В последнем путешествии - Dream

Фандом: Звёздные Войны. Игра - Star Wars: The Old Republic (SW:TOR)
Звёздные войны: Старая Республика.

Сборник семейных историй лорда Ваурона - Vowrawn`s Romantic Collection
по саге, начинающейся с фанфика "Благодарен и сражён" - http://proza.ru/2024/08/15/1057

Здесь должно собраться много моментов из жизни одной семьи чистокровных ситхов:
тёплых, радостных, печальных, интригующих, забавных и нежно романтических.
Это хроника лорда Ваурона и леди Шесмет, их чувств, быта и памяти.
А также их детей, внуков и сложившихся пар в будущем.

Цветущий мир. Желание клятвы - http://proza.ru/2025/08/05/1381
Цветущий мир. Храм Тары Ма - http://proza.ru/2025/08/08/1290
Memories: Зиост. Здоровый аппетит - http://proza.ru/2025/08/10/1320
Цветущий мир. Праздничное утро - http://proza.ru/2025/08/20/1832
Цветущий мир. День Рождения - http://proza.ru/2025/09/01/1884
Memories: Дромунд-Каас. Мелодия - http://proza.ru/2025/09/06/94
- Обнимая свой Дом - Dream - http://proza.ru/2025/09/16/1467


VOWRAWN`S ROMANTIC COLLECTION

Музыка: Zonda Archives - I've made peace with myself, finally (YouTube)
Песня: Gipsy Kings - Escucha Me

В ПОСЛЕДНЕМ ПУТЕШЕСТВИИ - DREAM

— Повелительница.

Воин поднялся от панели управления. Пилотирование корабля перешло в автоматический режим после последнего гиперскачка. Оставалось три часа до прибытия.

Шесмет зашла в просторную кабину и присела на пустующее кресло навигатора. Жестом руки попросила молодого лорда вернуться на место.

Ученик ушедшего Владыки послушался её воле. Получив титул был свободен. Мастера нет, но он продолжает нести службу семье Дарта Ваурона. Точнее — старшей леди.

Обаятельный чистокровный смотрел на свою госпожу в серьёзном ожидании беседы о его дальнейшей судьбе. Ведь зачем-то она вызвала его… Не может быть, что ради одного сопровождения в путешествии.

— Была бы я моложе, примерно на полвека… Уложила бы такого хорошего мальчика в свою постель, — на потемневшем с годами лице улыбка сожаления: — Всю молодость я провела в его родовом имении на Зиосте. Без него.

— Каким он был?

— Коварным тираном.

Парень плавно отвёл взгляд. Шесмет благосклонно освободила его от неловкости флирта и слишком личных воспоминаний из её жизни. Лорд спросил о том, каким был погибший Зиост.

— Холодным и увядающим… Дромунд-Каас — тёмный и сырой. Коррибан — сухая пустыня. Миры ситхов требуют, чтобы ситхи были ситхами.

— Миледи… Зачем мы летим по этим координатам? Что там?

— Там… Цветущий мир, — поднявшись, подошла ближе и погладила мягкие каштановые волосы сражающегося со своим смущением: — Увидишь что-то, чего не видел. Нас встретят. Познакомишься. И я… хочу тебя попросить, — взявшись за благородное лицо, коготками очертила короткие наросты твёрдого подбородка: — Проводи мою внучку до Академии. Пусть пройдёт испытания.

— Мне не нужна нянька! — недовольное возражение девушки.

Подслушивала у дверей, затаившись в Силе.

— Дзаллари только проводит…

— Нет, Ба! Я сама!

Скрылась также быстро, как проявила себя. Ситх ей нравился, но симпатия была безответной. Парень видел в ней ребёнка и то вряд ли изменится в ближайшее время. Шесмет была благодарна Великой Силе за то, что это так.

— Проводишь?

— Я могу проследить за ней.

— Хорошо. Проводи. А дальше… геройствуй за Империю.

Будто ладонью родной матери прочесала тёмные пряди. Заворожённый редкой нежностью, не сразу задался вопросом: «Почему он, а не сама госпожа?»

Ответ, как догадка — вдова не планирует возвращаться в столицу.

Не вернулась в свою каюту, а заглянула к Кехари. Внук, закинув ноги на тумбу подле бокового лежака, чертил стилусом в планшете. Не флимси и карандаш, значит уже не набросок, а обработка изображения, обещающего стать полноценной картиной.

— Для Латиф?

Присев рядом, бабушка посмотрела на работу — сестра с двумя световыми мечами. Базовая стойка последней формы боя соответствовала выражению лица. Наблюдая в Латиф качества разъярённой нексу, леди тревожилась. С одной стороны — её юное продолжение. Один в один. С другой… Шесмет умела останавливаться, а внучка теряет контроль. Дары Тёмной стороны в ней — могучий силовой вихрь. Она не правит им, отдаётся и ликует. Всегда на грани падения с волны безбрежного чёрного океана. Кто-то должен держать за руку…

— Ей не нравится.

— Красивый рисунок.

— Не рисунок. Она себе не нравится.

— Только что сказала?

— Да. Пробегала мимо с болл-дроидом.

— Это из-за Дзаллари. Первая невзаимная любовь. Удел каждой леди пережить это.

Склонившись, Шесмет коснулась виском головы внука, и острый кончик женской брови щекотно потёрся о короткую острую косточку под его бровным наростом.

— Много переживаний. Она не может смириться с уходом дедушки. Злится на сами чувства за то, что они существуют и причиняют боль.

— Милый. Мой милый… мудрый не по годам, котёнок, — придвинувшись, обняла и прижала к груди: — Трудно смириться с тем, что он посмел умереть. Раньше никогда себе такого не позволял.

Плечи юного чистокровного затряслись от тихого смешка. Леди обняла его крепче и тоже засмеялась. Тёмный лорд, безусловно, одобрил бы эту шутку, полную не проходящего недоумения, что такое возможно.

Что это случилось. Его нет.

— Аплодисменты.

— Да… Владыка громко захлопал в ладоши. Всхохотнул и… зацеловал.

Потянувшись, прильнула губами к макушке.

Вышла за сестрой.

Парень смотрел в статную спину леди, принимающую поцелуй руки от большого воина. Кехари был очень рад этой встрече. Его могучий воспитатель сжал бледный кулак — красный кулак художника дважды меньший в размере направился к нему. Плавное соприкосновение и короткий удар. Дружеское приветствие, запомнившееся с детства.

Ситх ждал у плато на побережье. Задолго до их приземления. Гулял вдоль моря.

— Кет… Познакомься — лорд Дзаллари. Дзаллари — перед тобой лорд Кет. Ученикам одного мастера наверняка есть о чём поговорить…

Меж ними десятки лет, но поклон в почтении одинаков.

Латиф демонстративно протянула руку для поцелуя и очаровательно улыбнулась:

— «Великан Кет» — так о тебе говорили мои старшие няни.

Рабыни-твилеки навсегда остались под впечатлением о желанном госте.

— Миледи, — поцеловав ладонь девушки, ситх скромно кивнул, не поднимая глаз: — Так меня называла ваша матушка. Мы были друзьями.

Коварная улыбка с желанием ревности лорда Дзаллари сошла с девичьего лица. Изменилось не только выражение. Поза. Взгляд. Латиф сжала свой сильный, красный кулачок и подняла руку в сторону ситха так, как это сделал брат — Кет повторил приветствие с ещё одним кивком в почтении.

— Успеете пообщаться, — леди отошла в сторону лестницы, ведущей к дворцу.

Последовав за ней, Кет слушал и отвечал, склонив голову:

— Повелительница.

— Как поживает администратор? Стэфа Райджел и дети.

— Всё согласно предписаниям — она говорит с жрицами Храма от вашего имени. Недовольных нет. Я веду дела со старшим сыном полковника. Достойный преемник. Сбор ресурсов всё тот же, тот же порядок сбыта в независимых системах по пути, установленному повелителем. Ничего не меняли.

— Ты… участвуешь в церемониях?

— Иногда. Жрица Ягия объявила ночь одного танца.

— Песня костров до рассвета. Я помню.

Чистокровная подняла голову и посмотрела на череду ступеней:

— Кет, покажи котятам лучшие виды. Вернётесь к обеду.

— Как прикажете. Аэроспидер…

— Я сама, — в строгости голоса нет обиды, но мужчина почувствовал себя неудобно.

Леди могла оскорбиться приглашению добраться до дворца на транспорте. Пять ярусов не малый путь для госпожи, познавшей век долгой жизни.

Карие глаза задержались на аккуратно зачёсанных волосах. Когда он видел её в последний раз — серебро седины разбавляло роскошный рубин. Теперь — наоборот. Она любила одеваться в светлые, лёгкие платья. На Пушпита Локах — лето. Но сегодня её плечи укрывает плотная бронзовая накидка.

— Дворец ждёт вас, миледи.

Она сделала шаг вверх. Ответственный за экскурсию развернулся к гостям Цветущего мира.

Стук каблуков по белому мрамору. Голоса позади стихли, как и движение репульсоров.

Шум прибоя. Щебетание птиц. Слепящий свет дневного солнца. Она к нему не привыкла тогда, потому и не отвыкла за жизнь на Каасе. Но сейчас этот вездесущий белый мрамор в обрамлении изумрудной зелени был ослепительно… красивым…

«- Я сама,» — не успела поставить ногу на следующую ступень. Муж подхватил на руки.

«- Лучше, чтобы ты устала в постели, а не до…» — мясистые бровные наросты приподнялись вместо произнесения интимного желания.

«- Всегда будешь относить меня?»

«- Разве я раньше не носил?»

«- Не так часто!»

«- У меня есть время, чтобы исправиться.»

…болезненно прекрасным.

Эта планета — мир цветения.

На многих произрастают не менее впечатляющие леса, парки, сады…

И только в одном для неё цвели чувства — семейного счастья, неоценимого в мирах ситхов.

Он подарил ей эту память. Та вечна...

Как реликтовые раковины — мозаичная плитка издавала другой звук под каблуками женских туфель. Третий ярус у дворца в возвышении. Серо-голубая дорожка ведёт по спирали паркового лабиринта к большому фонтану. Журчание воды — малые каскады с разновеликих чаш.

Здесь можно отдохнуть. Качели в движении — лёгкий ветер подхватывает скамью. Место для двоих, но Серкет свободно устраивалась посередине.

«- Кое-кому пора спать…»

«- Сейчас, мам… Сейчас она появится! Папочка должен её узнать!»

«- Папочка, конечно, великий знаток Галактики, но не у всех звёзд есть…»

«- Антарес.»

«- Ладно. Я опять проиграла в вашу игру!»

Ваурон прищуриваясь, вытягивает руку и кончиком когтя, рисует созвездие:

«- Оно твоё, моя радость.»

«- Похоже на воздушного змея…»

«- Скорпион. Древнейшее название древнейшего скопления. В одной из систем есть планета похожая на Коррибан. С пирамидами полными тайн и изваяниями великих…»

«- Ситхов?!»

«- Точно неизвестно. Одно из моих испытаний — бесконечное исследование мастера.»

«- Оо… Я тоже хочу. Хочу побывать там!.. И во всех мирах!» — возгорающееся сияние азарта в глазах дочери обещало долгую ночь.

«- Ваурон, ты не помогаешь. Бессонница на неделю вперёд!»

«- Я задержусь на неделю, чтобы баюкать свою малышку…»

«- Тогда бессонница будет у меня, Тёмный лорд…»

Многообещающий взгляд алых глаз в ответ. Заботливое мурлыкание колыбельного мотива сливалось с потоками фонтана.

«- Почему ты выбрал эту лошадь?»

Утренняя прогулка на местных ездовых. Чистокровный сидел верхом на незнакомом скакуне. Шесмет подготовила несколько особей из подаренных жрецами. Такой мохнатой, она не запомнила среди приглянувшихся.

«- Она сама меня выбрала. Куда отправимся, принцесса?»

«- К ущелью. Хочу посмотреть, что скрывается в гроте!» — дочь натянула поводья, и её конь поклонился лошади отца: «- Он у меня галантный.»

«- До ущелья верхом небезопасно…»

«- И не верхом тоже,» — осадила Шесмет его рвение не отказать дочери в запретной забаве. Сами поселенцы избегали тех мест в горах — Серкет случайно услышала об этом, и больше никто не знал покоя.

«- А мы осторожно обойдём горный хребет, взойдём на холм и посмотрим, что там — издали… В бинокуляр.»

«- Согласна!» — хор из женских голосов.

Дроид-сенешаль приветствует госпожу в первом холле. Здесь все залы большие. Ей понадобился год на то, чтобы создать уют в каждом. Заказывала километры шёлка, сатина, бархата из ведущих по производству систем. Сотни каталогов мебели и ежедневное изучение дизайнерских платформ. Списки коллекционеров.

Комментарий Ваурона с ранним визитом: «Как на Зиосте.»

Когда-то у неё было невыносимое одиночество с доступом к безлимитному счёту богатейшего из ситхов и его пустое имение на увядающей планете.

«- Милый… Я старалась.»

«- Мне всё нравится, Шесмет.»

«- «Как на Зиосте» — это комплимент?»

«- Я констатирую, что мне уютно.»

«- Ты прилетал ко мне раз в год!»

«- Не потому что там было неуютно.»

«- Потому что не хотел. Ко мне. Я тебе не нужна. Если бы не дочь…»

«- А я был нужен? По какой причине ты рвалась стать моей… женой?»

«- Потому что…» — так не хотелось ругаться в день перед очередной разлукой, большая политика Империи никого не ждёт и не жалеет: «- …единственный чистокровный улыбнувшийся мне в тот званый ужин, оказался Тёмным лордом.»

«- Последнее стало решающим?»

«- Господин. Госпожа.» — в столовую вошли её рабыни. Краснокожие твилеки-близнецы вели под руку маленькую чистокровную.

«- Доченька к нам пришла!»

«- С пожеланием доброго утра...»

«- Папа.» — довольное утверждение трёхлетней крошки и резвый шаг к вставшему на колени с раскинутыми руками. Бегом в родное объятие.

Он старался быть здесь так часто, как мог. Насколько это было возможно для советника, собравшегося пережить все интриги. Собственные и остальных.

Для них?

Ради них.

«- Если ты однажды не прилетишь… Я…» — с осознанием того, что такое может случиться, вцепилась когтями под рёбра и обычные постельные нежности пред сладким сном обратились тревожным пробуждением: «- Я…»

«- …Будешь ждать меня здесь чуть дольше того «однажды».»

«- Я свяжусь с Кетом. И вернусь в Каас. Я буду… мстить за тебя!»

«- Шесмет. Я скажу, и ты запомнишь,» — повелительный тон лорда резал слух, она уже не лежала на его груди, сидела рядом, повинуясь властному наставлению: «- Женщины, отдающие себя мести — обречены. Первое. Второе — тебе не придётся ждать меня до страшных домыслов. Я стараюсь…» — тёплая ладонь коснулась щеки, и он потянулся, чтобы увлечь в один из самых долгих поцелуев.

Полная гардеробная.

Думали, что вернутся. После свадьбы дочери… После рождения внучки… После рождения внука.

Не стало Серкет — не стало и «после». Цветущий мир — не светлое будущее.

Память.

Леди проводит рукой по чёрным тканям. Домашние халаты. Все одинаковые. Один — красный. Надевал его после бассейна в банной палате скрытого уровня. Сидел на нагретом бортике, свесив ноги в воду и пил игристое. Одна редкость с другой. Слишком жарко для вина, но не для ягодного аперитива. Именно от него хмелел с трёх фужеров.

«- Почему я узнаю об этой комнате только сейчас?!»

«- Потому что ты прислал гениального инженера. Он додумался провести сканирование внутри горы. Сначала нашёл подземную сеть помещений. Потом мы с Серкет нашли тайный проход.»

«- Я горд и счастлив.»

«- И пьян!»

«- Не настолько.»

«- Настолько, Ваурон. Тут не ложатся спать!» — чистокровный отложив фужер, распластался на бортике, спустив одну руку в бассейн. Шесмет подплыла ближе и рывком сильной ладони была вытянута из воды.

Усадил на себя верхом и без меры рад удавшемуся обманному манёвру.

«- До сна нам ещё очень далеко.»

Ту сорочку, в которой была — унесло подземным течением.

На красном шёлке осталась зацепка — воспоминание о переходе по узкому каменному коридору до водопада. Они поднялись с того уровня только к рассвету.

Вместо стены — зеркало.

У гардеробной нет разделения, есть стороны. Его. Её.

Пустив пальцы в зачёсанные волосы, она расправляет копну в свободную причёску с косым пробором. Длинные локоны стекают по плечам крупными волнами. Серебро седины наливается рубиновым блеском. Острые белые клыки прикусывают нижнюю губу — бледно-розовый алеет на глазах. В померкшем янтаре глаз — свет живой Силы.

Леди надевает пёстрое платье. Тончайший сатин с прозрачными клиньями на пышном подоле — такие же рукава и ленты, подвязывающие грудь. Оно ему нравилось.

«- Пойдём к Храму.»

«- Сегодня у Тары Ма снова праздник?»

«- Всегда. Там играют чудесную музыку. А это платье просит танца.»

«- Платье… или ты?»

«- Или я с леди в тканях… приятных моим рукам…»

Возвращаясь в спальную, Шесмет ложится под одеяло и прижимается к нему вплотную, чтобы он ощутил это прохладное скольжение. Согрел собой.

Он спал обнажённым, лёжа на боку. Поцеловав в плечо, загладила бордовую спину ладонями — трепетные касания пальцев по закостенелому кожному узору вдоль позвонков. Снова прижалась, чтобы дотронуться носом шеи — вдохнула запах и уронила голову на подушку рядом.

— Что тебе снится?.. Любимый.

Повернулся к ней — тёмные губы улыбаются, глаза светятся словно ночь в покоях, но полдень и шторы не закрыты.

— Ты никогда меня так не называла.

Отвлекается на что угодно, и отвлекает. Но не осталось терпения просить. Она спрашивает:

— Расскажешь… за обедом?

Ваурон обнимает ладонью женскую щёку. Тёплая ласка изящных наростов у скул. Лоб соприкасается со лбом. Два дыхания соединяются в шёпоте.

— Праздничным.

— Когда же он будет? Этот самый… наш праздничный обед…

— Сегодня. Моя…

— …каасская роза?

— …любовь.



Лорды пожелали остаться в парке для беседы без младшей пары. Закончив осмотр владения юные чистокровные вошли во дворец. Пробежав по скучным нижним залам, оказались в столовой.

Дроид-сенешаль заканчивал сервировку. Латиф села во главе семейного стола.

Яркое лицо девушки выглядело очень сосредоточенным. Кехари присел рядом с вопросом:

— Что чувствуешь?

— Ничего. Думала услышу что-то… особенное. Что-то от мамы. Она провела здесь всё детство.

Сосредоточенность не рассеялась с грустью мыслей.

— Может быть… дело в том, что ты сидишь не на её месте? — выразительные бровные наросты Кехари сошлись в игре наставнического замечания. Безобидное подшучивание нечувствительного юноши над талантливой, но во всём спешащей сестрой.

— Да? Точно, — она восприняла это всерьёз и схватилась руками за сидение по обе стороны от ног: — Здесь сидел дедушка. Теперь ба… — остановилась и, вскинувшись, часто задышала: — …бушка…

Хвост рубиновых волос пронёсся у лица сидящего брата. Она помчалась к лестнице, повторяя свой зов чувственного осознания гаснущей связи в Силе:

— Бабушка! Бабуля! Ба…

Кехари смотрел на опустевшее место Главы. Нужно было скорее подняться в спальные покои следом за Латиф.

— Ты один?

Маленькая леди запрыгнула на сидение. Аметистовая детская диадема была похожа на венок, свитый из сверкающих горных фиалок. В лиловом праздничном платье, подчёркивающем свежесть красной кожи. Золотистые глаза смотрели на парня в искреннем удивлении.

— С сестрой.

— А где она?

— Наверху. И мне нужно к ней.

Исчезла с лучом полуденного солнца, озарившего кресло в золотой раме. Мимолётный фантом прошлого. Слияние времён в на миг открывшемся безвременье.

— Встречай бабушку… мама.