Уголь

               

     Результатом «перестройки» был развал мощнейшей сверхдержавы, Союза Советских Социалистических Республик, позднее реформаторами названного империей. В результате «шоковой терапии» в России был создан класс имущих и класс нищих. Как следствие, на начало двадцать первого века в стране насчитывалось около тридцати двух долларовых миллиардеров, более тридцати двух миллионов нищих, а сколько людей, стоящих на грани нищеты, ведомо только Богу.
     Сашиной семье не повезло: попала в класс нищих. Отец спился, сгорел от самогона, похоронили в траншее чужие люди. Теперь Саша вынужден был воровать уголь, продавать его беспомощным старушкам, дедкам. Конечно, для семнадцатилетнего мальчишки это тяжёлый труд, если учесть недостаток веса. Он с трудом тянул тяжелые санки, на которых лежали два мешка с углём. Два мешка: один для себя, второй на продажу. Его друзья тоже загружали по два мешка, держались группой. Группой легче отбиваться от охраны.
    - Саш, сколько берёт твоя сеструха за сеанс? - стал зубоскалить Андрей.
    - Стольник берёт, - подначивал Максим, – но если денег нет, может в долг удовлетворить.
    - Заткнитесь, пока не съездил по зубам, – выругался Сашка.
    - Всем зубы не выбьешь, – продолжал доставать Сашку Андрей.
    - Мальчики, ну хватит пошлятины. Слушать противно! Везде одни гадости, - постаралась урезонить друзей Наташка. Наташе уголь нужен был постольку - поскольку, во дворе у них дрова не переводились. Её отец работал водителем у одного предпринимателя по заготовке леса и никогда не забывал о себе. На то, что дочь ходила воровать уголь, смотрел сквозь пальцы, считал, что время такое - все воруют, честные умирают с голоду. Воровала она постоянно один небольшой мешочек, для неё главным было общество мальчишек. С ними Наташа выросла.
    - Ах! Заступница! – закричали Андрей с Максимом и повалили Наташу в снег. -  Сейчас мы из тебя женщину будем делать.
Но девчонка была не промах, немного занималась карате, в два счёта раскидала друзей.   
    - Я сейчас вам яйца оторву! Дураки! Придурки! –  огрызалась победительница.
      Мальчишки валялись в сугробе и хохотали, им было весело. Только Сашке было не до веселья, то, над чем ребята смеялись, для него было проблемой. Сеструха «залетела», мать куда-то её водила, теперь та лежит на полу на куче тряпок вторые сутки с температурой.  Мать вторые сутки пьёт. Здесь ещё отклеилась подошва на левом сапоге, и, хотя он подошву закрепил проволокой, нога закоченела. Китайские сапоги – барахло.
Вот и посёлок Ударный, зелёненький домик, в котором бабушка постоянно берёт уголь.
    - Я тебя второй день жду. Твоя мама деньги взяла, уголь обещала.  Жду, жду…
    - Что? – оторопел Сашка. Почувствовал, как ком подступил к горлу, было обидно, его разбирала злоба, злоба на себя, на мать, на сестру, на жизнь, на всех! Через десять минут с санками влетел в дом. Под столом, прижимая пустую пластиковую бутылку, спала мать, в углу на куче тряпок стонала сестра. Если бы спросили, что с ним произошло, он не смог бы объяснить. Не стоит и мне описывать зрелище невыносимого страдания. Схватив топор, стал рубить санки, рубил их до такого состояния, что они стали похожи на ежа, и только после расплакался. Сколько времени рыдал, сколько спал, этого Саша даже не мог сказать. Все, кто не спал по двое, трое суток знают, как драгоценен для страдающего человека глубокий, спасительный сон, в котором забывается происходящее и восстанавливаются силы. Этот сон сродни опьянению, но, проснувшись, не болит голова, как это бывает после попойки, напротив, в теле чувствуется бодрость, и ты готов к самому тяжелому труду. Он проснулся за полночь, жутко хотелось кушать. В доме не было ничего, чем можно было бы удалить голод.
    Зимою в полнолуние от снега светло. Сашка решил сходить в микрорайон вагоноремонтного завода, там железнодорожники часто выкидывали в мусорные контейнеры объедки, если хорошо порыться, можно найти чем перекусить. Было морозно, на помойке пусто, мальчишка приступил к работе. Нашёл несколько крепких целлофановых пакетов, две крупных обглоданных кости, полбулки плесневелого мёрзлого хлеба.
    - По шарам получить хочешь? – раздался неожиданно за его спиной мужской голос. Саша вздрогнул. Обернувшись, увидел одетое в лохмотья чучело, похожее на человека, - это был бомж. Пока мальчишка приходил в себя от неожиданного визита хозяина данной территории, тот схватил его костлявой рукой, завёрнутой тряпицами, и потянул на себя:
    - Покажи, что нашёл?
    - Отцепись, – закричал Сашка, решив во что бы не стало отстоять находку.
    - Нет, покажи! – настаивал бомж.
    - Да пошёл ты…- куда должен был пойти нападающий, договорить не успел, тяжелый удар твердым предметом сбил его с ног. Падая, мальчишка не потерял сознание, все найденное поджал под себя. Его пару раз пнули, он старался не шевелиться.
    - Сдаётся, хлюпик отбросил копыта, – прозвучал всё тот же мужской голос.
    - Надо уносить ноги, – предложил женский голос. Парочка бомжей растворилась так же незаметно, как и появилась.
        Дома Сашка осмотрел свою находку, остался доволен. Сестрёнке полегчало, попросила покушать. Плесневелый хлеб поделили поровну. Воодушевленный, принялся из досок сколачивать новые санки. Полозья для санок взял старые.  Намотал портянки на ногу, на портянки надел целлофановые пакеты и сунул ноги в сапоги. Направился за углём.  Продал ворованное мужику, тот, не спрашивая о цене, сунул ему стольник. Через час всей семьёй пили чай с сахаром и хлебом. Но Саша на этом не успокоился. И когда друзья позвали сходить за углём, не отказался. По дороге Наташка зацепила его ногу, он завалился в сугроб. Андрей с Максимом хохотали, им было весело. Наташка упала рядом и шепнула:
     - Приходи сегодня ко мне…
     Вечером он был у Наташки в гостях, учился подшивать шилом сапоги. Наташкин папа поучал:
    - Дратву надо гудронить лучше. Дратву надо подтягивать потуже. Стёжки надо делать покороче.
      Когда сапоги были отремонтированы, он покачал головой и сказал Наташке:
     - Отведика дружка в баню, пар отменный. Пусть попарится!
      Помывшись, напарившись, Сашка вернулся в дом. Его ждал накрытый стол. Вдвоём сели пить чай. На кухню заглянул Наташин отец, спросил:
     - Топор в руках держал?
      - Каждый день держу.
      - Хозяину некому сучки с деревьев срубать. Поедешь? Бесплатный обед и стольник в конце рабочего дня.
     - Поеду!
     - Хорошо. Завтра в девять жду. Поедем.
       Довольный Сашка шёл домой. Первый раз в жизни он чувствовал себя настоящим мужчиной, кормильцем. По пути заглянул в киоск, купил две булки хлеба.  Только отошёл от киоска, и надо же, встретилась «Трясучка». Так звали местную авторитетную в среде хулиганов женщину. «Трясучкой» звали не потому, что вытрясала деньги со своей кампанией, а потому, что её всегда трясло. Ходили слухи, что ей никогда не наливали полный стакан самогона, так как всегда его проливала.
     - Отдай хлеб! – промямлила бичиха.
      И хотя их было четверо, Сашка один, хлеб отдавать не собирался. Недолго думая, бросился бежать. Толпа была пьяна, но расстояние между ними сокращалось.
      Возле Сашки резко остановился автомобиль, мужской голос дал команду:
     - Садись!
     «Трясучка» со своей бандой остановилась. Подходить к дорогому автомобилю не решалась.
     За рулём сидела женщина.
     - Так!..  Ты где живёшь?
     Саша, не раздумывая, назвал адрес.
     - Сейчас друга отвезу и тебя до дома подкину. Чего они за тобой гнались?
     - Хлеб хотели забрать.
     Когда отвезли друга, и автомобиль медленно катился в сторону Сашкиного дома, он набрался смелости, спросил:
    - Это ваш коллега по работе?
    Женщина рассмеялась:
     - Любопытный.  Почти! Я с ним сплю.  Альфонс.
     - Вы не замужем?
     - Да нет, замужем.  Муж - алкаш.
      Здесь Сашку как будто прорвало. Он рассказал всё этой незнакомой женщине. Даже то, что им троим нравится Наташка, и то, что ему предложили работу – рубить сучки с поваленных деревьев.
     - Что? На лесоповал? Ты в зеркало на себя смотрел? – поинтересовалась женщина.
      - Сегодня в бане…
Женщину словно подменили. Ещё десять секунд тому назад автомобиль полз со скоростью сорок километров в час, теперь стрелка спидометра показывала сто двадцать. Через пять минут Сашка был у дома.
     - Так вот, послушай старую женщину. Не распускай сопли, нравится Наташка - не уступай Андреям да Максимам.
Мальчишка хотел возразить, объяснить этой красивой и нестарой женщине о дружбе, о честности, о праве выбора и ещё кое о чём, но та его перебила:
    - Помолчи. Послушай, пойдёшь рубать сучки, Наташки тебе не видать. Женщины любят независимых мужчин.
     - А что мне делать?
      - Работать! На меня работать будешь… ты мне нравишься, ты -  мужик! Будешь у сучкорубов лес принимать.  Хозяин – алкаш, мне нужен помощник. Держи аванс.
Она сунула в руку пятисотку и открыла дверцу:
      - Завтра в восемь отвезут на китайский рынок, прибарахлишься.
      В углу на куче тряпок спала сестрёнка, под столом пластиковую бутылку обнимала мать.
      Саша посмотрел в осколок зеркала, на него смотрел счастливыми глазами череп, обтянутый жёлтой кожей.

                г. Свободный, 2005 год