо! - Сказала женщина полицейским.



Полицейские кивнули, сели в машину, уехали.



Женщина подхватила сумку и стала пробираться на остановку рядом с выездом из города. Там останавливались всегда междугородные автобусы.



- Муж, ты в очередной раз меня спас, - решала женщина. - Я знала, конечно, что за безбилетный проезд никого не расстреливают сразу же, на месте пои;мки безбилетника. Но только побегавши рядом с тобой, лапа в лапу, по всем твоим странным оперативным делам я научилась от тебя чему -то.



И даже, если сильно пугаюсь, то стараюсь сдаваться не сразу.