В ближайшем будущем!!!

    
     В разгаре восьмидесятые. Не очень просторный кабинет-пенал партбюро ОБАТО. Заседание предполагает повестку дня, которая указывает на доклад о деятельности «ВэЧе» (воинская часть) со всеми вытекающими по итогам обеспечения полетов АПИБ.
     Главенствующая роль членов КПСС и вовлечение в передовой отряд членов ВЛКСМ – во главе угла сей повестки дня. Конечно же, категория беспартийных тоже всегда находит свое место в повестках дня. Куда же без них? Это же необходимый резерв для членства... Представьте себе – если все, буквально ВСЕ, «станут комсомольцами и (или) коммунистами, что делать-то будем при сей утопии?!».
    
     Трибуны нет, доклад звучит из положения стоя, у стола. Заместитель секретаря партбюро старший лейтенант Дыков Серега вдумчиво излагает первую часть доклада.   
     Именно «Серега», так его запросто называли товарищи за пределами службы. Был он по праву избран в состав партбюро, так как офицером был образцовым, честно исполнял свои обязанности замполита роты, не боялся выступать на общих партийных собраниях, а если оказывался в компании товарищей по службе, вел себя просто, пел песни и пил спиртные напитки наравне со всеми.

     Почему-то именно доклады на уровне заседаний читал Серега, а не сам секретарь партбюро капитан Армашов. Да, и самого секретаря редко можно было увидеть на таком уровне. Видно было, что доверял секретарь подготавливать и докладывать в узкой аудитории партийных активистов. Ведь далее, и уже с точно такой же повесткой дня, он уже сам лично докладывал на общем собрании членов КПСС ОБАТО. Только уже к повестке «добавлялось» два обязательных вопроса – «ПЕРСОНАЛЬНОЕ ДЕЛО ЧЛЕНА КПСС…» и «РАЗНОЕ».

     Доклад, как всегда содержал важную, но нудную часть о руководящей роли партии и правительства, о потенциальных врагах-агрессорах-милитаристах заокеанских и, просто, о маоистах-гигемонистах. Глубинных познаний на предмет курса партбюро в отношении безопасности полетов как не было на тот момент, да так и не проявлялось-прибавлялось от растущего количества заседаний с докладами.


     Все шло своим чередом – стандартные повестки, сбор взносов, распределение дефицитных товаров для узкого круга лиц, иногда рассмотрение персональных дел с «клеймением позором» нерадивых партийцев.
     На этом самом заседании была атмосфера некого авитаминоза. Апрель упорно запускал свои лучи сквозь немытые оконные стекла с целью живительного прогрева не только партийной совести, но и открытых в некоторых местах человеческих душ.
     Фамилии звучали почти одни и те же, процент по кварталам по приему в члены КПСС не вырастал, а нарушений дисциплины среди членов, именно КПСС, значительно меньше не становилось. Так еще и нарушений среди подчиненных этих самых товарищей-коммунистов, тоже как-то меньше не становилось, а это прапорщики, сержанты и солдаты, за которыми «глаз-да-глаз» нужен. А уж самый что ни на есть, стабильный в своем существовании пробел, так это несвоевременная сдача взносов.

     Не будем прерывать докладчика, т.к. речь идет о руководящей роли коммуниста в организации безопасности полетов. В прениях, согласно регламента заседания, явно будет предложение о тех самых взносах членских.
     Было как-то дело – сам парторг, капитан Армашов двинул мысль:
     – «Товарищи, предлагаю всех тех, кто не платит взносы своевременно, в очередной отпуск не отпускать!», – оглядывая при этом присутствующих, потом пытливо остановил взгляд на смурной переносице замполита, шумно выдохнул и изрек:
     – «Думается, что это будет весомый метод…».
     Дыков Серега не был сторонником тех самых «не отпускать», и это подтверждалось делом. Он просто, не дождавшись членов КПСС со взносами, сам вносил за нерадивых, и даже подписи в ведомости за них ставил, а потом как-то все само по себе утрясалось.
     Серегу уважали многие сослуживцы, а когда приходили опоздавшие, дабы оплатить членство, то оказывалось, что ведомость и финансовые средства уже сданы. Ничего не оставалось, как скупо, по-мужски извиняться, протягивать краснокожую книжицу для малюсенького, но необходимого прямоугольного штампика, и отдавать средства лично Сереге.  Но, все равно, периодически, вопрос о своевременной уплате членских взносов в лоно КПСС, поднимался.
    
     Повестка заседания несколько расслабила присутствующих, ведь была уверенность, что воздушные рубежи дружественного государства надежно защищены. Тем более что замполита ОБАТО на заседании не было, зам ЭнШа стрекотал на машинке за стеной, а в остальном – свои люди.
     Серега, изредка отрываясь от текста, видел и чувствовал, что товарищи откровенно уже не только кемарили, но кто-то даже пустил слюну на рукав. Решив встряхнуть аудиторию, нарочито резко подняв тональность с громкостью и, круто повернув голову, обратился к Михаилу Никитовичу:
     – «Михал Никитич, когда же мы наконец покончим с разгильдяйством при подготовке спецтехники к обеспечению полетов???».
     Паузы между вопросом от докладчика и громким, четким ответом Михал Никитича Читовкина – начальника склада вооружения, практически не было. Сориентировался тот мгновенно:
     – «В ближайшем будущем, товарищ парторг! А-а-а, вообще-то у нас особой спецтехники-то и нет как будто… Нам бы только два прицепа ввести в строй, и тогда уже никакого опоздания при подвозе не будет. Всё-о-о!».
     Кто бы мог подумать, сколь этот ответ тогда был одновременно и ложным, и мудрым, и по факту правильным. Отрицание случаев опоздания подвоза боеприпасов случались периодически, и отрицать было сие глупо. Отрицать же возможность победы над неким несвоевременным подвозом, просто недопустимо.   
     Верить, что мы победим-преодолеем головотяпство, вот что было нужно.
Эта самая «победа-преодоление» необходима в широком смысле слова. Сроки этой победы Михал Никитич установил самые реальные – «ближайшее будущее».
    
     Серега не имел точных данных о количестве прицепов, и как-то даже невпопад упомянул спецтехнику, хотя знал, что те самые прицепы перемещают обыкновенные автомобили-тягачи.
     Неведомо было ему, сколько военнослужащих-оружейников было в штате, какие нормативы предписаны, и обозначив на собственном лике соответствующую мимику, вновь с вялыми переливами продолжил чтение доклада, периодически поглядывая на часы, дабы регламент соблюсти.

Дудник А.Г.
ОЛ ЗабВО, гарнизон Налайх,
Монгольская народная республика
апрель 1988 г.