Предательство бывает разным...

               
     Предательство бывает разным. Разнообразие мотивов от А до Я, бери любой. Прощения желает разум за роковой поступок свой. Как оправдать коварство, подлость, абьюз, измену, вампиризм, халатность, трусость и потворство? Какими фразами цветными их обелить и обратить  из чёрных в белые деяния?
     Но самый страшный грех – убийство. Его никак не сделать светлым. Темней он сажи из печи. Дрова сгорают, тлеют угли,  так тлеет в чреве червь угрюмый, пытаясь вырваться наружу,  круша надежды и мечты. Убийца слаб и подневолен своим видениям греховным, и, выпуская их на волю,  жизнь собственную превращает в ад. Он под покровом беспросветной ночи  скрывает лик зловещий свой и, затаившись в темноте, ждёт терпеливо и усердно жертву, как ждёт жених свою невесту у алтаря в счастливый  день.
      Душа убийцы не имеет сердца, не склонна к жалости и сантиментам, идя упорно к страшной цели, лелеет сладость искушения увидеть, как уходит жизнь с последним вздохом, полным страха и жажды, и желанья жить. И вот уж смяты все инстинкты, а хищник, запахнув пальто, уходит спать сном безмятежным, он червя кровью напоил и  успокоил дух убийства на день, на два, на месяц, год, пока червяк его лукавый не позовёт пополнить счёт.
      Дитя невинное, не монстра, рожает женщина на свет. Рождённый чист, как лист бумаги, напишет ген свои лексемы на тельце маленьком и слабом, ну, а пока,  комок пищит в руках у мамы, прильнув к молочному соску, он соком жизненным питаясь растёт, растёт, растёт, растёт…
            Блудлива мысль, блудливы пальцы,  что свайпят сенсоры экрана, там человеки виртуальны и кровь не кровь, обманка, блеф,  на арабесках интерьера пурпурной акварели след, а псевдо-Смерть справляет пир в стенах безликих, бестелесных.
             В какой момент судьба пробудит склонность ломать, терзать, и сокрушать,  а гомо сапиенс обыкновенный вдруг обернётся упырём жестоким? Знать не дано. Но выскользнув из пут неписанных законов чудовище не будет милосердным. Начнёт по классике он с кошек и собак, оттачивая мастерство, а после выйдет на охоту в город, в толпе людской найдёт себе «любовь» для игр и забав своеобразных.
             Две ипостаси в одном целом. Реальность, как куриное яйцо. Белок – утопия, которая для мира является  искомым воплощением. Желток – фантом, что прячется до времени и ждёт момент, личину скинув, явится в истинной обличии своём.
             О, это будет для кого-то мучительный, непоправимый опыт.