Черный кадровик

Сейчас так не получиться, кадровики про этот случай знают, сразу акт об отсутствии на рабочем месте составят и увольнение по отрицательным обеспечено.
А тогда, в далеком конце 90-х, пришел в уголовный розыск, начитавшись детективов, молодой опер. Старался изо всех сил, жил на работе, но что-то не срослось. Все розыскные и наблюдательные дела на него повесили, всю отказную макулатуру с доп. проверками отписывали, а за каждую запятую три шкуры драли и выговорами обвешивали. Из суточных СОГ (следственно-оперативная группа) не вылазил, только сменится, а завтра опять заступать. После смены тоже отдыхать не давали: куда пошел, какой отдыхать? А где твои раскрытия, где информация? Дармоед, балласт. А еще бездарь, бездельник и лентяй. Все совещания с него начинались и им заканчивались. Ну и на одном таком совещании, после очередных оскорблений, он молча встал и ушёл. Багроволикий от такой наглости начальник еще что-то кричал ему вслед со слюнями и указаниями совсем закопать оперка, а тот вышел из райотдела, дверь закрыл и потерялся.
День нет, два. Да куда он денется, вернется. Неделя, месяц, полгода. Чтоб уволить, надо служебную проверку провести, а для этого как минимум объяснение с него взять, а его нет, у кого объяснение брать? Да и начальство что повыше спросить может, почему сразу меры не приняли, чего ждали? И присно-управленческое: «А где же вы раньше были?». Тут кто-то узнает, что бывший опер на стройке работает.
Отрядили делегацию. Замначальника по кадрам взял с собой инспектора, что на службу оформляет - увольняет и психологиню – эффектную даму с глазищами и всем  остальным, что мужики про все забывают. Замначальника ОУР с местным участковым сзади плетутся. Пришли.
Смотрят, действительно, вчерашний опер кирпичи на стене кладет. Стоят делегаты перед строящимся зданием и давай его уговаривать:
- Леша, спустись поговорить.
- На хрена?
- Ну давай по-человечески, напиши рапорт.
- А вы со мной по-человечески?  - И кирпичом со стены, прям в башку зама по кадрам, хрясть.
И так потом получилось, что зам по кадрам пропал из больницы, и опер бывший как сквозь землю провалился. С тех пор, как говорят старожилы, ходит в райотделе по ночам черный кадровик, кого-то зовет, уволить хочет.
Сказки все это, подумал я, задержавшись допоздна и заночевав в кабинете. Только заснул, вдруг пол подо мной ходуном заходил и гул какой-то из коридора у-у-у-у-у. Ну ни хрена себе подумал я, а необъяснимый нерациональный животный страх проник в организм, прошел мурашками по спине и застрял там, где туловище в ослабевшие ноги переходит. Дрожь ветхих деревянных полов и потустороннее подвывание дополнились жуткой иллюстрацией кабинета в ярком свете полной луны.
Голова пыталась найти объяснение происходящему. Может, поезд метро проходит где-то рядом? Но метро здесь не проложено. Соседи сверху? А сверху – чердак, и давно уже заброшенный. Может, мне просто показалось? Но в этот момент дверь моего кабинета с тихим скрипом приоткрылась.
В проеме, залитом лунным светом, стояла высокая, худая фигура. Не то чтобы совсем невещественная, но какая-то размытая, будто сквозь запотевшее стекло. На ней была идеально отутюженная дореформенная милицейская форма, а в руке он держал потрепанную папку с завязками. Лица разглядеть не удавалось, только бледное пятно и две черные, бездонные дыры на месте глаз.
Фигура не двигалась, просто стояла и смотрела на меня. А тот самый гул, что доносился из коридора, сложился в леденящее душу, растянутое:
– У-во-льня-ю-у-тся-а-а…
Я вжался в кресло, не в силах пошевелиться. Холодный пот струился по вискам. Это был не сон. Слишком уж реально пахло пылью, старым деревом и… чернилами. Чернилами для перьевой ручки.
– Кто… кто вы? – выдавил я хриплый шепот.
– Инспектор… по кадрам… – прозвучало в ответ. Голос был пустым, как эхо в заброшенном колодце. – Ваши документы… не в порядке.
– Какие документы? Я в кадры все сдал! – попытался я возразить, и где-то в глубине сознания мелькнула мысль: «Я спорю с призраком. Я сошел с ума».
Призрак сделал шаг вперед. Пол снова заходил ходуном. Он парил в сантиметре от половиц, не касаясь их.
– Копия трудовой… не заверена. Состав семьи… отсутствует. Характеристика… написана с ошибками. – С каждым пунктом в его голосе становилось больше металла. Призрак повернул папку и оттуда посыпались на пол настоящие, желтые от времени бланки.
– Нарушение трудовой дисциплины! Ночлег на режимном объекте без согласования!
– Да я материалы дорабатывал! – завопил я, отчаянно пытаясь отползти вместе с креслом к окну. – Вы чего, не видите?!
– Вижу… – прошипел призрак, и его фигура вдруг резко дернулась, как в старом фильме. Он оказался прямо передо мной. От него пахло холодом и официальщиной. – Вижу… систематическое пренебрежение… регламентом. Акт… об отсутствии… составляется.
Он протянул ко мне бледную, почти прозрачную руку. Из складок рукава показалась длинная, костлявая кисть с синими ногтями. В пальцах он сжимал не ручку, а нечто похожее на стальное перо, отточенное до бритвенной остроты.
– Подпишите… акт… – прозвучал окончательный приговор.
В этот момент мой мозг, доведенный до предела, нашел самое идиотское и единственно возможное решение. Я схватил со стола первое попавшееся под руку дело и, дико крича, швырнул ее в призрака.
– ВОТ ВАШИ ДОКУМЕНТЫ! ЗАБИРАЙТЕ! ОТСТАНЬТЕ ОТ МЕНЯ!
Папка, рассыпаясь, пролетела сквозь него. Призрак замер. Черные глазницы уставились на разлетающиеся листы. Казалось, в его потустороннем сознании что-то заклинило.
– Страницы не прошиты…– забормотал он. – Не пронумерованы…, в опись не внесены….
Он медленно повернулся к рассыпанным документам и начал над ними склоняться, пытаясь собрать их своими полупрозрачными пальцами. Гул стих, сменившись невнятным бормотанием: «Приложение 3 к приказу №... отсутствует… печатью «Для документов» не опечатана…»
Я не стал дожидаться продолжения. Впихнув ноги в ботинки и на ходу хватая куртку, вылетел из кабинета и пустился наутек по темному коридору. Сзади еще долго доносилось одержимое, официальное причитание:
– Возвращайтесь! Исправить недостатки! Акт в трех экземплярах!.. У-во-льня-ю-у-тся-а-а…
Я промчался мимо спящего в окошке помдежа, не замечая, как открыл засовы железной двери и выскочил вон из здания.
                ***
С тех пор я никогда не задерживаюсь на работе после шести. И всем новичкам говорю: «Сдавайте документы вовремя и не допускайте помарок в отчетах. И самое главное: НИКОГДА НЕ ОСАВАЙТЕСЬ НА РАБОТЕ ПОСЛЕ 18:00. А то к вам может заглянуть Черный кадровик. И его увольнение – навсегда».