Выступления театра Black flawers восхищали Каунас

 


 1.Афиша на литовском языке: 21 — 24 июля 1930 г. в Летнем театре негритянский театр играет оперетту “Liza”: 40 сцен, 50 негритянских артистов: Louis Douglas, Volodu Suou, Marg Beket, Utyca, Fields, Mares, Butelmara, Tompson, Zanei, Kilei, Kruk, Fuandikster, Valei Varnez и др., газ. “Sekmadienis” [сякмаденис, в пер.: воскресенье] 1930, 20 июля.
 2.Афиша оперетты «Лиза», газ. «Эхо» 19 июля 1930 г.
 3.Артисты театра “Black flawers” вместе с каунасцами.
 4.Афиша на литовском языке: 18 — 21 июня 1931 г.  в Летнем театре ревю “Riff biff bang”, участвуют Louis Douglas, Marion Cook, Rose Poinlexer, Louise Hopkins, Arabella Fields, Strappy Jones, Mike Riley, Francis Mores, Ralph Tompson и др., газ. “Lietuvos aidas” [летувос айдас, в пер.: эхо Литвы], 20 июня 1931 г.
 5.Афиша ревю “Riff biff bang” в газ. «Эхо» 19 июня 1931 г.
 6.Афиша ревю “Riff biff bang”, газ. [ди идише штиме, в пер.: идишский голос] 19 июня 1931 г.
 7.Афиша на литовском языке: 22 — 24  июня 1931 г.  в Летнем театре оперетта “Louisianna”, газ. “Lietuvos aidas” 24 июня 1931 г.
 8.Афиша оперетты “Louisianna” 22 — 24  июня 1931 г. в Летнем театре, газ. «Эхо» 22 июня 1931.
 9.Летний театр.
 10. Шарж 10 артистов негритянской труппы, художник Лейзер Каган (Каунас).

Складывается впечатление, что в межвоенные годы на гастроли в Литву приезжали деятели искусств всех жанров чуть ли не со всего мира. Но, несмотря на это, выступление  в Каунасе труппы темнокожих артистов “Black flawers” вызвало необычайное возбуждение. Ещё бы! Ведь эти гастролёры успешно выступали в Париже, Берлине, Лондоне, Вене, Праге, Бухаресте, Стокгольме, Копенгагене, Милане, Риме, Мадриде, Барселоне! 1000 спектаклей в Нью-Йорке! (Значит и Каунас тоже не лыком шит!).

 1930 ГОД:

Газ. «Эхо» оперативно известила всех театралов о приезде в столицу невиданной неслыханной труппы “Black flawers”. 
 
ГАСТРОЛИ НЕГРИТЯНСКОЙ ТРУППЫ: «21 июля в летнем театре начинаются гастроли знаменитой негритянской труппы “Black flawers”, приезжающей к нам из Парижа, где она играет в своем собственном театре, в составе 50 человек. Едет она из Парижа в Стокгольм на выставку в своем собственном специальном вагоне. В Каунасе труппа пробудет 4 дня. В эти дни она поставит оригинальную оперетту «Лиза», которая имела в Париже громадный успех. Труппа везет с собой все необходимые декорации, свой оркестр, хор и балет. Прибытие негритянской труппы для ковенцев приятный сюрприз, так как они ведь незнакомы с искусством и творчеством сыновей знойной Африки, с их оригинальным балетом, танцами. Продажа билетов на гастроли труппы идет очень бойко».
     Газ. «Эхо», 1930, 19 июля.

Пришлось запастись терпением ещё на один день.
ГАСТРОЛИ НЕГРИТЯНСКОЙ ТРУППЫ: «Назначенная на вчера первая гастроль в Летнем театре негритянской труппы не состоялась, так как не прибыли необходимые декорации».
     Газ. «Эхо», 1930, 22 июля.

А дать автограф гости соглашались охотно?
ПОД ЗНАКОМ НЕГРОВ: «Новая сенсация на ковенском горизонте: целая вереница артистов всевозможных оттенков: черного, коричневого и желтого цвета. Толпы зевак сопровождают членов труппы “Black flawers”, барышни и дамы тают под обаянием черного “Sex Apeal’я”. Каунас под знаком негров. У цветных гостей стройные фигуры. Резкие черты, курчавая шевелюра и живые глаза. Негры фланируют взад и вперед, весело смеются и с видом знатоком глядят на ковенских красавец. Штаб квартира негров — гостиница “Versal”. Тут поселилась Валеда Снау, которая рекомендуется журналистам кратко, но внушительно: «Я — звезда» — “I am the Star”. У звезды много шарма, но мало настроения для интервью. Вместо нее ее биографию рассказывает длинноволосый черный чертенок — танцор, временами переговаривающийся с мисс Снау на каком-то диком гортанном жаргоне, а затем снова переходящий на нормальный английский язык. Валеда Снау — дипломатка. Журналист тщетно добивается ответа, каковы ее впечатления от поездки по СССР, где она изучала русские песни. «Звезда» только замечает, что русская музыка очень сродни негритянской. Знаменитой черной артистке приходилось пленять зрителей по всей Европе, в Китае, в Египте, на Яве. Повсюду ее выступления сопровождались триумфом. Артистка поет, свистит,танцует и играет на всех музыкальных инструментах. Но главное лицо в труппе мистер Дуглас, общепризнанный корифей черного искусства, по образованию юрист, исключительно развитой и культурный человек, автор многих ревю и пьес. С ним можно беседовать часами об искусстве, о неграх в Америке, о говорящем кино, о культуре. Но с этим джентльменом мы познакомим читателей завтра.      
    Газ. «Эхо», 1930, 23 июля.

Интересно, а мнение всех театралов совпало с оценкой критика Spectator’а?
«ТЕАТР НЕГРОВ» — ОПЕРЕТКА «ЛИЗА»: Что сказать об этом спектакле? Когда только подумаю о нем, уши наполняет гром, шум своеобразной экзотической музыки, в глазах рябит от изобилия ярких красок,в мозгу отбивает такт дробная, изумительная чечетка, в памяти встает невиданная гибкость тел ... И все это невиданно, непохоже на привычное, европейское. Впечатления положительно подавляют, и недаром, когда в середине спектакля пошел ливень и потоки сбегающей с крыши воды прибавили аккомпанементу еще больше грохоту и шуму, то публика даже сначала и не заметила этого вмешательства природы в артистическое действо. Надо сказать, что публика сначала была чуточку разочарована, черноты было мало в гостях. Один-два поддержали честь труппы и были прилично черны. А остальные — далеко отстали от идеала. Но характерные расовые особенности никаких сомнений не возбуждали в том, что пред нами гости из далекой Африки или Америки. Да и бешеный темп музыки, плясок, мимики, действия говорило о чем-то несвойственном не только нам, жителям полу севера, но и более горячим южным европейским народам. Эта гибкость и подвижность тела у танцоров-негров изумительны. Смотришь и не веришь, что эти люди имеют кости и обыкновенные мускулы. Правда, о танце в нашем смысле говорить не приходится. Все это сплошная «чечетка», усложненная невиданным фокусничеством, но четкость, точность, виртуозность в исполнении изумительны. Что еще поражает в гостях — это изумительная мимика. Играют глаза, брови, лоб и все тело. Голоса слабые, но музыкальные и мелодичные. Негритянские песенки вызвали шумные одобрения публики. Словом, на сцене была африканская экзотика, Бурная, страстная, невиданная и захватывающая. Оглушенная немелодичной, резкой, но характерной музыкой, пораженная невиданным темпом танцев, публика ушла полная впечатлений. Театр был переполнен.                Spectator.
         Газ. «Эхо», 1930, 23 июля.

Дорогу осилит идущий.
ДУГЛАС О ЧЕРНОМ ИСКУССТВЕ И БЕЛЫХ ЗАВИСТНИКАХ: «Из университетской аудитории — на театральные подмостки. Такой путь проделал самый выдающийся из наших гостей — Л. Дуглас, руководитель “Black flawers”. Вся семья Дугласов —  артисты, и молодой юрист с дипломом Гарвардского университета дебютировал на сцене в обществе собственных папаши и мамаши. Л. Дуглас полон энергии. Он мечтает облагородить негритянский театр, перейти от стиля мюзик-холла к серьезному театру. «Черное искусство — алмаз, нуждающийся в шлифовке. Но мешает публика. Зритель недолюбливает серьезное искусство. Нужны деньги, а после Биржевого краха 1929 г. финансисты боятся инвестировать крупные суммы в театр». Тот же финансовый вопрос заставляет Л. Дугласа отложить до будущего лета своей (бытовой) серьезной комедии «На Бродвее». Летом дешевле арендовать театр, а если дугласовская премьера будет иметь успех у нью-йоркцев, то будет заложен фундамент классического негритянского театра. В его «Бродвее» впервые появится не чечетка, а классический балет. Звуковые фильмы не убьют американский театр. Надо только удешевить театральные места и дать зрителю такой же комфорт, как в кинематографах.
В Европе труппу принимали у себя короли. В. Америке на негра до сих пор глядят, как на человека второго сорта. Об этом Л. Дуглас говорит с горечью и возмущением: «На щелчки надо отвечать щелчками. Мы негры слишком терпеливы. Нам завидуют, потому, что через 70 лет после уничтожения рабства мы уже создали свою интеллигенцию и свой зажиточный класс». Л. Дуглас верит, что через несколько поколений исчезнет пропасть между белыми и цветными, забудутся дикие сцены «судов Линча» над беззащитными неграми, и тогда ...                Скифъ.   
      Газ. «Эхо», 1930, 24 июля.

“Black flawers”, iki pasimatymo, до встречи!
ПРОЩАЛЬНАЯ ГАСТРОЛЬ НЕГРИТЯНСКОЙ ТРУППЫ: Вчерашняя 2-я гастроль негритянской труппы в Летнем театре прошла с громадным успехом. Театр опять был переполнен, публикой, которая очень много аплодировала всем исполнителям и без конца требовала повторения особо понравившихся номеров, а таких было масса. Сегодня прощальная гастроль труппы. Ставится 1-й акт столь понравившейся ковенской публики оперетта «Лиза»,  и, кроме того, дан будет большой концерт джаз-банд с участием всей труппы. Завтра утром негритянская труппа уезжает в Ригу.
       Газ. «Эхо», 1930, 24 июля.

1931 ГОД:

WELCOME TO KAUNAS, FRIENDS!!!
ПРИЕХАЛИ ЧЕРНЫЕ ЗВЕЗДЫ: «Сегодня с утра на ковенских улицах запестрели черные лица. Быстроглазые и белозубые «цветные джентльмены» гуляют по Лайсвес аллеи (проспект столицы) и увлекают за собой толпы зевак. У всех в памяти прошлогодний успех негритянской труппы. Летний театр ломился от публики. А на сцене творилось нечто невообразимое. Черные артисты давали такой «футбольный темп», что у публики захватывало дух. На ковенцев веяло жарким дыханием Африки. Накануне первого приезда негров в публике было немало недоверчивых. «Ну, какие там негры», заявляли авторитетно «знатоки», просто рижские халтурщики. Выкрасятся в черный цвет, а потом разъезжают». Но когда прибыли черные звезды», «знатоки» умолкли и резво побежали в кассу Летнего театра за билетами. Ввиду особого сюрприза негры привезли к нам немного африканского климата. Сразу стало тепло и приятно. Сегодня первый спектакль. Билеты почти все распроданы.
         Газ. «Эхо», 1931, 18 июня.
 
Останусь голодным, но куплю самый дорогой билет.
ГАСТРОЛИ НЕГРИТЯНСКОЙ ТРУППЫ: «Сегодня в Летнем театре гастроли знаменитой негритянской труппы в составе 50 человек. В Каунасе труппа пробудет 4 дня. В эти дни она поставит оригинальную оперетту “Riff biff bang” (черный кофе), которая имела повсюду громадный успех. Труппа привезла с собой все необходимые декорации, свой оркестр, хор и балет. По-видимому, ковенцев очень интересует искусство и творчество сынов знойной Африки, с их оригинальны балетом, танцами, так как продажа билетов на гастроли труппы идет уже со вчерашнего дня очень бойко».
       Газ. «Эхо», 1931, 18 июня.

А каунасцев  Л. Дуглас примет в труппу ?
ЧЕРНЫЕ АНТРАКТЫ: «Негры играли «после дождичка в четверг». Публика переполнила Летний театр и горячо встретила своего старого знакомого Л. Дугласа вместе с его оранжереей «черных цветков». Дамы опять влюбились в Дугласа. Мужчины изучали анатомию «хорзс-гёрзл» и отнеслись к ним с должным вниманием. Зрители долго спорили, что лучше: “Liza” или “Riff biff bang”. Но между сценой и публикой сразу установился живой контакт. Л. Дуглас почувствовал это и даже заговорил по-литовски. “Black flawers” творили невероятные чудеса: устраивали спиритические сеансы с духами, изображали специальный негритянский курорт, играли на всех инструментах, начиная с собственных животов и кончая половыми щетками. Публика удивлялась и бурно хлопала. В публике виднелись монокли дипломатом.                Прохожий.
     Газ. «Эхо», 1931, 19 июня.

Доказано, что все расы произошли от африканцев!
«ЧЕРНЫЕ ЦВЕТЫ»: «В Каунасе нельзя теперь ступить и шагу, чтобы не наткнуться на знаменитость. На скамейках Лайсвес ал., у витрин, на тротуарах мелькают «черные звезды». Негры сохраняют свою привлекательность и до, и после, перед спектаклем, во время его и после занавеса. Обыватель с опаской поглядывает на темнокожего гостя и втихомолку догадывается: «А вдруг людоед»? Но успокаивают негритянки. У них такой субтильный вид, что Дуглас их определенно не может кормить человеческим мясом. Успокоив свои опасения, обыватель переходит в атаку и на ломаном англо-немецком (или немецко-еврейском ) жаргоне начинает интервьюировать артиста труппы: нравится ли ему Каунас и ковенские барышни, трудно ли играть ногой на пианино и гулять под музыку на голове. Негр снисходительно улыбается и дает разъяснения. «Черные цветы» чувствуют себя героями дня. По вечерам Летний театр переполнен. Днем их преследуют почитатели. Не жизнь, а черная масленица».
    Газ. «Эхо», 1931, 21 июня.

Или  в интернете отсутствует какая-либо информация об этом коллективе, или я не сумела её найти?