Под сенью осени

Что такое осень?  Это время перемен, раздумий и ожиданий… Но её почему –то никто не торопит никогда и особенно не ждёт. Наверное, лето, ушедшее жаль.  Но она приходит и приходит, не постучавшись. Вот и сейчас осень не заставила себя ждать. Прилетела в золотисто-алом оперенье, точно жар-птица, превращая в сказку улицы, парки, скверы. Говорят, что в пору эту особенно хорошо грустится. Как-то легко, без особой печали-тоски. Но не у всех так, могут подумать одни, и совсем не так, скажут другие.

Петр со Степаном, откровенно захандрили. Осень ведь. Сам бог, говорят, потосковать велел. Никто их, правда, не называл так, всё чаще Петька да Степка, хоть и было им уже по пятьдесят с хвостиком. Правда, какой величины был тот хвостик, никто не измерял, а кто знал, тот уже и забыл за давностью лет.

Были они закадычными друзьями, жили в одном доме с рождения и подружились, наверное, ещё тогда, когда мамы их в колясках возили.  Так и живут, не утруждая себя особыми делами, не задумываясь. Легко живут. Конечно, люди они живые и кушать время от времени хочется, тогда идут на рынок, кому –то что-то поднесут, помогут и …Жизнь становится прекрасной. Хватает на бутылочку с огурчиком и кусочком хлеба и ладно. Весело живут. А тут…

Вот в этот день осенний разладилось что-то. Нечем было подкрепиться, а на рынок идти не хотелось. Вот совсем не хотелось. Во дворе же никто не желал входить в их бедственное положение. Что за люди пошли! Никакого сочувствия, никакой жалости к ближнему от них не дождешься. И устроились друзья под раскидистым старым дубом. Там с давних времен стол стоял и скамейки. В былые времена играли здесь в домино, а теперь то, что было быльем поросло, а стол и скамейки остались. И облюбовали их Петька со Степкой. Здесь они радовались жизни, отмечали все важные вехи своего незамысловатого пути. Да не одни, а с лохматым, похожим на лешего, котом Маркизом- любимцем Петьки. Надо сказать, был кот с друзьями всегда и везде, выпить тоже любил, да и огурчиком соленым не брезговал, если давали.

И вот сидят друзья.  Хулиганистый ветерок гоняет сорванные листочки, развлекается значит, а сквозь поредевшую крону дуба солнышко рисует на столе дивные узоры. Красота! Но друзьям не до любования красотой этой дивной. А чего? Понять можно. Денег нет, а выпить-кушать хочется.

И тут видят, подходит к столу Михаил. Он тоже жил в этом доме и часто примыкал к друзьям. К тому же себя мнил их другом.  Он считался богатым в этой компании и выпадал поэтому из их коллектива. Ведь он работал, а значит, голодным не был и, получается, хандрить ему не пристало даже в осеннюю пору. Хотя…  Это как посмотреть. Ведь Михаил был женат на Верке- толстой, скандальной, неряшливой особе, давно забывшей, что она женщина. Весь двор слышал скандалы супругов и весь двор был в курсе, что Мишка плохо исполняет свой супружеский долг. Некоторые сочувствовали Михаилу, другие потешались над ним. И только Петька со Степкой да Маркиз знали, что у него есть любовница Дашенька, которая и поглощает все его мужские силы.

–А чего? -говаривал Михаил. –Она молода, как вон, –тут он вертел головой в поисках с чем бы сравнить свою ненаглядную,- как вон та ромашка…
–Хи-хи, – фыркал Степка, – молода, как увядший мухомор. Тебе пятьдесят с небольшим. Так? Так! А ей тридцать пять…
–Но не пятьдесят же, – резонно замечал Михаил и жмурился, – да знаете ли вы, какие она кульбиты устраивает в постели!


Вот и сейчас Михаил подошел к ним и сел, повесив голову так, точно шея устала держать её.
–Что? Опять Верка доставала? И чего ей не сидится?! Вот бабы!
–Ты-то откуда знаешь, какие бабы бывают? –вскинулся Михаил. –У тебя ведь ни одной не было.
–Много ты понимаешь! – сжал кулаки Петька.
–Да тихо ты, успокойся, – Степка решил вести себя разумно и приструнить дружка. А как же иначе? У Мишки деньги. Вдруг, да и отстегнёт на поправку здоровья, а поскандалишь, так фиг и получишь, –Миш, – начал он, как считал, издалека, – у тебя деньги есть?
–Ну есть… Верка на продукты дала, – осторожно сообщил он и, зная, что последует дальше, опередил, – выпить хочешь?
Тут и Петька оживился:
–Не мешало бы для здоровьица… Как ты сам-то на это смотришь?
–Положительно, – рубанул рукой Мишка, – моя так достала с этим супружеским долгом, что вообще всяческих сил лишила.
–Ну так, может по чуть-чуть? – вставил слово и Степка.
–А давайте…Но только по чуть-чуть… Потом уже и продуктов куплю. Если приду без них, новый скандал устроит. Она на это дело великая мастерица.
–А то мы не знаем, – развеселился Петька, но получил увесистый толчок в бок от Степки, опасавшегося Петькиного языка. Он знал, что тот бывает не сдержан. И может ляпнуть такое, чем даст повод Михаилу передумать и не быть спонсором.
–Ты чего?!–взвился Петька.
Но Степка из-за спины Мишки показал ему кулак.

И пошли друзья, подгоняемые ветерком в ближайший магазинчик. За ними важно топал и Маркиз.

А на обратном пути, переходя дорогу, Маркиз что-то замешкался. То ли кошку знакомую углядел, то ли птичку. А тут, как на грех, машина… возьми и вынырни из-за угла. Маркиз даже мяукнуть не успел. А друзья в своём счастье и не заметили, а как заметили…Ой-ой! Сколько горя, сколько слёз было! Петька так убивался, неся своего кота, что друзья с трудом его утихомирили.

Дошли они до дуба родного, присели…
–Ну, давайте, помянем друга верного Маркиза, – предложил Степка.
И помянули. А как же? А после этого Петька решил, что похоронить надо кота по-настоящему.
–Мишка, дай четыре тысячи. У тебя же остались. Маркиза похороню по-человечески, – Петька говорил, поглаживая кота.
–И правда, дай, – поддержал его Степка.
–Вы что? Сдурели? Для кота четыре тысячи…, – Михаил с интересом стал разглядывать Петькино ухо. В солнечных лучах оно почему-то покраснело и даже стало просвечиваться.
–А что-такого-то? Ты друг или нет? –Петька подступил ближе.
–Да меня Верка тогда просто убьёт.
–Не убьёт до смерти же, – заметил рассудительный Стёпка.
–Убьёт, – Мишка не желал сдаваться. Он свою лепту внёс, угостил друзей.
Но те тоже были не лыком шиты. Тем более, повод такой серьёзный образовался. Не желая думать долго, Петька влепил Михаилу затрещину. Да так, что тот не устоял на ногах и отлетел в ближайшие кусты. И откуда только в тщедушном тельце Петьки взялась такая силища? Верно, горе сказывалось, пережитый стресс. А тут и Степка подсуетился и тоже внёс свою лепту. Влепил успевшему подняться Михаилу в другое ухо. Тот и опять завалился. Слабоват оказался, хоть и упитан. А потом ещё и попинали в разные бока, деньги вытащили, да и отправились хоронить Маркиза.

Мишка же обзавелся синяками и домой отправился. А там ещё и Верка отвесила пару тумаков. А как же? Полагается для порядка. Понимать должен, что отправлен был по делу. И велела в полицию идти, дабы заявление писать на обидчиков своих. 

Делать нЕчего, пошел Мишка, а во дворе, под дубом дружки сидят. Поминают любимца. Мишку к себе зовут. А Михаил что? Подошел. Попугать ведь надо.
–В полицию иду. Заявление на вас писать буду.
–На друзей? – всполошились Петька со Степкой.
–Ты с ума сошел? – Степка аж задыхался от удивления. – Как это можно?!–связываться с полицией он явно не испытывал желания.
–А бить меня можно было? – разозлился Мишка. –А деньги отнимать можно?!
–Да мы же не просто так, –горячился Петька. При этом кулаки его так и сжимались, – мы для дела.
–А знаешь, что…, –Степка остановил Петьку, – давай так сделаем. Верка тебя пилит за то, что супружеский долг не исполняешь. Так?
–Ну так…, – Мишка пожал плечами.
–Ты не ходишь в полицию, а мы за тебя будем исполнять твой супружеский долг.
–Как это? –Мишка уронил челюсть.
–А что-такого-то? Жена будет довольна и пилить тебя не  станет…. Думай.
–А чего? Степка прав…, – дрыгнул ногой, будто лошадь копытом, Петька.
–А кто исполнять –то будет? –Михаил задумался.
–Да мы по очереди будем, – нашелся Степка, – не боись. Верка довольной останется. Ну так как?
–А что? Не чужие же люди, – и эти мысли, легкие, воздушные, вытеснили все остальные, – главное, Верку ублажить и успокоить. –Знаете, а я согласен. Попробуем.
–Вот и славненько, – потер руки Петька, – так выпьем же за дружбу!
–Хорошо сказал, тепло. Выпьем! – поддержал Степка.
И Михаил охотно примкнул к тосту. Появилась надежда, что жизнь налаживается.

Но…Верить, надеяться никто не запрещает, а как оно сложится … Да и думать об этом не стоит заранее.
–Как будет- так будет, –решил Мишка, хрустя соленым огурчиком.

А уже на следующий день, дождавшись, когда Михаил покинет родной дом, Петька направился к Верке. Не думайте, что он просто так пошел. Не-ет! Он предварительно умылся. А делает он это не каждый день, а только по праздникам. Чего зря рожу тереть, так и испортить её очень просто можно. Морщины там всякие будут, прыщи пойдут. Так считал он. Конечно, он не женщина, чтобы о красоте думать, но поберечь себя стоит. Даже зубы почистил. Повесил галстук прямо на майку. Ну и что такого, что рубашки нет. Главное, галстук ведь! И не спорьте. Ведь он создает сразу респектабельный вид. Да, ещё и с клумбы пару цветочков украл. Бархатцы в эту осень буйно цвели. Хорошо, бабка Зинка не видела, а то крику бы было, да и испортить могла всё. Ведь Верка не утерпела бы и вылезла, и точно присоединилась к крику… Вот так и случилось бы… Ну да ладно. Бог миловал, а значит удача на его стороне.

Он позвонил в помятый с одного боку звонок, который задребезжал, как старик, и убежал куда-то в глубину квартиры. Тишина стояла.
–Как на кладбище, – подумал Петька и тут же сплюнул, –тьфу-тьфу.
Он надавил на кнопку еще раз. И только теперь послышались тяжелые, торопливые шаги, будто слон к водопою спешил. Дверь распахнулась, и в проеме возникла грузная фигура Верки во всей своей естественной красе. Расплывшееся, точно тесто в кадке, тело заслонило весь дверной проем. Неряшливый пучок топорщился на маленькой, круглой, будто капустный кочан, головке, узкие губы были так плотно сжаты, что превратились в тонкую полоску. В жирных пятнах фартук, когда-то яркий и нарядный, должен был, видимо, служить украшением для её застиранного платья.
–Ну? Чего тебе? – соединив брови в единую линию, проскрипела она. –Чего шляешься? Денег не дам! – и уже хотела захлопнуть дверь.
Но Петька тоже был не робкого десятка. Вот так с пылу-жару его не возьмешь. Зря что ли старался– зубы чистил, да цветы рвал. Не-ет! Не на такого напала.
–Ох-ох, такая красивая женщина и такая серьёзная…
–Чего-чего? – Верка вытаращила глаза. Она уже давно забыла про комплименты, не помнила, что она женщина.
–Красивая женщина, говорю. Сама не понимаешь, как ты прекрасна. А Мишка твой и вовсе в красоте не разбирается. Нашел себе какую-то…Ни кожи –ни рожи, как говорят, –заливался воробьем Петька, – а сам думал, – ах, до чего же неказиста, совсем никакого интересу к ней…Но должок…Будь он не ладен! –И продолжил, протягивая цветочки, –это тебе. Прелестной даме прелестные цветы.
–Ты чего это вдруг? – насторожилась Верка. Его слова ей были приятны, но не привычны… Совсем не привычны.
–А то…, –Петька почесал за ухом, –я давно за тобой наблюдаю. Мишка не достоин тебя. А я тебя полюбил, – выпалил он и зажмурился, дабы Верка не заметила, что он отчаянно врёт.
–А пришел зачем? – стала успокаиваться Верка, принимая цветы. –Надо же, точно такие на нашей клумбе цветут.
–Да сейчас таких везде полно. Ты не думай ничего такого, я их купил специально для тебя.
–Ну проходи, – Верка посторонилась.
 Не стал тянуть быка за рога Петька, а прямо в темной прихожей притиснул Верку к стенке. Под потрескавшимися от времени обоями зашелестели тараканы. И принялся шарить по телу. Верка удивленно вскрикнула.
–Да че ты, че ты? Вот шальной…, –чувствовалось, что она улыбается. И осмелевшие Петькины руки продолжали нахальничать, – идем в спальню, раз такое дело.

А потом они долго пили чай с оладушками, до которых Верка была большая охотница, обмакивая их в сгущенное молоко. Петька был доволен. Тем более, что у Верки в заначке оказался шкалик с настоящей водкой.
–Люблю, –призналась она по секрету, – вечерком тяпнуть, когда Мишка спит.
–Я ещё загляну…потом, –шепнул Петька. Ему вообще-то понравилось расслабляться, но уговор был дороже. Завтра очередь Степки. Пусть он тоже отдохнет, да домашней еды попробует.
Со Степкой прошло тоже всё гладко. Правда, Верка ожидала Петьку. Принарядилась даже, сняв замызганный фартук, да губы подкрасив завалявшейся невесть с каких времен помадой.
–Ах, какая разница! - размышляла она. –Петька или Степка… Главное, я внушаю ещё нежные чувства. И ах, я кажется, становлюсь гулящей женщиной, – она даже стыдливо покраснела, –ну и пусть! Так приятно сознавать, что тебя любят!

Так и шло. Петьку сменял Степка и наоборот… И обоим так понравилось, что они не намерены были прекращать исполнение Мишкиного долга. И Мишка доволен был. Его никто не контролировал. Дашка радовала его, но…Всему, когда –то приходит конец. Вот и Дашка взбрыкнула.
–Сколько можно вот так болтаться? – приступила она к Мишке с претензиями. –Я семью хочу нормальную. Когда уже ты уйдешь от своей и женишься на мне?

Это была катастрофа. Михаил вовсе не планировал вот так кардинально решать вопрос. Его вполне всё устраивало. Верку, конечно, он не любил, но…привык и знал, что от неё ждать. Тем более, она притихла, успокоилась, его больше не пилила. Видимо, Петька со Степкой выполняют свои обязанности достойно. Даже стала наряжаться, в глазах появился тот, забытый с юности, огонёк… Нет. Он не желает ничего менять. А Дашка… Кто знает, как она себя поведёт, став замужней дамой.
-–Выбирай, я или твоя кикимора, – требовала Дашка.

И Михаил решил вернуться под крылышко жены. Он не думал, как она отнесётся к этому. А зачем голову напрягать? Это и его дом тоже.

И вечером под дубом, где друзья обменивались впечатлениями о Веркиной прыти, заявил им:
–Всё. Долг вы выполнили и теперь свободны. Я доволен. Но я возвращаюсь домой.
–Как это? – оторопели друзья. –А мы как же?
–Нам понравилось даже, – заявил Петька.
–И мы хотим продолжить, – вторил ему Степка.
–А теперь Дашка свободна… Идите к ней.
–Да-ашка?!– воскликнули дружно мужчины. – Мы ей не подходим.
–Ну, найдите ещё кого-нибудь. А Верка всё-таки моя жена. Пора и честь знать, – стукнул кулаком по столу Михаил и поднялся.

–И чё теперь? – Петька уныло опустил голову. –Так хорошо всё шло.
–Не переживай. Чё-то придумаем, –Степка дернул усом.
–Че здесь придумать –то можно… А-а! Придумал. Мы ещё раз его побьём и ограбим…, – от радостных мыслей он даже в ладоши хлопнул.
–Не-е… Не прокатит… Тогда он точно в полицию пойдет…, –Степка задумчиво помолчал и добавил, – може и правда с Дашкой попробовать.
–Не выйдет…, – загрустил Петька.
–А мы попробуем. Кто первый?
–Жребий давай бросим…
На этот раз первым должен был отправляться Степка. Пожелаем же ему удачи на нелегком пути и в таком важном деле.