Врата в Небытие. Том 2

«Неизбежность – не повод опускать руки» – командир 6-го десантного корпуса Вестерн.

«Во мне ещё теплится надежда, хоть и не появляется понапрасну.
Во время всемирного хаоса и разрушений нет времени подумать о моралях. Каждый выживает, как может. Это время Великой Скорби, так называют его у нас сейчас. Почему Скорби? Потому что ответить, предпринять действия против захватчиков мы просто не можем. Все это бесполезно, против машины…»
-Нет средств борьбы?
Внезапный голос сзади заставил Натана прекратить письмо и обернуться. Голос принадлежал его другу, Рафаэлю, который, в свою очередь, является подполковником 93-го пехотно-артиллерийского полка.
-Здравствуй, Раф. И долго там стоишь? – с некоторым укором в глазах спросил Натан.
-Только пришел. – Рафаэль по-офицерски прошелся вдоль чулана, заложив руки за спиной, и аккуратно посмотрел на скромное начало записей. – Ты, как вижу, зря времени не теряешь?
-Да что-то чувства нахлынули. Хочется выговориться, понимаешь? Мы с тобой и видимся только во время перестрелок или внезапных отпусков, а ты знаешь, что вчера было. Приступы жестокости нередко появляются у этих версий, но вчера… я такого не видел. Очень трудно осознавать свою беспомощность, то, что ресурсы и силы уже закончились, а твой пламенный дух стремится, чтобы освободить хотя бы еще одного заложника, хотя бы ту жалкую, бедную девочку…
-Майор, не время поддаваться деморализации, – прервал Рафаэль, – Если в рядах наших групп поселится недоумение, а еще хуже – страх, то это будет не дисциплина, а свара (слово на Новорерматском, означает буквально – трусость, уход от ответственности).
-Я знаю, Раф. Поэтому и пишу сейчас, чтобы отвлечься от этих ужасных мыслей. Что, если её можно было спасти? Как надо было спасти? Этого я не понимаю. Знаю лишь, что мы были лишены какой-либо подачи ресурсов, поддержки, и были вынуждены смотреть, что это железо делало с теми, кого мы ещё недавно хотели освободить.
Рафаэль положил руку на плечо Натана и неспешно, но серьезно проговорил:
-На войне всегда приходится жертвовать. Не только людьми: энергоносителями, оружием, способным давать хоть какой-то результат, станциями и территориями, до которых еще не добрались Вспышки. Прибавь к этому факту то, что мы не просто на войне, а в центре борьбы за жизнь человечества. Наш Колат – единственный организованный комплекс, способный не только прятаться, но и давать отпор. Мы – единственные, кто еще может спасать людей. Просто считай, что потери – необходимая плата за организацию этого всего, и эту плату нам нужно свести до минимума. Подумай над этим.
Окончив свою речь, Рафаэль также по-уставному ушел. Чулан вновь приобрел иллюзию тишины, которую нарушали лишь частотные датчики, показывающие, в какой момент нужно надеть противогаз.
Желание писать дневник ушло, поэтому Натан решил пройтись по территории Колата. Первым делом поднялся наверх, чтобы навестить солдат своей группы, которые несколько дней назад подверглись излучению нового оружия САОР (так сокращенно называют Станцию Автоматизированного Объединения Роботов). Ему объясняли, что данный вид излучения влияет на сознание солдат, может являть им галлюцинации, видения или даже сделать враждебным по отношению к своим союзникам. Но это мелочи – куда страшнее становится от понимания того, насколько сильный и глубокий психологический отпечаток остается в разуме у жертвы. Она может забыть свое прошлое или поменять свой личностный портрет, излучение может сделать самых смелых людей трусами и самых слабых враждебными ко всему живому. Не исключено появление бесконечного количества новых фобий и выявление шизофрении. Командование Колата ещё не нашло средств защиты, не имеет понятия, каковы охваты поражения у данного оружия, но медики уже работают с несчастными, к которым Натан и направлялся.
Замшелая дверь с табличкой «Госпиталь» открылась перед лицом майора. Из помещения вынесли тяжело раненного, несущего бред бывшего солдата. «Он уже никогда не станет прежним» – пронеслась мысль в голове Натана. Он поспешил пройти в пункт для пострадавших от излучения. Здесь медики тщательно работали с психикой пациентов, стараясь вернуть их рассудок. Майор прошёл вдоль палат, где к кушеткам были привязаны солдаты.
-Пожалуйста, успокойтесь! Помощь сюда! Где подкрепление?! – внезапно позвал доктор из палаты, которую проходил Натан.
Сразу же подоспели несколько крепких ребят и привязали пациента, так как недавно он разорвал веревки, его сдерживающие.
-Отпустите меня! Вы не понимаете, что происходит! Дайте догово-
Бывшему солдату закрыли рот повязкой, из-за чего тот только сильнее взбесился, силясь разорвать канаты.
Пройдя в палату 38, где Натан нашёл наконец своего друга Сарма, увидел человека, который был значительно спокойнее пациента, недавно услышанного. Сарм задумчиво сидел, общаясь с психологом:
-Знаете, а ведь я считал, что вы все реальны. Ходил с вами, людьми, спал под одной крышей, ел. Сколько времени я потратил на тренировки и учебе военному делу – всё зря?
-Ничего не проходит даром. Я повторяю вам, что-
-«На-вас-так-действует-излучение-бла-бла-бла», – передразнивающим тоном проговорил Сарм, – если б это было излучение, я бы и сам это понял, без ваших ненужных подсказок!
Сарм поднял на глаза. В них чувствовались одновременно и обида, и разочарование, и спокойное безразличие ко всему, что вокруг него происходит. Он тихо вымолвил:
-Никто не настоящий, никто меня не поймет. Вы пытаетесь казаться мне реальными, чтобы добить мой шаткий разум, втеревшись в доверие. Но я уже не тот, кем был раньше. Оставьте меня, я хочу побыть один, без напечатанных галлограм.
Все, кроме пациента, вышли из палаты. Натан поинтересовался:
-Так понимаю, мне пока с ним нельзя говорить?
-Пока нет. Хоть снаружи он выглядит полностью адекватным, в его психике нарушилось понимание существующего. Сейчас он думает, что мира вокруг него не существует и говорит, будто реальность исчезает, когда отводит глаза или просто не смотрит на неё. Если не изменить его «мнение» в ближайшее время, неверное толкование происходящего укрепится в мозгу, и он так и будет придерживаться этой патологии, – объяснила психолог.
-Я вас понял. Ларко васт (с Новорерматского – доброго дня).
Через полчаса Натану выдали новое дело, целью которого является подрыв военной базы врага, находящейся на холмистой местности, испепелённой Вспышками. Расписав план и договорившись с командованием об отправке подкрепления, он лёг спать, перед этим проверив все датчики на безопасность и отсутствие шанса вызываемых землетрясений ночью.
«Завтра будет тяжёлый день» – с этой мыслью Натан погрузился в долгожданный, но чуткий сон.