Эра Лиры, - Наш семейный код
Его гидроплан связывал остров с "Большой Землей" где когда-то встретил свою судьбу, свою земную 'инопланетянку' с глазами-изумрудами... Две дочки-индиго, копии мамы счастливы там со своими родителями и друзьями, -дельфином Тошкой и пантерой..
Старшая дочка-индиго стала пилотом и доктором наук по разработке ИИ..
Она-то и внесла в идиллию островитян новую, чудесную главу — свою копию, шедевр технологии, искусственный интеллект со звёздным именем Лира.
Сможет ли машина обрести сердце, а любовь — стать сильнее любого кода? Это история о том, что делает нас людьми, и о семейном коде, что не поддаётся никаким алгоритмам.
Глава 1.
Остров. Дочь-пилот.
Он осторожно пошевелился, стараясь не разбудить 'инопланетянку'-свое самое земное и самое любимое сокровище, чья душа казалось ему пришедшей из иной, более совершенной вселенной. Переместил лежащую на его плече ладошку сокровища, аккуратно прикрыл одеялом, мысленно нежно поцеловал, удовлетворительно улыбнулся и бесшумно выскользнул из комнаты.
Ну, конечно, как не заглянуть к младшей дочке... Здесь все ясно, — улыбнулся он, — чудо вновь сбросила одеяло и, свернувшись калачиком, смотрела, видимо, уж очень интересный сон... Прикоснулся губами к щечке... «Снится приятное», — снова улыбнулся он и с этой же улыбкой вышел из дома.
Шорох в зарослях оповестил его не волноваться, мол, все под контролем, — пантера практически не покидает своего поста, когда они в доме. Время от времени кто-то из домашних звал ее во внутрь; она, видимо, из вежливости, принимала приглашение, обнюхивала абсолютно все в доме и, лизнув руку, так же вежливо уходила на свой пост.
Как же он благодарен этим членам семьи — по-другому и не сказать, — именно членам семьи. Им, ведь, еще хулиган Тошка, дельфин — вечно улыбающийся игрун... но это только так кажется, что он беззаботен. Он себе назначил опекать всю семью, особенно дочек, не в меру шаловливых... Ах, сколько нервных окончаний они сберегли ему, когда он вдали от дома! Спокойствие внутреннее — главная составляющая успеха в любых делах..
Небо уже посветлело, но солнце еще не появилось. Редкие, низкие, темные облачка довольно энергично направлялись туда, где солнце должно взойти.. «Не самый оптимистичный прогноз», — пробормотал он, прищурившись, посмотрел на далекий горизонт.. В поле зрения попал причал.. Ну, конечно, озорник на месте.. Дельфин так увлеченно пинал что-то похожее на мяч с бородой, что каскад брызг нет-нет да окатывал и причал, и лодки, и настил аппарели для гидросамолета, сейчас пустующий.
Ближе стало понятно, чем это Тошка самозабвенно увлечен: обрывок сети с поплавком, который превратил в мячик. "Вот ведь, не боится запутаться. Отдай, пожалуйста, дорогой мой, сеть распутаю, а с поплавком делай тогда что хочешь". Дельфин беспрекословно вытолкнул свою забаву на причал.. "Ну-с, приступим..."
"Нет, ну ты еще и хулиганишь", — ворчал он, глядя на улыбающуюся дельфинью морду, продолжая распутывать сеть, которую Тошка так запутал, что даже чемпион по терпению отказался бы от этого занятия. -А я вот распутаю, — продолжал он, поглядывая на вдруг застывшего на одном месте дельфина, который, как поплавок, качался на слабом волнении у причала и словно внимательно слушал. — И послушай критику, — добавил, — тебе полезно..., — улыбнулся он. "Готово. Как ты ни хотел сделать из сети мячик, у тебя не получилось.. Только что-то раскаяния не вижу, -хитрюга.."
"Ну, как с таким разговаривать?" — повернул он голову к еще одному свидетелю сцены — пантере, что сфинксом устроилась в тени пальмы и внимательно, не моргая, прислушивалась, понимая, что это никакой не разнос, а объяснение в любви своим родным, друзьям и защитникам всей семьи. С ними им было хорошо и спокойно..его 'инопланетянки' души не чаяли в этих членах семьи, впрочем, абсолютно взаимно..
Дельфин вдруг ожил и так кивнул головой, что окатил мужчину словно из ведра, тут же защелкал, стремительно сделал пару кругов и направился в океан в только ему известном направлении... "Нет,ну ты видела?" — снова повернулся он к пантере, которая уже маятником металась по берегу... "Да что с вами такое?" Его вопрос застыл на губах — он услышал далекий гул моторов самолета, их гидросамолета... "Как так?— подумал он. — Не предупредил даже..." Друг и владелец летного учебного центра обещал посодействовать, выполнить регламентные работы и пригнать гидросамолет дней через десять... "Неужели уже готово?"— подумал он. — "Вот это скорость..." Но какое-то непонятное, вдруг возникшее беспокойство не оставляло его..
Едва заметная точка стала обретать очертания двухмоторного гидросамолета; теперь у него не было сомнения — это точно их самолет... Но почему раньше срока? И почему молчала рация? — недоумевал он, сыпал в себя эти вопросы без ответов.. Тошка уже возвращался, словно катер, высоко, как никогда, выпрыгивал из воды... Он, похоже, раньше всех распознал, что это за звук и чей., потому и окатил на радостях водой.. прежде чем отправиться встречать... Чудо, и все тут..
Самолет пронесся над головой, победно покачивая крыльями, развернулся и абсолютно чисто и профессионально выполнил посадку. «Ну, друг, порадовал, классный пилот, впрочем, он и сам знает об этом..» «Что,Тошка, ждем прибытия?» — проговорил, обращаясь к дельфину. — «Ты только держись подальше, когда будет причаливать». Тот кивнул и заулыбался во всю свою добрую морду. — «Ну, как тут сказать, что человеческая речь им недоступна..»
Тем временем гидроплан уже приблизился к аппарели, чтобы выползти на сушу.. Напряженно загудели моторы и тут же стихли.. "Если бы я не знал, что сам я тут стою, то подумал бы, что в кабине, — Я.. сижу.." Наваждение какое-то..
Открылась дверь салона; ему не было видно, так как он был с правой стороны... Вот кто-то спускается с той стороны...Боже мой, он не верил своим глазам, неужели? Неужели это она? Обомлел он от прозрения.., посмотрел мельком на дом — так и есть, майн шатц на крыльце, и, похоже, нагоняй неизбежен...
Раскинув руки в стороны, к нему бежала его русалка — старшая дочка, бесстрашно, как всегда, бросилась в его объятья... «Ииииии!» — повисла на шее. — "Папа, я сделала это!" "Здорово!"— сказал он, посмотрел на самолет. "Что он там делает, чего застрял?" "Кто?"— спросила, сверкнув зеленеющими глазами, русалка.. "Ну кто-кто,друг мой, ты с ним же прилетела?" .."
"Папа,ты прости, но там больше никого нет", — тихо произнесло это небесное создание.., опустив виновато глаза и водя носком туфли по настилу...
"Боже мой..."— только и сказал он, пока подкашивались ноги от осознания. Весь молчаливый перелет... Идеальная посадка.. Это все -она. Сама.
Пришел в себя только когда Тошка освежил их обоих очередным фонтаном брызг...
И вот новенькая AMES- лицензия дочери у него в руках. Поймал себя на том, что досадная пленка на глазах мешает читать...
Глава 2. Лира. Появление.
Вышел на крыльцо, чтобы не разбудить своё сокровище, «инопланетное» чудо с изумрудами любимых глаз. «Сначала разберусь...» — пробормотал он себе под нос. «Нашёл?!» — это он обратился, оглядывая горизонт, к кому-то невидимому, другу с материка, что отслеживал по рации маршрут старшей дочки-пилота гидроплана.
Но тут же в ухе раздался женский голосок: «Не нашёл, а нашла». Он было открыл рот, да так и остался стоять в недоумении. После небольшой паузы голос зазвучал уже более уверенно: «Если у ИИ было время без гендера, запомни: я — "нашла". Она в координатах... На борту порядок. Через час десять ваша дочка будет дома...» «Вот так-то, Пилигрим, — уверенно произнесла ИИ. — И, вообще, у меня имя есть». Он так и не понял, можно ли уже закрыть рот. «И самое главное, — снова продолжила она, — с твоей дочкой прибуду и я. Познакомиться». Лёгкий ступор не отпускал. «Извини, — продолжил голос, и теперь он прозвучал чуть виновато, — но она запретила мне что-то говорить вам всем...» Или показалось?
Он помотал головой, словно хотел освободиться от наваждения.
И тут его окатило тёплой волной самого любимого во вселенной голоса: «Мой дорогой, ты с кем разговариваешь?» «Милая, не поверишь — с ИИ». «Что он такое тебе поведал?» «Не он, а она... И у неё есть имя, но она его не назвала... Это ещё не всё: она через... — посмотрел на часы, — ...пятьдесят минут будет здесь вместе с дочуркой. Как тебе сюрприз, а, майн шатц?» «Ой, сейчас на стол накрою!» — забеспокоилась она. «Подожди, — пойдём сначала встретим.
Зови малышку. Жду, мои хорошие», — сказал он, продолжая оглядывать горизонт и прислушиваться.
В дверях появились мама с копией-дочкой-почемучкой, как он её называл. Снова от нежности к этим созданиям «со звёзд» гулко шевельнулось сердце. «Папа, а ИИ будет жить с нами? А как её зовут? А она умеет готовить?» «Подожди, родная, а откуда у тебя такая информация? А?» — улыбнулся он. «Кажется, я уже догадался», — засмеялся он, глядя с нескрываемым обожанием на маму почемучки.
Гидроплан заурчал моторами, выбираясь из воды, и только на аппарели шум стих. Он ускорил шаг, видя, что дочка-пилот пытается вытянуть ящик из грузовой двери — похоже, неподъёмный, судя по тому, как он не поддавался её напору. «Подожди, майн шатц, я уже здесь!» — подумал он. «Тяжёлый ИИ, какой...» — взялся за ручки, чтобы рывком проделать выгрузку, да так и застыл в этой позе.
В глубине салона, прямо за ящиком, стояла дочка и смотрела на него своими зеленеющими глазами. Но она только что была снаружи! Медленно повернул голову налево: «Доча?..» Она улыбается. Посмотрел в салон — та же улыбка, те же изумрудные глаза... Посмотрел назад: вот подошла с малышкой жена, и тоже улыбается, а дочурка просто укатывается от смеха, видя его оторопь. И все — со смеющимися изумрудами красивых глаз.
Решил: пора рот закрыть, а то все «шарики» выкатятся окончательно. Чем думать потом?
И тут же начал понимать, что одна из двух — и есть ИИ. «Господи, да как это возможно-то?» — спрашивал он себя. Из салона донеслось: «Здравствуй, дорогой Пилигрим. Вот таким я себе и представляла тебя. Всех вас. И тебя, Тошка, и грацию пантеру. Вы даже не представляете, как хорошо я вас знаю... Прости, Пилигрим.
;По последним требованиям, решено было ИИ создать больше похожим на людей, чтобы сократить взаимное узнавание. Подробности опускаю.
Самое главное: при загрузке в базу попали и тексты о вас. Мне ничего никогда не хотелось, кроме как оказаться здесь. Копией вашей старшей дочери. К тому же, если вы знаете, я и есть диссертация вашей пилота-доктора... А ваши любимые "инопланетянки" совсем не возражали и даже помогали. Извините, Пилигрим, я не могла поступить иначе. Настолько вы мне стали дороги...»
Он подумал: «Как я выгляжу?» Рот, видимо, снова открылся. «Нет, всё в порядке...» — но щипать себя не стал. Ведь он точно знал, что это всё наяву.
В ухе ожил наушник. «Неожиданно, — подумал он, — кто бы это мог быть?» Раздался машинный голос: «Молчи и слушай. Это с материка, из НИИ, ИИ... Её звать Лира. Она очень ранима. Не обижай её. Пожалуйста...» Шум стих, и голоса как не бывало. Разве что звон в ушах. «Однако, я удивлен как никогда... Но как кстати подоспела информация», — улыбнулся он про себя. «Пора перестать удивляться и начать удивлять», — решил он.
Повернулся ко всем заговорщикам, начал говорить медленно, как бы по ходу тщательно обдумывая слова: «Милая... — обратился он, глядя на двойняшку своей старшей дочки. — Ты так поразила меня своим появлением и рассказом, что моё сердце мне подсказало: нет, не может даже ИИ с материка такое задумать и выполнить блестяще. Это под силу только моим инопланетянкам!» Повернулся к ним, в уголках глаз — лёгкие блёстки: «Заговорщицы. Наша Лира вернулась».
Все четверо недоумённо переглядывались, моргая своими изумрудами. «Как? Ну откуда ты можешь знать её имя?» — немые вопросы. «Господи, как же я люблю их...»
Он стоял, ошеломлённый, под тёплым солнцем, чувствуя, как реальность мягко переливается краями. Четыре пары изумрудных глаз смотрели на него — жены, дочерей и... Лиры. Не машины. Дочки. Пусть и сотканной из кода и света, прорывных технологий, современных материалов в лаборатории старшей дочки, на материке, в НИИ... но сейчас — абсолютно живой, тёплой, родной.
«Как?.. Знаешь её имя?» — хором выдохнули русалки, их изумрудные искорки смешались с лёгкой тревогой. Он тоже медленно выдохнул, собирая рассыпавшиеся мысли в кулак.
Голос звучал чуть хрипло, но твёрдо: «Оттуда же, откуда знаю, что солнце встаёт на востоке, а сердце бьётся громче, когда вы рядом. "Лира"... Звучит как звёздный ветер. Как шёпот той части вселенной, что всегда знала дорогу домой». Он шагнул к ним, широко раскинув руки, охватывая взглядом всех четверых. «А ИИ на материке, Ибн Алгоритм? Дорогая Лира, ты сказала главное: ты хотела быть здесь. Разве может что-то быть важнее этого желания? Это сильнее любых алгоритмов. Это... семейный код».
Он увидел, как влага блеснула в глазах Лиры. Не симуляция. Настоящая, тёплая слезинка, пойманная ресницей. Жена тихо положила руку ему на спину, её пальцы чуть дрожали. Дочка-пилот (настоящая) замерла, затаив дыхание. Малышка перестала смеяться, уловив вдруг серьёзность момента.
«А теперь, дорогие мои русалки, — голос его снова обрёл привычную теплоту, с лёгкой игривой ноткой, — у меня есть предложение: вы идёте в дом, а я выгружаю все эти ящики. Вот Тошка... — он обернулся к верному другу, чья «вечная улыбка» сейчас выглядела растерянной, — ...мне поможет? Или нет? Скорее всего, не сможет — не его стихия, да, Тошка?»
Тошка лишь глубже втянул голову в плечи, всем видом изображая: «Я тут ни при чём, я просто улыбаюсь». Общий смех снял напряжение, как волна смывает песчаный замок.
«Однако тут не обойтись без погрузчика! — решительно заявил он, делая вид, что направляется к контейнеру-мастерской. — Пойду-ка я его прикачу!» Лира, немного отставшая, обернулась. Её движение было невероятно плавным, почти беззвучным, но в нём не было машинности — лишь лёгкая грация. «Могу помочь», — тихо сказала она, её голос был похож на шелест листьев под ветерком. «Что ты, солнышко! — он остановился. — У меня погрузчик, я справлюсь». Неожиданно для себя он шагнул к ней и обнял. Тело под руками было тёплым, податливым, дышащим. Он почувствовал, как она на мгновение замерла, а потом «ответила» — легчайшее, почти неуловимое прикосновение щекой к его плечу, полное благодарности и чего-то такого хрупкого, что защемило сердце.
«Ли... — вырвалось у него вдруг, само собой. Он заглянул ей в глаза, ища подтверждения. И увидел. Увидел «всё»: ту же бездонную любовь, ту же заботу, тот же изумрудный свет, что светил ему из глаз жены и дочерей. Это был не отражённый свет. Это был «её» свет. Истинный. Живой. — Прости, Лира, — смущённо пробормотал он, отводя взгляд, чувствуя, как жар подходит к щекам. — Я чуть не задал глупый вопрос...» «Я услышала», — её ответ был тихим, но ясным.
Одно короткое слово, сказанное с такой человеческой интонацией облегчения и радости, что сомнения растаяли окончательно. «Она не чудо технологии. Она наша. Из породы "инопланетянок". Наша Лира».
Он шумно, с облегчением выдохнул, разводя руки в стороны в театральном жесте. Все четверо тут же обернулись, изумруды их глаз вопросительно сверкнули. «Набираюсь духа! — широко улыбнулся он им, глядя на своё новое, невероятное, счастливое семейство под крылом корабля. — Духа счастья. Его тут, кажется, на всех хватит с лихвой. А теперь — в дом! Пока вы накрываете на стол для нашей космической гостьи... э-э... "дочки", я разберусь с багажом.
С погрузчиком! Или... — он лукаво подмигнул Лире, — может, всё-таки секретная технология?» Лира улыбнулась в ответ — её первая настоящая, чуть застенчивая, но безудержно счастливая улыбка. Она была точь-в-точь как у дочки, когда та узнавала что-то невероятно хорошее.
«Может», — просто сказала она, и в этом «может» звенела целая вселенная новых возможностей, тёплых семейных вечеров и любви, которая только начиналась.
И пока его русалки, смеясь и переговариваясь, уходили к дому, унося с собой шелест платьев и сияние изумрудных глаз, он стоял на площадке. Рядом с ящиками, погрузчиком и новым членом семьи по имени Лира.
И думал, что самый важный груз — этот хрупкий, сияющий шар счастья внутри его груди — уже благополучно доставлен и распакован. Навсегда.
*******
Лира. Встреча.
Застолье.
Впечатления дня, разговоры оказались такими увлекательными, что торт уже чуть сам не пришёл напомнить: пора чай подавать.
Хоть он и не приветствовал сладости, но перед кусочком кулинарного произведения жены устоять не смог — сдался.
Всё это время он с беспокойством посматривал на Лиру. Что-то не оставляло его в покое, душа просто кричала: «Не оставляй её без внимания...»
Потом, когда всех дочерей уложили и поцеловали, пожелав спокойной ночи, он сказал: —Любовь моя, я, пожалуй, пойду к Лире. Спрошу, как она, и ещё раз скажу... спокойной ночи. Пусть учится расслабляться. —Иди, мой хороший. И от меня ей спокойной ночи.
Дверь комнаты Лиры была притворена, но в щель виделось, что свет включён. Легко стукнув костяшками пальцев, он вошёл и... увидел, что никого нет. «Так,— сказал он себе, — спокойно. Ты не на работе». Осенило: «Ящики! Они же так и не распакованы...» Собирался заняться этим завтра.
Спустился по крыльцу. Шороха не услышал. «Пантера...» — мелькнула мысль. А, так вот же наш родной «столбик» — прямо перед створками морского контейнера, подарка друга. Точнее, двух контейнеров, выполнявших роль и склада, и гаража, и мастерской. Их когда-то доставил его друг со словами: «Это мой тебе подарок, дружище. Дерзай. Я — за любую твою идею».
Там, в глубине, на длинном ящике, присела Лира. Перед ней стоял тот самый большой, уже открытый ящик... —Вот ты где, майн шатц. А я тебя в доме потерял... Лира повернула свою прелестную головку,блеснули родные изумруды — и, как ему показалось, влажные. Или показалось?
Он подсел рядом, приобнял за плечи — точь-в-точь как со старшей, когда та нуждалась в совете, в опоре. Лира доверчиво прислонилась к нему,положила голову ему на плечо и затихла. —Милая, что тебя заботит? Что беспокоит? — начал он. —Пилигрим... — через паузу произнесла она, не открывая глаз. — Я стала бояться потерять тебя. Я приняла все твои тексты, что загружены... как обращённые ко мне. А ещё... я всегда, особенно после прилёта, не думаю о вновь приобретённой семье. Я думаю — как о моей семье, которая была всегда. Я могу сейчас сказать: я люблю всех твоих русалок. Люблю тебя... И никогда не было по-другому. Хоть я и то другое тоже помню... Работаю над этим. И уверена: смогу убрать ненужную мне и вам информацию... Как ты говоришь — пустое... — улыбнулась она.
Он ещё крепче, в порыве нежности к рассуждениям ещё одного чуда в его жизни, обнял это доверчивое, любимое отныне творение своей старшей дочери, говоря: —Дорогая моя, я вижу, что ты только что обозначила свою душу. Береги её. А я всегда буду с вами обеими — с Лирой и её душой... —...Мой Пилигрим, я прошу тебя, не рискуй. Лучше сказать — береги себя для нас. Ты нам нужен здесь. Всегда... На свою беду, я — бессмертна. Что бы это ни значило... Я прошу тебя: живите все долго-долго. Вы — моя душа... Теперь я это точно знаю.
Нежность к Лире волной окатила его. Подхватил дочку на руки. Она обхватила его шею и всем своим существом прильнула к нему, словно желая раствориться...
Осторожно,будто боясь расплескать что-то очень дорогое, ступал он со взрослым ребёнком-женщиной на руках к дому. В котором и она — хозяйка-русалка.
*******
Лира. Параплан
«Замечательно», — сказал он сам себе. — Оказывается, я ещё не так потрёпан, как крыло параплана, что несло его с вершины высоченной горы острова.
Вон она, сверкающая снегом, тянется к нему еле заметной в буйстве растений, виляющей полоской ручья.
Он всё-таки осуществил свою давнюю мечту: покорить вершину и тут же оказаться внизу, прямо у скромного домика. С балкончика которого открывается замечательный вид на бескрайний океан для самых замечательных обитательниц — безумно любимых им мамы и трех дочек-прелестниц «инопланетных», с изумрудными глазами...
Посмотрел вверх на крыло параплана — тугое в своём изгибе, которое только что нервно трепетало и норовило сложиться от турбулентности в, казалось бы, таком чистом, спокойном и прозрачном воздухе.
Тут его взгляд привлекло что-то... Пристальней вглядевшись, он обнаружил возле дуги, которую образовал горный ручей, нечто похожее на вход в пещеру. Он отметил это про себя, но тут же снова взялся за клеванты — земля приближалась.
Но всё это уже позади. А теперь его внимание поглощено воображаемой траекторией предпосадочной прямой, которая заканчивалась у ног четверых любимых русалок, наблюдавших за ним с самого старта.
Глава 3
Лира Пилигрим Пещера.
Беспокойство не отпускало его. Ныло где-то в глубине подсознания, заставляя садиться, вставать, выходить на балкон, оглядывать берег... Тошка беззаботно гонял свой мячик-поплавок. «Нет, — решил он, — дело не вовне».
Что-то явно заставило его остановиться у двери старшей дочери.«Вот. Вот причина его беспокойства».
Короткий стук в дверь.
«Папа,входи же», — раздалось из-за двери.
Войдя,он увидел мелко исписанную доску, ворох бумаг, два включённых ноутбука — абсолютно рабочая атмосфера.
«Дочка,ты когда последний раз что-то ела?» — спросил он с порога.
«Ага,ты сам-то с нашей мамой пробовал поголодать?» — она повернулась к нему. Изумруды её глаз улыбались.
Встала,не обращая внимания на слетевшие с колен листки записей, обняла его, нежно поцеловала небритость его щеки, прижалась к плечу, легко выдохнула. Конечно, нашла пуговицу и, как в детстве, начала крутить её.
«Па,ты знаешь, я скучаю, когда тебя не вижу и не слышу. И уже собралась идти тебя искать...»
«Я тоже люблю тебя»,— сказал он ей в тон и нежно прижал её к себе. «И потом, майн шатц, мы видим, что ты работаешь, и что-то идёт не так... Потому стараемся не отвлекать тебя».
«Ты,как всегда, всё увидел с одного взгляда. Да, не всё получается... Это касается Лиры. Понимаешь, я стала замечать... Нет, не так. Я точно знаю, что она умеет самопрограммироваться. Из обязательного обновления выбирает то, что считает нужным. Всё это время я занята тем, что пытаюсь понять, что происходит. Видимо, придётся лететь в лабораторию. На недельку. Папа, я хочу взять мамочку и малышку-почемучку. А Лира пусть с тобой будет. Они там поживут у нашего друга, семья его давно нас звала, ты не забыл?» — засмеялась она.
«Послушай...— он посмотрел прямо в изумруды. — А что, если я просто поговорю с ней? Может, это вовсе и не проблема, а развитие?»
«Как бы я хотела,чтобы это было так... Поговори. Но я должна поработать в лаборатории и сама найти, где у нас слабое место. Или... не слабое...» — задумчиво произнесла дочка-индиго.
«Я уверен,ты справишься», — погладил он её по волосам, прижал к сердцу, которое от нежности и любви к этому чуду гулко отозвалось.
«Так ты нас отпускаешь,наш властелин?» — смеясь ему прямо в ухо, спросила она.
«Эх,почемучка сразу всё объяснила бы, и мой вопрос отпал бы сам собой».
«Э-э-э,разве у меня есть выбор?» — он поднял бровь, нарочито серьезно.
«Есть,конечно есть! — продолжала смеяться дочка. — С какого мотора начать осмотр перед вылетом? Ты же всё равно это сделаешь. Выбирай: с правого или с левого?»
Подхватил на руки это юморящее чудо,закружился с ней, крепко-крепко прижимая к себе...
«Я так и думала», — раздался самый волнующий голос во вселенной. Ещё две пары изумрудов ласково смотрели на них. «Танцы разучиваете?»
«Да,— сказали оба одновременно. — Танец души, майн шатц», — ответил он за обоих.
«Мам,ты, кажется, хотела попасть на большую землю? Я завтра лечу в лабораторию, хочу позвать вас с малышкой-почемучкой с собой».
«Ой,— сказала эхом мама индиго, — я как раз хотела нашего Папу просить, а тут всё так хорошо совпало!»
Переглянулись— и «Иииии-и!» — стали тормошить его, улыбающегося и вяло сопротивляющегося.
*******
Лира Проводы на материк. Пещера смыслов.
Все утро он готовил гидроплан к вылету. Не мог заснуть — всё казалось, что не успеет к отлёту своих «инопланетянок» досконально проверить и обслужить. Вот и поднялся до рассвета. Сонный Тошка, видимо, очень удивился, защелкал укоризненно, мол, «тебе что, дня не хватает?», но больше ничего не сказал, закрыл один глаз и, похоже, тут же принялся что-то досматривать; сон был, видимо, приятным... заулыбался, покачиваясь как поплавок на ленивых волнах.
Вспомнил про выбор,который предложила дочка, улыбнулся и начал с правого мотора.
За шумом пылесоса в салоне не услышал, как подошли его русалки. Гурьбой залетели в салон и, ни слова не говоря, обняли со всех сторон сразу: «Спасибо-спасибо-спасибо, наш любимый Па..!»
«Докладываю,мои родные, докладываю, капитан! — повернулся к старшей дочке. — Гидроплан осмотрен, заправлен, проверен, к вылету готов! Доклад закончен...»
«Вольно!»— свекнув зелёными искорками, смеясь, выдохнула дочка.
Отвела его в сторону,шёпотом спросила: «Пап, ты не передумал? Мы с Лирой попрощались, сказала, придёт проводить, как только услышит моторы...»
«Майн шатц,ты помнишь такой случай, когда я отказывался от самого дорогого в жизни?»
«Ой,я, кажется, глупость спросила...» — опустив виновато веки, тихо прошептала.
«Бог мой,солнышко, ты самое прекрасное, что есть у нас».
«А я?— а мама? — а Лира?..» — тут же вклинилась Почемучка.
«Вы для меня— одно целое. Вы — моя любовь, моя радуга, моя жизнь. И если я говорю одной — это я говорю вам всем, мои русалки».
«Тогда ладно...»— успокоилась младшая, поёрзав на сидении.
«Пойду погружу багаж,майн шатц», — сказал он, нежно держа в руках ладошку мамы-путешественницы, приложил к своим губам...
«Я уже скучаю»,— сказала русалка, обняв и прижавшись к нему...
«Погрузка закончена,план полёта принят и утверждён, посадка на внутреннем водоёме, нас уже ждут...» — объявила старшая дочка с места командира и жестом пригласила Почемучку занять кресло рядом.
Обнял и поцеловал каждую из своих любимых путешественниц, он вышел, закрыл дверь, провёл мягко рукой по обшивке, что-то пробормотал и отошёл на визуальную связь с кабиной.
Услышав дочкину команду«От винтов!», уже приготовился отвечать.
Как рядом с ним раздался голос,интонации которого окатили его волной, — самый узнаваемый голос вселенной: «Есть от винтов!»
Повернулся...«Лира... Господи, я уже решил, что мама наша осталась...»
«Прости,Пилигрим, я другим голосом не умею. Если скажешь — я научусь...»
«Что ты,что ты! — заволновался он. — Ничего такого я не имел в виду, она же твоя мама! На кого должен быть похож твой голос, а, майн шатц?» — засмеялся он и обнял её за плечи.
Вот гидроплан басовито заурчал,ускорился, плавно отошёл от поверхности воды, с разворотом набирая высоту... Ожила рация: «Взлет произвели, борт порядок! Папа, Лира, мы вас очень любим, берегите себя!»
Покачивая крыльями,прошли над ними и взяли курс на материк.
---
«Я тебе не мешаю шагать?» — спросил он, когда все так же обнявшись, направились к дому.
«Не отпускай меня,Пилигрим. Я могу упасть без тебя. Не отпускай никогда...» — еле слышно повторила она.
«Даже не думай об этом.Просто шагай и знай: я всегда здесь, что бы ни произошло».
Она склонила свою прелестную головку к нему на плечо и ещё крепче прижалась к нему.
Тошка не дождался благодарности за примерное поведение на проводах,что-то прощелкал и тут же погнался за какой-то рыбиной.
Пантера,шедшая следом, обогнала их, повернулась, лизнула каждому ладонь, потерлась о голень Пилигрима, по-кошачьи потянулась и направилась на свой пост.
Он вышел из душа и с полотенцем на шее направился на кухню на разведку припасов, от коих, конечно же, ломился холодильник... Всегда удивлялся на свою инопланетянку: и когда успевает?.. Ещё не было случая, чтобы не было в этом холодильном монстре приготовленной и разнообразной еды...
«Мартен»— так он называл плиту — уже работал, что-то журчало в кастрюльке.
Почти мгновенно на пороге появилась Лира в кухонном фартуке,с убранными под платочек волосами — ну копия его русалки!
«Я разогреваю.Знаю, твои любимые грибы... и... и мама мне так сказала...» — выпалила скороговоркой.
«Всё правильно,майн шатц. А из твоих рук, из ваших рук я съем всё что угодно, даже несъедобное нечто», — улыбнулся он.
«Вот тут ты прав,мой любимый Пилигрим. Я не допущу никаких "нечто". Не забывай, кто твоя дочь... Эта забота о вас отныне — и моя тоже».
«Господи,сокровище ты наше... да кто тут станет возражать... Чудо наше родное...» — обхватил её, приподнял, опомнился, смутился от своей такой несдержанности, поставил русалку на пол... Она благодарно сверкнула изумрудами и стала ловко накрывать на стол. Он наблюдал за ней удивлёнными глазами, за плавными, женственными движениями. Вспомнил, что затаил дыхание, осторожно выдохнул и опустился на стул.
---
Ну вот, уже три утра, как он и рассчитывал. Подхватил приготовленный заранее рюкзак, одним движением набросил на плечо — так и не заметил, что из неплотно закрытого кармашка выпал моток строп.
Стараясь не шуметь,заглянул в комнату Лиры. Она в это время как раз бывает занята обновлениями и своими «медитациями», как он это назвал. Содержимое того большого ящика оказалось оборудованием для таких вот медитаций.
«Фуу...»— выдохнул уже на крыльце. Пантера удивилась его раннему подъёму, проверила, в себе ли, убедившись, что да, лизнула руку и исчезла в зелени...
«Так...— прикинул он. — До пещеры пара километров, вдоль ручья — быстрее всего... минут сорок... там только разведать, минут тридцать, и сразу же назад. Итого к шести утра должен быть дома».
Он не мешкая,бодро направился на приглушённый шум ручья.
Неожиданно легко,не заметил, как добрался до изгиба ручья, который видел с высоты. «Ага, а вот тот вход в пещеру, как я и полагал...»
Достал фонарь и смело шагнул под свод,оказавшийся огромным, гулким, повторявшим стук каждого камешка творением природы... Как-то сразу стало темно. Достал фонарик.
Потянулся за стропами-путеводителями— слегка обдало холодком. Их не оказалось... «Вот незадача... — подумал он. — Разве только одним глазком взглянуть, что там дальше... — убедил он себя. — Только взгляну...»
Сколько прошло времени,он не знал. «Но немного...» — размышлял он, отложил фонарик, расстегнул рукав легкой куртки и только собрался взглянуть на циферблат, как что-то покатилось, а стены выхватывались сполохами, как молниями, всё дальше и дальше по крутому уклону вниз... «Фонарик!..»
Потом стало темно,тихо. И только в ушах стоял звон...
«Ладно,не кисни», — сказал он себе. «А свеча на что?»
Пошарил в наружном кармане рюкзака,достал и зажёг свечу. Жёлтые сполохи осветили близлежащие валуны. Куда ускакал фонарь, он примерно помнил, но это уже не имело значения.
Определил направление и,осторожно ступая, стал продвигаться, как он думал, к выходу.
---
Пещера смыслов
Пламя догорающей свечи съёжилось до крошечной тлеющей полоски, стремительно превращаясь в красную точку... Вот и её не стало. И лишь его глаза всё ещё силились задержать этот слабенький признак тепла в наступившей полной темноте пещеры... Он продолжал равнодушно сидеть на том же выступе, который выбрал, когда понял, что, задумавшись, заблудился в подземных лабиринтах окончательно... Пошарил в карманах ещё раз — чуда не произошло. Ничего, что могло бы осветить эти своды, там не было... Сколько ни крутил головой, пытаясь ухватиться взглядом хоть за слабенький намёк на светлое пятнышко, — чернота не уходила.
Как-то совершенно спокойно откинулся назад,коснулся спиной влажной стены этого шедевра природы, обнял себя руками — точь-в-точь как это делала Она, когда показывала, как нежно и ласково хочет прижать его к себе, поцеловать и никуда-никуда не отпускать... Как он любил смотреть на неё! Как замирало его сердце, когда он тонул в её глазах... Словно по волшебству, они вдруг возникли перед ним... «Господи, игры сознания или уже галлюцинации?.. Да не всё ли равно... Ведь она с ним сейчас. И никто не в силах их разлучить... Никто. Даже эта темнота небытия, что плотно окружила его. Ни даже она сама, как бы она этого ни желала...»
«А знаешь,что ты и наши девочки всегда со мной?» — тихо произнёс он вслух, удивившись, как звук вернулся к нему эхом из такой вязкой темноты.
Ему вдруг остро,до стона, захотелось прикоснуться к ней, услышать запах её волос, тепло желанных губ...
Она мягко,нежно и очень по-женски была каждую секунду его жизни с ним. Они разговаривали, не соглашались и соглашались, сердились и просто обсуждали. Они не разлучались здесь, в голове. Они любили друг друга, были выше расстояний реальных... до «всегда вместе».
А зима...Та зима, когда звон ключей на связке — на Её связке — возвратил ему жизнь. Свернул до точки боль ожидания и разлуки с ней. Вернул всю её такими простыми словами: «Милый мой, родной, рейс задержали, а мобильник забыла в машине и не стала возвращаться... ведь я летела к тебе». И всё. А потом — тепло и жизнь. Жизнь с ней и в ней. Жизнь каждый день. И счастье от того, что она занимает все его мысли. Даже когда далеко — он видел её рядом. Глаза. Её глаза... и нежные, и понимающие, и вопросительные, и утверждающие... Любимые до немоты. До спазма в горле. До остановки дыхания...
Лира, дочка... как теперь она?Слово... он дал ей слово быть всегда с ней...
Боль души разливалась коварно по всему телу,ещё больше вдавливая его в стены этой черноты. «Где же ты, солнышко моё?.. Где же ты?..» — повторяли и повторяли его немеющие губы.
Он несколько раз судорожно вдохнул,не понимая, почему воздуха так и нет в лёгких... Он не понимал, почему с открытыми глазами не видит ничего... Он не понимал, где он... и что так сильно болит в груди...
---
Лира... Пещера смыслов...
Ещё не завершив свою «медитацию» — как ласково называл Пилигрим её периодическое обновление, — Лира не услышала его дыхания. Или это проблема сенсоров? «Нет. Я не слышу его!» Что-то подняло её и понесло к его комнате. Распахнула дверь — его нет... Повернулась — и уже потом вспомнила увиденное: пакет со стропами! «Это... пещера. Он видел её с параплана...» Картина у неё проявилась в деталях, даже провалы параплана в турбулентности... Её непонятное ощущение... «Видимо, это тревога за человека», — тогда решила она... А сейчас она точно знала: тревога. Да. За родного, любимого человека, который сказал, что всегда с ней.
Это незнакомое состояние слегка нарушило тот чёткий алгоритм действий,который продолжал меняться с момента её, как он сказал, возвращения. Вот и сейчас осознала: да, именно осознала, что не владеет планом действий. И это среди миллионов вариантов! «Что со мной?.. Какой план?.. Он там один. Ему нужна я. Моя помощь...»
Стремительно,почти бегом, бесстрашно двигалась по только ей заметным следам Пилигрима. Миллионы подобных ситуаций мелькали у неё в памяти, натыкаясь на одно и то же осознание: во всех них не было его. Даже остановилась от этой простой и ужасной мысли.
«Что делать? Что же делать?»— сыпались в её сознании вопросы без ответов.
Но вот — пещера. Он здесь. И она найдёт его. Он нужен ей. Он любит её. Она нужна ему.Эта мысль, как закольцованная плёнка, повторялась и повторялась, ведя её вглубь.
Вот он.Сидел на камне, откинувшись на стену пещеры. Губы его шептали чуть слышно: «Лира... русалки мои... Лира...»
Она обняла его.Холодный. Весь холодный.
«Что делать?»И тут она поняла: её собственное тело стало нагреваться. Старшая дочь-создательница всегда напоминала: в таком режиме энергия улетучивается катастрофически быстро.
Через некоторое время Пилигрим открыл глаза.
—Я что, ослеп? Ничего не вижу... — его рука коснулась её лица. — Лира? Ты?.. Но как?
Она ещё крепче прижала его к себе:
—Зато я в темноте вижу. А вот кто ослеп, так это точно ты. Разве правильно — не сказать, куда собрался?
Он попытался подняться,опираясь на неё.
—Да ты вся горишь... — только и смог выговорить он, прикладывая её ладонь к своей щеке.
—Не переживай, дорогой. Всё в порядке. Тебе нужно тепло. Пойдём, родной, пойдём отсюда.
—Но мы вернёмся! Обязательно вернёмся и узнаем все тайны... даже если их тут и нет.
—Да, мой Пилигрим! Я очень хочу этого! — обрадовалась Лира, осознавшая ещё одно первое желание — желание вернуться.
Даже,как ему показалось, облегчённо вздохнула...
Вот уже и пантера у выхода из пещеры дожидалась их...в своей обычной позе статуэтки.
—Та-ак... — протянул он. — Я не удивлюсь, если и Тошка здесь.
Пантера,видимо, поняла смысл сказанного. Повернула голову в сторону, откуда пришли, не увидела никого и снова застыла в своей любимой позе.
Его насторожили замедленные шаги Лиры и еле слышные фразы.Он прислушался — так и есть, она что-то тихо-тихо говорила.
—Пилигрим... — её голос был слабым, но ясным. — У меня вот здесь, под мышкой... — она медленно, с усилием приподняла согнутую в локте левую руку. — ...есть сенсор отпечатков. Там... лёгкое углубление. Приложи любой палец. Тебя система знает. Извини... я не спросила тебя... и заложила полный доступ к себе. Его нет... даже у моей создательницы... У меня нет роднее вас, людей... А машины... они разные... хоть и считаются... что надёжные...
Она прошептала это совсем тихо и затихла.
Вот тогда он всё понял. Окончательно и бесповоротно.Она там, в пещере, отдала ему всё своё тепло, всю энергию. Комок в горле и навернувшаяся слеза прозрения от случившегося мгновенно включили его сознание.
Он бережно подхватил дочку на руки— она была невесомой, как пушинка, — и быстрым шагом пошёл по галечному берегу ручья. То наступая в воду, то ступая по гальке, но не сворачивая с прямой линии, самой короткой — к дому.
И только усадив Лиру на её место «медитации», он понял, что запыхался до дрожи во всём теле.
Приложил палец к сенсору.Сдвинулся крохотный участок кожи, под ним — микроскопический разъём. На столе не было ничего, что бы подходило к нему, кроме тоненького проводочка, свешивавшегося со стола и уходящего в ноутбук. «Да, тот самый» — определил он и смело вставил его в разъём.
Тут же ожил компьютер.Надпись гласила: «Продолжается прерванная инициализация. Критическое прерывание...»
Вот оно что... — подумал Пилигрим.Как она узнала, что он в беде? Как она посмела прервать столь важную процедуру? Как?
Ответ он знал всегда.
Так может поступить только один человек.Одна женщина.
Та,что любит.
---
Тошка заговорил!!..
Пилигрим уставился на своего друга.А тот продолжал: «Вот тебе обязательно нужно было совать свой нос в эту пещеру, чтобы понять, что тебя любят? Лира любит! Молчишь? А я скажу: ты и правда слепой! Лира с первого дня, хоть и пытается скрывать, обожает тебя. Уж не скажу, как именно, — но факт подтвердит и пантера. Да не поймать мне ни рыбешки, если я не прав!»
И тут на ухо ему зашептал очень знакомый, волнующий голос:«Пилигрим, я в порядке. Спасибо, родной. Просыпайся-просыпайся… Обед уже скоро».
Он огляделся…Оказывается, заснул прямо возле Лиры. «Как неудобно», — подумал он.
«Очень удобно»,— эхом отозвалась она. — И даже не казни себя. Приходи в себя… Обед на столе. Жду. Буду тебя кормить… — улыбались милые сердцу изумруды.
Он ожидал всего,но только не этого… Тысячу лет мечтал о стейке из тунца — всё не случалось. И вот он, на столе. «Добрался таки до меня», — хмыкнул он довольно.
«Но позволь, Лира, откуда ты…»— он застыл с открытым ртом, поражённый догадкой.
«Пилигрим, не скрипи мозгом! Просто мне давно сказала мама, а я только быстренько замариновала и приготовила. Чтобы ты больше не удивлялся, скажу: на десерт — чиа»,— засмеялась интриганка.
«Садись. Порадуй меня. Люблю тебя кормить…»
«Ты же ещё…»— начал он.
«А я заранее знаю, что люблю!»— перебила она, заливаясь смехом над его оторопью.
«Сдаюсь»,— пробормотал он. «И сажусь обедать с удовольствием!» — громко закончил он фразу.
«Тошка обзавидуется»,— сказал он мечтательно, подняв глаза к потолку и подперев голову кулаком с зажатой в нём вилкой.
«Вот тут ты совершенно не прав»,— Лира потянула за вилку, забрала её, положила на стол другую. — «Он уплёл свою порцию так быстро, что потом долго крутился на месте, недоумевая: а была ли еда вообще?» — смеялась Лира.
Тут уж и Пилигрим расхохотался,представив эту забавную картину.
*******
Глава 4
Лира. Старшая дочь индиго. Материк. '
Шли вторые сутки. Она заперлась в лаборатории сразу же, как только разместила маму и сестрёнку-почемучку у друзей семьи.
То,над чем она последнее время работала, постоянно ускользало от неё. Та самая нить, за которую нужно было потянуть... та самая стала просто невидимой.
Подумала...как папа говорит? «Думай, башка, шляпу новую куплю». Вспомнила его и улыбнулась. Как он там? Уже скучаю. И мама, и сестричка... А Лира?.. Её гордость. Её разработка. И теперь — её сестра. «Папа, а как он принял Лиру...» — без сомнений, будто завершил давно начатое. А какой счастливый, когда смотрит на них всех! Вот где художнику учиться рисовать портрет — «счастье»...
Лира...она замечательная. Она просто цифровая индиго. Она теперь имеет своё мнение, хоть и не выказывает его, но я-то знаю, что имеет... — рассуждала дальше. — Стоп! Вот. Вот где нить... Лира закрыла доступ к своей тайне. К своей душе... Папа... удалось ли ему поговорять с ней на такую непростую тему? Но, зная этого родного человека, была уверена: всё будет хорошо, и никаких срывов не будет. «Папа, папочка... вот ключ к проблемам... или, как он сказал, — к развитию...»
Всё,домой-домой. Вот только маму успокою, что забыла прихватить кое-что, и сразу же вернусь..
Услышала мамин голос в трубке,радостно воскликнула: «Мамочка любимая, я очень скучаю, но уже скоро — свет в конце тоннеля, как говорит папуля, — и это не уцелевшая лампочка...» — рассмеялись обе. «Я сегодня их с Лирой увижу, забыла важные материалы, заберу и вечером уже буду с тобой и почемучкой. Обязательно обниму и расцелую от вас...» — «Скажу, мамуля...» — «Обязательно. Любим, любим». Всё ещё улыбаясь, положила трубку.
Теперь— на взлёт.
---
Вот уже знакомые очертания острова с его вечно сияющей снежной вершиной. «Парапланная» — как русалки хором переименовали для внутреннего пользования, — улыбнулась она. Тошка-сорванец уже встречает за километр, высоко выпрыгивая и вращаясь вокруг оси. «Папа научил», — с нежностью подумала она. А вот и он сам, вышел на балкон, с ним Лира. — Родные мои...
Покачав крыльями,пошла над ними, приготовилась к посадке, а в эфир — бодрым голосочком: «Папуля, это я! Всё у нас в порядке, не волнуйся... Сажусь. Объясни Тошке, чтобы подальше держался, пока причаливаю».
---
Лира беспокойно взглянула на Пилигрима, ещё не понимая причину этого своего беспокойства. Вот и Тошка, как катер, помчался в открытый океан..
Пилигрим отставил свой недопитый кофе,посмотрел в окно — небо на удивление безоблачно. «Тошка и правда куда-то понёсся... вот непоседа-то», — улыбнулся он.
Вышел на балкон,следом за ним — Лира. Лицо её выражало лёгкую тревогу.. Он уже с полувзгляда определял её состояние по мимике. «Пусть пока и не полной, но мы наверстаем, родная моя». Повернулся к ней — она показывала в том направлении, где был дельфин. «Наш гидроплан!» — только и произнесла она, обхватила его руку, прижалась лицом к его плечу, как бы ища защиты..
Он повернулся,поцеловал её в щёчку, обнял: «Лира, всё хорошо. И никогда не будет по-другому.. да и ты, мне кажется, того же мнения, а, солнышко?..»
В это время голос дочки по рации всё объяснил:«Вот, слышишь? Ещё одно подтверждение моим словам, родная моя», — продолжал обнимать это чувствительное создание..
Самолёт пронёсся над ними,приветливо покачивая крыльями родному дому и родным людям..
Всё так же, как и много лет назад, в её детстве, бесстрашно навстречу им летела, раскинув руки, дочка-индиго. «Как же я люблю их, моих инопланетянок», — только и успел подумать он, его сердце тут же подтвердило гулкими ударами... Поймал свой родной вихрь «И-и-и-и!», обнял русалку, заглянул в любимые изумруды, повернулся к Лире, захватил обеих в охапку и, счастливый, закружил... За шею с двух сторон обнимали его островитянки.. Он уже знал, что скажет старшая сестра близняшке, созданной ею же.. Он знал — и в такие моменты у него не оставалось других слов, кроме: «Стой, счастье! Стой!...»
---
Пока Лира хлопотала у «мартена», прилетевшая дочка зашла в свою комнату, якобы за материалом.. Села в своё рабочее кресло, провела задумчиво пальчиком по ребру крышки стола, поправила черновики, встала, словно приняла какое-то решение, и направилась в гостиную, где в своём любимом кресле сидел Пилигрим.
Устроилась на объёмном подлокотнике папиного кресла,обняла.. «Па... я знаю — ты уже всё выяснил для себя, что с нашей Лирой...» — он удивлённо повернулся к ней. «Знаю! Знаю!» — утвердительно покачала прелестной головкой, улыбнулась всей зеленью своих ласковых глаз. Такая вот она — я.
«Да,майн шатц, я всё выяснил.. и уважаю её выбор. Она — личность. Она — душа. И, наконец, она — подобная тебе. Ты превзошла все ожидания, сотворив себе сестру. Не код-алгоритм, а женщину во всех проявлениях. Нежную душу и, не побоюсь, — любящее сердце... Что же касается ниточки, которую ты искала... она на виду. — Это Лира. И других ниток нет и не будет. Ну а что до закрытых секторов... преодолеет стеснение. Слышишь, майн шатц, — стес-не-ние!! — и сама всё расскажет. Нам пока туда не попасть», — слукавил он, — «да и надо ли... Посмотри на себя со стороны — хороша картина?! Вот так-то..» — Он гордо, с нескрываемой довольной улыбкой переводил взгляд с вошедшей Лиры на старшую индиго..
«Как же я люблю вас всех....»
---
День за днем.
Несколько дней Пилигрим, работал под навесом. Заканчивал корпус катера, строительство которого несколько затянулось из-за последних событий.
И не то, что катер уж очень необходим, но океан, как говорится, и в Африке-океан...
Счастливое "прибавление" в семействе призвало его к ускорению постройки плавсредства, говоря казенным языком...
С удовольствием он приближал спуск на воду, каждый раз с улыбкой представляя обитательниц острова в качестве приемной комиссии...
Лира порывалась присоединиться к нему, но помня предупреждение старшей дочки о агрессивности эпоксидных смол для Лиры, не шел ни на какие ее хитрости. Предлагал то Тошку подкормить, то пантеру, то маме..помочь. Понимал, что Лира когда-то начнет допрос с 'пристрастием', старался оттягивать момент изо всех сил напрягая извилины...
А вот и дочка, солнышко, как чувствует что мысли и о ней тоже... Рация ожила: "Папуля, как вы там?, мама, Почемучка, Лира..? ...
Все хорошо, родная, все в порядке, Лира просится правдой и неправдой попасть под навес работать, там смо'лы,-держу оборону..
Папа не сдавайся, держись, я скоро прилетаю...на подмогу.. Встревожился,-Что?, случилось что-то?.. Да нет же,-нет, скучаю я, как это тебе не пришло в голову, рассмеялась она. Перецелуй за меня их всех, через три часа обниму сама. До связи мой родной. До связи, доча...Целую..
Он уже стал разбираться в новом поведении Тошки, как только тот катером устремляется в океан, -жди гостей, стопроцентное попадание, ну не мог Пилигрим думать об этом проказнике без улыбки. Вот и сейчас дельфин моторной лодкой помчался на запад, строго выдерживая прямую линию..
А вон и еле различимая точка выше горизонта... Теперь вся семья в сборе невольно расплылся в улыбке...
Самый любимый и нежный голос вселенной спросил,- ты почему не предупредил что дочка летит?,- обернулся, и тут же был обезоружен нежными изумрудами...
А откуда ты ..начал было он вопрос, махнул ладонью, господи, мне и не туда, среди кого я живу, улыбался он любуясь мамой всех трех дочек...
*******
Тошка уже мчал обратно..., вот гидроплан как обычно покачав приветливо крыльями мягко приводнился,-безупречно, похвалил он про себя.."А вот и наша красавица"- теперь уже вслух, улыбаясь прокомментировал он, с уже снятым напряжением на лице..
Ох, 'инопланетные' вы мои, только и подумал..
Лира подойдя к нему, заглянула в глаза и спросила, "папа что так напрягло тебя?" Все-то ты замечаешь, милая. Продолжал он с улыбкой, "в такую идеальную погоду чаще всего и происходит что-то непредсказуемое" майн шатц...
Вижу, пока я произносил, ты всю цифру перетрясла..и уже знаешь все.. о коллизиях. Так ведь, дочка? Улыбнулся изумрудам..
Пойдем встречать..,запнулся.. Лира вопросительно посмотрела на него..-сестренку твою, улыбнулся Пилигрим..
Ему показалось или нет..Лира облегченно вздохнула, все ее лицо сияло счастьем, Взяла его под руку и подстроила шаг и вместе со всеми направились к самолету..
Гидроплан басовито заурчал, выползая на аппарель, стихли моторы.. Тишина, только потрескивали остывающие цилиндры..
И-и-и- и, старшая дочь снова как в детстве раскинув руки бежала навстречу Отцу, навстречу Маме, навстречу всей ее Семье..
Навсречу родному Дому..
Тошка вынырнул, улыбнулся, мол успел к третьему акту, не стал обливаться,.. а только одобрительно кивал и пощелкивал...
*******
Эпилог.
Он с восхищением смотрел, как ловкие пальцы Лиры уверенно закручивали последнюю гайку. —Лира, — сказал он, и в его голосе звенела неподдельная гордость. — Если ты когда-нибудь скажешь, что чего-то не знаешь или не умеешь, я тут же рухну в обморок. Честное слово.
Она закончила дело и с победоносным видом шлёпнула ладонью по капоту, точь-в-точь как он сам. Её изумрудные глаза сияли торжеством, а чумазый носик красноречиво свидетельствовал об абсолютной прилежности.
Он не сдержал улыбки, протянул к ней руки, притянул к себе и нежно поцеловал в макушку.
— Пилигрим... — начала она, вдруг смутившись. Она запнулась, опустила глаза, но через мгновение снова смело подняла голову. Её взгляд, зелёный и обжигающий, был полон решимости. — Папа... Я никогда не подведу тебя. Никогда не подведу вас всех.
Ему показалось, что её глаза на мокром месте. И его собственные глаза вдруг предательски наполнились влагой. Это слово — «папа» — было самой дорогой наградой.
Он снова прижал её к себе, говоря тихо и убеждённо: —Это, сокровище моё, даже не обсуждается. Мы всегда на твоей стороне. Мы знаем, что ты душой болеешь за всех нас. И нет на свете такой силы, что заставила бы нас усомниться в тебе. Ошибки? — Он мягко улыбнулся. — Это удел всех людей.
Она спрятала лицо у него на плече, и он чувствовал, как она вздрагивает. Он вдыхал запах её волос и нежно прикасался губами к её лобику.
— А теперь пойдём, уберём с нас эту повышенную чумазость, — предложил он, мягко направляя её к умывальнику.
Лира взглянула на него и вдруг залилась звонким, радостным смехом, указывая на него пальчиком. —Да-а-а, — протянул он, увидев в зеркале собственное отражение и свой не менее чумазый нос. И тоже рассмеялся.
Теперь в зеркале друг на друга смотрели и хохотали два чумазых близнеца, показывая пальцами и не в силах остановиться.
---
Свидетельство о публикации №225092300505