Венценосное семейство. Особо важное задание

30 марта 1939 года

Ванзее, Берлин, Германская империя

Колокольцев на некоторое время потерял дар речи – что с ним случалось не часто (и это ещё очень мягко сказано). А когда к нему дар речи вернулся, он решил, что лучшая защита – нападение:

«А вы нет?»

Рейхсляйтер пожал плечами:

«Мои соратники по Aufbau Vereinigung – российские монархисты немецкой крови – собрали внушительный объём информации о событиях в Екатеринбурге в середине июля 1918 года. К сожалению, эта информация не позволяет сделать однозначный вывод о том, имело ли место убийство императорской семьи… или же это была грандиозная инсценировка…»

Сделал театрально-многозначительную паузу (явно у Гейдриха научился) и закончил: «… как и о том, кто отдал приказ об убийстве царской семьи – если таковое имело место быть…»

«Вам поручается особо важное для рейха задание» - бесстрастно-металлическим голосом объявил Гиммлер. Который в особо официальных случаях обычно переходил на Вы. И пояснил:

«Во-первых, выяснить, действительно ли имело место убийство царской семьи и её слуг – как утверждает следователь Соколов…»

С 8 марта 1919 года (в Екатеринбурге) до самой своей смерти 23 ноября 1924 года (в Париже) следователь по особо важным делам Омского окружного суда Николай Алексеевич Соколов по поручению тогдашнего (несколько самозваного) Верховного правителя России адмирала Колчака расследовал уголовные дела о расстреле царской семьи и перечисленных рейхсляйтером Розенбергом алапаевских мучеников.

Поскольку со вторым делом всё было ясно как Божий день – кого убили, где, когда, как, кем и по чьему приказу и т.д. – Николай Алексеевич почти всё своё время (немалое) и силы (несколько ограниченные по причине слабого здоровья) потратил на расследование так называемого «царского дела».

В просторечии – дело о екатеринбургском цареубийстве… которое вовсе не факт, что имело место быть. По крайней мере, по мнению главного идеолога НСДАП (и по совместительству, главного эксперта партии по вопросам России и СССР).

Рейхсфюрер СС продолжил:

«… и если имело, то кто был заказчиком убийства – в смысле, кто конкретно отдал приказ; кто был организатором убийства; кем были исполнители – желательно поимённо; как были убиты тогда уже бывший император, его семья и слуги и как поступили с их телами – опять же кто, когда и по чьему приказу…»

Колокольцев вдруг поймал себя на том, что смотрит на «царское дело» глазами криминальрата, причём даже не гестапо, а Крипо. Типичного берлинского сыскаря, для которого дело – пусть даже «царское» - было просто расследованием не такого уж и необычного (для организованной преступной группировки, коей были большевики) заказного убийства. Со всеми стандартными составляющими – заказчиками, организаторами, исполнителями и так далее.

И тут его словно арктическим холодом обдало. Окатило просто. Ибо он вдруг вспомнил… нет, не книгу Соколова «Убийство царской семьи», которую он не читал, в силу невысокого интереса к этой теме.

А всего лишь рецензию на эту книгу (точнее, на её берлинское издание 1929 года) в «Berliner Lokal-Anzeiger», которую он был обязан читать от кокри до корки. Служба обязывала – служба секретного зарубежного агента Иностранного отдела Секретно-оперативного управления тогда ещё ОГПУ СССР.

Впрочем, ему вполне хватило. Ибо он вспомнил, что, по версии следователя Соколова, тела расстрелянных Романовых и их слуг были облиты серной кислотой и сожжены до пепла (остатки костей были измельчены).

Ровно таким же образом поступил с телами своих жертв эльзасец доктор медицины Манфред Петерманн (только кислота была соляная), который в 1935-36 годах успел убить 63 человека, прежде чем его не остановила оперативно-следственная зондеркоманда, которой руководил тогда ещё гауптштурмфюрер СС Роланд фон Таубе. Убивал, кстати, тоже обычно семьями.

Разоблачённый и изловленный зондеркомандой серийный убийца клялся и божился, что единственным его мотивом была алчность – он убивал и грабил богатых евреев, которых обещал переправить за рубеж в обход иммиграционных квот и драконовских нацистских иммиграционных законов.

Не помогло. Колокольцев сотоварищи быстро установили, что настоящим мотивом эльзасца был чистой воды сатанизм. Ибо каждое убийство (включая последующее сожжение тел – правда в печи, а не на костре, как, по версии Соколова, в случае Романовых) было самым настоящим (в самом прямом смысле) жертвоприношением Молоху. Сатане. Дьяволу. Люциферу. Вельзевулу. Князю Тьмы. Злейшему врагу рода человеческого.

Психологически «дело эльзасца» настолько сильно «тряхнуло» Колокольцева, что он всеми правдами и неправдами добился командировки в Испанию. Где несколько месяцев весьма успешно воевал с совершенно «посюсторонним» противником. Просоветскими республиканцами. Правда, и там ему пришлось однажды столкнуться с паранормальным… к счастью, несопоставимо менее инфернальным, чем герр (скорее, впрочем, месье) Петерманн.

И вот на тебе, пожалуйста. Петерманн II. Причём как минимум, в квадрате, ибо с духовной точки зрения, семья главы Российской Православной Церкви – это вам не богатые немецкие евреи.

Тут инфернальная энергетика массового убийства (убийство одиннадцати человек есть массовое убийство по определению) просто зашкаливает. За все мыслимые и (скорее) немыслимые пределы…

Колокольцеву немедленно, категорически и просто нестерпимо захотелось, чтобы ответ на первый «если» рейхсфюрера оказался категорически отрицательным.

Рейхсфюрер бесстрастно и невозмутимо продолжал:

«Если же окажется, что имела место инсценировка, то необходимо выяснить её цель; кто её заказал, организовал и осуществил; была ли это постановка или массовое убийство. И если последнее, то кто был убит, с какой целью, кем, что стало с телами и так далее…»

Глубоко вздохнул – и продолжил:

«Если имела место инсценировка, то необходимо выяснить местонахождение Романовых, встретиться с ними и передать им наше предложение…»