Дата отлета

ДАТА ОТЛЕТА

...Мало того, что за ночь пиво изрядно выдохлось, оно вдобавок ко всему было противной комнатной температуры. Однако другого не имелось. И приходилось довольствоваться тем, что есть. Или идти в магазин. Чего само собой не миновать. Но это потом. Сначала надо ожить. Хоть немного...

Николай Петрович задержал дыхание и проглотил вялую горьковатую жидкость. И прислушался к себе…

Никакого эффекта. Голова по-прежнему раскалывалась. Он пересилил отвращение, налил полную кружку и повторил процедуру. И опять прислушался.

Кажется, чуточку полегчало...

Он осмотрелся. Пепельница, стоящая на полу возле дивана, была полна окурков. А те, которые в нее не вместились, валялись рядом. Пустые пластиковые бутылки из-под пива, водочная стеклотара, винные тетрапаки, сухие корки и хлебные крошки дополняли утренний пейзаж...

Николай Петрович сунул босые ноги в старые, рваные тапочки, тяжело поднялся и подошел к компьютеру. Который позабыл вчера выключить.

- Та-ак... - пробормотал он. - Посмотрим, что это я тут накропал...

Почитал и скривился. Сплошной бред. И пьяный лепет... Срам.

Николай Петрович без сожаления отправил файл в корзину и отключил компьютер. Нечего машину зазря мучить. Пусть отдохнет от этой бредятины. Которой он ее пичкает. И пичкает. И пичкает. Уже давно.

«Если бы не гонорары за переиздание старых вещей, наверное, пришлось бы кормиться с помойки!» - подумал он.

Потому что ничего ценного, да что там говорить, хотя бы второсортного, из-под его пера, в смысле, клавиатуры, не выходило уже который год! Внутренний голос, рассказывающий ему истории, смолк.

Когда это началось, Николай Петрович уже не помнил...

Скорее всего, когда он увлекся конъюнктурой. И стал писать ради заработка. Очень неплохого, кстати. Чего, увы, нельзя было сказать о книгах. А впрочем, чего еще можно ожидать от бульварного чтива! Даже если за него отстегивают достаточно зелени.

Так или иначе, Николай Петрович незаметно для себя не просто исписался, а стал ненавидеть, и своих благодетелей-издателей, и собственное 'творчество'. Тихой ненавистью загнанного в угол человека. Который сам вырыл себе яму и сам в нее залез. Хотя когда-то радовался каждому заключенному контракту. А теперь, вот, вынужден их отрабатывать. С зубовным скрежетом.

Он зашел в ванную, чтобы умыться, и нечаянно посмотрел в зеркало.

А лучше бы этого не делал.

Потому что стало только хуже. И еще противнее.

Из зеркала на Николая Петровича глядел обрюзгший, небритый старик в грязной майке с всклокоченными седыми волосами, сизым носом и воспаленными глазами.

Ему расхотелось умываться. Он посидел немного на унитазе, обхватив трескающуюся голову руками, смыл за собой и поплелся на кухню. Старательно проверив все ящики и закутки, в которых случайно могла заваляться банка пива, и ничего не обнаружив, он напоследок заглянул в холодильник. И возблагодарил Господа за нежданный подарок! Ибо. На нижней полке лежала большая пластиковая бутылка.

Пиво!

И это было именно то, что нужно!..

Прихватив с собой свою находку и немного повеселев, Николай Петрович вернулся в кабинет.

После первой же кружки он почувствовал себя человеком. В голове слегка зашумело. Но это было не страшно. Главное, что он снова был бодр. И готов к работе. Потому что срок сдачи очередного опуса был уже недалек. А у него, в смысле у этого опуса, даже названия еще не было. Как, впрочем, и сюжета.

Впрочем, насчет сюжета Николай Петрович не беспокоился. Все его опусы имели один и тот же сюжет. С небольшими вариациями.

Хороший парень ввязывается в разборки с плохими парнями, по ходу пьесы уводит девушку, принадлежащую главному негодяю, которого опускает в последней главе. А потом забирает все его деньги и отправляется вместе со своей красоткой на экзотический курорт.

Сюжет, в общем-то, неплохой. Добро побеждает зло и все такое. Однако за последние годы эта бесконечная победоносная война успела Николаю Петровичу слегка поднадоесть. Увы, но других сюжетов ему уже давно не приходило в голову.

Впрочем, это его не беспокоило. До последнего времени.

В последнее время Николай Петрович что-то затосковал.

От одиночества...

Жены у него не было. Уже давно. Первую он бросил. Вторая ушла сама. К другому. Третья не просто ушла, а забрала все, что сумела отсудить. Не очень много, в общем-то. У Николая Петровича был очень дорогой адвокат. Поэтому четвертой жене, которую Николай Петрович застукал с любовником, при разводе не досталось ничего. И поделом. Так что, жены у него были. Всякие разные. На любой вкус. Он притягивал женщин, как магнит. А потом. Они его предавали...

Одним словом, жены у него были. А, вот, друзей не было.

А что делать! Такое, вот, ремесло. Писательское. Его окружало много людей. Богатые и не очень. Элита и богема. Партнеры. Коллеги. Поклонники. А иногда просто случайные собутыльники или собутыльницы. Только друзей не было.

Нет, общения ему вполне хватало. Его регулярно приглашали на приемы, презентации, банкеты и всевозможные тусовки. Иногда он отклонял эти предложения. Иногда соглашался.

С женщинами тоже особых проблем не наблюдалось. Иногда он спал с восторженными поклонницами. А иногда просто звонил по объявлению и вызывал девушку. На всю ночь. И отсыпался с ней рядом. Тихо и мирно. Потому что знал, что она не изменит ему никогда. Поскольку и так - проститутка. Поэтому не обманет. Точнее он сам не обманется. Потому что знает заранее. Что она - проститутка. И не влюбится. И не обманет сам себя. А она - его. И будет верна ему все оплаченное им время. До утра. Потому что - работа. Святое дело.

Однако оплаченное время неумолимо истекало. И утром девушку увозил сутенер.

С одной стороны, это было хорошо. Никаких привязанностей. А с другой - плохо. Никаких привязанностей!

И это было очень грустно.

В очередном романе Николай Петрович придавал главной героине черты своей нечаянной подруги, а потом побеждал плохих парней и забирал ее себе. Эту верную девушку. Забирал ее себе до скончания веков. Навсегда! Но, сдав рукопись, снова впадал в тоску. И мечтал о несбыточной верности. И безусловной любви... Любви не потому что. Не оттого что. А просто так. Не за деньги, статус или хорошее поведение. А просто так...

Несмотря на свой весьма прискорбный возраст, Николай Петрович оставался махровым старорежимным романтиком. И девушки по вызову вовсю этим пользовались.

И правильно делали!

В любом случае, они были ему верны. Все оплаченное им время. До утра...

Николай Петрович включил компьютер. Ему надо было начать и окончить новый роман. В течение весьма короткого времени. Оговоренного в контракте.

Но писать не хотелось.

Хотелось выть на луну.

А может придумать сюжет про забытого Богом и людьми поэта, который побирается по помойкам, а в свободное время пишет стихи? А потом в него влюбляется прекрасная блондинка. Богатая и свободная. Которая вдруг обнаруживает в нем душу, огромную, как небо? А потом они любят друг друга. До скончания веков...

Николай Петрович усмехнулся. А что? Вполне подходящий сюжет. Только он об этом где-то уже читал, или смотрел по ящику. Как это банально! Или правильно?..

Или.

А может быть придумать все-таки какой-нибудь новый сюжет? Не такой. Не про этого победителя. А про другого. Который побеждает. Но не их. Этих плохих парней. А себя. Самого плохого на свете парня! Который так ничего и не понял. До сих пор.

А может, все-таки понял?

А может...

Резкий дребезг дверного звонка разорвал тишину. На две части. А потом на три. И более...

Николай Петрович вздрогнул. Кто-то, стоящий за дверьми, звонил, не переставая.

Николай Петрович затаился...

В гости он никого не приглашал. Значит, эти гости - незваные. То бишь - татары. А значит, он не обязан открывать.

Однако кто-то, стоящий за дверьми, звонил и звонил, не переставая.

Николай Петрович терпел... Молча. Выносливо. Из последних сил...

А может, уйдут? Позвонят маленько, убедятся, что никого нет дома, и уйдут?

Но кто-то, стоящий за дверьми, звонил, и звонил, и звонил, не переставая...

Николай Петрович вздохнул. Придется встать. И открыть. А куда денешься? От таких настырных посетителей! Наглых и беспардонных! А может, это судьба?..

Он встал и открыл...

На пороге стояла юная девушка. В легком платье. Летнем. Светлом. Ситцевом. Очень красивая. Неброской русской красотой. Стройная. Темноволосая. С ореховыми глазами.

- Здравствуйте, - сказала она.

- Здравствуйте, - сказал он.

- А я к вам, - улыбнулась она.

- Ко мне? - удивился он.

- Да, - наклонила она к плечу свою голову.

Пушистые волосы колыхнулись, рассыпавшись. И его сердце пронзило необыкновенной болью. Ее глаза смотрели на него в упор. И проникали. Все глубже. И глубже…

- Проходите, - вдруг опомнился он и отступил в сторону. - Что же мы в дверях! Проходите!

- Спасибо, - сказала она.

И вошла. И осмотрелась. И повернулась к нему.

Не способному оторвать от нее глаз. Безмолвно замершему у дверей. И потерявшему дар речи. Потому что. Ничего прекраснее в его жизни не было. И уже не будет. Он знал это совершенно точно...

В его двери вошла девушка. Чистая, как звездный свет...

- Вы устали без любви, - вздохнула девушка.

«Я же не вызывал!» - мелькнуло у него в голове.

- Нет, вызывали, - посмотрела она ему прямо в глаза.

«Нет!» - вскричал он мысленно.

- Да, - тихо сказала она.

- И что? - наконец, выдавил он из себя. - Что теперь делать?

- Ничего... - сказала она. - Я пришла к вам.

- Вы?.. - задохнулся он. - Это невозможно!

- Возможно... - прошептала девушка. - Просто пришло время.

- Мое? - ужаснулся он.

- Как вы догадались? - распахнула она свои глаза.

- Я почувствовал... - прошептал Николай Петрович.

Девушка подошла к нему. Положила руки ему на плечи. Невесомые. Нежные... Не отрывая взгляда. Ни разу. Она все время смотрела ему в глаза. Пристально.

- Что же мне теперь делать... - спросил он.

- Ничего, - ответила она. - Вы все уже сделали, Николай Петрович. Вы поняли.

- Что? - обнял он ее.

- Все... - ответила она, прижимаясь к нему. - Сегодня вы поняли самое главное. То, ради чего вы здесь. Поэтому здесь я.

- Ты? Здесь? - прошептал он.

- Потому что твоя. Потому что люблю.

- Нет! - вскричал Николай Петрович. - Мне еще рано! Я еще столько не успел!

- Ты успел все... - прошептала девушка и поцеловала его. И вдруг стала растворяться. Освещая все вокруг своим звездным светом. И становиться все прозрачней и прозрачней. Не выпуская его из рук. Втягивая его в этот свет. За собой.

И он тоже вдруг начал светиться. Становиться прозрачнее. Уходить...

Он понимал это. Но не противился. Не мог и не хотел...

Потому что пришло время. Его время.

Эта девушка пришла за ним. И она никогда его не предаст! Потому что любит. По-настоящему. Насовсем! Просто любит...

Потому что она и есть любовь.

И жизнь.

И смерть.