Глава пятая

Глава пятая. Дорога в Пруссию

После Зееловских высот дорога казалась бесконечной.
Колонна тянулась сквозь грязь и дым, сапоги вязли в чёрной земле, которая будто впитывала каждую каплю крови. Лошади фыркали, рвались с места, гружёные пушки едва ползли. И всюду пахло гарью — будто сама весна выжжена дотла.

Азат шагал молча. Шинель на нём висела тяжёлым мешком, глаза щипало от дыма. Казалось, он вырос за эти дни на несколько лет. Взрослые говорили о победе, о скором конце, но он не чувствовал конца. Он видел только бесконечную дорогу.

Вдоль пути попадались брошенные немецкие деревни. Дома стояли с выбитыми окнами, на заборах качались пустые ведра, двери хлопали от ветра. Иногда из подвала выглядывал ребёнок или старуха, и их взгляды были холодными, настороженными. Не с мольбой и не с радостью, а с враждебной тенью.

Азат впервые понял: это чужая земля. Здесь не ждут освобождения, здесь ждут возмездия. И от этого становилось ещё тяжелее.

Ночами колонна останавливалась в развалинах. Солдаты ложились прямо на пол голых домов, прикрываясь шинелями. Кто-то бормотал во сне, кто-то вздрагивал от кошмара. Азат долго не мог заснуть, слушал ночной ветер и чувствовал, как война превращает его из мальчишки в мужчину.

Однажды на рассвете он проснулся от гулкого топота. Соседняя часть гнала колонну пленных. Немцы шли молча, угрюмо, под охраной. Среди них были совсем молодые, такие же, как он. Азат смотрел на них — и не знал, что чувствовать. Злость? Жалость? Он только сжал кулаки и отвернулся.

Дорога вела дальше, вглубь Пруссии. Там, где небо низкое и серое, где поля вытоптаны танками, где каждая деревня встречает взглядом страха. И всё это надо пройти, дойти, выстоять.

И только мысль о Победе, которая где-то уже рядом, не давала ему упасть духом.