Путь в небо

               Бездонная синева над головой, белоснежные кучевые облака плывут где-то там внизу и кажутся мыльной пеной, повисшей в воздухе. Тонкой змейкой извивается речка, огибая скалистые сопки. Прибрежные заросли кустарника едва различимы с высоты, а лес, подпирающий речку, словно бархатный зелёный ковёр тянется до самого горизонта. На мгновение дыхание останавливается от ощущения высоты и скорости. Самолёт рассекает упругий воздух и со свистом летит всё дальше и дальше вслед за уплывающими облаками. В голове промелькнула мысль: Я лечу! Белая пелена опустилась на глаза, будто истребитель вошёл в облако и вдруг наступила тишина, щемящая до боли в сердце.
- Саша! - раздаётся откуда-то издалека приглушённый встревоженный голос матери.
Сознание медленно возвращается и уже четко слышится:
- Сашенька, что с тобой?! Который раз зову, а ты не отвечаешь! - говорит она и трясёт сына за плечо.
Саша открывает глаза, переводит взгляд на мать и с досадой думает о прерванном полёте.
- Нет, это не сон. Я летел и чувствовал высоту.
- Как ты меня напугал, я думала с тобой что-то случилось - взволнованно говорит мать.
Она пытается потрогать лоб сына, чтобы почувствовать жар, но Саша отворачивает голову и говорит:
- Со мной всё в порядке, не беспокойся, мама.
Опять летал на своём воображаемом самолёте, так и не может расстаться с несбыточной мечтой, - молча догадывается мать и её глаза наполняются слезами.
- Нет, нельзя показывать ему свою слабость. Пусть верит, что когда-то полетит.
Мать поправила подушку в кресле-коляске сына и молча вышла из комнаты. Весенний ветерок ворошил Сашкины волосы из приоткрытого окна. Казалось, что не было этих долгих пяти лет, проведённых в инвалидном кресле. Будто ещё вчера он, выпускник школы, мечтает поступить в лётное училище, но нелепая случайность перечеркнула всю его жизнь.
       Жаркий июньский день, позади выпускные экзамены, прощальный школьный бал и заветный аттестат на руках. Через несколько дней Сашка Черемисов уедет из родного города поступать в лётное училище. Но, как не хочется расставаться со школьными друзьями. А ведь скоро все разлетятся по свету куда поведёт их судьба в поисках своего счастья. Но это потом, а сейчас весь класс дружной гурьбой весело идёт на речку купаться.  Всюду слышен смех, шутки, кто-то из пацанов горланит песню. Сашка несёт полный рюкзак всякой еды. Он отобрал авоськи с провизией у девчонок и сложил в свой большой рюкзак. Девчата крутятся возле него, подтрунивают, не тяжела ли ноша!? Но он только посмеивается в ответ. Не довольна всеобщим вниманием девчонок к Саше только Наташка Синицина. Она хмурит бровки, но не подаёт вида, что ревнует. У неё это плохо получается, тогда она берёт Сашку под руку и тем самым пытается привлечь его внимание к себе. Сашка ей давно нравится ещё с восьмого класса, но он думает только о своих самолётах, и, кажется, даже не замечает, что Наташка держит его под руку. Вода в реке ледяная и ещё издали чувствуется её прохлада. Парни, на ходу раздеваются и с разбега ныряют головой в речку, громко кричат от обжигающей ледяной воды. Брызги летят во все стороны, и девчата с визгом разбегаются кто куда. Долго купаться в такой воде просто невозможно и ребята выскакивают на берег. Кожа на глазах краснеет, а у кого-то становится похожей на гусиную. Девчата расстилают на траве лёгкие покрывала и достают еду, а парни разводят костёр. Вскоре над рекой потянулся дымок, и запах жареных сарделек напомнил, что пора подкрепиться. Все усаживаются большим кругом, кто-то из парней принёс сухое вино и пытается открыть вилкой. Штопор не взяли, но всё-таки с этим справились и красное искристое вино льётся под общий смех в кружки. Бывший староста класса Славка Семёнов предлагает выпить за успешное окончание школы, и чтобы вновь встретиться на этом месте ровно через год. Под всеобщее “Ура” железные кружки ударяются друг о друга. Потом хором пели любимые песни, вспоминали учителей, интересные школьные эпизоды и смеялись. После обеда снова пошли купаться. Парни решили соорудить нырялку из доски, что лежала прямо на берегу. Получилось хорошо, один конец подсунули под большой камень, а средину опёрли на другой. Сашка вызвался испытать и первым встал на край доски. Немного покачался, вроде всё нормально, упругость доски хорошая, с силой оттолкнулся и нырнул головой в воду под восторженные крики девчонок. Прошло несколько секунд, но Сашка не выныривал из воды. Потом прошло ещё несколько секунд, и все поняли, что случилась беда. Парни бросились в воду и, к их удивлению, обнаружили, что здесь очень мелко. Сашка лежал на дне. Ребята вытащили его на берег и начали делать искусственное дыхание. Он не очень нахлебался воды, открыл глаза и свободно задышал. Собравшиеся вокруг него облегчённо вздохнули.
- Саша, ты можешь встать? - спросила его Наташа и попыталась приподнять голову.
Сашкино лицо исказилось от боли, он застонал и сказал, что не чувствует ног. В толпе наступила гробовая тишина, никто не знал, что делать. Как всегда, выручил староста класса. Он достал телефон и вызвал скорую помощь. Как долго нет “Скорой”, уже больше сорока минут Саша лежит на песке и любое движение вызывает невыносимую боль в пояснице. Все ребята стоят вокруг не в силах чем-то помочь. Наконец приехала “Скорая”, медики осторожно положили Сашу на носилки и погрузили в машину. Парни и девчата молча проводили её взглядом, у всех было подавленное настроение.
- Что теперь будет с Сашкой? - так, наверное, думал каждый, кто остался на берегу.
          Врачебный консилиум после проведения обследования дал неутешительное заключение: Перелом позвоночника высокой степени тяжести. Произошло образование грыжи, сдавление корешков и спинного мозга, что привело к нарушению чувствительности нижних конечностей.
 В городе, да и в области не было ни специалистов, ни медицинского оборудования для проведения таких операций и Сашу через три месяца выписали из больницы в инвалидной коляске.
         Бывшие школьные друзья по началу бывали часто, но со временем приходили всё реже, а в этом году и вовсе никто даже не позвонил. Тишина! От этой тишины у Саши ломило в ушах. Порой казалось, что можно сойти с ума, лишь только мать, которая была всегда рядом, удерживала его своим присутствием от роковых действий. Но и у матери со здоровьем не всё ладилось. Постоянные переживания за сына отразились на сердце. Участковый врач, к которому обратилась она, порекомендовал пролечиться в стационаре, иначе может случиться инфаркт. Но как оставить сына одного? Мария Петровна долго не решалась лечь в больницу, пока ей не посоветовали обратиться в службу социальной помощи.
- Саша, врач настаивает, чтобы я легла в стационар. С тобой будет всё это время сотрудник из соцпомощи, он должен прийти сегодня в двенадцать часов, чтобы ознакомиться с работой, которую надо делать. В стационаре я буду недолго, может, недели две, - как бы оправдываясь сказала мать.
Саша ничего не ответил, только кивнул головой и надел наушники. Музыка спасала его от одиночества, он часами мог слушать её и даже напевал песни про себя.  С закрытыми глазами Саша в такт ритму покачивал головой и слегка ударял пальцами по столу. Он не заметил, как пришёл соцработник. Мать легонько тронула сына за плечо, Саша открыл глаза и с удивлением посмотрел на стоящую рядом с матерью девушку. Она была невысокого роста с коротко стриженными волосами и выразительными зелёными глазами. Одета в джинсы и белую трикотажную майку с надписью на груди “Соцработник бесценен”. Прочитав надпись, Саша улыбнулся. Он никогда не улыбался после травмы, и эта улыбка очень обрадовала мать.
- Меня зовут Оля, я буду вам помогать на время болезни Марии Петровны. А как ваше имя?
- Саша.
В её голосе не было жалости или даже намёка на неё. Оля говорила просто, доброжелательно и Саше это понравилось. Мария Петровна ознакомила Олю, где что лежит, и та приступила к выполнению своих обязанностей.
Несмотря на небольшой рост, у Оли были сильные руки, и она ловко со всем управлялась.  По началу Саша испытывал неловкость, когда она помогала ему пересесть с кровати на кресло-коляску, переставляла ноги, одевала и раздевала, но постепенно он привык и даже ждал её прихода. Оля оказалась интересным собеседником, она следила за новостями и могла поддержать разговор на любую тему. Но главное, она ходила в аэроклуб и занималась парашютным спортом. Когда Саша об этом узнал, его удивлению не было конца. Теперь можно было с кем поговорить о самолётах, о прыжках с парашютом, о том, как прекрасно летать и чувствовать себя птицей. За короткое время общения с Олей Саша сильно изменился. В глазах появился огонёк, он стал улыбаться и непринуждённо поддерживал разговор. Присутствие такой девушки как Оля заставило посмотреть на свою жизнь по-другому.
 - Пять лет я сижу в инвалидной коляске и ничего не сделал, чтобы побороть эту болезнь! - возбуждённо говорил он Оле.
- Но, что ты можешь сделать, Саша, ведь это травма спинного мозга, здесь нужна операция, - возражала она.
- Нет, я могу делать лечебную гимнастику, укреплять мышцы рук хотя бы.
Оля согласилась, и через несколько дней у Саши появилась съёмная перекладина в дверном проёме. Её помогли установить работники из той же соцслужбы, где работала Оля.  И Саша настойчиво начал тренироваться.
Болезнь Марии Петровны оказалась намного серьёзнее, чем предполагали врачи и её оставили в клинике ещё на месяц. Но Саша был только рад, что Оля ещё целый месяц будет рядом. Как-то они смотрели телепередачу “ О самом главном”, в которой доктор Мясников рассказывал о новом методе лечения травм позвоночника. Московские врачи провели несколько успешных операций. Метод был новый, но уже давал шанс на выздоровление многим больным. Саша не был уверен сможет ли попасть в московскую клинику, не знал есть ли у него шанс на успешную операцию, но рядом была Оля.
- Саша, нужно обязательно поехать в Москву. Я думаю, что любой шанс надо использовать, даже если он ничтожно мал, - горячо поддерживала она его.
- Оля, для этого нужны деньги, много денег, на поездку, на операцию, а у нас нет таких денег, - растерянно произнёс Саша.
- Будем действовать по порядку, - твёрдым голосом сказала Оля. - Во-первых надо узнать адрес клиники и проконсультироваться по телефону смогут ли сделать эту операцию, во-вторых, узнаем сколько денег надо и в-третьих, можно обратиться к благотворительным организациям для оказания помощи. Я знаю такие фонды как “Русфонд”, “Подари жизнь” есть и другие.
Саша смотрел в горящие глаза Оли с восхищением. Она своим оптимизмом буквально вбивала чувство уверенности в него. Появилось стойкое желание осуществить план, который предложила Оля и они начали действовать.  Найти адрес клиники оказалось не сложно, как всегда, помог интернет. Об этой клинике было написано много хорошего, названы фамилии ведущих врачей, их специализация, оказываемые услуги, но, главное, номера телефонов. Телефонный разговор с клиникой был недолгий. Саше сказали, что нужно прислать рентгеновские снимки позвоночника, а лучше сделать томографию, и ждать заключения. Прошло три недели как отправили снимки, а ответа всё не было. Мать выписали из больницы, и теперь Оля приходила только под вечер, когда заканчивала работу. Первое о чём она спрашивала, есть ли ответ из клиники. Саша молча мотал головой, его лицо было спокойно, но взгляд выдавал отчаяние. В такие минуты Оля брала его руки, крепко сжимала своими маленькими ладошками и говорила:
- Всё будет хорошо, надо подождать ещё.
От прикосновения её горячих рук становилось тепло, исчезало подавленное настроение и появлялась уверенность в своих силах. Прошло ещё несколько дней.
Телефонный звонок раздался неожиданно.
- Слушаю вас, - с волнением в голосе сказал Саша.
Интуитивно он почувствовал, что это звонят из клиники.
- Александр Черемисов?
- Да, это я.
- Здравствуйте, с вами говорит Демченко Владимир Иванович нейрохирург. Я изучил ваши снимки и хочу сказать, что в вашем случае операция возможна. Конечно, прошло довольно много времени с момента травмы, кости срослись и возможно предстоит сделать несколько операций. Случай сложный, но не безнадёжный. Вы согласны на операцию?
Саша на минуту задумался и неуверенно спросил:
- Доктор, есть ли шанс, что я смогу ходить?
- Успех операции пятьдесят процентов.
Саша помолчал, потом задал главный для него вопрос:
- Операция платная?
- К сожалению такие операции делаются пока только платно. Стоимость будет составлять около трёхсот тысяч рублей.
От такой суммы Саша чуть не выронил из рук телефон, но рядом была Оля. Он взглянул на неё и взял себя в руки. Собрав во едино всё своё спокойствие и уверенность, он тихо произнёс:
- Да, я согласен.
На другом конце провода без лишних слов последовал ответ:
- Хорошо, тогда приезжайте в Москву, будем вас ждать.
Саша не понимал почему он согласился, ведь найти такую большую сумму денег казалось нереально. Но, чувствуя близость Оли, он не смог сказать иначе.
Полетели дни в поисках денег на операцию. Связались с благотворительными организациями какие только смогли найти, но одни деликатно отказали, другие предложили помощь только на следующий год, объясняя тем, что все годовые квоты выбраны. Казалось, финансовый вопрос зашёл в тупик.  И тогда неожиданно помогла мать. Мария Петровна предложила взять деньги в банке под залог квартиры.
- За двухкомнатную хрущёвку нам могут дать пятьсот тысяч. Этих денег должно хватить и на проезд, и на операцию, - не допуская никаких возражений уверенно заявила она.
Идея получить деньги таким образом была кабальная. Надо будет когда-то их отдавать, да ещё с процентами. Но, взвесив все за и против, решили, что раздобыть быстро деньги другим способом просто невозможно и мать пошла в банк.  Оценщик банка долго ходил по квартире, заглядывал во все углы, осмотрел состояние сантехники, оконных рам, уточнил год постройки дома. Саша с матерью жили на одну зарплату библиотекаря и пособия по инвалидности. Этих денег в обрез хватало только на жизнь, о ремонте квартиры речь даже не шла уже много лет. Наконец оценщик сделал вывод: банк может выдать заявленную сумму сроком на год под пятнадцать процентов годовых. Саша посмотрел на мать, но она не думала сейчас, как отдавать такую огромную сумму, главное, чтобы сыну сделали операцию. А Саша понимал, что, если он не встанет на ноги и не заработает деньги, им придётся съехать с квартиры. Чувство сомнения в правильности принимаемого решения не оставляло его. Но мечта избавиться от инвалидного кресла переборола страх и опасения. Через неделю мать получила деньги в банке, и вместе с Сашей они вылетели в Москву.
           До клиники травматологии и ортопедии добирались почти два часа. Для этого пришлось вызвать социальное такси, которое перевозит больных в инвалидной коляске. Москва поразила Сашу своей красотой и в то же время суетой. Сотни машин неслись на большой скорости по проспекту, визжа тормозами на светофорах и, как бы нехотя, пропускали пешеходов, которые тоже куда-то спешили, обгоняя друг друга. Улицы города гудели как пчелиный рой. Высотные дома протянулись вдоль проспекта и невозможно было понять, как люди живут в таком шуме и суматохе. Саша с удивлением смотрел во все глаза и невольно сравнивал Москву со своим небольшим городком. Привыкший к тишине и спокойной жизни, Москва показалась ему чужой и негостеприимной. Но это было только в первые минуты и чем дольше он ехал по Москве, тем больше она ему нравилась. Современная архитектура высотных зданий гармонично сочеталась со старинными постройками. Мимо проплывали, стеклянные высотки, парки с красивыми цветами, ухоженные деревья и кустарники, памятники выдающимся деятелям современности и старины. Теперь Москва виделась Саше как огромный живой организм, живущий в ускоренном современном ритме. И это влияло на каждого, кто погружался в её жизнь, заставляло жить интенсивнее и быстрее. Поездка по Москве пролетела как один миг и такси въехало на территорию клиники. На удивление Саши оформление на приём заняло не много времени, будто его ждали. Администратор сразу нашла его фамилию в списке, записала все данные и сказала подняться на шестой этаж. Не долгий подъём на лифте и вот он сидит со всеми выписками о болезни и снимками перед доктором Демченко. Тот осведомился, как Саша перенёс дорогу, задал ещё несколько вопросов и выписал направления на анализы и новые снимки спины. Ещё несколько дней Сашу готовили к операции. Всё это время он лежал в палате с другими больными. Некоторые из них были уже прооперированы, других, как Сашу только готовили к операции.    Мать устроилась неподалёку в гостинице, и часто навещала сына, поддерживала его как могла. Настал день, когда Сашу повезли в операционную. Мария Петровна сидела в коридоре и с волнением ждала результата. В памяти всплыло детство Саши. В три года он остался без отца, который работал в полиции и погиб при задержании опасного преступника. Саша всегда гордился своим отцом, старался быть таким же смелым и сильным. С детства всегда защищал слабых, никогда не позволял кому-либо плохо относиться к своей матери. Но полицейским, как отец, он не захотел быть, любовь к самолётам с мальчишеских лет овладела им и стала мечтой. И вот этой мечте уже никогда не сбыться. Мария Петровна понимала, что даже при удачном исходе операции Саша не пройдёт медкомиссию в лётное училище, только бы он начал ходить, и это было бы уже счастье.
Она молча стала молиться своими словами, не зная ни одной молитвы, но искренне и горячо обращалась к Господу, в чьей власти находилась сейчас судьба сына.
Операция длилась уже три часа. Волнение Марии Петровны усиливалось с каждым часом. Наконец двери операционной отворились и вышел врач Демченко. Но по его лицу невозможно было определить, как прошла операция. Мария Петровна встала и поспешила на встречу.
- Что!?- с волнением произнесла она и с надеждой глядя в глаза хирурга.
- Мы сделали всё возможное, пока нельзя с уверенностью сказать, что ваш сын будет ходить. Надо подождать какое-то время, надеюсь нервные окончания не атрофировались, ведь прошло много времени с момента травмы.
Мария Петровна заплакала, вытирая платочком слёзы.
Потянулись долгие часы ожидания. Прошло три дня, но ног Саша по-прежнему не чувствовал, хотя доктор ежедневно покалывал их острой иглой.  Через три недели Сашу стали готовить к выписке. Казалось, что операция ничего не дала, но доктор Демченко сказал, что подвижность может проявиться в самых непредсказуемых ситуациях. Тем самым он оставлял Саше надежду, но, что это за ситуации никто сказать не мог.
         Оля встречала Сашу и Марию Петровну в аэропорту. Она приехала заранее и заказала такси к прибытию самолёта. Ещё издали она увидела Сашу и со всех ног побежала к нему. По серьёзному лицу Оля поняла, что операция не дала результата. Саша не улыбался и даже холодно поприветствовал её. Но Оля была не из тех, кто обижается. По роду своей работы она часто сталкивалась с подобным отношением и умела сохранять спокойствие и выдержку. Не подав вида, она взяла вещи у Марии Петровны и сказала, что такси их ждёт. Саша смотрел в окно автомобиля и невольно сравнивал свой городок с Москвой. Какими же неподвижными теперь казались ему пешеходы, неспешно идущие по тротуарам. Никто никого не обгонял и даже автомобили ехали как-то с ленцой, не спеша.
     Наступила осень и потянулись дождливые, холодные дни. Солнце всё чаще пряталось за тучи и моросил мелкий, колючий дождь. По ночам всё чаще случались заморозки и на утро лужи покрывались коркой льда, который хрустел под колёсами автомобилей, превращаясь в ледяную крошку. Саша сидел возле окна и смотрел на капли дождя, ползущие по мокрому стеклу. Капли стекали медленно будто слёзы и от этого становилось грустно на душе. Природа готовилась к долгой зиме. Листва с клёна уже почти облетела и только старый вяз сопротивлялся осеннему натиску. Но и ему скоро придётся расстаться со остатками своего красивого желто-бордового убранства. Серая ворона села на ветку клёна и скосила глаз на Сашу, как бы оценивая, можно ли тут чем-нибудь поживиться. Резкий порыв ветра качнул ветку, ворона вспорхнула и улетела. Опять ни единой живой души за окном. Саша вздохнул, грустные мысли лезли в голову, но он настойчиво отгонял их, не давая себе раскиснуть.
- Если бы я был здоров, то уже давно ушёл бы добровольцем на фронт, - с досадой думал он.
 Уже восемь месяцев как на Украине полным ходом шли боевые действия. Защищая жителей Донбаса Россия вынуждена была начать специальную военную операцию, чтобы нацистские батальоны не уничтожили мирных жителей Донбаса. Потери были большие, всё чаще можно было встретить в городе молодых ребят на костылях, без руки или в инвалидной коляске. В сентябре объявили частичную мобилизацию и триста тысяч запасников от 18 до 64 лет ушли на фронт. Саша с завистью смотрел на тех, кто уходил на СВО, но ничего не мог сделать.
Неожиданно раздался входной звонок.
- Интересно, кто это может быть, мать ещё на работе, - подумал он и поехал открывать дверь.
Это была Оля, каким-то шестым чувством она определяла, когда Саше тяжело и приходила. С порога она заявила:
- Саша пойдём гулять в парк, тебе нужен свежий воздух, на улице тучи расходятся и дождик почти прекратился.
Оля так убедительно говорила, что Саша не мог ей перечить и согласился.
Дорожки в парке были устланы жёлтой мягкой листвой, и Оля легко катила кресло-коляску. Они смотрели на увядающую природу, вдыхали запах прелых листьев и говорили о новостях на фронте. Впереди на скамейке сидели два парня, ещё двое стояли рядом и прямо из горлышка пили пиво. Говорили они громко, что-то обсуждали и при этом матерились. Оля остановилась и сказала Саше:
- Может, вернёмся и пойдём по другой дорожке?
Но Саша ответил, что не стоит этого делать, лучше проехать мимо, парни не решаться приставать. Оля доверилась интуиции Саши, но он ошибся. Как только они поравнялись с парнями, один из них пнул кресло-коляску и процедил сквозь зубы:
- Ну, что довоевался, сволочь! Моих братанов-хохлов убивал, а теперь самого катают в коляске, и бабу с собой прихватил!
Он грубо схватил Олю за руку и дёрнул к себе. Та, вырвала руку и залепила ему пощёчину. Парни подскочили со скамейки.
- Ах, ты сука, получай! -  один из них ударил Олю, и она упала лицом в листву.
Саша с силой оттолкнулся от коляски и вцепился руками в нападавшего. Но силы были не равные. Сашу опрокинули на землю вместе с коляской и стали пинать ногами. Несколько ударов пришлось по спине. Резкая боль пронзила поясницу и ноги. Саша отчётливо почувствовал, что шевельнулась правая нога. Защищаясь руками, он попытался встать, но не смог и получил удар ногой в лицо. Неожиданно раздался лай собаки, и огромная овчарка набросилась на парней. Те растерялись и разом отступили. Пёс оскалился и в боевой стойке продолжал держать их на расстоянии.
- Пошли отсюда пока эта псина не покусала нас! - с раздражением крикнул главный.
Они попятились назад и через минуту скрылись за деревьями. К Саше и Оле поспешил пожилой мужчина, хозяин собаки. Он помог Оле подняться, на её лице виднелся синяк, но она, не придавая этому значения, кинулась к Саше. Он лежал на боку с закрытыми глазами.
- Что с тобой, где больно? - спрашивала Оля, ощупывая лицо, спину и ноги.
Саша открыл глаза, посмотрел на неё и с радостью в голосе произнёс:
- Оля, я чувствую свою правую ногу и могу пошевелить ей.
Оля порывисто обняла голову Саши и заплакала.
- Этого не может быть, ведь они тебя били ногами, я видела!
Саша ещё раз попробовал пошевелить ногой и ему это удалось. Тем временем пожилой мужчина взял своего четвероногого друга на поводок и спросил:
- Вам нужна ещё какая-то помощь?
- Огромное вам спасибо, - сквозь слёзы радости проговорила Оля. - Теперь мы сами справимся.
Первое, что сделал Саша, это позвонил своему доктору в Москву.
- Владимир Иванович, здравствуйте, я стал чувствовать правую ногу и даже получается шевелить ей, - с радостью сообщил он.
Доктор расспросил при каких обстоятельствах появилась чувствительность ноги и когда узнал, был очень удивлён. Тем не менее дал рекомендации по восстановлению мышечной силы и сказал, что теперь надо делать. Прошло два месяца, Саша упорно выполнял комплекс упражнений, который прислал ему доктор Демченко. Постепенно вернулась чувствительность левой ноги. Молодой организм восстанавливался быстро, и скоро Саша самостоятельно мог ходить, правда пока ещё опираясь на трость. Левая нога никак не хотела двигаться и в ней сохранялась хромота. Всё это время Саша консультировался с доктором по телефону о своём состоянии, получал рекомендации и продолжал упорно тренироваться. Наконец он начал ходить без дополнительной опоры, но небольшая хромота на левую ногу так и осталась.
         Радость и беда ходят в обнимку. Саша распрощался с инвалидным креслом, и это была радость для всех. Но эта радость была не долгой, о себе напомнил банк. Пришло время отдавать долг или съезжать с квартиры. Саша понимал, что теперь от него зависит сможет ли он заработать необходимую сумму. Сделать это надо быстро. В интернете можно было найти работу, несколько вакансий разместили большие организации с достойным заработком, и Саша поехал узнавать подробные условия работы. Он колесил по городу от одной организации к другой, но его нигде не брали по разным причинам, то не было опыта, то вакансия была уже занята, то объявление разместили случайно. Уставший и голодный поздно вечером он возвращался домой на маршрутке. Его внимание привлёк лист, наклеенный прямо на стекле. Большими буквами было написано “Помоги СВОим”. Саша прочитал полностью весь текст. Запись добровольцем на СВО предусматривала денежное вознаграждение сразу один миллион рублей и двести тысяч рублей ежемесячную выплату. Ещё в инвалидной коляске была мечта попасть на СВО. Но тогда он не думал о каком-то денежном вознаграждении и даже не знал, что за участие в боевых действиях платят деньги. И вот сейчас можно было осуществить мечту, пойти на СВО и одновременно получить деньги для погашения кредита.
- Только бы пройти медкомиссию, - думал он. - Ведь у меня осталась хромота, из-за этого могут не взять.
Но прежде он решил обо всём рассказать матери. Саша понимал, что мать будет его отговаривать, но, когда он сообщил ей свои намерения, она пришла в ужас и наотрез запретила это делать.
- Я столько пережила, когда ты был в инвалидной коляске и теперь потерять тебя на войне из-за каких-то денег?! Никогда!
- Мама, я не вижу другого способа погасить кредит. Ведь нас выселят из квартиры!
- Пусть выселяют, но ты будешь жив!
- Мама, меня, может, ещё не возьмут. Ведь осталась хромота. Я хотя бы попробую пройти медкомиссию. И потом, я не могу отсиживаться дома, когда мои сверстники там!
Мать тяжело опустилась на стул и прижала руку к сердцу.
- Мама, тебе плохо, вызвать врача?
- Нет, сынок, сейчас всё пройдёт, подай мои капли, они на маленьком столике.
Саша бросился к столику и подал матери флакончик. Одного он не предусмотрел, у матери больное сердце и к ней надо очень бережно относиться. А он всё вывалил сразу без предварительной подготовки. Вечером, когда пришла Оля, Саша передал ей весь разговор с матерью. Оля поняла Сашу и была на его стороне, но как быть с матерью. Одна она не перенесёт всего и опять сляжет в больницу. Как всегда, у Оли родилось необычное предложение.
 - Саша, я могу пожить у вас, пока ты будешь на СВО, присматривать за мамой и помогать.
- Но как же твои родители, что они скажут?
- У меня нет родителей, я детдомовская, и живу сейчас в общежитии.
Почему Саша не расспросил её об этом раньше, ведь она почти стала членом их семьи. Наверное, собственная болезнь поглотила настолько его внимание, что он забыл про то, кто с ним рядом был всё это время. Саше стало стыдно за себя. Он внимательно посмотрел в зелёные Олины глаза и сказал:
- Прости меня, я не знал. Конечно, это хорошо, если ты переедешь к нам. Думаю, мама будет только рада.
На этот раз Оля предложила, самой поговорить с Марией Петровной и всё уладить. Неизвестно, что она ей сказала, какие нашла слова убеждения, но мать согласилась и уже больше не препятствовала решению сына.
          Старый военврач долго смотрел на изрезанную спину Саши с оставшимися шрамами от операции. Он мог безоговорочно поставить диагноз “Не годен” и был бы прав. Но перед ним стоял не просто юнец, а человек со сложной судьбой и сильным характером. Военврач много повидал на своём веку, а сейчас колебался. Просто взять и отказать парню, можно сломать судьбу, и это даже хуже, чем нарушить инструкцию. Он поправил очки, ещё раз внимательно посмотрел Саше в глаза и сказал:
- Ну, что, Черемисов, военной специальности не имеешь, в армии не служил в штурмовики нельзя. Да и по состоянию здоровья не проходишь.
Саша упрямо смотрел в глаза военврачу. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Такое молчаливое противостояние взглядов длилось с минуту.
- Хорошо, - наконец сказал военврач, - Есть возможность отправить тебя на подготовку оператором дронов. Согласен?
Саша чуть не задохнулся от радости:
- Конечно согласен!
Военврач что-то записал в личном деле Саши и ещё раз посмотрел на него. Сколько было таких, кто любыми путями старался избежать мобилизации, а этот парнишка, перенесший сложнейшую операцию на позвоночнике стремиться на фронт. Удивительно!
- Пока будут вот такие ребята, русскую армию победить невозможно, - подумал он, провожая взглядом необычного добровольца.
Словно на крыльях Саша летел домой сообщить радостную весть. Мать заплакала, узнав эту новость. До последнего она надеялась, что медики не пропустят сына и вот всё рухнуло. Саша, единственный сын, уходит на фронт.
Через несколько дней он перевёз нехитрые Олины пожитки из общежития к себе домой и ещё через три дня уехал в учебный центр. Потянулись дни ожиданий. Саша звонил редко и ограничивался сухими фразами: жив, здоров, всё нормально, учёба идёт по плану, скоро уеду по месту назначения и кое-что несущественное из бытовой жизни. Мать недоумевала, почему сын так немногословен, а Оля понимала, что ничего лишнего говорить нельзя. В последнее время всё чаще стали передавать новости о задержании или ликвидации террористов, пособников киевского режима, которые готовили террористические акты в отношении тех, кто служил на СВО и членов их семей. Конечно, зная это, Саша делал всё, чтобы не подвергать опасности своих близких.
     Учёба у Саши шла хорошо. Управление дронами было очень похоже на пилотирование боевого самолёта. Те же виражи, заход и пикирование на цель, бомбовые атаки. Разница была в том, что не испытываешь перегрузок, как в кабине боевого истребителя, а сидишь в пункте управления на обычном стуле, смотришь в монитор и быстро передвигаешь рычажками управления, джойстиками. Реакция должна быть молниеносной потому, что дрон это лёгкий летательный аппарат и каждое едва заметное движение джойстиком приводит к изменению направления полёта. Трудностей в пилотировании дрона у Саши не возникло, он быстро освоил основные приёмы управления беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) и его досрочно направили с группой таких же ребят на фронт.
    Уже несколько дней идут дожди, всё небо в рваных тучах, несущихся куда-то на восток. Порывы ветра такие сильные, что валят с ног и ломают ветви деревьев. Маскировочные сетки на боевой технике местами рвутся от сильного ветра и приходится их дополнительно крепить. Тщательно замаскированный пункт управления дронами даже в нелётную погоду живёт напряжённой фронтовой жизнью. Операторы проверяют техническое состояние дронов, модернизируют их, улучшают конструкцию, разрабатывают маршруты полётов, изучают разведывательную информацию, карты и топографические схемы. Саша тоже готовится к своему первому полётному заданию. Теперь у него вместо имени позывной “Сухой”. Он взял этот позывной в честь Павла Осиповича Сухого, знаменитого авиаконструктора. Уже около часа Саша с опытным наставником с позывным “Лютый” изучает карту местности. От долгого сидения на стуле спина затекла и начала болеть. Боль не сильная, а скорее нудная. Саша встал и начал разминать спину, делая наклоны и растирая поясницу. “Лютый” с удивлением посмотрел и спросил:
- Что с тобой?
- Спина затекла.
- При работе с дроном придётся сидеть дольше. Как же ты собрался управлять им, если не можешь выдержать одного часа? - строго сказал “Лютый”.
Саша сел на своё место и продолжил изучать карту. Этот случай показал ему, что боль нужно терпеть, здесь надо выполнять задания и не показывать, что ты слабак. Тем более в подразделении были ребята после ранения и ещё не известно, как им тяжело.  Постепенно погода установилась и полёты дронов возобновились. Саша, как начинающий оператор, получил разведывательное задание по поиску и обнаружению техники и личного состава противника на линии боевого соприкосновения. С первых минут Саша убедился в том, что полёт требует огромной концентрации внимания и мышления, сравнимого с игрой шахматиста. Всё было не так, как в учебке. Потеря дрона была реальна, противник отслеживал, засекал и атаковал, пытаясь уничтожить. Здесь уже было не до боли в спине, Саша попросту забыл, что она существует. Он хорошо изучил карту местности, но на мониторе всё выглядело иначе, пришлось сконцентрироваться и вспомнить все детали, которые были на карте. С высоты, казалось, что не видно никаких следов присутствия боевой техники и солдат противника. Саша внимательно вглядывался в каждый подозрительный куст, дерево или холмик. Вот кусты беспорядочно навалены один на другой. Это явный признак, что под ними может скрываться техника. Саша передал командиру сведения, полученные с дрона-разведчика, и продолжил полёт. Через сорок минут, полностью выполнив задание, Саша вернул дрон на базу, первый полёт был успешно завершён.
“Лютый”, внимательно наблюдавший за действиями своего подопечного “Сухого”, подошёл, пожал руку и поздравил с первым выполнением боевого задания. Говорил он строго, без лишних слов, но для Саши это была лучшая похвала. С этого дня начались боевые будни оператора дрона с позывным “Сухой”.
    Прошёл год. Наша армия перешла в наступление и успешно продвигалась вперёд, освобождая свою территорию от нацистов. Ударные дроны всё чаще применялись в различных операциях, переписывая законы ведения войны. Малая авиация успешно зарекомендовала себя в уничтожении различной боевой техники и живой силы врага.
За это время Саша стал настоящим асом, теперь он выполнял любые задания, разведывательные, по корректировке огня и по целеуказанию. Но главными были ударные дроны к управлению которыми допускались только опытные операторы. И Саша был одним из них. На его счету числились десятки поражённых целей. За выполнение особо важных заданий по уничтожению противника Саша был награждён медалями “За отвагу” и “За боевые заслуги”.
 Противник силён всегда и его не надо умалять его даже тогда, когда превосходство в воздухе на нашей стороне. Бойцы визуального наблюдения обнаружили дрон-разведчик противника прямо над нашими позициями и через несколько минут противник открыл артиллерийский огонь. Саша отдыхал в это время в блиндаже после полётов. Ему снилось, как он открывает дверь к себе домой и на пороге стоит мать. Он пытается её обнять, но не может переступить через порог, ноги будто налились свинцом. Саша посмотрел на свои ноги и увидел, что они в крови.
Взрыв страшной силы оглушил его. Комья земли засыпали лицо и грудь, в ногу резанула нестерпимая боль. Саша открыл глаза и увидел небо. Крышу блиндажа разнесло взрывом, рядом с ним лежала чья-то нога вся окровавленная.
- Мне оторвало ногу! - с ужасом пронеслась в голове страшная мысль.
Взрывы продолжались где-то рядом, слышались стоны раненых. Саша попытался подняться, но комья земли придавили его так, что невозможно было это сделать без помощи. Тишина наступила так резко, что зазвенело в ушах.
- Есть кто живой!? - раздался крик сверху.
Саша пошевелил головой и освободил лицо от земли.
- Есть, - одними губами прошептал он не в силах что-то сказать.
В блиндаж спрыгнул боец и стал разгребать Сашу.
- Нога...а!  Что с моей ногой?  - чуть слышно простонал Саша.
Боец освободил его от комьев земли и достал кровоостанавливающий жгут.
- Нога на месте, только осколком посекло, кровотечение сильное, - говорил он, перетягивая ногу и делая обезболивающий укол.
Пункт управления сильно пострадал, двое убитых и трое раненых, с тяжёлым ранением один, Саша. Раненых погрузили в санитарный уазик и тот помчался в полевой госпиталь. Раненых было много, и постоянно подвозили новых. Сашу сразу стали готовить к операции.
- Доктор, только ногу не отрезайте, - просил он врача перед наркозом.
Но врачи работали быстро, не отвлекаясь на разговоры, слишком много было операций. Подали наркоз, последнее, что слышал Саша, был голос анестезиолога и потом провал в сознании. Саша очнулся уже в санитарной палатке. Его мучила жажда.
- Пить, - попросил он, и к нему тут же подошла медсестра.
Он с жадностью сделал несколько глотков. Наркоз ещё не совсем отошёл, лёгкое головокружение ощущалось в голове.
- Нога на месте, её не отрезали? - спросил Саша медсестру.
- Операция была сложная, но ногу удалось сохранить.
- Я хочу посмотреть.
Медсестра помогла Саше поднять повыше голову, нога была на месте, и он успокоился.
- Тебя переведут в тыловой госпиталь, и как можно скорее, возможно, сегодня.
Саша понял, что дело серьёзное и приготовился к любому исходу, вплоть до ампутации.
Санитарный автомобиль уходит всё дальше от полевого госпиталя в тыл. Несколько часов и раненых перегружают в транспортный самолёт. Сюда свозят ото всюду тяжелораненых и отправляют в военные госпитали в глубине страны, где есть все условия для проведения сложных операций.
И снова операционная, наркоз, ощущение падения в пустоту и голос врача откуда-то издалека:
- Просыпайся, Черемисов. Ты меня слышишь?
Перед глазами всё плывёт, лица размытые, как в тумане. Саша не может понять, что с ним, и где находится. Лёгкие удары по щекам приводят его в чувства.
- Всё хорошо, - говорит врач. - Ногу удалось сохранить, собрали твои кости буквально по кусочкам, но перебит седалищный нерв.
Саша не может понять, что это значит, но главное нога цела. Только через несколько дней лечащий врач объяснил ему, что для подвижности ноги требуется ещё  операция по восстановлению нерва. Но её можно сделать только в институте травматологии в Москве в нейрохирургии. Теперь Саша понял, что левая нога обездвижена, опять нужна операция и как можно скорее.
         Врач Демченко просматривал лечебные дела вновь поступивших раненых с СВО. С начала боевых действий таких поступало в нейрохирургическое отделение всё больше и больше. Порой не хватало мест в палатах и приходилось ставить дополнительные койки прямо в коридоре. Владимир Иванович взял последнее личное дело и прочитал фамилию: Черемисов Александр Иванович.
- Не может быть, неужели это тот самый Саша Черемисов? Как он оказался среди раненых бойцов СВО? Ведь с такой травмой позвоночника он не должен был пройти медкомиссию!
Владимир Иванович отложил бумаги в сторону и вышел из кабинета. Он направился прямо в палату, где разместили последних раненых. Саша лежал с закрытыми глазами и не обратил внимания, что кто-то открыл дверь и вошёл.
- Саша! Черемисов!  Это ты?  - громко произнёс Демченко.
Саша открыл глаза, перед ним стоял его доктор с неподдельным удивлением на лице.
- Как ты попал на фронт? Как прошёл медкомиссию?
Лежащие в палате раненые с интересом смотрели на них. Саше ничего не оставалось, как объяснить в нескольких фразах своё появление здесь. Владимир Иванович покачал головой, трудно было поверить в сказанное. Потом спросил, как поясница и раненая нога, есть ли чувствительность, задал ещё несколько вопросов, пожелал всем выздоровления и вышел. Саша был рад, что его будет оперировать доктор Демченко, уже однажды вернувший ему способность ходить. Он полностью доверял своему доктору и был уверен, что теперь всё будет хорошо.
 Мария Петровна и Оля наконец-то смогли сделать ремонт своей квартиры. Саша каждый месяц высылал матери деньги, но она их не тратила, ждала сына. Но он настоял, чтобы часть денег вложить в квартиру и заменить старую мебель. Так и сделали. Оля нашла хороших специалистов-отделочников. Комнаты освободили от старой мебели и через две недели, когда ремонт был окончен, завезли новую мебель. Квартиру стало просто не узнать. Но Марию Петровну это не очень радовало. Постоянные переживания за сына, бессонные ночи, ожидания его звонков держали в напряжении слабое сердце и, если бы не Оля, Мария Петровна снова слегла бы в больницу. Оля полностью взяла на себя домашнее хозяйство, стирала, готовила, ходила в магазин за продуктами. Когда она это всё успевала не понятно, ведь основную работу Оля не бросила. Мария Петровна смотрела на неё и думала:
- Хорошей женой она могла бы стать для Саши. Заботливая, внимательная, всё в её руках горит. И, по-моему, она не равнодушна к Саше. Вся светится, когда разговаривает с ним по телефону. Звонил Саша не часто, а в последнее время звонки совсем прекратились. Мария Петровна не находила себе места.
- Что случилось? - думала она.
От пугающих мыслей становилось не по себе, и она слегла. Оля взяла короткий отпуск за свой счёт и стала ухаживать за ней. Как-то вечером неожиданно раздался телефонный звонок.
- Слушаю! Кто это? -  не скрывая волнения спросила Оля.
- Оля, здравствуй, это я, Саша!
- Почему так долго не звонил? Что случилось?
- Сейчас уже всё хорошо. Я в Москве.
- Как в Москве? Как ты туда попал, что случилось, Саша?
- Небольшое ранение в ногу, скажи маме чтобы не волновалась, всё хор....
Неожиданно связь оборвалась, такое наблюдалось в последнее время часто. Отключали связь по причине атаки вражеских беспилотников. Не обошло это и Москву.
Нейрохирург Демченко заполнял личное дело Саши Черемисова после проведённой операции. Запись состояла из множества медицинских терминов, но из неё можно было понять, что подвижность левой ноги частично восстановлена, и дополнительно требуется физиотерапевтическое лечение в санатории. Но главная запись гласила: “К воинской службе не годен”.
 Прихрамывая, Саша шёл по коридору клиники, опираясь на трость. Он хотел попрощаться со своим доктором и немного волновался.  Саша надеялся, что после лечения сможет пойти на СВО.
- Только бы Владимир Иванович написал в медзаключении, что я годен оператором дронов. Так ведь было до ранения, значит и теперь можно.
Он постучал в дверь заведующего отделением нейрохирургии и вошёл в кабинет.
- А, Черемисов, ну заходи, заходи! - улыбнулся Владимир Иванович. - Как самочувствие, как настроение? Вижу, выглядишь молодцом! Какие планы после реабилитации в санатории?
- Хочу к своим ребятам вернуться на фронт. Я совершенно здоров, немного осталась хромота, но думаю это пройдёт.
- Э, брат, ты уже своё отвоевал. Нельзя тебе возвращаться на СВО. Да и попал ты туда в нарушение медицинских показаний. Так, что поезжай в санаторий долечивайся, а потом домой. Медзаключение я уже написал, получай сопроводительные документы и в путь.
Саша понял, что упрашивать бесполезно, поблагодарил Владимира Ивановича и весь медперсонал в его лице, попрощался и в расстроенных чувствах вышел.
           Месяц в санатории показался ему бесконечно долгим. Очень хотелось домой, чтобы наконец обнять дорогих его сердцу маму и Олю. Только теперь в спокойствии и тишине санатория он почувствовал, как скучает по ним. На фронте это ощущалось не так сильно, время почти полностью было занято боевой работой за исключением редких минут отдыха. Лечение шло своим чередом, Саша выполнял медицинские предписания, но несмотря на все процедуры и гимнастики хромота на левую ногу осталась. Лечащий врач разводил руками и говорил, что сделано всё, что возможно. Медицинская комиссия установила Саше третью группу инвалидности с выплатой семьсот пятьдесят тысяч рублей, и он поехал в свой родной город.
           За окном проплывали белоствольные берёзы в золотистом осеннем убранстве. Саша глядел из окна поезда и не мог поверить, что война для него кончилась. Он посмотрел на плывущие белоснежные облака и подумал:
- Странно, что я не замечал их раньше. Какое чистое голубое небо! А там, на войне дым от пожаров не давал разглядеть этого. Ещё вчера я летал над фронтовой полосой, делал виражи, уничтожая вражеские танки, но не обращал внимание на красоту неба. И вот теперь увидел! Странно, что только теперь.
Колёса мерно отстукивали на стыках рельсов и Саше казалось, что это часы отсчитывают его время.
- Сколько мне лет? - на мгновение задумался он. - Двадцать четыре. Уже двадцать четыре и не понятно, что делать дальше. Смогу я где-нибудь применить свои навыки на гражданке и управлять беспилотниками? С инвалидностью вряд ли.
Тук-тук, тук-тук, отстукивают колёса поезда, унося всё дальше и дальше от разрывов снарядов, визжаний дронов, изуродованных раненых тел бойцов, запаха крови и едкого пота, унося всё дальше от войны.
 На вокзале Сашу никто не встречал. Он не стал сообщать матери, что едет домой, берёг её сердце от преждевременных волнений.
- Эй, служивый, тебе куда? - окликнул кто-то его. - Не дорого возьму, машина новая, садись.
Саша посмотрел на пожилого таксиста с георгиевской ленточкой на лацкане пиджака.
- Юбилейная 20, - сказал он и добавил, - В цветочный магазин ещё заехать надо.
- Добро!
Таксист взял Сашину сумку и положил в багажник.
Ехали молча, пока наконец таксист, сгорая от любопытства спросил:
- А медали за что получил? С СВО едешь домой на побывку?
- Нет, не на побывку, на совсем.
- По ранению?
- Да, - односложно ответил Саша, не хотелось снова вспоминать войну, когда вокруг кипела мирная жизнь.
В цветочном магазине он купил два больших букета красных и белых роз. Молоденькая продавщица с нескрываемым любопытством смотрела на Сашу, и явно хотела понравиться ему. Она улыбалась, вежливо спрашивала и уточняла, как лучше упаковать розы. Потом вручила ему скидочный талон и пригласила всегда посещать только их магазин.
 Мария Петровна сидела с соседками на скамеечке возле дома. Она снова была на больничном, опять прихватило сердце.
- Смотри, Петровна, никак такси едет по нашему двору. К кому это? -  сказала соседка и даже привстала, чтобы получше рассмотреть.
Мария Петровна заволновалась. Материнским чувством она поняла, что это Саша. Она взялась за сердце рукой и так держала, пока такси не остановилось прямо у их подъезда.
- Сашенька! - выдохнула она, но встать не смогла, ноги будто налились свинцом.
Из машины показался огромный букет белых роз, а за ним улыбающийся Саша.
- Мама, теперь всё будет хорошо, я дома, - ласково говорил Саша, обнимая мать.
- Наконец-то, Сашенька, больше я тебя никуда не отпущу.
- Мама, а где Оля? Мне так много надо ей сказать!
- Она сегодня в аэроклубе, у неё прыжки с парашютом.
- Я должен сейчас же увидеть её, поедем со мной в аэроклуб.
Счастливая и улыбающаяся Мария Петровна сидела рядом с сыном на заднем сиденье. Она обняла его под руку и не выпускала ни на минуту. По дороге Саша рассказывал ей о Москве, о докторе Демченко, о санатории. Мать слушала его рассказ и радовалась, что всё позади и ранений больше не будет.
Самолёт АН-2 набрал высоту и с земли было видно, как один за другим выпрыгивали парашютисты. Мама и Саша завороженно смотрели на раскрывающиеся разноцветные парашюты и пытались понять, кто же из них Оля. Неожиданно фал одного из парашютистов зацепился за самолёт и тот потащил парашютиста за собой.
- Это же Оля Красильникова зацепилась! - воскликнул тренер, узнав её по красному костюму.
У Саши похолодело в сердце. Он представил, что сейчас может произойти.
Стоящие на земле замерли, никто не мог ей помочь в этой ситуации. Видно было, как Оля обрезала ножом фал и полетела вниз. До земли осталось около ста метров, когда раскрылся запасной парашют. Громкое “Ура...а” разнеслось над полем аэроклуба. Саша как мог быстро шёл к Оле, забыв про трость и боль в ноге. Оля приземлилась удачно, ещё немного запоздала бы с раскрытием парашюта и случилась беда.
Все, кто был на поле, стояли вокруг обнявшихся Саши и Оли. Высоко в небе летел клин журавлей и слышно было как они курлычут, прощаясь с родными местами.
- Ты будешь моей женой?
Саша смотрел в зелёные глаза любимой девушки, и она ответила:
- Да, Саша, я тебя очень люблю и выйду за тебя замуж.
Прошло время и снова наступила весна. Мария Петровна была очень счастлива, что так хорошо всё разрешилось. Теперь она жила вместе с молодой семьёй и самым большим её желанием стало ожидание внуков. Оля перестала ходить в аэроклуб и больше не прыгала с парашютом потому, что в её положении это было нельзя. Переживания Саши по вопросу трудоустройства оказались напрасными. Участникам СВО нигде не отказывали в приёме на работу. Не стала помехой и инвалидность. Его приняли оператором БПЛА в природоохрану и теперь с высоты полёта своего квадрокоптера он охранял реку от браконьеров, следил за состоянием леса и охранял его от пожаров. Обрёл ли он своё счастье? Если бы ему задали этот вопрос, наверное, он без колебаний ответил бы:
- Да, я нашёл свой путь в небо.