Постой, не уходи, продолжение

И тело внезапно выросло, и торопливо окрепло, и повзрослело, и девочка большеглазая из десятого «Б», и я все время думаю о ней, и мы встретились карамельным летом, и её губы в моих губах, и всё по-взрослому, и поцелуи не стали быть первыми, и институт, и сессия, и экзамены, и очередная любовь, и жена, и дети, и мне уже два шага за тридцать, и деньги, и счёт в банке со многими нулями справа, и почти всё доступно, и машины дорогие, и параллельные женщины, и я, находящийся во власти времени, делаю следующий ход, и ещё одно десятилетие, как один короткий вдох, и седина на висках, и потерянной любовью наполнены недописанные строки, и где-то там в снегопаде ходит февраль, и часы не спешат, спешит время, и мимолетом взглянул в зеркало и с трудом узнал себя, и жизнь потеряла свои краски, и кто-то из очень близких не дошёл, упал по дороге, и я узнаю, что такое смерть, и для меня красный на всех перекрестках земли, и всё мои победы, крепости, слепленные из дождя, и против своего желания двигаюсь вперед по неудержимому руслу реки времени и оставляю родное и близкое прошлое позади, и я больше не участвую в игре, и шагаю в неизвестность, и закрываю за собой дверь, и трофеи достаются следующему победителю, но не мне, и окоченелые руки, и сердце не бьется, и исчезаю, как дым от погребального костра, и становлюсь ничем.
Да, да, да, мне уже нечего терять, если я всё потерял.

«Шримад-Бхагаватам», книга 4, глава 22
Вступая в различные отношения с окружающим миром, душа, частица сознания, мыслит себя по-разному, как человек видит себя по-разному, отражаясь в воде, масле и зеркале.
Когда чувства тянутся к предметам удовольствий, ум приходит в возбуждение.
В возбужденном состоянии ума душа не сознаёт самою себя, предметы чувственных удовольствий лишают душу памяти, как трава, разросшаяся по берегам озера, выпивает его воду.
Ум, обращенный в изменчивый, мерцающий мир, приходит в возбуждение; любое знание, полученное в состоянии возбуждения, ложно.
Кто не знает истины о себе, тот всё воспринимает в ложном свете; зачарованного иллюзией мудрецы называют заблудшей душой.
Если ты не познал истину о себе, всякая деятельность бессмысленна, добрая или дурная, ибо не приносит удовлетворения.
Человек, живущий ради чувственных удовольствий, чего бы ни достиг, в итоге пожинает скорбь и печаль.
Кто в погоне за богатствами, властью и славой достиг успеха и довольствуется этим, тот существованием своим напоминает безжизненный предмет.
Кто желает выбраться из океана тревог, должен сбросить с себя оковы стяжательства.
Одержимый страстью накопительства ищет уважения, власти и богатства; сознание, свободное по природе, сковывает себя вещами, которые в итоге отберёт безжалостное время.
Из всего, к чему стремится человек, самое ценное — свобода.
Доброе имя, честь, власть и богатство сгинут в реке времени, и только свобода пребудет с тобою вечно, если ты добровольно не расстанешься с нею.
Добившись успеха в стяжательстве бренных благ, человек с высоты своего положения надменно взирает на тех, к кому судьба отнеслась иначе, но понятия «высоко» и «низко» порождены иллюзией, ибо пред вечностью все равны.
Дабы обрести умиротворение, ищи Истину, неподвластную времени, ищи того, для кого время — покорный слуга.
Он пребывает в твоём сердце и в сердце каждого существа, Он в каждой частице мироздания, и только несчастные, покрытые плотской оболочкой, не способны видеть Его.
Вездесущий — причина и следствие творения, ибо ничто не существует вне Его!
Кто узрел Истину, тот вырвался из плена иллюзии, страха и тревог, как человек, напуганный змеёй, вдруг понимает, что боялся веревки.
Истина, единое начало бытия, чиста и непорочна; кто постиг Её, тот так же чист и непорочен, как Она.
Кто принял убежище у стоп Истины, тот с легкостью разрубает тугой узел корыстных желаний. Лишь служение прекрасной Истине усмиряет волны похоти. Ни покаянием, ни волшебными силами не одолеть похоть, причину всех твоих тревог, но если ты примешь прибежище у стоп Кришны, то, как на судне, ведомом опытным кормчим, легко преодолеешь опасности и войдешь в царство, где нет тревог и печалей.

И распахнутое небо, и бездонная звездная пропасть над головой, и лунный свет, заполняющий серебристым сиянием всё вокруг, и бриллиантовые россыпи мерцающих созвездий, небрежно наклеенных на темно-фиолетовый небосвод безмерности, и полыхающая молодость, и любовь, и бегство из плена времени, и сиреневый блюз малиновых рассветов, и её прерывистое дыхание, и вкус её спелых губ, и запах её тела, и все куда-то ушло так быстро, что не успел крикнуть ему в след: «Постой, не уходи, я не смогу жить без тебя!»
Листаются страницами мгновенья, неожиданно эта бушующая молодость, эти бессонные ночи, это звёздное небо непроизвольно стали моим потерянным прошлым, мой устойчивый, радостный мир погрузился в черное и белое, других цветов в нём уже нет!
А за моим окном своей обособленной жизнью живёт ночной город, и стрелки часов осыпаются вспыхивающими секундами, и смеётся в фиолетовом небе печальная луна, и вплетаются холмистые нити дорог, и жемчужные ожерелья бессонных ночей, и одиночные камеры снов, и стены из осеннего дождя, и в сердце моём скомканная пустота, и счастье, выпавшее из моих рук, и пульсирующие звёзды более не зажигают небеса!
Да, все уже ушло, растворилось в неудержимом временном потоке, но я безуспешно ищу его следы, робкий кусочек потерянного счастья, застрявшего в затуманенных нагромождениях моей памяти.
Уходит лето в образе лучащейся юности, в колоде Раздающего я всего лишь червонная десятка, не козырная.
Откуда я иду, куда и зачем?
Променял свою мечту на деньги, на стабильность, на практичность, на обеспеченность, на коммунальное счастье, безвозвратно теряя в этих неподатливых механических ориентирах светящийся островок моей безмятежности, беззаботности, безрассудства и юношеской любви.
В бездонном небе, высоко над моей головой парило моё личное счастье, оно сделало несколько кульминационных кругов надо мной, грустно улыбнулось, махнуло мне на прощанье рукой и улетело в то прекрасное место, куда улетают все вещи и предметы, которые оставляют маленькие мальчики и девочки, когда превращаются во взрослых расчётливых мужчин и предусмотрительных женщин.
 
«Шримад-Бхагаватам», книга 7, глава 9
Счастье в бренном мире что мираж в пустыне. Смертные заботятся о бренном, погибающем теле как о средстве, инструменте для удовольствий, но оно больше напоминает вместилище нечистот, сомнений и болезней.
И даже ученые мужи, властители умов, призывают смертных искать подлинное счастье там, где его нет и быть не может, в области чувственных ощущений, где всё зыбко и мимолетно.
Счастлив не тот, кто сделался рабом своих чувств, но тот, кто отверг их гнёт.
 
Вчерашняя юность — смешная ошибка, она внезапно закончилась, так и не выполнив ни одного из своих обещаний, клятв, договоренностей и торжественных заверений, ярко вспыхнула, громко закричала, быстро побежала, высоко подпрыгнула, взлетела, взорвалась на тысячи сияющих островков счастья, погрузилась во мрак повседневности и коммунальной суеты, испугалась, оступилась, завалилась на бок и рассыпалась в прах.
Недосказанные слова, недоцелованные губы, непрощенные друзья, неотомщенные враги, недописанные стихи, нераскаявшееся сердце.
Молния расчертила фиолетовое небо, от раскатов и хохота грома содрогнулась и просела земля, а затем все стихло.
Осени жёлтые глаза, этот дождь, он пришел за мной, рыжая грусть листвы, нескончаемые изумрудные поля, соединяющиеся с придавленными небесами на трепещущей линии горизонта.
И осень пахнет смертью, и тень густая сосен золотых, и небо, сгоревшее багряною листвой, и сердца иступленный крик, и капельки жемчужных звёзд, указывающие путь к родному дому, и рваная струна надежды, и выстрел в пустоту, и вкус остывших губ, и шаг в темноту, где хаос порождает тени, и бледность мёртвого лица, и роза в траурной петлице, и саван расстилая погребальный, и в новый круг самсары история умчится.
 
«Шримад-Бхагаватам», книга 6, глава 12
Как птицы в тисках, мы бьёмся в сетях времени, послушные высшей воле.
Все мы, люди и звери, точно соломенные куклы, танцуем на нитях невидимого Кукловода.
Он определяет нам роли, раздает имена, и Им выверен каждый наш шаг.
Все существа и вещество, проявленные образы, самомнение, стихии, чувства, мысли и рассудок, всё, что составляет зримый мир, взаимодействует между собою, повинуясь высшей воле.
Разрозненное не способно совокупиться без вмешательства высшего Начала.
Невежда мыслит себя повелителем своей и чужих судеб, хотя сам целиком зависит от внешних обстоятельств.
Без нашего прошения к нам приходят радости и печали, богатство и слава, долголетие и власть, и без нашего прошения они покидают нас в должный срок.
Потому пусть позор и слава, победа и поражение, спасение и смерть не выводят тебя из равновесия, будь всегда невозмутим, и в радости, и в печали.