Общительность

В психологии общительность синоним коммуникабельности. Это умение налаживать контакты, способность к взаимообогащаемому и конструктивному общению с другими людьми, тебя окружающими. Как сложно то! А вот другое определение – тоже оттуда: это способность ощущать себя комфортно в компании людей, легко знакомиться с ними, свободно общаться. Тоже как - то мудрёно. Попроще бы что - то… Вспоминаю я своего деда. Простое русское имя – Василий. Очень любил читать газеты. Как не приду к нему в гости, лежит на диване, нога на ногу и читает новости. Да еще возмущается прочитанному: «какой - то секс придумали!». В деревне вырос. На Вятке. Сложно и долго получал образование. Рос в семье среди шести братьев. Много трудился. Рукастый был. Поэтому, видимо, и прожил до девяноста двух лет. Очень вежливый был и тактичный в общении. Разговор вел всегда «на Вы». При встрече неизменно начинал фразу с «Здрастье, пожалуйста!». Очень любил угощать всех своим домашним вином. Раскинувшийся над участком из шести неизменных соток виноградник давал ежегодно пятьдесят с лишним ведер винограда, спелого и сладкого. Изабеллы. Устойчивой к болезням. Всегда отличавшейся урожайностью. Причем, первый сорт вина дед всегда выгонял для гостей и друзей. Себе оставлял второй, из повторно отжатого жмыха в двухсотлитровой деревянной бочке. На мансарде круглогодично и единогласно голосовали резиновые перчатки над огромными стеклянными баллонами с бродящим вином. Любил труд. Всегда с чем - то возился. То фотографии проявлял, то стругал изделия из досок, то бетонировал треснувшую за зиму бетонную лестницу. А главными его достоинствами были честность и порядочность. Горячий был партиец, настоящий партийный авторитет. Не фанат, мог свои мысли о партийных решениях критически обсуждать. Правда, уже в прошедшем времени. Чему его научила его личная жизненная позиция. Осторожность никогда его не подводила. Особенно в сталинское время. Будучи на должности мастера цеха, пришлось ему отбиваться от несправедливых наветов, модных в то время. Заработал на почве стресса в пятьдесят два года двойной инфаркт. Лечащий врач «выписал» ему инвалидность и посоветовал срочно уволиться с той «нервной» работы на пенсию и переехать подальше от «воспоминаний». Желательно к воде – спокойной реке или морю. При этом, бросить курить и выпивать. В том только случае доктор мог гарантировать ему еще год - два жизни. Не более. Дед прилично струхнул за свою жизнь. Человек он был исключительно исполнительный. Все сделал по инструктажу. Уволился, переехал. И не куда – ни будь, а к Черному морю. И стал жить - поживать и здоровье восстанавливать. И в теплом море купаться весь летний сезон. Утром и вечером. Восстановился. Закалился. И прожил в пику тому доктору еще сорок лет! Вместо двух то! Вот это я понимаю, эффект! Пример для подражания. Не зря, выходит, «Айболит» свой хлеб кушал. Низкий ему поклон! И не просто прожил, а в свое удовольствие. В кругу нашей большой дружной семьи. Да, еще играл на баяне и рисовал красками. Картины были – закачаешься! Про природу все. Про лес, поля, реки. Все по своим детским воспоминаниям. Самоучка. Золотой был дед! Но, это все о деде. А про общительность то? Как - то раз дед меня попросил взять его с собой на рынок. Мы то с братом и родителями чаще привозили ему все с рынка сами. На машинах. Чтоб дед в город не тащился, в очередях не стоял. Вот тут – то и крылась промашка. Не понравилась как – то деду картошка. Сам, говорит, поеду и выберу. Какую люблю. По мне – то картошка она и есть картошка. Я ее в армии за двадцать лет натрескался вдоволь. И жаренную, и вареную, и пюре… во времена дефицита она была главным блюдом. Брали мы ее на зиму мешками. Аккурат до весны мешка три – четыре семьей съедали. Пока не прорастет. Еще и с соседями делились. У кого возможности были поскромнее. По этой именно причине и не видел я особой разницы в картошке. Все равно вкусная будет, когда пожаришь ее на сальце да приправишь лучком. Особенно в виде закуски. Сами знаете к чему. Видать ошибался я, раз дед так настаивал. Самолично поехать и выбрать. Ну и Бог с ним! Хочет, значит поедет. Посадил я его на свои тогда еще «Жигули» и вывез «в люди». В кой то век! С пониманием, что и ему нужно хоть изредка проветриться. Не все же дома сидеть в четырех стенах. Так оно и вышло. Тогда рынок был так называемый «выходного дня». С пятницы на выбранные городские площади съезжались грузовые машинки со всей европейской части России: из областей Воронежской, Ростовской, Курской, Астраханской, краев Краснодарского, Ставропольского, республики Адыгея.  Везли все – фрукты, овощи, крупы, другие продукты и не только продовольственные. Ну и конечно – картошку!  Как же без нее? Приехали мы с дедом на такую рыночную площадь, выгрузились. Дед аж обомлел… Где ж тут выбрать - то картошку? Дня не хватит все обойти, осмотреть. Не то, что в местном ларьке возле его дома. Глаза разбегаются. Рядом с моими «Жигулями» оказался грузовичок с Кубани с отборной картошкой. Крупной, ядреной! Аж в руке не помещается. «Дед, берем?» – спрашиваю я. «Не, не», заартачился дед, - «видишь, подле него (грузовика) никого нет, значит плохая картошка! Вон туда пошли, смотри, какая там за картошкой очередь. Точно хорошая, что надо!» - указал мне рукой дед в самый дальний угол рыночной площади, где собралась действительно внушительная толпа таких же как он сам пенсионеров. А в руке у деда сумочка, времен НЭПа, под искусственную кожу такая, из дерматина, небольшая, с двумя ручками. В такую только буханка хлеба и поместится, не более того. Меня потихоньку эта ситуация начинала забавлять. Интересно, чем дело кончится? Хорошо, дед, будь по – твоему. Пошли мы к той далекой машине, собравшей максимальную на площади очередь. Подошли, встали в хвост. Дед со всеми поздоровался, как на партсобрании. Даже чуток поклонился, а не просто кивнул головой. Чувствовалась партийная закваска. Умел дед с людьми общаться. И потянулось время в разговорах с такими же как он, пенсионерами. Не зря я, видимо, сравнил эту очередь с партсобранием.  Активная такая очередь оказалась. Начала обсуждение с картошки, продолжила политическими новостями. Досталось всем! Вплоть до царя Гороха… Никого очередь вниманием не обошла. Тот, кто уже картошки прикупил, не торопился «сниматься с якоря». Эмоции очередь захлестывали. Градус обсуждений поднимался. Мне становилось волнительно за деда, который активно участвовал в «разборе полетов» последних новостей. Одновременно я был горд за деда. Чувствовалось, газеты его не подвели. На высоте была его самоподготовка. Подкован не на шутку. При этом явно выделялся в лучшую сторону по знанию истории и политики. Не пришлось мне за деда краснеть!  А в это время очередь все – таки двигалась. Настал момент, когда и дед достиг откинутого борта грузовичка. А момент - то оказался переломным.  Глянул дед в кузов и ахнул. «Это что ж у вас за картошка такая!? Стыдобища!» - возмутился не на шутку дед. Испугаться даже мне пришлось. Такого возмущения я от деда давно не видел. Дед даже заикаться начал: «Для чего ж я столько временя здесь простоял? Полдня считай. Чтобы эту вот такую вашу чудо – картошку купить? Совесть у вас есть?» - наехал дед на продавца той злосчастной картошки, в одном лице, видимо, водителя и экспедитора. А тот бедный, ничего не ожидавший, аж рот открыл от удивления и дедовой «наглости». В результате я в преддверии боев без правил еле – еле успел оттащить деда от привычной уже нам очереди и повел в сторону наших припаркованных «Жигулей». И купили мы все – таки ту самую первую картошку, которую я деду предлагал в самом начале по приезде на рынок. Взяли отборную красавицу. Пусть чуть дороже. И не в дедову сумочку, а целый мешок. Чтоб больше не беспокоился дед. Хотя бы на ближайшее время. Однако, не успокоился ветеран. Всю дорогу потом еще и возмущался. Заметьте, не очередью часовой, не потерянным в разговорах временем, а качеством и ценой картошки. Ведь главный результат вылазки за картошкой был достигнут – дед активно пообщался с людьми, с такими же, как он сам, уставшими от одиночества. Видать, общение - это лекарство от возраста. Ни с чем не сравнимое, заменяющее даже таблетки.