За околицей деревни Костино

Ясный, солнечный день августа. За околицей деревни Костино тихо и тепло. Россыпью и густой стеной лютики обрамляют края луговины. Справа пряно пахнущие лепестки медуницы, розовой кашки, беллой и красной гвоздики.
ВОздух в луговом раздолье такой особенный, хоть глотками пей, как родниковую воду.
И над всем этим - светлое, голубое поднебесье.
После вчерашнего дождя легко дышалось.Всё ожило, взбодрилось, преобразилось. И не успел я об этом подумать, как зазвучала  птичья мелодия: пеночка запела бодро,  весело, звучно.
Берёзки тонкие, как восковые свечки рассыпались по обоим сторонам лесной дороги. В лесу слышатся тревожные крики сойки. На опушке над белоснежными цветами ромашками груздно летают пчёлы, звенят без устали комары.
Ёлки отбрасывают крохотные тени на узкую тропу - солнце стоит в зените, над самой головой. В воздухе держится аромат поспевающих трав.
Лесную тропу обступают пушистые сосёнки, с меня ростом. Сороки стрекочут так громко и неутомимо, что разобрать ничего невозможно о чём они спорят?
Тропа изгибается, чтобы обойти поваленную ветром берёзу, заросли ольхи, поросль орешника. Солнечная, весёлая тропа, всё мне показывает: гнездо варакушки, опутанные зелёными шнурами хмеля берег ручейка, поляну, что знакома мне давно.
Сколько лет на свете белом живу, сколько лет хожу, брожу по лесу, всё здесь знаю, а круглая поляна, как заветная тайна. Здесь раньше всего вызревает земляника в июле.
Над муравейником, на шатровой ёли мелькает какая - то хлопотливая, пёстрая птичка. Трудно  разглядеть её в густоте ветвей, лап. В тишине раздаётся деловитое постукивание, как морзянка. Дятел пёстрый, слетел с вершины ели, и разом прицепился к серому стволу другой ели.
И тут же прыгнула с ели на ель белка. Рыжая озорница резвится на своих зелёных этажах.
На бровке молодого осинника, взял пяток подосиновиков. В молодом сосняке, в густой траве глаз засёк какие - то рыжие пятнышки. Да, рыжики, и все срезанные мной чистые.
 Ручеёк булькал в овражке, нашёптывал что - то своё, особенное, важное, давнее,  давно забытое, а натыкаясь на коренья, коряги, бурелом, сердито фыркал, проявлял недовольство, ворчал, чмокал, как старый дед.