Мы гроверы. Семена

Я с Блевом сидел в гараже. На улице шёл ливень, крыша в гараже протекала, поэтому каждые тридцать секунд Блеву на кепку падала капля. Я услышал у ворот звук двигателя — этот звук я не мог ни с чем спутать, это была разъебанная Сенина девятка. В ворота постучали. Я открыл.

Сеня с Витасей зашли в гараж. Витасик кинул на стол свёрток, завернутый в вырванный лист из школьной тетради в клеточку. Он улыбался:

— Ну смотрите.

— Что это?

— Смотрите — смотрите. И не говорите потом, что я п..дабол.

Я развернул свёрток: там было десять крупных, кнопочных семечек.

— Ну семечки, — сказал я.

— Это не просто, б..ть, семечки, — воскликнул Сеня. — Это те семена, про которые я вам рассказывал. Генномодифицированные. Вы понимаете, что это за дерьмо? У нас сейчас есть возможность войти в историю.

— В историю? Ну и как же?

— Вырастить самую сильную в мире шмаль.

Все замолчали. Сеня добавил:

— Да ну, а если это гон?

— Вот мы и проверим, гон это или не гон. Но в качестве вы можете не сомневаться. Это те самые семена. Такие только у нас и в лаборатории. Возможно, кроме нас их больше никто и никогда не вырастит. Мы станем е..ными легендами.

Мы разлили по бокалам пиво.

— Ладно, если уж пошёл такой базар, то, возможно, Витася прав. Возможно, этот гров станет реально легендарным. Мы должны отнестись к этому максимально серьёзно.

Витася улыбнулся, за ним засмеялся и Сеня.

— За это и не грех выпить. Блев, ты с нами?

Блев кивнул, мы все выпили до дна.

— Если такая х..ня, то нам нужно разработать план и отнестись к этому серьёзно, — сказал я.

Все кивнули, поддерживая меня. Я продолжил:

— Есть у меня одно место, Сеня о нём знает. Мой старый сарай: он отгорожен, но туда никто не ходит. Готовить будем в индоре, в вёдрах — семена всё-таки дорогие, не хотелось бы потерять их во время пересадки. Поставим их на солнечную сторону, создадим минимум стресса и продержим до первых морозов.

— До первых морозов ещё до..я, — сказал Витася.

— Тепло только началось, у нас есть минимум семь месяцев до морозов, — добавил Сеня.

— Вот именно.

Я разлил пиво по стаканам, все выпили, Блев упал на кресло.

— Удобрения берём стандартные, никаких экспериментов проводить не будем. Оформляем классический гров на высшем уровне: ошибок не делаем, гиперопеки тоже не допускаем, чтобы рахиты у нас не выросли.

— Это да.

— Нужно взять десять вёдер, агроперлит и набрать чёрнозёма в лесу, — сказал я.

— Сделаем.

Я ещё раз разлил.

— Ну? За победу.

Сеня сказал:

— Раз уж это легендарный гров, то мы должны дать ему название.

Я сказал первое, что пришло в голову:

— «Операция шмаль».

Витася меня поправил:

— «Операция самая сильная шмаль».

Сеня добавил:

— «Операция самая сильная в мире шмаль».

— А вот это уже по делу: «Операция самая сильная в мире шмаль» звучит конкретно, хоть, по моему мнению, слишком прямолинейно.

— Ну так тут все свои, — сказал Сеня. — Чего бы нам и не быть прямолинейными.

— Я думал, что название будет кодовым, — подыграл кто-то.

— Так оно и есть кодовое. Или ты реально думаешь, что кто-то поверит, что нам в гараже пришла мысль вырастить самую сильную в мире шмаль, семена которой у нас оказались случайно из коммунистической лаборатории генной инженерии?

— Бля, ну в принципе звучит логично, — пробормотал я.

Витася поднял бокал, Блев тут же появился за столом, я произнёс тост:

— Ну что, коллеги-гроверы, я поздравляю вас с открытием возможно самого грандиозного проекта за всю нашу жизнь. Давайте выпьем, пацаны, за наш успех — за «Операцию самая сильная в мире шмаль».