Пятничные истории

 «Каждый из нас пишет истории. Одни — на бумаге. Другие — своей жизнью.» 

 

Глава 1. Пятница 

 

Андрей 

 
Мне пятьдесят три. Полжизни в цеху: станки с ЧПУ, металл, масло, однообразный шум. Работа держит тело занятым, но душа ищет выхода. Поэтому вечерами я пишу. Любовные рассказы. Сочиняю сцены, которых в моей жизни не было. На бумаге я смелый, страстный, желанный. В жизни — обычный холостяк, уставший от одиночества. 

 
Квартира давно стала складом — книги, старые журналы, кружки, стопки бумаг. Иногда сам смеюсь: «культурный слой непроходимый». Но в какой-то день стало уже не смешно: я буквально не мог пройти к окну. Позвонил в клининговую компанию. 

 
— Генеральная уборка, — сказал я. — И побыстрее. 

 
Через пару дней приехала бригада. Я ушёл в кафе, пока они разгребали завалы. Вернулся — и едва узнал своё жильё: пол блестит, воздух свежий, даже окна прозрачные. 

 
— Теперь нужно поддерживать порядок, — сказала администратор. — Будем присылать к вам девушку по пятницам. 

 
Я только кивнул. Важно было, что из квартиры снова можно жить. 

 

Зоя 

 
Меня зовут Зоя. Двадцать шесть. Работаю в клининговой компании. Мне нравится наводить порядок. В хаосе я теряюсь, а в чистоте дышится легче. Только с самой собой порядок навести не получается. 

 
Я высокая, худощавая. Волосы короткие, тёмные. Грудь маленькая. Подруги шутят: «жирафик». Я делаю вид, что не обижаюсь, но внутри больно. Да, у меня красивое лицо. Но какой в этом толк, если мужчины видят во мне мальчишку? 

 
В тот день мы убирали квартиру какого-то мужчины. Его звали Андрей Николаевич. Он был ниже меня ростом, крепкий, с усталыми глазами. Не суетился, ушёл ужинать, пока мы работали. Когда вернулся, только тихо поблагодарил. 

 
А потом мне сказали: 

 
— Ты будешь ходить к нему каждую пятницу. 

 
Я пожала плечами. Работа как работа. Но первая пятница оказалась совсем не такой, как я думала. 

 

Зоя. Первая пятница 

Он снова ушёл ужинать. Я мыла полы, протирала пыль, пока взгляд не упал на стол. Там лежала стопка распечатанных страниц. 

 
«Она сидела напротив него, и в её взгляде было то, чего он никогда не видел: желание быть любимой. Настоящей…» 

 
Я присела и начала читать. Сердце заколотилось. Сначала хотела взглянуть одним глазком, но страницы тянули за собой, как река. Это были рассказы. Его рассказы. Смелые, страстные, иногда откровенные. Но самое странное — в них я узнавала себя. 

 
Боже… это правда? Он пишет про женщин, но они будто слеплены с меня: высокие, худые, с мальчишескими жестами и взрослыми глазами. Он видел во мне то, чего не видели другие? 

 
Я вздрогнула, когда услышала, что в замке повернулся ключ. Быстро сложила страницы обратно и схватилась за тряпку. Но в груди уже горел огонь. 

 

Андрей 

 
Я вернулся, а квартира пахла чистотой. Зоя возилась у окна, будто и не замечала меня. Худенькая, с короткой стрижкой, в джинсах и простой кофте. С виду — девчонка. Но когда она подняла голову, её глаза показались мне взрослее, чем у многих женщин. 

 
— Спасибо, Зоя, — сказал я. — Всё сияет. 

 
— На здоровье, — ответила она спокойно. Но я заметил, как у неё чуть дрожат пальцы. 

 
Странно. С чего бы это? 

 

Зоя 

Всю дорогу домой я думала только об одном: пятница. Я должна снова прийти туда. Снова открыть эти страницы. Снова почувствовать, что он пишет обо мне. И от этой мысли мне становилось страшно и сладко одновременно. 


Глава 2. Встреча 

 
Зоя 

 
Пятница. Я позвонила ему днём. 

— Андрей Николаевич, я не смогу сегодня прийти. Простите. 

 
— Ну… ничего страшного, — сказал он спокойно. — Порядок ведь уже есть. 

 
Порядок… Если бы он знал, какой хаос у меня внутри. Я отключила телефон и пошла к кафе, в которое он всегда ходит по пятницам. Села у окна. Заказала чай. И ждала. 

 

Зоя

Я пришла первой. Сердце колотится. Вот оно, безумие: специально выбрала его кафе. Но если он появится, всё будет выглядеть случайностью. Если не появится — значит, судьба решила иначе. Сижу у окна, кружка чая остывает. В отражении стекла я вижу себя: слишком высокая, худая. Лицо красивое, но от этого ещё больнее — как будто природа надоумила: «будешь красивой, но не женщиной, не той, кого захотят». И всё равно я здесь. Сейчас или никогда.

Дверь звякнула, и он вошёл. Андрей. Чуть сгорбленный, крепкий, с усталым лицом. Увидела его — и дыхание сбилось.

— Андрей Николаевич? — вырвалось.

Андрей

Я обернулся и едва не поперхнулся воздухом. Зоя? Тут? В этом кафе? Она сидела у окна, в чёрной водолазке, тонкая, как тень. Волосы короткие, блестящие, лицо будто из кино — и я понял, что никогда толком не смотрел на неё без тряпки в руках.

 

— Я жду его уже два часа… а он так и не пришёл. 

 

 
Андрей 

 

Зоя. В этом кафе.   

 — Вот так встреча, — я подошёл к её столику. — Можно? 

 
Она кивнула. 

 
Я сел напротив. Вокруг шумело кафе, но для меня его будто не существовало. Только её глаза — большие, серьёзные, и в них что-то решительное. 

 
— Ждала парня? — спросил я. 

 

— Я ждала его, — говорю, не мигая. — Но он не пришёл.

Зачем я это сказала? Это же глупо. Он догадается. Он подумает: "дурочка". Но я должна. Я столько недель читала его рассказы, и каждый раз у меня сжималось сердце. Там всегда была я. Пусть он не знал, но это была я.

Андрей

 — Понимаю… — отвечаю осторожно. — Иногда мы ждём тех, кто не придёт

 
Парень… Конечно, у такой девушки должен быть кто-то. Молодой, красивый. Но тогда зачем она смотрит на меня так? 

 

Ужин 

 
Зоя 

 
Он заказал борщ и котлету. Я оставила себе -крабовый салат и чай. Он посмотрел на меня с лёгкой укоризной. 

 
— Ты уверена, что не голодна? 

 
— Уверена. Я не люблю есть на людях. 

 
Я сама удивилась, зачем это сказала. Но это правда: рядом с мужчинами я всегда чувствую себя неловко, будто все видят мои недостатки. Высокая, тощая, плоская. Какая из меня женщина? 

 
— А почему вы всегда одни? — спросила я, чтобы заглушить неловкость. 

 
Он пожал плечами. 

 
— Так вышло. Работа, дом. Пишу иногда. Люди женятся, разводятся… а я мимо. 

 
Он говорит спокойно, но я слышу одиночество. Оно во всём: в его голосе, в руках, в том, как он держит ложку. 

 
— А я всегда думала, что со мной что-то не так, — вырвалось у меня. — Девушки вокруг — женственные, красивые. А я… высокая, костлявая. С грудью, которой почти нет. 

Я опустила глаза. Мне хотелось провалиться под стол. 

 
Андрей 

 
Я отложил вилку. 

 — Зоя. Ты красивая. Очень. 

 
Она подняла глаза — недоверчиво, почти испуганно. 

 
— И ты женщина, — добавил я. — Настоящая. 

 
Голос дрогнул. Но я сказал правду. Смотрел на неё и понимал: хочу, чтобы она поверила. Хочу, чтобы она перестала прятаться. И понял ещё одно: я сам перестал прятаться. Это был шаг. Настоящий, живой. Не в рассказе. 

 

Зоя 

 
«Женщина»… Это слово пронзило меня. Я всегда боялась, что во мне видят подростка. А он сказал — женщина. И посмотрел так, что я впервые поверила. Может быть, сегодня и правда — сейчас или никогда? 

 

— Спасибо, — сказала я. — Я думала, вы видите во мне только девчонку. 

 

Он усмехнулся. 

 

— Девчонку я бы не слушал так внимательно. 

 

И тогда я решилась. После этого вечера я не отпущу его домой одного. 

Андрей
 

Я боюсь. Честно боюсь. В моих фантазиях женщины всегда желали меня. Я писал смело, страстно. Но в реальности… я всего лишь оператор станков. Полвека за плечами. Что я могу дать этой тонкой девушке? Но если она сама пришла… если она сама выбрала…

Зоя
 
 — Знаете, я всё время думаю… каково это — когда мужчина смотрит на тебя и… хочет. Настоящий мужчина. Не во сне, не в книжке. А в жизни.

Слова сами вырываются. Я краснею, мне хочется провалиться под стол. Но он не отводит взгляда. Может быть, я не ошиблась?

 
Я покраснела, но он не отвёл взгляда. 

 

Возвращение домой

Зоя

Мы вышли из кафе вместе. Я шла рядом и чувствовала: ноги ватные, но я всё равно иду. Он чуть сутулится, руки в карманах куртки. И я думаю: «Сейчас или никогда». Если отпущу этот момент, второй раз судьба мне его не подарит.

— Может, ещё немного погуляем? — спросил он.

— Лучше… к вам, — отвечаю тихо.

Он остановился, посмотрел на меня так, будто я предложила невозможное.

Андрей
 
Она сказала это так просто. «К вам». Сердце стукнуло в груди. Господи, что я делаю? Ей двадцать с лишним, мне пятьдесят три. Она высокая, хрупкая, с лицом, от которого хочется писать стихи, а я — старый оператор станков. И всё же она смотрит прямо в глаза. В её взгляде нет жалости. Только решимость.

— Зоя… ты уверена?

Она кивнула.

 
У него дома

Зоя
 
Я была у него десятки раз. Но никогда — вот так. Теперь я вижу его квартиру иначе: стол, на котором лежат распечатки рассказов. Книги, старый диван, торшер с жёлтым светом. Это не место работы. Это — его дом. Его сердце. И я вошла сюда как женщина, а не уборщица.

Он снял куртку, неловко положил её на стул.

— Могу предложить чай, — сказал он.

Я подошла ближе и коснулась его руки.

— Не надо чая.

 
Я боялась до дрожи, но знала: отступать нельзя. Сейчас или никогда. 

 
Он обнял осторожно, почти несмело. Я прижалась к нему сама. 

 
— Я давно ждала этого, — прошептала я. 

 
И мы больше не говорили. 

 
Я сказал правду. Слова дрогнули, но внутри впервые не было стыда. Я смотрел на неё и понимал: хочу, чтобы она поверила в это. 

 
Она улыбнулась — уже по-другому. Увереннее. 

 
Ночь 

Андрей 

Мы оказались на диване. Её тело — хрупкое, худое, но в каждой линии столько нежности, что я замираю. Она смотрит на меня снизу вверх, и в её глазах нет страха. А во мне — целый шторм: желание, ужас, радость. Я никогда не думал, что реальность может быть сильнее моих фантазий. Но сейчас я это чувствую. Каждое её движение — подарок. 

 
Зоя 

Я дрожу. Не от страха — от того, что всё это действительно происходит. Он целует осторожно, будто спрашивает разрешения. Я отвечаю сама, губами, руками. Моё тело давно просило близости, но я боялась. Боялась разочаровать, что во мне нечего любить. А он смотрит на меня так, будто я — единственная. И тогда я перестаю бояться. 

 

Андрей 

Её пальцы — лёгкие, тонкие. Я привык касаться железа, холодного, тяжёлого. А сейчас прикоснулся к коже — и будто провалился в другой мир. Я боюсь. В рассказах всё было легко: герой смелый, женщина желанная. А в жизни — у меня дрожат руки. Я боюсь быть смешным. Боюсь разочаровать её. Но ещё больше боюсь отстраниться. 

 

— Зоя… я… — слова рвутся, но она сама прижимается ко мне. 

 
Зоя 

Его руки обнимают неуверенно, осторожно, словно он боится сломать меня. А я сама тянусь к нему. Я хочу этого. Я хочу знать, что такое быть желанной. Хочу чувствовать себя женщиной, а не девчонкой с комплексами. Пусть он старше, но он - настоящий. 

 
—Хочу тебя, — шепчу ему в ухо. 

 

После 

 

Андрей 

Я лежу рядом, прижимая её к себе. Она уснула, её дыхание ровное. А я смотрю в потолок — и вдруг вспоминаю: я уже это написал. Один из моих рассказов заканчивался почти так же. Девушка, которая пришла в его дом, их первый поцелуй, диван, жёлтый свет лампы. Я описал это раньше, чем оно случилось. Но сейчас — не фантазия. Настоящее. И от этого страннее всего. 

 

Утро 

 

Зоя 

Просыпаюсь от света. Шторы не задвинуты, и в окно льётся мягкое утро. Я лежу, прижавшись к нему, и чувствую тепло его тела. Вчера я была девчонкой, которая дрожала от страха. А сегодня… сегодня во мне тишина и ясность. Будто за одну ночь я перешагнула через годы сомнений. Теперь я знаю: я женщина. Настоящая. И я знаю, чего хочу — его. 

 
Я осторожно провожу пальцами по его груди. Он открывает глаза. 

 

— Доброе утро, — улыбаюсь. 

 

Андрей 

Её лицо в лучах солнца кажется другим. Взрослым. Решительным. И я понимаю: она не сожалеет. Ни капли. А я… Я всегда был человеком, который жил в придуманных историях. Убегал от настоящего. Но после этой ночи у меня нет права снова прятаться. Я мужчина. Сильный. Желанный. И могу держать рядом с собой такую женщину. 

 
— Доброе, — отвечаю я. — Ты красивая. Особенно сейчас. 

 

Она улыбается, но без смущения. Уверенно. 

 

Зоя 

— Я думала, что буду жалеть. А теперь знаю, что нет. Я не девочка больше. Я сделала свой выбор. 

 

Слова звучат твёрдо, и мне нравится слышать свой голос таким. Раньше я всегда пряталась, стеснялась. А теперь я готова идти дальше. Быть с ним. Быть рядом, даже если это непросто. 

 
Андрей 

— И я сделал выбор, Зоя. — Я провожу рукой по её коротким волосам. — Я слишком долго жил чужими жизнями, писал их на бумаге. Но с тобой… я хочу пережить всё сам! 

 
Я слышу собственный голос и удивляюсь: нет ни дрожи, ни сомнений. Будто что-то внутри наконец встало на место. Теперь у меня есть цель. Есть женщина, которая смотрит на меня так, будто я действительно могу горы свернуть. И, может быть, я и правда смогу. 

 

Зоя 

— Тогда будем жить. — Я тянусь к нему и целую. — И любить.