Младший брат. СВОй берег ч. 2

АНЖЕЛА И СЕРГЕЙ СКИЛ.

            Февраль-самый противный месяц года.  Анжела не любит февраль.  Злой он. Хотя…наверное,  этот  месяц  злой от того, что короткий. И потому что конец зимы, уже не похозяйничаешь, а  дальше весна, всё оживает. Анжела проснулась с тяжёлым сердцем. Так-то, оно давно не на месте.
           Муж, Сергей ушёл на СВО.   И чего ему  дома не сиделось? Или так и есть-седина в бороду, бес в ребро? Его и брать-то туда не хотели, но он же  настырный! Если чего задумал, держите меня семеро…ведь  добился,  ушёл. А Анжела и так душу рвёт, у неё сынок-офицер. И тоже там…воюет…потому и за него душа болит.
            Если получается, то   звонят её любимые мужчины…иногда. И тогда настроение поднимается и хочется жить.  Женщина вздохнула. Пойти, кур покормить, что ли…им как-то по фиг, кто и где. Главное, чтобы их не забывали вовремя  покормить. На улице холод собачий. Улыбнулась. Ну да.
             Собаки во дворе уже ей  ни один раз сказали обо этом. Жаловались, что холодно. Анжела, конечно, внимательно их выслушала, но, извините, ничем помочь не могу.  Такая ваша собачья жизнь. Сами должны понимать. Не домой же вас брать… Встала.  И вдруг остановилась. Стоп! Что она сегодня во сне видела?
             Одуванчики! Много одуванчиков. Она Сергею красивый  венок сплела…надела ему на голову,  а он ей- слушай, а мне идёт…и главное, что там пригодится… А сам глазами куда-то  наверх показывает. Сердце стукнуло и закололо. Там, это где? На небе, что ли?  Да, ладно! Живой он! На днях звонил.
           Она схватила телефон. Торопливо поискала, нажала кнопку. Гудки…один за другим…не отвечает. Не удивительно.   Он же не на отдыхе. Не на Багамах.  Почему не на Багамах,  Анжела не могла придумать. Первое, что на ум пришло. Наверное, просто так подумалось. Придёт же в голову! Только почему так тяжело?
            И потом- одуванчики…Какие на фиг одуванчики?  Где она их насобирала? И венок… Февраль месяц… где она эти одуванчики нарвала?  Голова заболела. И снова  непонятная  злость- вот,  чего ему дома не сиделось?  В тепле. Ладно бы, пацан бестолковый, а он…  Она этот вопрос сама себе уже сто раз задавала.
             Только ответа не получила ни разу.  Шестнадцать лет вместе, а так и не изучила его до конца. И главное, что ругаться с ним  не получается. Она только рот откроет, а он улыбнётся и у неё душа в пятки.  За улыбку она его  и любит, наверное. Хотя, нет. Просто любит.  Качнула головой. Тоже мне, воин!
            Самому уже лет под… не будем выражаться, внуки есть, а всё туда же. Ведь не брали его, но где там! Мужик сказал, мужик сделал!  А она сколько слёз пролила! Умоляла, уговаривала. Как она одна здесь будет, со всем хозяйством!  А он опять- рот растянет в улыбке, обнимет, прижмёт к себе,  погладит по голове- ты  сильная, ты справишься!
             И потом- ты- мать офицера!  Прикинь! Это звучит гордо!  А она прикинула.  Только откинуть никак не может. И как  теперь ей  с этим жить?  Каждый день думать об одном- живы ли…это по телевизору всё красиво, а на самом деле, кто знает…Тоже мне, боевая подруга!  Мать офицера…сиди теперь и жди. И горюй.
             Редкие звонки- радость. Отсутствие плохих новостей- тоже  радость.  А тут как-то песню услышала. Уревелась вся. Это как раз  про неё песня. Точнее про всех жён, у которых мужья на войне.   А таких сейчас полстраны. И все ждут.  И надеются, что вернутся их  родные живыми. И здоровыми.  Да, песня. 
          Там жёны военных пели- Довоюй родной, дотерпи, родной…Разные женщины, из разных городов, разной национальности, но всех объединяет одно- они жёны защитников Отечества. И Анжела тоже среди них, потому   она слушает,  слезами заливается и подпевает- не давай вздохнуть злому ворогу…
              Подпевает, хоть и слов всех  не знает, а у самой грудь сдавило, какая там песня, слова в горле застревают,  выдохнуть бы в полную силу. Горло перехватило, сердце вот-вот выпрыгнет…  Довоюй, родной, дотерпи, родной…вы за нас стеной…мы за вас горой….всё у нас с тобой нынче поровну…И хочется в голос завыть!
             А какое там поровну, он под пулями, жизнью рискует,  а она сидит  дома, кур кормит…кота гладит…собачий скулёж слушает и только и остаётся, что вспоминать своих мужчин  и ждать. И молиться за него. За них. И думать, что ничего плохого  с ними не случится.  А увидеть  любимого во сне, вообще, счастье!
             Жаль, что нет такой кнопки- включить, чтобы во сне любимых мужчин  увидеть.  Анжела присела у окна. Ох, что ж так плохо-то… она и так места себе не находит, а тут ещё этот сон…Что-то стукнуло…она  торопливо  вскочила. Кот спрыгнул со стула. Блин, чего тебе спокойно не сидится?  Кот подошёл, потянулся, кивнул головой в сторону.
            Понятно, хозяйка, жрать давай, чего сидишь? Анжела отмахнулась- отстань от меня!  Кот недовольно  вытаращил глаза, растянул рот, чтобы было понятнее - он голодный.  И нечего тут из себя непонятливую строить. Мне нет никакого дела до твоих страданий!  Кивнул требовательно  в сторону миски.
            Анжела вздохнула.
-Пошли.
           Пока кот неторопливо  ел, она сидела рядом и  жаловалась ему, что она  устала. От всех. Что ей все надоели. И кот, и собаки. И куры. И холод на улице. И вообще…Кот ел и  внимательно слушал, но всем своим видом показывал, что с хозяйкой  он совершенно не согласен.  Но он  пока молчит, потому что рот у него занят.
           Но вот, он поест и выскажет ей всё, что о ней думает.  И обо всём, что вокруг творится.  Может быть. Так-то лишнее высказывать тоже не стоит. Пусть и кошачьим языком. Потому как жрать вовремя, это святое. И ещё он знает, что надо жить дружно. Так-то он хозяйку любит, если что. Он подошёл ближе и потёрся о её ногу. Видишь?
           Анжела махнула рукой.
-А идите вы все…
            И тут звонок. Сергей. Она радостно вздохнула. Наконец-то! Нажала кнопку.
-Слушаю…Привет…
           А  голос у Сергея сегодня  какой-то заторможенный. Выпил, что ли? Или просто устал? Так, сделаем голос радостным.  Муж  не должен знать, что жена расстраивается. У него и без её соплей проблем хватает. И потому- всё хорошо, всё хорошо…Она ему сейчас расскажет последние новости, передаст приветы…
             Выдохнула.
-Милый, ты как?
            Сергей прокашлялся.
-Это…я в госпитале…
-Ранен?
-Ага.
-В голову?
-Нет.
-Ноги?
-Нет.
           Анжела выдохнула. Слава Богу. Всё целое…
-А куда?
-Руки…Обе…
            Анжела села. Руки…обе… в смысле…то есть…совсем, что ли?  Так разве бывает? А дальше тогда  как?  Она торопливо проматывала в голове варианты. А дальше всё было, как во сне, трубку взяла медсестра, что-то говорила, а у Анжелы потоком слёзы. И ужас…не за себя. За него! За любимого и родного!
            Как он это всё, что с ним случилось,  воспринимает? И как жить дальше? Всем. Ей. Ему.  Уже закончен звонок, а она всё сжимала телефон в руках, словно он ей непременно ещё что-то интересное  расскажет. И подскажет, что делать дальше. Одно она знала точно- она сейчас нужна ТАМ! Рядом с ним.
             Потому что так должно быть. А как иначе? Вы за нас стеной,  мы за вас горой…всё у нас с тобой нынче поровну…Поровну. Только у них теперь две руки на двоих…совсем не поровну. Как-то кто-то не очень удачно поделил.  Милый, родной, я всё равно рядом буду. Всегда.  Пыталась собрать мысли в кучку.
             Значит, так. У неё есть родственники в Москве…и ей нужно ехать туда.  Потому что она должна сейчас   быть рядом с ним. Грудь распирало и сердцу не хватало там места.  Оно билось, словно пытаясь вырваться наружу.  И кто-то должен быть рядом! Сейчас! С ней! Потому что она не вынесет такого испытания!
             Одна не вынесет!  Звонок подруге…встреча…коньяк…и слёзы…много слёз.   Ревели  обе  в голос. Громко и навзрыд. Потому что страшно. И больно!   Решение неизменно, она едет в Москву.  А там, на месте,  уже всё будет понятно, что будет дальше. Главное, поддержать Сергея…она сильная!
             Она выдержит! Она должна быть рядом. Потому что так должно быть.  Боевая подруга. Мать офицера…Всё у нас  с тобой  должно быть поровну… Дальше дни бежали, словно перемотанная киноплёнка. Уладить дела на работе…пристроить хозяйство…куры, собаки, кот…Ладно, с этим мама разберётся.
             Блин, зима! Дома печь топить надо. Ладно и это на маму спихнём…  Чемодан, вокзал, Москва…а что с собой брать? Анжела с трудом потом вспоминала, что и как…Впрочем, это совсем неинтересно. Самое главное, муж…любимый…она должна быть с ним  рядом, потому что он без рук…и  как жить дальше?
             В голове не укладывалось…это точной всё с ней происходит?  И словно молоточки в мозг-ты сильная, ты справишься…словно сама себя уговаривала. И верила в это. Потому что так надо.   Единственное, что прочно засело в голове- хороших людей человеку посылает Господь. Потому что это всегда было рядом.
             На её пути встречались хорошие  люди. Потому что Господь рядом.  Анжела теперь постоянно помнила о нём. Это же Господь оставил любимого в живых. Пусть он ранен, но, видимо, это испытание. Так должно быть…только зачем?  В Москве Анжела прямо из аэропорта рванула в госпиталь. А как же?
             Сергей ждёт. А у самой сердце вот-вот выпрыгнет. И руки трясутся. Что её там ждёт?  Что она увидит?  Перед глазами как будто кадры из фильма. Причём,  исключительно, военных, а там раненые…забинтованные…И вот…палата и он, любимый, родной,  лежит  совсем  худой и глаза в пол- лица.  Анжела с трудом проглотила комок в горе.
              Только бы не закричать! Не зареветь в голос прямо при нём. Вокруг что-то пищит, всё чужое  и неуютное…капельницы…и улыбка! Его улыбка!  Анжела не сдержалась, кинулась к кровати, а слёзы рекой…только бы не завыть, не закричать…
            И  голос,  родной…
-Милая, всё хорошо. Всё хорошо. Я жив…
           Анжела вспомнила, что ей сказали перед тем, как впустить в палату. Врач сдвинула брови.
-Значит так, никаких слёз и соплей…Понятно? Или…
            Анжела затрясла головой.
-Поняла. Конечно. Я постараюсь…
             Врач нахмурилась.
-Не постараюсь. А буду помогать! Не можете эмоции сдерживать, сидите дома! Мы тут боремся за них, за каждого…и  от вас только моральная  помощь и поддержка  нужна, а не слёзы. Нечего его расстраивать! Не можете себя сдерживать, не ходите совсем!
            Вот, так. Жёстко и без нежностей.  И Анжела  совсем не обиделась. Она понимала. Тут и правда, не до соплей. Сопли-слюни пузырями, это не здесь. Это где-то в другом месте. А здесь…пусть грубо и жёстко, значит, так надо. По-другому ничего не получится. Она сильная. Она выдержит…обязательно выдержит…
           И потянулись дни. Каждый день рядом с ним. С любимым.  И добрый взгляд. И добрые руки. Её руки. Потому что у любимого рук нет. И она теперь у него  была вместо рук. Ходила с ним курить. Это было не совсем разрешено, но и не сильно пресекалось. Потому что мужские радости никто не отменял.
           Операции за операцией, а Сергей терпел и улыбался. Терпел и улыбался. Иногда капризничал, отворачивался от еды и тогда  она терпеливо стояла рядом и уговаривала- ложечку за маму, ложечку за…  Переодевала и переворачивала, мыла и умывала…гладила по голове…и так все  семь месяцев!
           И утешала…   Кто бы мог подумать…такое испытание послал Господь…и врачи убеждали, что всё будет хорошо. Что сделают протезы, что жизнь наладится…он не один такой. И все справляются. Значит, судьба такая. А судьбу, как известно, не выбирают. И они непременно выдержат все испытания.
             И всё будет хорошо…  А как  она  смеялась, когда он объявил, что фамилии у него на  войне не было.  У них там, на войне,  ни у кого фамилий нет, только позывной. У каждого.  Её муж  был Серёга СКИЛ. Она наморщила лоб. Скил? Что-то английское? Переводится, как череп, нет? Или она чего-то не понимает?
           Сергей растолковал. Нет. СКИЛ, это в книге одной…он точно её  название  не помнит. Так вот, там герой говорил…Вот, слушай…  На земле должны жить свободные кони и люди. Скил. Понятно? Анжела фыркнула. Где уж нам с неполным средним… И снова  смеялась, как вспомнит. Кони и люди. Как же!
            И обязательно свободные. Ладно, пусть все  живут. И кони и люди.   Она не возражает.   Потом поискала в интернете что-то похожее, нашла и  прочла что там дальше. И будет земля цветущей пустыней.  И жить на ней, на  этой цветущей земле  будут свободные кони и люди. А люди тогда  зачем?
           Пусть будут одни кони.   Ну да. Наверное. Одни кони. Тогда, наверное, и войн бы не было. С кем кони воевать будут?  Только не у всех такие понятия.   Войны зачем-то затевают  именно люди. Не кони. И убивают друг друга  люди. Кони и люди…цветущая пустыня…Как же! С чего она будет цветущей?
               Благоустраивают -то землю  не кони, а люди.  Ох, как всё сложно в этом мире…  С другой стороны… Иногда, наверное, у коней больше совести, чем у людей. И ответственности.  Все бы это понимали, может, жизнь была бы  совсем  другой. Чище и лучше. Только нас  почему-то не спросили. А зря…
             Потому что главный всё-таки на  нашей Земле-Господь…  А  моральная тяжесть…никто из мирных не поймёт, если не сталкивался с этим. Тем более, кони… А здесь…Анжела смотрела по сторонам, совсем другими глазами глядела на молодых хирургов в госпитале, у которых нет ни выходных, ни отдыха.
             Почти каждый день приходит сюда  борт и сотни раненых…  А машины уже ждут, военных развозят по госпиталям, Бурденко, Вишневского…Господи, помоги всем, дай всем силы, и тем, кто ранен, и тем, кто их спасает. Спаси и сохрани…спаси и помилуй…  И снова и снова в голове- Господь посылает человеку хороших попутчиков.
            Анжела в этом убедилась. Сколько волонтёров!   И все работают тут бесплатно, не жалея ни времени, ни сил, ни денег…Вон, Тамара, очень состоятельная женщина, а не  брезгует возиться с ранеными… И артисты…они ходят по госпиталям, а раненые вместе с ними поют и…танцуют! Даже лёжа в кроватях!
            Анжела вспомнила- герои вокруг нас.   Да, эти раненые- они все герои. Без исключения. Выжить в этой мясорубке и цепляться за жизнь так, что небеса удивляются.  Без рук, без ног, но жизнерадостные и счастливые! А дома их будут ждать родные и тоже радоваться, что близкие и любимые остались живы!
            Пусть не совсем здоровы, но живы!  И все верят, что выйдут они из госпиталя и начнётся совсем другая жизнь.  А самое главное, здесь, в госпитале нет никакой национальной разрозненности. Все здесь одной национальности. Все русские! Все раненые! И тоже все стараются друг другу помочь.
              Пусть даже просто добрым взглядом и добрым словом. И батюшка, когда приходил, говорил о доброте и человеколюбии…знали бы о таких словах те, кто затевал эту войну…может, был бы мир во всём мире. Но так не бывает. Хотя, там, на войне веруют в бога все. Особенно, когда в окопе сидят. 
             И каждый не забывает сказать- спаси и сохрани, господи…и даже молитвы выучили. Даже те, кто и в господа когда-то не верил.  Анжела тяжело вздыхает. Господь не зря испытания человеку  посылает, видимо там, наверху, решили послать и  им кое-что, чтобы  проверить супругов на прочность. 
            И теперь  людям  нужно доказать Всевышнему, что они крепки в  своей вере  в него и всё вынесут.  Только бы не сломаться.  Только бы не согнуться под тяжестью. Потому что говорят,  Господь посылает столько всего, сколько человек может вынести.  И только ему одному понятно, сколько именно человек  может выдержать.
             Дай бог, чтобы все выдержали эти испытания. Стали здоровыми, насколько это возможно.  Выйдут из госпиталя, разъедутся по домам и начнётся у всех другая жизнь.  Совсем другая. Вот только как туда вернуться, в ту другую жизнь…вот в чём вопрос…и никто не знает ответа. Потому что неисповедимы пути господни.
            А человек не всегда понимает своё назначение на этой земле.

продолжение следует