Соседушка

Поля пришла к Коле покормить котов и приготовить ужин, потому что Коля сегодня задерживался на своей адовой работе до ночи. Колю Поле было жалко, котов — тоже.

Войдя в квартиру, Поля подозрительно повела носом: вроде ни хозяин, ни коты особого срачелло не развели, хотя и пришлось, конечно, вытряхнуть лотки и открыть окна. Повеяло первым весенним дождём, красота.

Коты, Пуш (из Пушка этот чёрно-белый богатырь уже вырос) и Кисаня (настоящая лохматая чёрная барыня), терпеливо ждали ужина. Поля погладила обоих, вздохнула и насыпала им корм в мисочки, синюю и красную. Коты дружно захрустели сушкой.

Оглядев кухню, Поля решила испечь рыбный пирог, как она гордо называла пирог с рыбными консервами. Духовка в плите у Коли работала через раз, но на этот раз (она проверила) — работала. И в холодильнике был кефир, банка сайры и яйца, а в шкафчике у плиты — мука. Всё это добро оставалось с прошлого её прихода — Коля, естественно, ничего не готовил: зачем, если можно заказать на дом пиццу и роллы.

В общем, сперва Поля состряпала пирог, посадила его в духовку, отмыла стол от муки, сунула котам пустую банку из-под сайры на предмет вылизывания, снова огляделась — и решила произвести у Коли генеральную уборку. Тем более что пирогу следовало сидеть и печься не меньше сорока пяти минут. Так что она полезла в кладовку за пылесосом.

К приходу Коли квартира сияла чистотой, вкусно пахло пирогом и закипал чайник. Коля разулся, взглядом поискал тапочки, которые Поля, как всегда куда-то прибрала в процессе уборки.

— А тапки где? — машинально осведомился он, ожидая такого же привычного: «На месте».

Но Поля промолчала, что само по себе было очень странным. Потом обернулась, посмотрела на Колю круглыми глазами и ткнула пальцем в оранжевую кошачью миску, смирно притулившуюся у стены. Пустую.

— О, — обрадовался Коля, — а я её потерял. Ты где нашла?

— Я не находила, — каким-то деревянным голосом проговорила Поля. — Я вот сейчас посмотрела — она стоит. А я её не ставила.

Оба взглянули на котов. У тех был вид самый невинный и наивный.

— О, — снова сказал Коля. — Ну понятно.

— Что тебе понятно? — Поля сердито подняла брови. — Мне так вот ничего не понятно.

— Соседушка жрать захотел, — жизнерадостно объяснил Коля. — Я, кстати, тоже. Пирогом пахнет. Вкусно, — он повёл носом, совсем как Пуш.

— Какой ещё соседушка? — Поля непонимающе моргнула.

— Ну домовой же, — Коля прошёл на кухню и с вожделением воззрился на румяный пирог, стоявший на столе и прикрытый салфеткой.

Но Поля явно не собиралась сажать его за стол.

— Что ты городишь? — негодующе пробормотала она. — Это коты миску откуда-то притащили.

Оба снова посмотрели на котов. Те усердно умывались.

— Зачем? — пожал плечами Коля. — Вон они в своих-то не доели. А тут что, пустую аккуратненько выкатили, что ли? Так не бывает.

— Ты сам себя слышишь? — обрушилась на него Поля, воинственно подбоченившись. — Значит, чтоб коты миску притащили — не бывает, а домовой — бывает?

— Ну-у… да, — Коля почесал в затылке. — Выходит, что так. Знаешь, они его видят. Они его часто ловят. Зырят, зырят на стену, а потом — прыг! — он пошевелил в воздухе пальцами, изображая, как именно «прыг».

Что ещё бывает иногда в его доме, он решил не рассказывать. Знал, что Поля не терпит всяческой, как она это именовала, «эзотерики».

— Глупости какие, — проворчала она. Но в её голосе не было уверенности. — Тогда, выходит, я сама вымела миску эту и не заметила.

— Это ты-то? — прищурился Коля. — Чтобы ты — и не заметила?

Поля не выдержала его ехидного взгляда и сердито отвернулась.

…Соседушка, притаившийся в углу тёмной ванной за веником, с досадой подумал: «Хватит болтать. Идите ешьте свой пирог. А мне в мою оранжевую миску варенья накапайте. Или джема абрикосового».

Соседушка очень уважал абрикосовый джем «Махеев».

Он знал, что Коля так и сделает, когда Поля уйдёт.