Копьё судьбы. Четвёртая стихия

24 ноября 1941 года

Московская область, СССР

Три стихии не помогли Красному Тамерлану защитить Москву от победоносного вермахта: укрепления на земле оказались… одно название, в общем; «огненный» приказ №0428 принёс больше вреда, чем пользы (пользы вообще никакой не было); от самой многочисленной в мире советской авиации (больше самолётов, чем во всех остальных странах, вместе взятых) стараниями вермахта остались рожки да ножки, ленд-лиз ещё толком не заработал…

А вот четвёртая стихия сработала на отлично. Сработала когда 24 ноября 1941 года – в действительно судьбоносный для всего мира день - танки группы армий «Центр» генерал-фельдмаршала Фёдора фон Бока вплотную подошли к рубежу Истринское водохранилище — река Истра.

Фёдор (не Теодор, а именно Фёдор) фон Бок в своё время принимал парад победоносных войск вермахта и ваффен-СС у Триумфальной арки в Париже и был совсем не прочь, как говорится, повторить пройденное у другой Триумфальной арки – только уже в Москве.

До Москвы оставались считанные километры. Шестьдесят километров, если быть более точным. Два часа (максимум) хода для немецких танков Panzer III и IV.

Ибо между танками фон Бока и столицей большевистской империи (к тому времени, правда, изрядно уменьшившейся) советских войск попросту... не было. По причине гениальности великого Сталина, настолько одержимого идеей мирового господства, что он не удосужился даже подумать о «плане Б» (что будет если Гитлер таки нападёт первым – и как на это реагировать).

А «октябрьская паника» 1941 года убедительно показала, что «великий советский народ» и не подумает защищать свою столицу от «немецко-фашистских оккупантов», а либо предпочтёт «унести свои подошвы» как почти везде до того (в лучшем случае), либо вообще встретит оккупантов хлебом-солью – как освободителей от чудовищной сталинской тирании. Как только немецкие танки в достаточном количестве появятся в городской черте Белокаменной.

Поэтому в Берлине падение Москвы (и неизбежный в результате этого коллапс РККА и всего СССР) считалось делом уже решённым. Как и, следовательно, победа в войне. Сначала на Восточном фронте, а вскоре после этого – и на Западном (тем более, что последнего, по сути, практически не было).

В руководстве вермахта и СС, рейхсканцелярии нацистской Германии, партийной канцелярии НСДАП и прочих министерствах и ведомствах Третьего рейха царила просто безудержная эйфория. Которую не разделяли очень и очень немногие.

Как очень скоро выяснилось, и правильно делали, что не разделяли. Ибо в рукаве Ставки Верховного Главнокомандования РККА оказались аж два козыря. Два рукотворных цунами.

24 ноября 1941 года на Волоколамском направлении была взорвана плотина Истринского гидроузла. Причем были взорваны водоспуски ниже уровня так называемой «мертвой отметки», когда спускается вода для сброса весеннего паводка. Огромные потоки воды в том месте, где наступали немецкие войска, обрушились на район наступления. Поток доходил практически до Москвы-реки.

Это был просто чудовищной силы поток (25 метров минимум), который смыл все на своем пути, затопляя дома и даже целые деревни. По другим оценкам, высота потока составила почти сорок метров (!!!).

Причём это был не единственный «великий подмосковный потоп». Был и второй – четыре дня спустя. Вернее, даже два, так как вторая операция проводилась в двух точках. Впрочем, если бы первый подрыв не удался, то толку от второго цунами было бы ровно ноль.

В тот день части вермахта заняли Калинин и подошли уже вплотную к рубежу канала «Москва-Волга». Сил для отражения этих атак уже не было, уже готовилась эвакуация, уже Сталин готовился эвакуироваться в Куйбышев было проведено ещё одно совершенно секретное совещание в Ставке Верховного главнокомандования,

На котором было принято решение спустить воду из всех шести водохранилищ к северу от Москвы – Химкинское, Икшинское, Пяловское, Пестовское, Пироговское, Клязьминское, и спустить воду из Иваньковского водохранилища, (Московское моря), с плотины у города Дубна.

Что привело к затоплению долин рек Сестра и Яхрома. Последняя поднялась на 4 метра, Сестра на 6 метров. На территории от Дмитрова до Конакова возникло «рукотворное море».

Делалось это для того, чтобы взломать лед и таким образом войска и тяжелая техника не смогли бы перейти Волгу и Московское море и не смогли бы перейти рубеж из шести подмосковных водохранилищ.

Что дало Красной Армии несколько дней спасительной передышки, позволив подтянуть резервы, в конечном итого спасшие Москву. Что характерно, вооружённые в основном британскими танками (своих уже почти не осталось, а новые ещё не успели наклепать).

Сколько человек погибло в результате, не знает никто. Осторожные оценки дают общее число погибших примерно в 50 000 человек. Разумеется, с военной точки зрения это было совершенно правильное решение – пожертвовать таким относительно небольшим (в масштабах гигантской страны) числом мирных жителей ради того, чтобы спасти многомиллионную столицу.

А в конечном итоге и всю страну (или, по крайней мере, её значительную часть) от крайне малоприятной колонизации германскими нацистами (даже безо всякого полумифического «Генерального плана Ост»).

Естественно, никто (кроме очень узкого круга лиц) об этом не знал и не узнал, ибо обе операции проходили под грифом «совершенно секретно». Потому что «советские ширнармассы», как говорится, могли и не понять. И не оценить. Поэтому после успешного декабрьского контрнаступления РККА под Москвой весь этот ужас... правильно, списали на «немецко-фашистских оккупантов».

Однако и четвёртая стихия не спасла бы Москву… если бы в вермахте своевременно разгадали людоедский (в данном случае, это было совершенно оправданно) замысел советского командования.

И отправили бы на противодействие пару рот бранденбуржцев, поддержанных десантом парашютистов, мощным ударом люфтваффе с воздуха и решительным рывком танков и мотопехоты.

Но этого сделано не было… что, в конечном итоге, весьма возможно, и привело Германию к сокрушительному поражению во Второй Великой войне.