Игорёшкины истории

 Каждое утро первоклассника Игоря начиналось примерно одинаково. На всю квартиру пронзительно трезвонил будильник, заставляя Игорька ёжиться и натягивать одеяло по самую что ни на есть белобрысую макушку. Он ворочался с боку на бок, кряхтел и старался поубедительнее охать, из-за чего мама говорила, что он ломается как сдобный пряник. Как кряхтят и охают пряники, Игорёшка не знал. И, может быть, поэтому он не отчаивался и начинал её упрашивать дать ему поваляться ещё хотя бы пять минуточек. Но она почему-то стягивала с Игорька одеяло и, как изваяние, застывала у его постели с вешалкой в руках, многозначительно смотря на него исподлобья. В общем, странная какая-то мама попалась Игорёхе.
- А ещё говорит, что меня любит! - с обидой бубнил себе под нос мальчишка, натягивая школьную форму.
 Но вскоре его ангельское терпение лопнуло.
- Мама, позвони учителю и скажи, что я больше в школу не приду, - сказал Игорь, проснувшись однажды утром.
- То есть как "Не приду"? - сразу не поняла мама.
- Надо-е-е-ело,-потягиваясь на кровати, сладко зевнул мальчик. - Уже целый год хожу. Думаю, мне хватит.
- Что значит "надоело"?! Хочешь всю жизнь дворником работать?! - вспылила мать.
- Хочу, - честно признался первоклассник.
- Как же здорово быть дворником! - с воодушевлением восклицал мальчик. - Гуляй себе сколько хочешь! А то только и слышишь от вас: "Игорь, заходи домой, уроки пора учить", "Игорь, в обед самое пекло, сиди дома, а то солнечный удар получишь", "Игорёша, а сегодня вообще гулять не пойдёшь - там мороз". Буду дворником, буду гулять сколько захочу. Никто слово поперёк не скажет, да ещё и деньги заплатят. Правда, небольшие. Но, думаю, на чипсы и чупсы хватит. Всё лучше, чем в школу за просто так ходить. За оценки вкусняхи не купишь, хоть даже самые пятёрки пятёрочные получай.

 Надоело родителям это слушать, и отправили они его к репетитору. Знаете - это такая особенная порода учительская.
- Ну, - думает мальчишка, - учитель в школе двойки на весь класс делит, а тут, видать, одному придётся за всех отдуваться.
 Идёт, коленки аж от страха трясутся, зуб на зуб не попадает.
- Как тебя зовут? - спрашивает Наталья Васильевна.
- И-и-и-го-го, и-го-го, - говорит он.
 Смотрит, а у неё волосы на голове шевелиться стали.
- О-о-чень умная учительница, - подумал ученик. - От избытка ума мозги перестали в голове помещаться. Вот и лезут наружу.
 Набрал он побольше воздуха и как крикнет с ходу:" И-Е-ЕГОРь я!"
- Хорошо, - говорит Наталья Васильевна. - Скажи, Егор, хочешь ли ты учиться? Только честно скажи.
 А у него горло как назло пересохло. И вместо "не хочу" получилось "хочу".
 Ой, что тут началось тогда...
- Молодец, Егор, - говорит репетитор. - Правильно! А почему хочешь учиться?
 Ну, деваться ему стало некуда. Пришлось на ходу враки врать.
- Чтобы образование получить, - важно так говорит ей школьник.
 А она возьми да и спроси его:
- А как ты понимаешь, что такое образование?
 Если бы Игорь только знал, как он его понимает! Ведь для него образование это - с уроков сбегание, портфеля бросание, шпаргалок шуршание и мозга взрывание. Но разве скажешь об этом учителю? Молчит он, а учительница тем временем спрашивает:
- Может, это вовсе не ты, а родители хотят, чтобы ты получил образование?
- Ага, - согласился мальчик. - А я вообще не хочу ходить в школу.
- А что ты хочешь делать? - с интересом спросила его Наталья Васильевна.
 Так спросила, как никто никогда Игорёшку не спрашивал. Папа его спрашивал, сделал ли сын уроки? Мама интересовалась - почистил ли он зубы перед сном, бабушка - съел ли внук завтрак, а дед вообще ничего не спрашивал, только говорил, чтобы ребёнок слушался родителей. А тут, понимаете, Игорёшу в Первый раз за всю его долгую восьмилетнюю жизнь по-настоящему спросили, чего он хочет? Чего ОН хочет? Игорёчек так растрогался, что даже слезу пустил. Сам не заметил, как получилось. И было ему за это и стыдно, и приятно одновременно. И он даже не понял, чего было больше.
- Хочу целыми днями на диване лежать и смотреть Тик-Ток.
- Отличная идея! - сказала учительница.
- И чтобы рядом целое ведро поп-корна стояло, - расхрабрившись, продолжал ученик.
- Полностью поддерживаю,- подхватила Наталья Васильевна.
- А ещё лучше, чтобы целая вагонетка. И пепси-колы тоже целая вагонетка, - не на шутку разошёлся мальчишка.
- Блестяще придуманный способ проломить диван,- как ни в чём не бывало, продолжала педагог.
- Какой диван? - не понял Игорь.
- Тот, на котором ты будешь есть поп-корн. Ведь ты же понимаешь, если ты станешь целый день лежать и только есть, то Колобок по сравнению с тобой соломинкой покажется. Но один раз тебе всё же придётся встать.
- Это зачем ещё? - насупился первоклассник.
- Чтобы на примерку сходить.
- На какую такую примерку?
- В оптику, очки примерить. Ведь ты же понимаешь, что зрение от Тик-Тока не улучшается. Да, и заодно ещё одежду на заказ сшить. Ведь таких больших размеров закройщицы ещё не придумали.
- Ой, это скучно, снимать замеры в примерочной. Я долго люблю только на воротах стоять, - расстроился Игорёха.
- Про это лучше сразу забыть: ворота пополам треснут, - сказала репетитор.
- Тогда на велике буду кататься.
- Колёса спустятся.
- А я на коньках.
- Лёд проломится.
- Как же тогда быть? - уставился Игорь на учителя.
- А давай вместе подумаем, - подсела к нему Наталья Васильевна.
 И стали они думу думать. Долго так думали. А потом мальчика осенило:
- Хочу, чтобы сестрёнка на меня ровнялась, и мама мною гордилась, и одноклассники просили дать списать, и друзья слушали, затаив дыхание. Хочу, хочу, хочу...Учиться я хочу для этого. Вот! - выдохнул он.
 С тех пор Игорь с удовольствием стал ходить в школу. Ведь только, когда мы много знаем и умеем, становится интересно жить, и люди к нам слетаются, как пчёлы на мёд. А лодыри и лентяи никому не нужны. Даже самим себе.
 Тем временем учебный год близился к концу, и наступали долгожданные каникулы! Игорёк любил проводить их вместе со своей двоюродной сестрой. Ох, и шкодили же они вместе! Вот и на этот раз... А, впрочем, Игорёк вам, ребята, лучше об этом расскажет сам. Итак, усаживайтесь поудобнее и слушайте.
 Когда у меня были каникулы, то я частёхонько играл со своей сестрой Маняшей. Когда мы тихо сидели у меня, то, почему-то, куры начинали быстрее нестись, а петух и вовсе скидывал с себя оперение и искал, зачем-то, в курятнике пятый угол. А порою я ходил к сестре в гости и даже оставался с ночёвкой. Наверное, домашние Маняши были этому тоже очень рады. Потому, как её папа всегда задавал мне один и тот же вопрос: "Ты к нам надолго или навсегда?" И начинал дёргать глазом. Наверное, от нетерпения. Думается мне, что он очень ждал, что я так прямо и соглашусь к ним переехать. И в предвкушении моего ответа его лоб, почему-то, покрывался испариной. Наверное, от огорчения, что я к ним пришёл только лишь на время. Вот и в этот раз зовёт Маняшка меня к себе:
- Пойдём, поиграем!
       Отпросился я у мамы, и уж было хотел идти к ней домой по центральной дороге.
- Э, нет, - говорит мне сестра, - тут короче! - и так потянула меня за руку, увлекая вглубь переулков, что правая рука у меня стала доставать до самого колена, а потом - и до пятки.
- Там пыль и дорожка петляет, как бы не заблудиться, - всё же я решился ей возразить.
- Я знаю дорогу, и к тому же я - старшая! А старших надо слушаться, так мне бабушка всегда говорит, - ответила мне Манька, тыча водяным пистолетиком прямо в рёбра.
- И вправду, ведь она, ох, какая взрослая! На целый год меня старше! - увидев пистолетик, сразу же подумал я.
И пошли мы с ней по переулкам. А тут вдруг откуда не возьмись - бах! И чёрная кошка, притворившись селёдкой, протискивается сквозь колышки забора, а потом как ринется плашмя поперёк нашей тропки, да как пропашет нам эту самую дорогу! Ну, сестра моя так и оторопела от неожиданности. Застыла в движении прямо, как уценённый робот без батареек.
- Не ходи! Застынь! Как булыжник!
- Как кто?! - не понял я.
- Ну, как камень, - внесла существенное пояснение Манька.
- Застынь, как каменный? - вытаращился я на неё.
- Ну да, я же и говорю: стой, как будто тебя вкопали! - только и смогла она замахать на меня руками.
- Меня? Вкопали? - не понял я. - Куда?
- В землю, - говорит она, - куда же ещё вкапывают?!
- Стой, как вкопанный, может? - переспросил я.
- Ага, - говорит она, - как вкопанный или как тебе будет угодно, главное - стой! Примета есть такая: если чёрная кошка перебежала дорогу, то быть беде.
- А что делать? - спрашиваю с испугом я её.
- Ничего не делать, - отвечает она мне, - просто стой.
- Зачем? - удивляюсь я.
- Чтобы беды не было, - объясняет она мне.
- Так ты же сказала, что будет беда, раз кошка шмякнулась на землю, а потом своей пузякой протёрла её нам с краю до краю.
- Ну да, - вновь подтверждает мне сестра.
- Тогда пойдём дальше, раз всё равно беде быть.
- Да ну какой же ты недогадливый! - разозлилась на меня Маняша. - Беда будет, если мы пойдём дальше, а если подождём, пока кто другой пройдёт, а мы следом, тогда всё хорошо будет.
- А-а-а-а-а, - наконец понял я.
     И стали мы ждать, пока кто-то пройдёт первым. Ждём пять минут, ждём десять. Никого нет.
- Может, вернёмся назад и обойдём это место по другой, хорошей дороге? - предложил я сестре.
- Нет, - говорит она, - вон уже тётя какая-то идёт.
И по-правдашнему, из калитки дома вышла-таки тётенька и пошла уверенной походкой прямо по той несчастливой котейкиной тропке, а в руках у неё два пустых ведра бултыхаются.
- Фух, - с облегчением выдохнул я, - ну всё, теперь можно спокойно идти.
- Фигушки тебе с маком, - взвизгнула Маняшка, - теперь ещё хуже стало!
- Это ещё почемушечки?! - воскликнул я.
- Да потому, что женщина с пустым ведром - ещё хуже, чем самая что ни на есть чёрная кошка!
- Хватит уже враки врать! - закричал я.
- Да не враки это! А правда-правдашняя! - опять замахала на меня сестра руками, да так сильно, что аж соседская собака, забежав в будку, сама закрылась изнутри на щеколду.
- Да почему же это правда? - не унимался я.
- Да потому, потому что это... любая малявка знает! Вот! Надо ждать дальше и всё тут, - подытожила сестрица.
И вдруг пошёл дождь.
- Может, ну их эти приметы? Побежим, пока не промокли и не заболели, - робко предложил я.
- Да ты что?! - затопала на меня ногами Маня, - говорю же - быть беде!
Когда соседский бык Борька увидел через забор Маняшу, работающую ногами, как мясорубка, то сразу отелился, хотя ему по статусу этого делать было вовсе и не обязательно, а только если он сам этого сильно захочет.
- Мне, почему-то, кажется, что беда нас уже посетила, - выглядывая сквозь ручьи, текущие с моих волос, прошептал я. - И она мне прямо так сказала, что, раз она уже с нами сроднилась, то надо взять её за руки и прямо вместе с ней побежать к тебе или ко мне, но Домой, - взмолился я.
- Это Она тебе такое сказала?! - вытаращилась на меня сестрёнка.
- Ну... намекнула, - схитрил я.
- А мама, когда выливает в бане на меня таз с водой, говорит: "С гуся - вода, с тебя - худоба!" - заметила Маняша, стоя в луже. - Ладно, бежим, - снисходительно согласилась она и рванула меня за рукав кофты так, что он остался у неё в руке.
И побежали мы, как электровеники, по переулкам. Я бегу в кофте с одним рукавом, одна рука нормальная, а вторая, та, что оттянута сестрой, волочится по земле, а сестра в кофте с тремя рукавами. Увидел это стоящий под навесом поросёнок тёти Зины и от страха кашу вместе с корытом съел. Но нам некогда было из него корыто наружу выманивать. Мы бежали быстрее, чем даже, когда на уроке физкультуры стометровку сдавали. Прибежали мы домой к Маняше, мокрыми сандалиями в дверь колотим. А нас уже поджидает там бабушка.
- Ну, - спрашивает она нас, - что это вы под дождём бегаете?
- Это чёрная кошка нам так сказала, - стала оправдываться Мария.
- И пустые вёдра, - добавил я.
- И они тоже сказали? - удивилась бабушка. - Надо же, какие разговорчивые вёдра попались!
- Ладно, снимайте носки и быстро суйте ноги в таз с горячей водой и с горчичниками, - скомандовала баба Аня, - будем парить ноги, а я вам пока чай с малиновым вареньем принесу, суеверные вы мои, - поправив платок, усмехнулась бабушка.
- Маняш, - шёпотом предложил я сестре, - а давай верить, что чёрная кошка - это на счастье?
- Ага, - закивала сосульками на голове Маня, допивая ароматный чай с малиновым вареньем. - И вообще, - добавила она, причмокивая от удовольствия, - будем верить только в хорошие приметы и в те, что сами придумаем!
Вечер подходил к концу, и бабушка сказала нам ложиться спать. Я улёгся в постель и постарался побыстрее уснуть, ведь завтра меня ждали другие, не менее весёлые приключения.
 А вскоре начался и новый учебный год. На уроке русского языка нам задали написать сочинение о том, как мы провели лето. У меня получился целый рассказ! Учительнице моё сочинение понравилось, и она стала читать его всему классу. Когда она читала, то девчонки визжали от смеха и вытирали слёзы, а мальчишки хватались за животы. Тихая девочка Люся Игнатова хохотала так, что я подумал, что её щёки вот-вот треснут по швам, хоть раньше они у неё никогда и не трескались. А Назаров Дениска даже упал со стула. Вот так всем было весело!
 Педагог сказала, что я написал интересно, но надо поработать над почерком, а на собрании посоветовала моим родителям обратиться за помощью к репетитору. И хоть я уже и научился читать книжки, хорошо решал примеры и даже стал гордо называться второклассником, но мама вновь отвела меня к Наталье Васильевне. Что произошло дальше, пусть мама вам расскажет сама, а то я боюсь, что лопну от смеха.
- Покажи, Игорь, как ты пишешь, - попросила учительница.
 Игорёк достал тетрадку и протянул педагогу.
- Ой, что это за гусеницы и червяки ползут у тебя по тетради?! - взвизгнула она и запрыгнула на стул.
- Это не гусеницы. Это слова! - важно сказал сын. - Я просто их так пишу.
 От этих слов учительница почему-то зашевелила ушами, и очки у неё съехали на кончик носа. Она стала разглядывать Игорёшкин почерк, словно зверей в зоопарке, боясь даже прикоснуться к клетке. Тьфу ты, вернее, к тетради. Вдоль страничек тянулись длинные, волнистые и кривые линии, выпрыгивая и свешиваясь из строчек, словно лапы, хвосты и рога животных, не обращая никакого внимания на решётки. Ой, то есть, на поля.
- Смотри, как надо: вот это строчки, буквы надо писать между ними, а дойдя до полей, останавливаться, - терпеливо объясняла учитель из урока в урок.
 Игорёша послушно кивал головой, но зверинец в его тетради не уменьшался. Наталья Васильевна уже совсем выбилась из сил и готова была сама превратиться в воробушка, чтобы склевать всех этих долговязых жуков-червяков и повыкидывать за хвост из Игорёшкиной тетрадки всех мохнатых гусениц. Как вдруг её осенила одна хитрющая-прехитрющая идея.
- Послушай, - обратилась она к ученику, - ты кем хочешь быть, когда вырастешь?
- Я, - деловито просопел Игорёха, - хочу стать водителем трамвая!
- Здорово! - восхитилась педагог. - Давай представим, что твоя ручка - это трамвай. А строчки в тетрадке - это рельсы. Теперь вези его прямо по рельсам, не съезжая с них.
 Эта игра очень понравилась мальчику, и он с увлечением возил свою ручку- трамвайчик по голубым тетрадным рельсам. На следующий урок учитель спросила Игоря:
- Как считаете, многоуважаемый водитель трамвая, если вы вспомните про остановку, вплотную подъехав к ней, сможете ли Вы мгновенно остановить свой вагончик?
- Нет, - сказал Игорёха.
- Конечно, он проедет немного дальше, и пожилым бабушкам, тётенькам с детьми на руках и дедушкам с палочками придётся бежать за трамваем.
 Игорёк ярко представил себе эту картину: вот дяденька с тяжёлыми сумками скачет вприпрыжку за трамваем и, раскрасневшись, пыхтит, словно чайник. А из его носа, как из настоящего носика чайника, валит пар. Того и гляди, раздастся свист. А рядом бежит, прихрамывая, дедушка, свирепо глядя из-под мохнатых бровей и замахивается на Игорёху своим огромным костылём.
- Хрясь-хрясь, - стучит костыль по спине Игорёхи и трескается пополам.
- Ой, больно-больно, я больше так не буду! - кричит Игорь, и только теперь понимает, что всё это произошло не взаправду, а только лишь в его бурной фантазии.
 В то время, пока ученика-водителя атаковала разъярённая толпа пассажиров, Наталья Васильевна , как ни в чём не бывало, продолжала:
- О переносе слов, также как и об остановках, надо думать заранее, не доходя до полей, а то получится так, что всё слово поместится, а только одной букве места не хватит. Непорядок.
 В ту ночь Игорёшке снился кошмар: учительница воробьём летала по классу, словно крыльями размахивая рукавами своего коричневого в чёрную крапинку платья. И, стуча по доске вместо указки сломанным костылём дедушки, со свистом выпускающего из носа пар, с осуждением качала головой:
- Фу-фу, уче-ник, уче-ник.
 А Игорьку мерещилось:
- Фью-фью, чик-чирик, чик-чирик.
 Проснувшись утром, Игорь сразу же побежал к репетитору.
- Понял я, понял, - торопливо прокричал Игорь.
 И написал все буквы и слова, как надо.
- Хорошо, - похвалила мальчика учительница, - я очень довольна!
- Конечно, довольна, - усмехнулся Игорёха, - ведь Наталье Васильевне не пришлось клевать гусениц.