Представление

      Кто я ? Что я здесь делаю? Чье лицо надето поверх моего? Как снять его и найти ту, что была мной раньше?
      Проснувшись,  я долго лежала с закрытыми глазами, цепляясь за обрывки сна, пытаясь разглядеть в нём то, что не успела уловить, понять, осознать...Но сон уже был далёк, как детство. А реальность стояла по ту сторону век и ждала. Ей нужно было встретиться со мной с глазу на глаз,  чтобы снова убедить в своем существовании. О, она это умеет! Быть убедительной... Врывается заоконной суетой, тормошит заполошными звонками, предоставляет список дел на каждый день и каталог путешествий на каждые полгода. Всё по расписанию: утренний кофе, дежурный поцелуй, дорожная разметка, светофоры, разводящие потоки человеческой  исполнительности по квадратам кварталов. Почему-то на перекрёстках  всегда подмывает свернуть не туда.
    Не туда...
    Я очнулась от раздраженных гудков машин, самые нетерпеливые объезжали по обочине, выкрикивая ругательства и показывая средний палец. Испуганно надавив на педаль газа, я сорвалась с места и, вместо того, чтобы повернуть, проехала прямо...
   Чертыхаясь на себя,  я заехала на небольшую рыночную площадь и притормозила, выискивая возможность развернуться. Вдруг на глаза мне попалась странная палатка, приткнувшаяся между торговыми рядами. Раньше ее здесь не было. Но я будто уже видела ее выцветший, потрепанный ветрами купол. Где-то давно в детстве или сегодня во сне.  Под ребром слева трепыхнулось так сильно, будто пойманная птица о прутья клетки.
     Я медленно шла через людской поток. Продавец, сидящий в палатке, поднялся навстречу.  Он протянул мне руку, потом повернул её ладонью кверху и разжал пальцы. На ладони лежал билетик.
- Представление только начинается,  Вы почти вовремя.
  Внезапно налетевший ветерок сбросил с него шляпу и колыхнул полог палатки. Я машинально поймала взлетевший с его ладони билетик. Продавец неуклюже  шарил палкой по полу.
  Из проёма во внутренней части палатки, образованного  влетевшей в него широкой полой фетровой шляпы, донеслась песенка.
      
      Мы открываем представленье:
      - Прохожий, проходи, не стой,
       Попутчик - редкое явленье,
       Наш балаган почти пустой.

Её незамысловатый мотив завораживал сочетанием пережитого с детской чистотой. Я шагнула вперёд, отодвинула полог, и шляпа упала мне в руку. Серая мятая шляпа из мягкого фетра в одной руке, билетик на представление в другой. Передо мной куклы-марионетки.
      Начало представления я все же пропустила. Куклы, не реагируя на появление единственного зрителя, продолжали играть. То есть представление они начали вообще без зрителей.
Странным образом,  это подействовало на меня расслабляюще. Я не помешала им своим опозданием, им вообще никто и ничто не в силах помешать. Стало легко. Я нашла себе место поудобнее и погрузилась в созерцание.
    На сцене кукла играла маленькую девочку,  мечтающую стать солисткой хора. Всё у неё для этого было. И необычный звенящий тембр голоса, и способность гармонично вписываться в звучание коллектива. Бывшая солистка оказалась клептоманкой. Её поймали за кражей денег из карманов детей, посещающих музыкальную школу. Было громкое разбирательство,  исключение, хор остался без солиста. Смотр через месяц, руководительница хора во время репетиции ходила вдоль рядов хоровиков и слушала, и прислушивалась.
    И вот она берёт меня за руку, выводит перед хором, Даёт знак аккомпаниатору, та играет вступление, я прекрасно знаю партию, но ноги дрожат, коленки слабеют,  голоса не слышно... Я сама себя не слышу... 
- Ну чего ты! Давай ещё раз...
Аккомпаниатор опять играет вступление, я полна решимости спеть, я очень хочу спеть.... Но голос отказывается.... Я возвращаюсь на свое место, мы продолжаем репетицию без солиста. Я самозабвенно пою, голос летит легко и свободно поверх голов моих одноклассников и достигает ушей Людмилы Ивановны. Она опять берёт меня за руку и ведёт к инструменту. И всё повторяется в мельчайших подробностях .
     Я ушла из музыкальной школы, хотя любила петь в хоре до ликующих мурашек. Все существо моё вибрировало от счастья,  когда я пела.
     Стоп! При чём тут я? Да, когда-то давно я училась в музыкалке по специальности хоровое пение. И со мной все это произошло.  Всё,  что я  увидела на представлении. Со стороны я увидела, как кукла надела маску гордыни, когда шла к инструменту. Маску избранного, которая глушила голос. Она просто давила на связки всей своей значимостью. А  к инструменту и обратно куклу сопровождал шут в колпаке в виде вопросительного знака.  Он смешно дразнился и приставал с вопросами:
- Слышь ? Ну услышь! Глухая, что ли? Перед нами  глухая солистка!  Для чего глухой солировать? Что это за мечта такая? Вот я понимаю мечта -  съесть кило мороженого или доехать на велике до речки.
Он пыжился, изображая меня напыщенную, надувал щеки и пучил глаза. 
     Я не выдержала и расхохоталась. Рядом со мной громко смеялся продавец билетов. Он забрал из моих рук шляпу и озорно подмигнул.
- Я думала,  что Вы слепой...
- Слепой я там, - он мотнул головой в сторону выхода, - а представление вижу.
- Смешно меня клоун изобразил.
- Клоун? Какой клоун? - он непонимающе взглянул на меня. - На сцене сейчас играют футбольный матч между школьными командами... Я - вратарь.  Возомнил себе, что на мне только и держится вся игра. Смешно смотреть на себя!
    Я оторопело перевела взгляд с него на актёров. Никакого футбола на сцене не было.  Действие разворачивалось в кабинете директора, где девочке предлагали продолжить обучение,  но она таки ушла из школы, и поверх маски гордыни повесила на себя маску страха. Потом на сцене появилась женщина в годах,  на ней было столько масок, что она еле стояла на ногах. Днем она работала в одном ведомстве бухгалтером,  безропотно выполняя расчёты, заполняя отчеты. А по ночам снимала с себя все маски и летала на метле. Она писала стихи,  придумывала мелодии, пела песни так звонко и была абсолютно счастлива. Каждое утро она не хотела открывать глаза, а в висках бились вопросы:
- Кто я ? Что я здесь делаю? Чье лицо на мне? Как найти ту, что была мной раньше?
Я открыла глаза. Передо мной был зал, а подо мной сцена. Вокруг меня скакал потешный клоун и дразнился:
- Слышь ? Ну услышь! Глухая, что ли?
- Чего тебе?
- Уррра! - клоун перекувыркнулся через голову и на лету поймал слетевший с головы колпак в виде вопросительного знака. - Наконец-то! Сколько я ждал,  пока у тебя появится слух! Поедем на речку или уже полетим?
Он с готовностью подал мне нитку, свисающую откуда-то сверху.
- Цепляйся.
- Что это? Для чего?
- Пусть думают, что ты кукла. Так им легче. 
Он кивнул головой в сторону входа. Осторожно придерживая край полога,  в шатёр входил новый зритель.
В мою ладонь легла прочная нить. Где-то далеко тонко заскулила музыка, я почувствовала  тепло, одновременно меня пробрал озноб. Боль и счастье сплелись в единое, воздух подёрнулся еле заметной рябью, из него выткался образ танцующей девушки, за ней появился солдат на одной ноге, проплыла рыбка, блеснув  золотым боком, высоко в небе срывал все возможные пределы летчик Экзюпери, обгоняя чайку по имени Джонатан, за ними наблюдал светловолосый мальчуган, и звонко смеялись его смехом все звёзды во вселенной.  Зазвучали голоса тех, кто играл на этой сцене до меня.
        Мы отыграем акт за актом,
        Хоть будет наш шатёр пустой,
        Мы - куклы из обычной ваты,
        На нитке длинной, холостой.