Шум в тишине

Я всегда верил, что тишина — это лекарство. Что если убрать все звуки, спрятаться от грохота улиц, чужих голосов, вечного гула техники, то внутри станет легче. Как будто шум — это грязь, а тишина смывает её, оставляя только чистый лист. Я мечтал о ней. Долго. И когда наконец решил устроить себе настоящий эксперимент, то подошёл к делу с фанатизмом.

Я снял со стены часы, чтобы не слышать их монотонного тиканья. Выдернул холодильник, вынес всё, что могло гудеть. Задернул окно одеялом, чтобы улица не проникала сюда своим дыханием. Комната стала капсулой. Даже свет казался тише. Я сидел в кресле и ждал, что теперь наступит покой.

Он действительно пришёл. Первые минуты я чувствовал себя так, будто нырнул в воду и наконец перестал слышать мир. Всё лишнее отвалилось. Я был только я и воздух. Дыхание стало ровным, сердце — спокойным. Я почти радовался: вот оно, то самое убежище, где можно наконец быть самим собой.

Но оказалось, что именно этого и стоило бояться.

Пустоты не бывает. Когда исчезает всё внешнее, внутренняя жизнь становится слишком громкой. Сначала это были обычные мысли — «надо купить хлеб», «ты не ответил на письмо». Но они звучали не как мысли, а как слова, произнесённые вслух. Будто у меня в голове включился диктор, который читал список дел.

Я усмехнулся и подумал: если это и есть побочный эффект тишины, то ничего страшного. Но вскоре заметил, что голоса меняются. Они стали напоминать мой собственный, только разный: детский, подростковый, взрослый. И каждый из них вспоминал что-то своё. «Ты тогда не подошёл», «Ты испугался», «Ты соврал». Воспоминания, которые я прятал, оживали и заговорили.

Я сидел, слушал их перебранку. Они спорили, обвиняли, оправдывались. Иногда это походило на кухонный скандал, где каждый орёт, но никто не слушает.

Я прижал ладони к ушам, но стало только громче. Внутри грохотало, как будто я держал ракушку у уха и слышал не море, а собственную жизнь, которая хлынула наружу.

А потом появились те, кого я никогда не знал. Чужие голоса. Мужские, женские, детские. Они не вспоминали — они знали то, чего я сам никогда не слышал. «Он идёт за тобой». «Ты не уйдёшь». «Мы ждали». Эти слова обжигали. Я повернулся к зеркалу напротив. В отражении сидел я, но взгляд был чужим. В нём было ожидание. Будто он слышал то же, что и я.

Голоса перестали спорить. Они слились в хор. Гудели, как мантра. Я не понимал слов, но ритм пробивал меня до костей. Я хотел встать, выйти, но комната стала клеткой. Ноги не слушались. Я прошептал: «Тишина… тишина… замолчите…» Но в ответ услышал смех. Металлический, холодный, от которого кожа покрылась мурашками.

И тогда случилось странное: страх начал превращаться в покой. В их словах, даже самых жёстких, я вдруг уловил правду. Они говорили то, что я всегда знал. Да, я слаб. Да, я молчал, когда нужно было говорить. Да, я предавал самого себя. И в этом признании было облегчение.

Я перестал сопротивляться. Сидел и слушал.

Постепенно они изменились. Их тон стал мягче. Они начали спрашивать: «Почему ты молчишь?», «Зачем ты живёшь так, будто времени бесконечно много?», «Чего ты боишься?» Я пытался отвечать. Сначала про себя, потом вслух. И понял: это не они требуют ответов. Это я сам. Я разговариваю с собой, просто в тех голосах, что я годами прятал.

— Я боюсь себя, — сказал я.
— Но мы и есть ты, — ответили они.

И в этот момент хор затих. Все голоса слились в один. Это был мой голос, но звучал он так, как никогда прежде: спокойно, уверенно, ровно.

Я посмотрел в зеркало. Моё отражение слегка кивнуло. И его взгляд был чистым. В глазах больше не было страха — только принятие.

Тогда этот голос сказал: «Теперь слушай внимательно».

Я закрыл глаза. И впервые услышал тишину, которая не была пустотой. Она была наполнена. Не словами, не мыслями — чем-то больше. Это не было знанием, которое можно пересказать. Это было чувство, которое невозможно исказить.

Я сидел, и комната исчезла. Зеркало, стены, мебель — всё растворилось. Остался только я и эта тишина. Я понял, что настоящая тишина — это не отсутствие звуков. Это когда наконец перестаёшь спорить с самим собой.

Когда я открыл глаза, зеркало было пустым. Отражение ушло. Но я уже не чувствовал одиночества.

Теперь я могу сидеть даже посреди шумной улицы, закрыть глаза — и услышать её. Настоящую. Ту тишину, которая всегда со мной.