Непрушко Сисурити, глава 3. Посвящение

        "Посвящение"

Следующим же утром в шесть часов, в самую рань, а по московским меркам -- ни свет,ни заря -- Вениамин Эрнестович Непрушко прибыл к месту своего очередного служения. Не сказать, что Непрушко так стремился исполнить, данное во хмелю, обещание Соломону Аполинарьевичу. Тем более, что и в прежние времена общение с оголтелым от безнаказанности олигархом не сулило ничего хорошего, кроме внеочередного визита к врачу кардиологу. Нашего героя, по его обыкновению, неистово манила возможность прикоснуться к таинству такой публичной, но, как оказалось в последствии, сверх-засекреченной профессии охранника.
К подобным вызовам судьбы Непрушко всякий раз готовился тщательно и трепетно, словно загулявший супруг перед возвращением с трёхдневной попойки домой к жене -- мелочей в таких операциях быть не могло.
Итак, друзья мои! Гламурная Рублевка встречала внука профессора МГУ полнейшей тишиной и настороженностью. Особняки обитателей этой "долины нищих" благостно почивали в густых сосновых пенатах. Даже воздух в этом месте брезжил особой дороговизной и избранностью.
Встретил Непрушко суровый такой дядечка, разодетый, как сват на свадьбе, во все парадное. Строго осмотрев внешний вид Вениамина Эрнестовича, отчего-то тяжко вздохнул, закатил рыбьи глаза к небу и еле слышно прошептал: "Господи! Это уже сорок третий за этот месяц! ". После чего кивнул, мол иди за мной и прошлепал косолапой походкой на КПП, с трудом справляясь с заносом в такт  вибрации могучего брюха.
Непрушко вошёл в помещение с настроением невинного ребенка, впервые в жизни пересекающего порог детского сада.
-- М-да-а-а... -- искренне восхищаясь интерьером, констатировал Вениамин Эрнестович. -- Все так, как я и предполагал: стильно, дорого, сурово.
В ответ на это, встретивший его дядечка, с трудом справился с одышкой, плюхнулся в покосившееся под его тушей кресло, и грозно так рявкнул:
-- Я бы на вашем месте так широко не улыбался! Это Рублевка, еб-те!
Непрушко был готов к подобному приему, потому включил свой излучатель обаяния на полную мощность:
-- Позвольте представиться! Вениамин Эрнестович Непрушко! Доктор астрономии! Внук профессора МГУ! -- в традиционной манере отрекомендовался наш герой, жеманно поправляя бабочку на фланелевом воротнике. Вспомним же об уклоне учреждения, грозно рявкнул: -- Для прохождения службы прибыл! -- и вывалил на стол три саквояжа со своими документами, рекомендательными письмами и инструкциями по охранной деятельности.
Суровый дядечка окинул его взглядом матерого патологоанатома, который уже устал потрошить людские телеса, а после уронил голову в ладоши и горестно простонал:
-- Нет! Это просто п....ец!
Непрушко же вовсе не собирался пасовать при первой же трудности, и вежливо уточнил:
-- Прошу меня простить великодушно... Вероятно я позволил себе нечто скорняжное... Тем не менее, не затруднит ли вас, милейший, ввести меня в курс дела? Руки, знаете ли, так и чешутся по труду!
Толстый дядечка начал не просто "вводить" в курс, а прямо вбивать в сознание вновь прибывшего всю суть сокровенных обязанностей. Сделав громкий вдох могучей грудью, выдал такую рэпчину из отборной фени и мата с редкими вкраплениями литературных идиом,что Непрушко невольно вспотел мозгом и слегка пошатнулся в сознании:
-- Ты че, в натуре фишку не рубишь? С ходу пятками в жир въехал! Обнял все дубы корявые, х....-голова! Короче, дело к ночи! Ваты катать тут с тобой никто не станет, а по сему слушай и вникай! Вот пост охраны! Вот девяносто девять камер, я их рот ....бал! Вот три рации и телефон! Вот дорога! По ней катаются машины! Если ты, ....бососина очкастая, хоть одну левую сюда запустишь, то пойдет твое очко гулять как ****ь по пляжу! Если уловил, кивни тыковкой-то! -- Непрушко механически кивнул в знак понимания. -- Тут все строго, как в бане! Шаг влево и ты уже на мохнатом шампуре! -- продолжал толковать сакраментальную науку дядечка. -- Все едут, как в одном трамвае! Один везет, а все трясутся! Меньше слов, дешевле телеграмма! За базар спрос по жизни чисто конкретно! Пахан у нас волчара в натуре битый, таких, как ты, хавает не прожевывая! Ты сеч;шь, о чем базар?
Вениамин Эрнестович вытер обильный пот со лба, собрал всю волю в кулак, и осторожно так спросил:
-- Скажите пожалуйста, а как на счет зарплаты?
Эта, невинная на первый взгляд, фраза повергла оголтелого оратора в ступор. Тучный дядечка снова уронил лицо в пухлые ладошки и буквально взмолился:
-- ;....шки-воробушки! Где ж вас таких е...нашек собирают? Какая на х... зарплата! Тебе, дубина, доверена честь доблестно обеспечивать безопасность в этом святом месте!
Непрушко исполнился искренним сочувствием, все-таки, человек мог устать на такой ответственной работе.
-- Как могу к вам обращаться, милейший?
-- Александр Ехамович я! -- горестно прохрипел сквозь всхлипывание дядечка.
Непрушко воспрянул духом и деликатно так предложил:
-- Я тут грешным делом, совершенно случайно, захватил с собой литруху вискаря. Так не угодно ли будет вам, уважаемый, откушать, так сказать, в профилактических целях?
Александр Ехамович мгновенно преобразился, вскочил с кресла, щелкнул каблуками туфель и, по-гусарски кивнув головой, неожиданно отчеканил:
-- Не откажус! Прошу пройти в помещение для приема на грудь. Ой! В помещение для приёма пищи.


продолжение следует...