Обстоятельства опустошения

 Твой образ жизни, Сион ангитур в Вавилоне.
 Конец скорби, конец воссозданию, коронация скипетра.

Камергер Луи Бьерншельда была верна себе.
город был более чем на четверть экипирован и сидел на этом прекрасном,
теплым июльским днем за большим письменным столом
в кабинете, который открыт, отмечена защита окон
он мог видеть Нюбровикенинскую воду и мельком видеть
Скеппсхольменин и Юргорден помрачнели с середины лета, ненавидя нуудесту.

Но не Страндвегенин с груженным бревнами ялатом, островом зелени
или трамвайными вагонами, звон и бряцанье которых слышно на улице.
любой вид противодействия влиял во время работы камергера на глаза или
уши, он медленно поворачивался, пока был маленьким, цифры заполнялись
заметки, книжные журналы.

Узкое, худощавое тело было безупречно одето в черное. Раннее
поседевший, прямой якорексин и с рождения немногочисленных волос нет
неспособен покрыть довольно значительную часть облысения, а при сидении
теперь она откинулась назад, глубоко погрузившись в письмо, к своему креслу, было бы
удаленный зритель, без сомнения, считал ее шестидесятилетней
мужчиной. И все же, заполнял покои господа до этого года
сорок семь, и внешность его была как у старика
и в то же время друзья, которых кадехтиджат часто находил
врожденные.

Никто в его коленопреклоненном состоянии не видел его в юном возрасте. Луи
Бьорн Мембер был молодым студентом юридического факультета в Уппсале в
то же достойное и сдержанное поведение, та же работа и количество супружеских пар.
устаревшая высокая должность советника выглядит так же, как сейчас. Он не был таким
никогда не сбегал, никогда не позорил себя, он всегда был
безупречен, но в то же время был способен защитить себя при малейшей
расхлябанность, неприятности, виекастелу или восхождение на какой-то там проблеск.

Нет, наоборот — он был хорошим и уважаемым товарищем,
что изначально вызывало у многих доверие — которое
помог хорошим советом, более или менее серьезным
реттело оф и конфликтами в случае и у кого уже есть колено
студенческий союз оф среди оф был известен как брокер
и миростроительство как идеальный человек, который, с точки зрения пехмейммеллы
и такта петтаматтемеллы, смог установить неловкие нормы
ситуации и проблемы с вакавимпиакином, и которые с радостью возьмут на себя
заботу об очень деликатных и сложных вопросах, требующих решения.

Луи Бьерншельд рано был понят современниками по следам большого
уважайте и поминайте нерожденных, уважайте и консолидируйте их.
все его люди для успеха высоко ценят проницательность и веру.
что он "человек будущего", "человек, пришедший издалека".

Поэтому было привлечено большое внимание и удивление, что
он рано выполнил в апелляционном суде ученую степень и должность заместителя судьи по достоинству
для целей окружного суда выполнение задач после этого не исчезло
апелляционный суд, туомаринура и любое центральное агентство, но
довольствовался пребыванием в Стокгольме, своего рода "практисираавакси
юрист" — юрист был слишком неудачным отголоском этого слова,
поэтому его мог бы использовать столь скромный, тонкий и
здравомыслящий человек — в то время, как он легко и непринужденно
постепенно он завладел своим отцом, заместителем судьи Хьялмаром
Бьерншельдин: множество странных и частных должностей в доверительном управлении и
офис секретаря, так что ему тридцать-сорок
возраст уже многих продюсеров "агента", "в-" аудитора" -
и фонды действий по членству в советах директоров, в прошлом,
ценные компании и бизнес-группы, а также большая практика, а также
консультант для владельцев крупной и мелкой недвижимости. — Eye
чемберлен ни в коем случае не принижает клиентов с низким доходом и
второстепенные источники дохода: советы юриидинена, nest перечисляет некоторые старые
лорд или леди, у которых есть пара из десяти тысяч в столице гнезда, тоже могут это дать
надежная награда. Его брак в контексте ent. губернатор и
первый лорд-камергер фон Вернер, единственная дочь приобретенного
ценность чемберлена была неопровержимо подтверждена внешним миром тем, что
тот факт, что Луи Бьерншельд был "человеком прибытия", в то время как не
любому человеку пришло бы в голову хоть в малейшей степени заподозрить его
или обвинить в том, что он альпинист, золотоискатель
или холодный, безжалостный мир рабов.

Напротив, родители и в то же время товарищи по команде, которые
способны по-человечески мудро и тонко инстинктивно осознать это
социальные и экономические потрясения, через которые шведская
общество во всей тишине лучшего волшебства пришло, было с самого начала
было ли это сознанием того, что Луи Бьерншельд был скромен и
затворник, значит, практически почти, души слишком экзальтированные
хочу сделать себе суровую и нелегкую официальную карьеру, но был
хочу предпочесть претендовать на ковер мамминых мест и побольше глуши
используя неоспоримые и редкие дары.

Единственное по-настоящему "общественное" задание, против которого он выступил
было слишком рано приступать к работе в городе миссии, тем временем
поскольку с каждым годом появлялись частные и полуобщественные мероприятия,
производительность становилась все более и более продуктивной. Значение его камергера и
ее положение в обществе. зять и наследник губернатора фон Вернера был
сделал его несколькими владельцами suurtilan и фабричного патрона в
доверенным лицом, "поверенным в делах", одновременно являясь его агентом,
членство в совете директоров и роль аудитора во всех видах
учреждения, ипотечные фонды, компании по страхованию жизни и другие
компании со временем сделали его непревзойденным ипотечным брокером и
постоянными инвесторами.

Шли годы, и его сверстники постепенно повысились в должности
еще на одну ступеньку, повысив зарплату до другого поста власти и
социальным якорем на лестнице был камергер Бьерншельд
незаметно наступает сорок седьмой век
мужчина, в котором все были убеждены, что он богат, но
где никто не мог предсказать, что его давным-давно проигнорировали
современные шведские обстоятельства вызывают удивление.
первый миллион, и что вскоре он добрался до второго.

Но за кулисами, да, и тот, и другой осознали силу его могущества и
значение и попытались обзавестись собственным бизнесом и хобби
его высокоуважаемое имя или его драгоценный
сотрудники nuuten, и он так хорошо относился к luovaillut, этому жесткому и
враждебному, помешанному на сплетнях и кейт школе в мире, что
несмотря на это, общее мнение всех было таким, как у Луи
Бьерншельд был редким великим и мудрым, безупречным и скромным человеком.
и приятным человеком, особым добросовестным и надежным помощником,
советчиком и посредником. И как зримое выражение доверия,
которое он оказывал и получал, он был до этого во многих редакциях.
после того, как согласился принять первую палату в члены,
несмотря на то, что он ни в коем случае не был тусовщиком, йоскохта его
мнение похьялтаана — что он должен конфиденциально предоставить
грант — идеально сочетаются...

Итак — кто и что — он, конечно, никогда не произносил
публичный вид — это была его власть, слишком осторожная — но она,
с которой он общался, расставалась с ним, всегда страховала, что
да, в глубине души он был согласен с ней, хотя
его позиция, его скромность, его уравновешенность, его
безграничная объективность его эмоций, и его многочисленные чувствительные и
сложная уверенность в том, что он заставит его хотеть тебя без каких-либо усилий
возможность сделать шаг вперед и открыть рот, когда он когда-то мог
дает намного более серьезную и безопасную помощь тихо
за кулисами.

Посвящая этот глубокий, безошибочным чутьем Людовика Bj;rnsk;ld был
поэтому, прежде чем пятидесяти лет, чтобы достичь дальше, чем
он никогда не мечтал и дальше, чем большинство его
современники никогда не могли себе представить. И если бы вы могли сказать,
что ему что-то действительно не повезло, так что не
и все же никто, кроме него самого, не знал, в чем заключалось это невезение:
горе чемберлена в том, что ребенок был старым домашним великаном - это
тонтейнин, который действует по завещанию его тестя-отца ойкуллиста
звезда не могла этим воспользоваться. Но
потому что он может тихо и безмятежно ждать и дальше
его ум, способности, которые были одной из первопричин его успеха
в этой жизни, мог ли он сдерживать и скрывать свое горе: люди не
пусть вечно живет в тебе — даже не старуха, хотя временами ты тоже можешь
похоже — и в этот день он был на Тихом океане, хотелось бы почитать
Stockholms Dagbladista немного новостей о вдове Марии-Луизе Альмгренин
расходы на похороны.

Итак, теперь их осталось двое. Если бы истекшее время было таким, чтобы оно росло
тем не менее, четыре графика стоимости каждый год.

Луи Бьерншельд улыбнулся про себя тихой, нежной улыбкой и пошел на ***
достал маленькую книжечку со множеством цифр: десять лет назад
Ставки на Мальмберг-стрит, четыре, значительно повысились. Воз
знать бы, как отсидел бы десять лет. Ничего плохого,
что не является чем-то хорошим.

Раздался стук в дверь, и черное платье, кружевной чепчик горничной прокрались внутрь
:

— Там пожилая женщина.

Чего он хочет, она просила?

— Нет, чемберлен — интересно, может, что-нибудь прихватить?
найт рум—пансион - он упомянул название, я подумал, что это
Himmelstjerna.

Я попросил его зайти, Лотта, и сообщить о завтраке за десять
минут!

— Хорошо, чемберлен.

 * * * * *

В дверь вплыла потная и в черном костюме маленькая, грациозная женщина, которая
с самой любящей ухмылкой лихорадки ннейден на лице объяснила
ее звали мисс Эмма Вигельстьерна.

Вигельстьерна — это сумасшедший Фабиан — капитан Тейр, сумасшедшая она —
подождите, теперь он должен подойти с миссис. Альмгрен была их собственной женой
Вигельстьерна — дочь пяасотакомисариуксен.

— Чем могу служить, мисс — у вас очень мало времени, пожалуйста,
присаживайтесь!

Старуха сидела очевидно, председатель величие в удовольствие
чувства Чемберлен в кресло напротив стола и
siloitteli юбка стыдливо и с серьезным лицом.

От него плохо пахнет, подумал я, чемберлен — вероятно, рыцарь комнаты
пенсия и вежливые выражения — такой комплимент я от нее услышал.
что касается внешнего вида, то он ободряюще улыбался и
говорил с любовью.

— Тогда заходи, - сказала маленькая женщина и выглядела очень решительной и уверенной в себе.
а если серьезно, я Мари-Луиза Альмгренин, правильно, нойвоксеттарен—
ближайший родственник палаты мистер всезнайка, его сейчас забрали у нас —
Господь дает и Господь забирает.

— Итак, я увидел это — пути Господа - это не наши пути, мисс.
Вигельстьерна — чемберлен мягко и умело улыбнулся — как мне получить
подачу?

— Итак, я пришел сюда просить справедливости — просто спросите
простая справедливость.

Пожилая женщина киикуттели поводит головой взад-вперед из стороны в сторону и сморкается
громко и угрожающе большим носом.

— Могу я попросить мисс Вигельстьернаа изложить дело напрямую — ms.
вы можете полностью положиться на — время очень близко — в каждый мой момент
заранее зарезервировано.

— Итак, Чемберлен знает, что Мари-Луиза Альмгрен - покойная
диспониерази — (это было прекрасное и хорошее слово) — номер два, комната четыре.

— Да, я знаю.

— Значит, теперь они хотят отобрать их у меня!

— Они чешутся?

— Розали Пистольшилд и Дикен Берг.

Чемберлен тонкий, вереттемилля на губах становятся очень характерной чертой. Он
воспоминание о том, как много лет назад он напрасно предлагал им
целый этаж жизни в другом доме, если бы они только захотели
зеро хотел сказать "да" Четыре из пунктов завещания
отложить в сторону. Пара упрямых и простых женщин с бычьими головами, которых
думая и видя, он избегал не одной
за десятилетие и которых его заместитель хозяина четыре раза в год брал
арендную плату с лиц, которые, действительно, получили яркую-
и у здравомыслящих людей в желчи закипает. Торговая палата, - голос господа зазвучал.
сухо, почти грубо для:

Да, имена знакомы, — но я не понимаю мисс
Вигельстьерна — они возьмут у вас комнаты?

— Да, может ли камергер подумать об этом — они хотят, чтобы вы позвонили Кларе
Альмгрен их получил.

— Клара Almgren — был прав neuvoksettaren есть дочь, что я мог
помню.

Чемберлен знал, хоть завещание и дополняет внешность, но
обычный и осторожный человек, он сразу же подошел к сейфу, чтобы,
открыв его, взять с подноса свиток.

— Нет — У Марии-Луизы не было детей — нет, да, нет — нет, это
Вдова шурина Марии—Луизы - это был какой-то бродяга, который пил и
умер в Линчепинге.

Я не знаю.

Чемберлен прочитал: "Эльвира Розали Анастасия Пистольшилд, Марианна
Кристина Эвридика Берг, №п. Стеллениус — Мария-Луиза Альмгрен, о.п.
Вигельстьерна — это не другая.

— Нет, я в это не верю — и все же они хотят снять комнаты
в любом случае, у меня.

— Где живет мисс Вигельстьерна?

— Где я должен жить — в четырех, конечно.

— Или так — где?

 Квартира, конечно, досталась Марии-Луизе в управление небольшой
комната, в которой он вообще не нуждался — ее изначально было три.

— Ну — как это было?

— О — это было давно — я думаю, это было в
восемьдесят шестом — моя мать Кристина Нильссон погибла в результате несчастного случая.

Маленькой Эмме хватило нескольких секунд, чтобы тактично промокнуть носовой платок и
безукоризненно прикрыть глаза, что еще больше мешало ему
видеть и еще меньше понимать следственную палату господа
Бьерншельдин вытаращил маленькие блестящие глазки, гадая, кому в глаз попало.

— Или так, — что мисс оплатой посуточно?

Я не плачу за аренду помещения.

— Или так — или не — жизни бесплатно или так, что они не
берите никакой арендной платы!

— Ну, это все-таки не хватает.

— Ни в коем случае не мисс не выплатила никакой компенсации?

Маленькая Эмма почти разозлилась, когда этот маленький факт, по-видимому,
мог их прочитать.

— Итак, я был довольно дружелюбен к ним — у них есть
время для стесненных условий — и я получил весь закон в наследство от своего отца — но
теперь они хотят, чтобы Клара Альмгрен и его сыновья уехали жить и
этого не может быть.

— Нет, у них нет никаких прав.

Лицо камергера выглядело таким, каким никогда не было с тех пор, и это была преднамеренная работа.

— Они не могут быть правы — у них нет никаких прав на
квартиру, кроме как для себя.

— Так вот, это то, что я им сказал, а они мне не поверили!

Личико Маленькой Эммы озарилось торжеством, когда раздался стук в дверь
и она приоткрылась:

— Завтрак подан, милорд камергер!

— Итак, мисс Вигельстьерна может простить меня, я — я возвращаюсь.
да, возвращаясь к делу.

— Но что мне им сказать?

 Я поговорю с ними о себе.

— Благодарю вас, добрый милорд камергер, и прошу прощения, что побеспокоил, но
видите ли, мне нужно поговорить об этом — было так несправедливо —

— О, боже мой, — хватило сил на то, чтобы великолепно попрощаться с мисс гуд—бай!

Камергер Бьерншельд съел в этот день особый завтрак
в умиротворенном и счастливом состоянии духа и угостил гостей кофе
в своем кабинете, где обычно за завтраком курили сигару покрепче и изысканнее обычного.
этот хороший ветер как видимый признак.

Хороший план, отличный план, чтобы чемберлен созрел и приступил к нему
они были взвешены, рассмотрены и, в свою очередь, превратились в клубы дыма, поднимающиеся к потолку.
В любом случае, это был небольшой шанс, благодаря везению
и дипломатическому такту, которым можно было воспользоваться.

Теперь собирались эти чертовы парни из Нанси, видимо, отдали Альмгренину комнаты
тамошние родственники: — они не имели права сдавать в аренду
комнаты — или раздавать их — квартиры получили в пользование только они,
но больше никто. Если бы он изменил старое предложение о том, что
они получили бы вторую большую квартиру, которую они могли бы занять у миссис.
Альмгренин — леди, которую они, очевидно, хотят заполучить, потому что они были такими
so fight — компенсация, которую вы были бы готовы объявить
завещание к приложению недействительным. — Нет, сначала лучше всего им пригрозить —
правильно, чтобы напугать вас — нет ничего, чего старые женщины так боятся
как закона — суда и полиции. Это было уже просто
свидетельством преступления, которые они имели со старухой,
чтоб так пахнуло затхлостью. — Лучше ковать железо, пока
жарко.

Он должен пробыть в городе несколько дней — здесь
у него есть возможности. То есть больше, чем возможности. Он чувствовал это
в воздухе витало, что он добьется успеха.

Такой же легкий и воздушны, как мысли камергера, поднимающиеся облаками дыма
из ярко-синего окна в бесконечность. Луи Бьерншельд был
теперь счастливым человеком. К нему хорошо относились, прекрасный старик
его лицо излучало удовольствие, насыщенный покой, свет флуоресценции: головоломка, которая
десятилетиями мучила его, подошла внезапно и неожиданнее всего
решения. Чувство радости почти охватило его: он почувствовал головокружение
терпеливо ожидая медленного, уверенного в торжестве страсти
чувство рыбака в тот момент, когда рыба дергает на крючке.

Маленькая Эмма Wigelstjernakin был в этот день счастлив, уныние
твари. Вчетвером на маленьком чердаке, который уже почти неделю был
логовом детеныша скаута, он больше не мог хранить радость
в секрете. Ему нужно поговорить с Розалиэль и Дикеном, хотя они и были
согласны между собой, что не говорили друг другу ни слова. Теперь им
в любом случае нужно знать, что он был прав
сторона — что он получит комнаты Марии-Луизы.

Он встретил их в комнате Эвридики, и в глубоком, обширном,
мебель в комнате, наполненной образом Христа, о котором вы говорили
видимый язык, и там, где воздух был тих и чист, мириады молитв
он стоял, несмотря ни на что, непоколебимый, уверенный в победе
и так же усердно, как когда-либо Луи Бьерншельд.

— Ну, маленькая Эмма — ты как лопух — иметь обязательно развертки
вас — и это не возможно, чтобы быть в спокойствии.

— Ты непременно получишь, моя дорогая Розали, как можно больше
ты хочешь, но я считаю своим долгом сказать тебе, что у меня сегодня
будьте в покоях дома господня и беседуйте с ним —.

— Что вы имеете в виду?

— Итак, вот что я имею в виду, и поэтому я сделал, и я говорю вам, что
он сказал, что я был прав — и вы будете правы
у меня нет ни малейшего права позволять Кларе Альмгренин жить здесь — нет
и в остальном он был милым, обаятельным человеком — о, таким прекрасным и...
приятный мужчина и такой чувственный был весь — вы знаете, там
это было изысканное кожаное кресло, и он попросил меня сесть:
присядьте и отдохните немного, пожалуйста, мисс Вигельстьерна, мисс внешность
если хотите знать, могу я принести вам немного сока, воды и на стену
он был большой, король картины и его письменный стол.
это была картина короля, на которой было написано "Оскар" — от руки.
подпись — и он был таким милым, что спросил меня, где я
Я жил и как я чувствую, это правильный евнух, это — и королева
фотографии также название сценария с — и мраморная лестница и ковер
брасс танкойнин поднялся на ноги — и она сказала, что поговорит с
с вами — вы не имеете права навязываться
Комнаты Марии-Луизы — вы не имеете права никого удерживать
живущие здесь.

Маленькая Эмма снова углубилась в описание квартиры чемберлена
замолчала, расплачиваясь, и застыла, внезапно услышав Розали Пистольшилдин полностью
ответ:

— Итак, моя дорогая Эмма, если только у нас нет права забрать Клару Альмгрению
сюда жить, это правда, на самом деле, у нас нет большего права
позволить тебе жить здесь.

— Что — Розали — имеешь в виду?

— Не угрожай — Розали-голд — о нет, нет, нет — нет - не причиняй больше
зла — больше нет — Розали — Бог не терпит всей этой ненависти и
спор — Розали, попросила его просто уйти.

— Что Розали имела в виду?

— Ты можешь пойти в свою комнату и подумать об этом минутку — давай, пойдем.
ложись на мою сторону, Дайкен.

— Боже мой, боже мой, я больше не беспокою тебя.

Маленькая Эмма пошла внешне веселый и ценное в дверь, одновременно
как идея выросла в его мозгу вдруг рядом
грозовые облака с ужасающей скоростью. Когда его руки были слишком заняты
запереть дверь, она была уже довольно большой и беременной его сознанием,
и он повернул и покрутил замок, чтобы найти причину не заходить и
получить разрешение.

Чужое молчание раздражало, дразнило и провоцировало ее, верно
конкретно — было что-то подлое и лживое — что-то
враждебное и зловещее - просто что—то угрожающее. Но
маленькая Эмма на самом деле не из тех, кто сдается в беде следующим,
а кто этого не делает, по крайней мере, я не мог упустить возможность поехать в киусойттаван
ответ Розали Пистольшельдиль:

— Итак, я просто хочу сказать тебе, маленькая Розали, что Чемберлен
специально сказал, чтобы я добрался до комнат.

И удовлетворенный своей ложью, и ответом, он оставил дверь приоткрытой
чтобы обрадовать Розали ответом. Его не последовало, и
маленькая Эмма медленно и неохотно продвигалась в темноту,
тишина и небытие. Но комната в тишине росла.
маленькая Эмма в самом сердце великого горя:

— Какой Розали была на самом деле?

Он не хотел думать об идее конца — там было что-то черное
, мерзкое и грязное, что было очень отвратительно, так что квиты
оставаться квитами. И его маленькая пчелиная душа обменялась мыслями, и
ее начало очень сильно дразнить и опечалило Дикена и Розали неограниченно
жестокость и зло: этот внезапный, необъяснимый гнев рода,
кроткая, маленькая Эмма, которая так таинственно была
покорившая их Мария-Луиза после смерти — так, и он не мог
ни понять, как Мария-Луиза могла быть такой бессердечной и
легкомысленно по отношению к нему , который хотел покинуть комнаты Клары
Альмгренилл.

Итак, не совсем так, как будто весь мир объединился с ним
против обоих, его старые друзья предали его —
оба — все, что они хотели сделать ему плохого — все, что они хотели убежать
ее нет — Никто не был добр к нему — никто — никто.

Маленькая Эмма начала безудержно плакать на сумеречном диване в углу — a
безусловно, более глубокими и настоящими слезами, чем за всю свою жизнь. Он осознал
внезапно закружилась голова, появилась боль, он словно провалился бездонно
в глубины своей души проникает одиночество — леденящая бездомность
чувство, в основе которого подъем таинственной, кровавой хюйдыттавы,
загадочный вопрос:

Кто я такой и почему сижу здесь и плачу в полном одиночестве в темноте?

Его сердце сжалось в конвульсиях. Что, если его вот-вот стошнит!

Что, если они не придут спросить его, как он себя чувствует?
Действительно, когда они были больны, он ходил к ним ухаживать
но они выгнали его, когда он был болен - почти вытолкнули
его за дверь. — —

Теперь маленькая Эмма безудержно плачет и умирает в отчаянии.

Но Эвридика Берг в комнате светилась свечами, изображения христа
при зажженном свете Розали Пистольшилдин сидела в углу дивана в
самая дальняя от окна, с закрученными жалюзи, все еще опущена, перетяните ее на себя.
защитные горшки с цветами выстраиваются вдоль фасада.

— Я верю, что Бог жесток к нам — я думаю, что Он
это излишне сложно — мы, как ты думаешь, действительно заслуживаем тебя
это — это последнее?

— О, моя дорогая Розали, а как насчет людей, которые этого не заслуживают? Смотри, люди
настолько слабы и забывчивы, что никогда не помнят, насколько они грешны
обычно он не делает ничего такого, что могло бы сравниться с его собственными грехами.
Разве вы никогда не чувствовали, что мы всегда в долгу у бога? У нас есть
грех и печаль детей — но мы купили и искупили Его.
божественный Сын через кровь — безграничную и невыразимую боль.
жертва сезона. Неужели вы никогда не чувствовали бесконечной голгофской боли —
вы никогда не будете в ужасе, вависсуете и не почувствуете, что сломались.
эта боль утяжеляет и обуздывает безработицу внизу. — О, почувствуй мои ноги
подломленные и разорванные на части конечности — весь мир в черной тени
эта боль внизу — но это все преступления, уголовный позор.
самое ужасное, что Он дает, произошло с его Сыном, со всем миром,
чтобы у каждого человека была возможность спасения —
искупление — искупление — так что ты, я и маленькая Эмма
ни на минуту не было бы недостатка в руке, на которую можно опереться, в друге, который направлял бы нас.

Подумайте об этом, о том, что весь мир, погрязший в грехе и позоре, может быть омыт
очистите этой кровью, одной-единственной каплей. Вы когда-нибудь
постигали безграничные чудеса, которыми является Господь Наш Иисус Христос
? — Позволь мне кричать на Тебя безгранично, твое милосердие, почему Ты не хочешь
дай мне голос, чтобы проповедовать и говорить правду миру — всем
людям?

Чрезмерное количество мешалок в "Эвридике" исчезло
молитвенный табурет с серебряным распятием на передней панели снова, и снова, и снова
воспроизведение распятого святого имени саммалтелевина, я верю, с сияющим
губы. Уголки рта и вокруг глаз вибрировали и подергивались, и
он отвернулся, чтобы встретиться лицом к лицу с печалью власти; безграничная застенчивость и
нежность боролись в нем с инстинктивным религиозным экстазом пространства
виерован чувствует весь свой худший характер со стороны пуритан в
отвращение и возбужденные чувства, бесчувственное бесстыдство
ненавидеть. Но он улыбнулся улыбкой, которая была такой
наполненной любовью, такой болью от пережитого, такой пропитанной смирением, что
об этом все еще будут помнить в судный день!

— Итак, любовь моя, я буду таким твердым и разгоряченным, что ты никогда
могу понять прощение чудес - око за око и зуб.
зубы, так я думал — а потом я совершил такой грех, как.
ты — мысли и чувства — в эти дни - и я даже не такой
это то, что ты думаешь - не говоря уже о том, чтобы огорчать тебя, еще меньше сожалеть — но
другие миттаанкины щедро вознаграждены.

— Ты знаешь — когда я вернулся обратно в Швецию, тогда — во—вторых -
именно тогда я почувствовал боль, которая, я думаю, была слишком жестокой и
неразумная сторона Господа — и это было все, что стало почти
ослепленный морем, солнцем - Я не умею читать — так что,
я почти не видел и был любим прекрасными вещами в мире
— Я думал, что смогу забыть печаль от прекрасных цветов, которые я видел. Итак,
это было тяжело, но это научило меня смотреть на себя — это научило
не забывать о грехах, связанных с прекрасными видами спереди — видеть себя
каждый день. И вы знаете, так я смог увидеть намного больше — и тогда
перед моими глазами предстало все хорошее — но они больше не мешали мне видеть
внутри — они не шевелились.

Но, Дикен-смолл, сказал мне одну вещь — Бог, конечно, дал
нам безумие, чтобы мы могли использовать его: как думать и верить
теперь нам нужно действовать. Подумайте о том случае, насколько сложной
ситуация Эммы сделает вас — конечно, мы не можем взять Клару
Альмгрения и его сын здесь — что Бьерншельд абсолютно прав —
и что он не может создавать нам проблем.

Я обещал Марии-Луизе, что мы позаботимся о Кларе и мальчиках — и
это мое обещание, конечно, нужно учитывать.

— Так, конечно— Но есть ли у нас теперь законное право забрать
его сюда?

— Да, но я обещал позаботиться о Кларе и мальчиках!

Лицо Розали Пистольшилдин сулкейтунейль искривилось
тихая, нежная улыбка. Он чувствовал себя таким бесконечно кумиллиселтым,
что Эвридика Берг позаботится о Кларе альмгренин — слепом ягненке
компаньонке.

И вы сами понимаете, что когда вы что-то пообещали, нужно выполнять обещание
выполнять — иначе потеряете всякую веру в себя.

— Так —так - но теперь я предполагаю, что, как он сказал, завещание на имя
не позволяет нам забрать его сюда жить: как вы будете действовать дальше?
Вы можете быть уверены, что Луи Бьерншельд приедет сюда с полицией и
чтобы выселить ее, а может быть, и нас тоже — что мальчики поверят во что угодно.

— Вот тогда я и переехал.

— Ты переоделся?

— Да, знаю.

Розали внезапно осознал, не будучи в состоянии скрыть своего изумления, что Эвридика Берг
была для него незнакомым существом — замечательным, смелым и решительным.
создание — редкость для застенчивых ковровых и энергичных людей. Он понял,
что этот нежный и тихий голос говорил о яркяхтаматтемине
о суровости и смелой решимости. И он должен сказать
первое возражение, которое вы, скорее всего, получите, подпишите как вы сами.
примите это.:

Но у вас действительно есть средства, чтобы сделать это — это стоит больших денег!

В глазах Эвридики вспыхнула и погасла плутоватая и лукавая улыбка
слабая улыбка.

— О, дорогой, я знала, что нечто подобное будет
мероприятия — на несколько дней — так что я думаю
готов в то же время, когда я слышал, как маленькая Эмма уведомления. Понимаете,
это торговец антиквариатом, Джэнсон бегает сюда почти каждый день.
смерть после инцидента, и он хочет купить все, что он
видит, и чем резче говорит "нет", тем более высокие цены он предлагал.

— Да, но, Дикен-маленький — нужно много денег.

— Ой, вы знаете, он дал мне так много, что не может
верю. Этот маленький рабочий стол, например. — это привело к
плотник, которого зовут Хаупт, и который жил при Густаве III, он
предложил мне 500 крон.

— Пятьсот крон.

— Да — и те большие, восточно-индийские, но ваза из—
тысяча крон, Розали, маленькая, а он начал с сотен. — Итак,
вы знаете, я подсчитал, что мог бы получить свою мебель
почти за десять тысяч крон - и все же оставил мне кровать
и книжную полку, и вымыл стол слева. — Итак, распятия я
никогда не продавай.

— Неужели это действительно возможно , что он предложил пятьсот крон
этот маленький стол — но, Дикен, маленький, у него нет денег
позволить себе заплатить за него — он так бедно одет - просто будь осторожен
он обманул тебя!

— Сначала оплата, потом товар!

Розали Пистольшилд забыла растопить большое количество масла.
удивляюсь решимости и
мужеству Дикена, абсолютно удивляюсь. Так что, на самом деле, теоретически он никем не является.
напоминаю, что его идея баллотироваться была отвергнута. Дикенхен был
обещан — и вот,--. Мир а
Донкихот-природа для него как Пистолет — s.no. неиспорченный для
и морально здоровая натура — не Эвридика Берг
идея бегства и констатации решения, сама по себе, будь ты неладен
никаких преувеличений или хаавиллистов. Размер Розали первый
сомневаюсь теперь только в платежеспособности антиквара Джэнсона и
в способности бежать за деньгами, используя бессмысленные обещания и
предлагать. Ни та, ни другая старушка не были далеки от мысли
что торговец антиквариатом Янсон когда-то продал
Эвридику Берг, маленький письменный стол будущему королю Швеции и
что он завершит день в Стокгольмском замке.

Но Ramsj;bergin дочь больше не медитировал так тривиально
такие вещи, как мебель для продажи и выплачивать суммы, равные:

— Видишь ли, Розали, у нас есть еще одна ошибка, кроме старой.
ошибка — мы так и не были готовы уйти отсюда —
мы жили здесь дольше, чем могли бы остаться здесь навсегда, и это
это только в скинии — временном пристанище по пути — что
Рамсеберг, Сент-Мари-о-Магнолия и еще четыре - это больше, чем
место, куда вы отправляетесь отдохнуть ночь или две, но
их уже никто не остановит — душе нужно двигаться вперед, душа не достает
никогда не останавливайся — через пустыню к земле обетованной, это жизнь, которой нужно быть.

Но, видите ли, когда она забыта и думает, что нашла правильный дом
когда она ушла отдыхать и забыла о цели, тогда
вручает Богу руки и принимает крупную аварию или серьезный
выберите людей на дороге и укажите другие цели — нажмите сейчас.

И тогда придется выбирать, оставаться ли на месте и погибнуть по-земному
разделяя под собой обломки, когда Их все равно пора раздавить, или
хватать имена за руку и двигаться вперед сквозь проблемы, которых нет
недомоганий у него нет, пока Он не подыщет новое место для отдыха или не разрешит вернуться из
к себе домой.

Розали Пистольшилд улыбается:

— Мои дорогие друзья, я здесь ради четырех пропавших без вести.
трудностей, страданий и никаких забот. — Я думаю, что да.
у меня было достаточно работы и усилий здесь, чтобы жить и исправиться.
тоже польетуикси.

Но улыбка углубился и стал более жестоким и тяжелым пистолетом
губы, эмоций поднялась в его сердце тяжелые и
идея становится беспокойным роста и поочередно в нее
мозг.

Проснулся с болезненным сознанием, горьким чувством о том, насколько
непостижима и малоценна вся его жертвенная работа на четвереньках
у будущего была природа Эвридики, и
насколько незначительно и бессмысленно это было на протяжении десятилетий
работа, которая должна была произойти, если бы этот мир сейчас поразил пирстакси и рухнул
размер.

Однако он мог не чувствовать себя Эвридикой Берг. Он не
Замок Рефвелстан и дом на улице мира, или Четыре девы в чертоге
был временным жилищем, дарохранительницей, которая воздвигнута
ночь снесла дом, утром, при отъезде, для нее они были
быть королевством и укреплениями, которые приходилось защищать до последней капли крови
и чего не хватало, так это поражения и унижения и
стыд — душевная зависимость, с потерей которой отваживаешься
и помни, что сердце всегда гудело и у тускиттели, и у которого он
был привязан к борьбе и труду и в периоды забот занимался искусством
тысячи и тысячи людей потеряли обездоленные связи.

И его неподкупное чувство реальности, его этого мира
природы и качества, столь глубоко осознаваемые душой, видели то же самое
глядя в лицо голой правде, они непроницаемы для фактов, которые
Эвридика Берг горела и трепетала за словами. Он увидел
Четыре разрушенные и пустые комнаты, он увидел любимую мебель и
ювелирные изделия, всю жизнь за которыми следили товарищи, на протяжении поколений
ушедшие, верные слуги, которые теперь бродят по тюрьме
а также скидка, залоговый кредитный фонд или антикварные товары для торговли. Он
видел, как они бредут голодные и бездомные в сентябре под дождем по
освещенным улицам, он видел нищету в еде и черноту холода
несколько квартир в комнате — он почувствовал унижение — она
услышав слова Стинга — он покраснел, раздался смех.

Он видел всех жертв последствий, и видел их ясно и
безжалостно и объективно, он также видел горько ясно, насколько
легко все это могло бы произойти с ее друзьями, насколько безграничны некоторые
Эвридика Берг понимает, и должна понимать, какие страдания испытывает эта жертва
сказала бы Розали Пистольшельдиль, и он слушал почти с презрением
слова моей подруги:

Да, ты выполнила свою работу, Розали, но все остальное у нас есть
жили, как в Гесеме — мы жили для себя и спасали себя.
мы любили комфорт. Но теперь приходит Бог
безграничное милосердие и дает нам цель и миссию —
возможность немного сократить грехи нашего долга: эта бедная вдова и ее сыновья
— ты позаботишься о них.

Лицо Эвридики берг пылало глубоким, ярким светом, а большие, черные
глаза сияли ослепительно ярко, и видения некевины:

— Знаешь, может быть, у Бога есть для этого особая цель
насчет мальчика — может быть, Бог хочет от него чего-то большого, чего ты просто
мы могли бы дать ему шанс стать кем-то великим.
И тогда мы не будем напрасно жить, и в судный день, когда
боль от пота струится по нашим телам, мы все еще сможем быть всемогущими
сказать в лицо: "мы позаботились о вдовах и сиротах" —
мы пытались приносить жертвы ради других.

Пистолет медленно повернулся лицом к другу и пристально посмотрел
и испытующе посмотрел на яркие, сияющие лица, которые теперь сияли, как
ореол хотессы. Тяжелая и неуклюжая, и смутно проснулась, и
внутри нее шевелился обеспокоенный туман, смутный образ —
сила идеи борьбы там, в свете, ясности и сознании
для того, чтобы добиться. Возможно, Дикен был прав! Возможно, это был правильный путь!
Борись, сын, за свое будущее, чтобы создать, Возможно, борьбу
Четыре для того, чтобы просто сразиться с ними самому и
воспоминания о прошлом. Но это было намного сложнее
более масштабная и неизмеримо более сложная задача — бороться, в чем и заключается влияние
и результаты намного выше его самого, далеко в будущем —
Стен Альмгренин в фильме " они борются за будущее " — "мы могли бы
дай ему шанс стать чем-то великим".

Сердце пистолета сильно колотилось, так, чтобы было слышно, как оно бьется
, в то время, как он все больше осознавал, что произойдет что-то большое
и по-настоящему важное.

— Но это не какая—то из жертв - это просто радость...
совершай все по воле Божьей. О, как бесконечно добр Бог.
— когда ты позволяешь людям делать то, что Он пожелал. Розали — почему не я?
возвестить миру об удивительной Божьей благодати — пробудить людей
увидеть и понять — открыть им глаза — постучать в их
сердце.

Разве вы не слышите, Розали, что Бог в настоящее время стучать
сердце нас?

— Да, я верю в это, Дикен — по крайней мере, когда ты это сказал. Но почему он это сделал?
не разбей сердце маленькой Эммы в то же время — возможно, это не исключено.
— и было бы так забавно увидеть, какой эффект это произведет.

— О, мои дорогие друзья, вы так и не поняли Натани нухдесаарнаа?
У богатого были овцы и крупный рогатый скот, но у бедного больше ничего не было
как у маленького ягненка, которого он купил и вырастил, и он
рос с его детьми, ел его хлеб и пил его
пикаристан и спала в его объятиях и была похожа на его дочь.

Но богач забрал единственного ягненка бедняка.

— Значит, он делает это довольно часто и безнаказанно!

— О, моя дорогая Розали, богатые люди наказывают бедных по-настоящему!

— Но иногда было бы очень забавно увидеть, как это происходит на самом деле.
воплощение в жизнь свидетельства. Когда я был ребенком, я приглашал людей пойти на это.
посмотреть на обезглавливание, чтобы люди поняли, что
преступление - это что-то очень нездоровое. Было бы весело, если бы мы...
Господи...

— О, Розали!

Цвет лица Эвридики Севильи внезапно стал большим, тяжелым,
Замкнутая боль. Свет померк, тень упала!

— Разве ты не знаешь, как Иисус страдал за каждый грех? Каждая
человеческая душа, которая уходит от Нее, встречает Ее в одно и то же время
боль, которую мы чувствуем, если речь идет о жизни члена rev;ist; fathers of the us.
Каждый грешник, каждый грех снова страдает от Нее.
крест боли. Вы когда-нибудь понимали это? Разве вы этого не знаете?
Наш спаситель омывал ноги ученикам, и когда Иуда вытирал пол,
Воскликнул спаситель, наклоняясь к подошвам его ног и целуя их
рот — но Иуда даже не видел этого, потому что кудри Иисуса
ниспадали и закрывали его лицо петтаясса. Но
Иисус не страдал так, что он будет предан, но боль,
потому, что эта душа была дернул ее с него и следует
судить. И наш Спаситель еще больше молится каждый день на небесах,
чтобы Его Отец простил тех, кто предал Его.

Такими были чувства нашего любимого Спасителя, Иуды-обманщика
и ты, Розали, — ты ненавидишь маленькую Эмму, потому что он
дал нам возможность служить Богу делами и недугами —
исполнять Его волю — крепче бросился в Его объятия.

Сердце Розали Пистольшилдин дрогнуло в этот момент, огромное,
все его существо было возведено в жертву разуму. Он не понял
своего друга, но он поймет себя, а значит, и то, что у него было
более расходный материал и им труднее пожертвовать, чтобы понять его сильнее
и тем более осознанно, чем друг Переступит истинный смысл
безграничный, гигантский, мировой, вы можете проникнуться героизмом настоящего
христианство по сути: тот Голгофский ухритьен был шанкаритьей..., который
параллельно шла вся остальная работа; травы, приносящие плоды, были бессмысленны,
и актуальны лишь постольку, поскольку они были проникнуты духом
. Теперь он внезапно почувствовал себя с песней, ухмаилевойнет, гордый
разум, что Иисус Христос был героем героя — что Бог
Мальчик также был Сын Человеческий — люди, которые Гефсимании, агония ночи
победа за все человеческие грехи и слабости, и каждый
смерть потерпевшего подтвердил этот триумф Триумф и подтвердите
герметизирует ее, что это было правдой, что это был человек, единственный способ
в мире и мира: сражения и жертвы — чтобы победить самого себя и самопожертвования
сам.

Крупная, высокая и величественная роза Розали Пистольшилд
поставила окно и пошла к подруге:

— Я слишком большая и неуклюжая, и стар, и с непривычки падают на
на коленях — но вместо этого я хочу, прямо сейчас, спасибо, Дикен —
и позволь мне поцеловать тебя в щеку и в обе щеки — и
слишком в лоб.

Пистолет не увенчался успехом в их попытке предотвратить расползание сардонической улыбки
лицо. Большое, белое, тяжелое императорское лицо дрогнуло
и несколько слезинок медленно покатились по морщинистым щекам.

— Ты и я, Дикен — теперь мы одно целое — мы позаботимся о мальчиках и
Клара - нас двое.

Теперь ему удалось, наконец, контролировать это ненавистное, неуместное,
безудержное замешательство и перекошенное лицо хымилыын:

— Итак, расскажите, как граф Лихтенштейн Икстабергисса сказал жеребенку, когда
его любимая кобыла умерла на четвертый день жереборождения после—
"моя мать была маленькой элукаллой, но, папа, это меня заводит", - говорилось в нем.
Я тоже, мальчик.

Но эта улыбка наполнила его таким же внутренним
чувством радости. Подлинный протестант с ясным и грозным сердцем
он испытывал тайное удовлетворение от сознания того, что Господь
как бы в качестве утешительного приза называет ан и ее вместе
единственный путь глубже проникнуть в Его тайны, полные благодати.
Эвридике было позволено увидеть: потому что он хотел и должен был сказать,
что он глубже, чем друг, знает и понимает бесконечную
человечность существа и действий Спасителя, осознал, что Он не
будь ты не только истинным Богом, но и истинным человеком, и это тоже
настоящий герой — настоящий герой - единственный настоящий герой.

Стук в дверь.

 * * * * *

Звук, который вдруг громко настоящий поцелуй я получил их обоих
жесткость до почти mystillis предотвратить террор: Kolkuttikin — Господа до двери?

— Во, - сказала Розали, все еще держа Эвридику за руки.
их собственная захватническая манера.

Но через порог шагнула маленькая Эмма, бледная и испуганная.
в отчаянии его лицо было таким же свирепым и удивительным.
лицо испуганного ребенка.

— О, я так болен — так болен, почему ты со мной такой
злобный — о, я думал, что умру — мое сердце так болит.

— Сердце?

Пистолет военного вождя перед лицом расплылся белым гневом, и он вскинулся
на шее княжеский жест отвращения, когда он вдруг почувствовал Эвридику
руки рукоилевина своими собственными.

Несколько секунд тишины, которая стала Розали
Пистольшельдилль, столько же чувств и переживаний, и мыслей, и
решений и ясности, вечность, а затем он перевел взгляд на маленькую
Эмма посмотрела Эвридике в глубокие глаза Берга, и он склонил голову
его голова просто как—то повиновалась в первый раз - и он немного проговорил
brokenly и ty;nn;ht;en — смотрите, как маленькая Эмма направляется к — дальнему
темнота на другой стороне:

— Мы подходим к делу, малышка Эмма - вместе с тобой — если ты больна, то
лучше всего тебе лечь в постель.

Но теперь это была Эвридика,-смолл высвободил руки Розали из рук и
положил их вместо пистолета на плечо, и теперь он выпрямился и
слегка прижался к обеим его щекам, самый быстрый птичий поцелуй
и все это показалось юммартаматтемясте переключателем зрения на самом деле.
похоже на маленькую таксу, указывающую на доброту.
большие собаки породы бернардилье.

Но мгновение спустя он покинул своего друга, чтобы унести его сердце.
переполненный мирской благодарностью и радостью, благодаря-
и восхваляя жертвы Всевышнего, которые были пожертвованы им
эта безграничная и невыразимая благодать и блаженство, которые были
учитывая, что их сердце и душа разделяют это обещание и
час принятия решения о необходимости Навсегда запечатать для них
подходящие призывают Бога в свидетели этого в своих сердцах
кит.

И ojennetuin руки и, подняв, как молиться сам Сын Божий
изображения в передней части, гордое и riemuitsevana, путем, который был настолько блаженство
погруженный в том, что это вид Pistolschi;ldin Розали больше
ангел, чем человеческий голос:

— Господи, господи, эта жертва Тебе — эта маленькая, бедная,
бедные дела — Гефсимания верихин из — войны- человек кнута
— твоя голова окружена терновым венцом, на твоем теле раны —
боль на кресте — Господи, Господи!

 * * * * *

Нельзя отрицать, что именно на эту сцену был приглашен Луи Бьерншельд
миссис. Эвридика Берг и подруга мисс Розали Пистольшельдин
заместитель судьи Урсель, с которым я был в офисе, на самом деле, был чемберленом
какая-то ошибка в расчетах и разочарование.

Все его хорошо продуманные военные планы проваливаются с самого начала
пирстакси, его хорошо настроенный для сатимисты фильм никуда не годился.
Эти две старые, немного странные женщины объясняли с самого начала
им и в голову не приходило нарушать завещание благодетеля
губернатора фон Вернера, и это они собирались сделать уже осенью
изменить из Четырех. И когда они совсем обезумели, хупсуудессан
подписал объяснение, что они освободили Чемберлена
от встречи с губернатором фон Вернером-завещательные распоряжения покойного от 11
секции, и Луи Бьерншельд, который был одновременно и праведником, что
прекрасный и очень порядочный человек, добровольно предложил им
за ту же арендную плату, которую они четверо в квартире платили,
для использования с тремя комнатами и кухней в одной из комнат лорда в доме
Улица Хантверкаре, ответила, что маленькая, бледная, черноглазая миссис.
Берг, которая тогда действительно казалась зрелой Конрадсбергин:— Нет, спасибо, чемберлен, между вами и нами пропасть, сохраните свой подарок!

И мы не дали реальной картины чемберлена Бьерншельдина
природа, если мы добавим, что это объяснение в значительной степени
помешать ему после того, как он насладился судьей Урселем, было неограниченным поздравления и ревнивое восхищение виста поясняет, что если the who на этой земле повезло леллилапси, значит, это действительно был Луи
Bj;rnsk;ld.

Проходит, напротив, целая неделя, прежде чем ему удается забыть
эта сцена неприятно подействовала, несмотря на то, что так и было
считали и великую правоту, и упреки своих
- заслужите всеобщее уважение как судья Урсен во многих случаях
много раз говорили ему, что он казался совершенно
безупречным и великим человеком в этом деле, и что
ни один человек, чья слава и суждение оценивались по
иначе бы так и поступили.

Это был необычайный позор, небеса считали преступлением, что
Улица Мальмберг, 4, например, земля, простаивающая десятилетиями
. Наша столица в бедной стране была откровенно разрушена
национальные нарушения, преступное сообщество, то есть
произошло, и то, что чемберлен Бьерншельд сейчас проводила, было
просто нашим гражданским долгом, когда ее так много
в режиме распада после того, как наконец удалось проделать это с мертвецами
гигантский капитал на плодоношении.