Незваные гости

У Покровского собора, в старом деревянном домике жил мужичек.
Звали его Семен Петрович Кузьмин, мужик – как мужик, грешок имел – но с таким грехом половина России живет: запивал Семен Петрович подолгу и часто.
    Вот и сегодня, пришли к Петровичу, - тут надо перекреститься и плюнуть через плечо три раза – пришли к Петровичу три черта.
Нет, сначала – после первой бутылки, они на людей были похожи, особенно
Один из них – вылитый сосед Тимоха. И все они – трое, Семена Петровича,
Кузей дразнили. Видно у чертей так положено – всех по кличкам называть.
Правда одного из них, Петрович в человеческом обличье не признавал: ну черт и черт – уши свинячьи, нос большой, красный. А третья видно вообще бабой была, только не человечьей, а чертовой. И смотреть на нее, даже после второй бутылки не было никакого соблазна.
- Помнишь, Кузя, наш спор, - заметил Тимоха, черт похожий на соседа, или сосед похожий на черта, – ты прошлый раз обещал у церкви, на лестнице, на своей старой гармошке сыграть и песни скабрезные спеть.
- Да! – взвизгнула баба – черт. – Ты говорил: -  что колокольный звон тебя с ума сводит. Сутра до вечера – по башке, как по барабану лупит.
Да, - кивнул самый настоящий черт. Почему настоящий? Потому что рожа его была похожа на козлиную: вытянутая с бородой, уши висят, над ними рога. Но самое странное: что этот черт был в очках, и на его тощей шее висел засаленный галстук. Он, наверное, был самый умный черт, потому что все время посмеивался, и это у него выходило с пренебрежением, да еще козлиным голосом.
   Вот и сейчас он подшучивал над Петровичем:
- Стол у тебя, Кузя, сегодня царский. Гусь, фаршированный яблоками, -  таких птиц в Гатчинском дворце, царям на стол подавали. Студень, как лед на пруду, а под ним каждое волокно мясо перебрано, лимончик видно, чесночок. А пирогов! И с черникой, и с творогом, а от этих запах – ну конечно, с грибами белыми, а груздочки, на тарелочке фарфоровой –белые, мохнатенькие, хрустят, как наст на снегу. А огурчики, маринованные – один к одному. Ты их как на парад подбирал: раз – два, раз – два, ко мне мои бравые, раз – два! А капустка, белокочанная, квашенная, с лучком, морковкой и клюковкой – словно по первому снежку разбросана.
Естественно у Петровича кроме этой самой капусты, сало и хлеба на столе ничего не было. Он ловко поддел на вилку славную охапку капусты и сунул черту в рот, сказав при этом:
- Жри, твоя любимая пища. Пока черт давился капустой, Петрович спросил:
- а вот скажите вы мне – други мои, козлятушки мои рогатые, вы ведь к нечистой силе относитесь, и про эту саму нечистую силу все знаете.
Так ответьте мне на вопрос: в гроте, что от Павловского дворца к серебряному озеру идет действительно привидение обитает? Встанешь в начале этого грота и крикнешь:
- Кто мало правил?
А привидение в ответ: Павел!
Черт в очках усмехнулся:
- Глупость, Кузя, это эхо – нет там никого, закон физики -  эхо!
 - Черти! – крикнул Петрович. – А своих не знаете! Какое эхо, когда оно на любой вопрос может ответить.
Сосед, что на черта был похож, уже настоящим чертом стал:
- Ты говорит, Кузя, про должок не забывай, - и палец вверх поднимает…
Подошел, шатаясь, Петрович к шкафу, где лежала его гармонь, достал, развернул меха, сдул пыль. Выбрел на улицу, сел на нижнею ступеньку крыльца собора – Эх! – воскликнул Петрович. И взметнулась, и запела старенькая гармонь – хорошо играл Семен Петрович.
Ночь была светлая. Прохожие останавливались, с удивлением слушали.
Покровский собор стоял на красной улице – несколько метров до милиции.
« Уазик» подъехал, вышел сержант:
- Опять ты Семен паясничаешь! – возмутился он: паперть в концертную площадку превратил! Собирайся, поехали! -  пригрозил сержант.
- За что? – заметил Петрович.
 - За надругательство над святыней! – важно произнес сержант.
- Да это я чертям проспорил, - ответил Петрович, обескуражив этим ответом сержанта. – Вот что, предложил сержант, - или ты сейчас из дома своих собутыльников выгонишь, или прямиком в отделение на пятнадцать суток!
Петрович разъяренный, тяжело дыша, ворвался в дом.
Черти улыбались -  особенно этот сосед, который уже давно не был похож на соседа, ухмылялся:
- Молодец, Кузя! Знай наших! А у самого губы сальные, видно последний кусок сала сожрал и облизывается.
Взял Семен веник, да как даст по его довольной морде.
- За что! -  Заорал черт. – Мы к тебе как к другу – с водкой…
Семен ему опять по рылу, со всего размаху…
Тот бежать, да споткнулся о порог, и встать не может.
В очках тощий черт, видит: и его бить будут, в форточку полез – застрял чертяка…
    А Семен, за место веника, взял свой спиннинг и как хлестнет им, словно кнутом по чертовой заднице.
    Тот как заблеет на всю округу, из окна вынырнул, а штаны в комнате, у Семена остались.


                *                *                *

Вечером в дверь осторожно постучали.
- Опять черти на халяву жрать пришли, – подумал он. Но в дверь вошли двое,
небольшого роста человека. Лица у них были зеленые, а глаза огромные, карие. Их тела с длинными руками облегали эластичные скафандры, цвет еще такой… автомобили красят…, цвет «мокрого асфальта».
 Добрый вечер, Семен Петрович, - вежливо произнес один из них дребезжащим, металлическим, низким, голосом. – Какой сегодня прекрасный, тихий вечер и как светло вокруг.
 - Здравствуйте, - поприветствовал гостей Семен, -  проходите, - пригласил он гостей с неохотой: он знал их давно – пришельцы, инопланетяне словом.
- Какое у вас сегодня настроение, хорошее? – спросил один из пришельцев,
-  и распложены ли вы, контактировать с нами?
Петрович посмотрел на стол: посреди стола красовалась початая поллитровка.
В глубокой тарелке плавала в рассоле квашеная капуста. Также на столе стояли две открытые банки: одна, с паштетом из куриной печени и банка с маринованными огурцами.
Семен Петрович уже успел закусить маленьким огурчиком, - ах, как он хрустел, и вообще, Петрович не считал огурцы за еду, если они не хрустели.
На одном из потертых, старых кресел, сидел любимый домашний кот Петровича, рыжий Мартын. Это был огромный, разжиревший, кастрированный котяра, который сидел как человек: на заднице, широко раскинув лапы. На против кота стояла рюмка с водкой. Кот, конечно, не пил, он ее – заразу, на дух не переносил. А вот паштетом баловался:
лениво засунет лапу в банку и облизывает, прищурив свои хитрые, зеленые,
глазенки.
Семен Петрович подошел к столу, налил себе рюмку:
- Вы – то, будете, - предложил он гостям. – Петрович был опытным контактором, и этих зеленых знал давно, также он прекрасно понимал – что они откажутся и от еды, и от водки. Одному из пришельцев, с курносым носом Семен придумал имя – Вася: у Петровича был друг, алкоголик со стажем, таким же зеленым, как инопланетяне, от водки стал.
Пришельцы были интеллигентными, и Кузмина Семена Петровича, называть Сеней и, тем более – Кузей не решались. Это же не черти, которые запросто дразнили человека в возрасте, пусть даже пьющего, Кузей и при этом могли еще по носу щелкнуть.
 - Семен Петрович, - загудел, зазвенел, зеленый Вася. – Мы с вами давно в контакте, и вы уже не раз изъявляли желание посетить планету, на которой мы обитаем. И вы даже плакали и на коленях умоляли взять вас с собой, чтобы, на космических просторах вселенной увидеть другие планеты, а то на Землю смотреть тошно: загадили словно земля не дом наш, а место отхожее.
- Да, говорил и плакал, - согласился Петрович и покосился украдкой на стол:
бутылка была уже пуста. Да я плакал, что это за планета, что это за страна, что это за город… Екатерина 2 – не дура была, что пожаловала гатчинскую мызу любовнику своему. Природа девственная была, озера чистейшие, олени бродили – все засрали!
- Решайся, Семен Петрович! – воскликнули уже оба зеленых пришельца. – Ракета к пуску готова – рядом с домом твоим стоит!
Петрович выглянул в окно: - дурака из меня делаете, это церковь, храм Покровский.
- Я вижу, - заметил Вася, - вам для смелости адской смеси не хватает.
Я сейчас, мигом за водкой в «24 часа» сбегаю, и ушел, и тут же вернулся.
 - Скорые вы на ногу инопланетяне, - похвалил Семен.
- Вася, хоть и зеленый, но смекалистый мужик: открыл бутылку, налил Петровичу не рюмку, а полный стакан водки. – На, Сеня, трахни, да закуси капусткой.
Семен опрокинул в рот целый стакан, захрустел квашеной капустой.
- Ну, Сеня! – взвизгнул Вася. – Теперь летим?
Семен посмотрел в окно: храм Покровский стоит, но уже как в отражении воды расплывается.
Сеня, друг ты наш земной, - вздохнул Вася, - давай, врежь еще стаканчик на посошок, куда интеллигентность у Васи подевалась: видно, на все внештатные ситуации на других планетах, инструкции есть у них особые…
Рыжий кот, наблюдавший за происходящим, изменил позу -  поджал под себя лапы и не лазил в банку за паштетом.
Семен Петрович Кузьмин, уже не был Семеном Петровичем Кузьминым: он посмотрел в окно – там стоял великолепный, космический корабль. Его двигатели уже работали – он вибрировал, в его иллюминаторах зажегся свет.
- Ну, что? – спросил Вася, что там за окном – опять церковь…
- Нет! – рявкнул покоритель вселенной. – Там космический корабль и он под парами…
Ну, летим же, Семужка! – закричал Вася.
- А можно я своего кота Мартына с собой возьму? – попросил Семен.
- Нет! – отрезал Вася. – У нас, распоряжение, животных с собой не брать. Блохи у него, да и вообще…
- Какие блохи! – возмутился Семен. – Он домашний, во двор редко выходит,
сами вы -  блохастые.
- Ладно, - согласился зеленый Вася, - бери своего кота.
Но Мартын вовсе не хотел лететь в космос, и почувствовав неладное, быстро
смылся с глаз.
- Идем уже, Сеня! – взмолился Вася, и даже второй молчун изрек: - Идем, Семен, другого случая может и не быть.
Зеленые человечки взяли Семена под руки, и повели к дышащему космическому кораблю.

Самое главное, к чему стремился Семен Петрович, а именно – межгалактическое путешествие Петрович проспал. Ему было плохо, его тошнило, он изредка выглядывал в иллюминатор. И когда Семен увидел приближающуюся планету, удивился: «Планета «Железяка», подумал Петрович – ни лесов, ни морей, ни полей…
Корабль, на котором находился Семен Петрович сел у гигантского, футуристического сооружения, похожего на аэропорт, в каком - то земном мегаполисе. И так же, как в аэропорте, слышался объявляющий голос: «Команда на «Альфу – центавру» пройдите в 8 отсек, команда «Омега – 14», вас ждут на корабле, летящем в галактику «Андромеду» …
- Пивка бы, обратился Петрович к Васе: тот еще больше позеленел и отвернулся…
- Пивка бы? -  опять робко поинтересовался Петрович, - и в 21.30. по 1 программе «Зенит» играет, совсем уж безнадежно осведомился он, и замолчал. «Футбол их, как и пиво не интересуют» -  констатировал этот неутешительный факт Петрович: - «И вообще, - думал он, - их планета,
 это какой – то гигантский нефтяной завод. Машин нет, автобусов нет: в каких – то мыльных пузырях летают.
Да они все похожи, друга на друга – ни одной красивой, бабы: они же все однополые! – догадался Петрович.
- Доигрались в геев, мать – вашу! что за жизнь у вас: без женщин, без пива, без футбола? – возмутился Семен
- А ваша земная цивилизация интересует нас как познавательная база, для научных выводов, - надменно заявил Вася. – Коэффициент полезного действия у людей ничтожно мал, нерациональное, абсурдное, поглощение времени в пространстве, это гибельное направление вашего прогресса. Мы живем по программе, у нас все спланировано на сто лет вперед. Ваша капиталистическая, милитаризованная система, основанная на антагонизме
 международных отношений, для нас – это тоже, что для вас – каменный век.
Мы должны постигать тайну, - резюмировал зеленый Вася. – А не бегать с утра за водкой, чтобы похмелиться.
- А женщины – это не тайна! – воскликнул Семен. – А рыбалка, при восходе солнца -  это не тайна! А жизнь наша земная – это не тайна! Да, я дурак, я мало понимаю, кстати, - усмехнулся Семен, - а напарник твой, тоже умом видно не блещет: все молчит…
- Он робот, - заметил Вася, -  он меня умнее, только нерационально говорить не хочет.
- Команда с планеты «Земля», - прерывает чей – то голос, страстный диалог
Петровича с Васей. – Вам в 24 отсек на санобработку!
Зеленые встали, Семен Петрович тоже поднялся с кресла и подошел ближе к зеленым. У Васи в руках оказался прибор с многочисленными лампочками и кнопками, он нажал на одну из них, и они оказались в стеклянном шаре, как в мыльном пузыре. Пузырь взлетел.
- Куда мы? – спросил Петрович.
- Пустяки, на санобработку: помоют, продезинфицируют, тебя может и побреют -  ты ведь не зверь что б с волосами на теле ходить.
- Как побреют? – возмутился Петрович. – У вас тюрьма, или цивилизованная планета?
Прилетев в какое - то помещение, где все было чисто, стерильно и светло.
Петрович услышал: - отключите энергетическую, летательную оболочку, снимите скафандры и по одному в кабинет.
Петрович снял брюки и рубашку и в трусах попытался открыть дверь. На двери появилась надпись: «Снимите скафандр полностью».
«Это они имеют в виду трусы», -  подумал Семен, снял их и вошел в кабинет…
Перед Петровичем сидел такой же зеленый Вася. Только у этого Васи глаза были больше, и они имели свойство, становится все больше и больше. Как у рыжего кота Мартына, который видел, после рыбалки в руках Петровича огромного, жирного, еще живого карася.
Этот зеленый инопланетянин, уставился на Петровича с нескрываемым любопытством, он даже привстал со своего места. И указывая своей длинной рукой на Петровича, вернее на то – что было у него между ног, произнес:
- Рудимент.
- Какой рудимент? – растерялся Семен, закрывая ладошками то, что интересовало дотошного санитара.
- Рудимент, - стал пояснять этот медицинский работник, - недоразвитый, остаточный орган, бывший полноценным, на предшествующих стадиях
существования организма.
- Сам ты рудимент, недоразвитый! – рявкнул Семен. – Моя Настя про мой рудимент не говорила, что он остаточный орган.
- Его надо удалить, - услышал Семен приговор. – На нашей цивилизованной планете он вам не нужен!
Тут Семену Петровичу стало плохо, голова закружилась, и он упал.

                *                *                *

Очнулся Семен Петрович на скамейке у своего дома, перед ним стоял величественный собор. Сообразив, что он находится на своей родной планете и в своем любимом городе, и что все его органы на месте – Петрович вздохнул облегченно.
 - Господи, прости и помилуй, дурака меня грешного! – сказал Петрович, перекрестив себя три раза. – Допился до чертиков. У церкви рядом живу, а храма Божьего в ней не видел.
Снова перекрестился Семен Петрович и посмотрел на храм. Похожи они – космические корабли и храмы. Так, кажется, и взмыли бы и понесли нас на другие планеты с миссией добра и справедливости, и стояли бы они среди пустынных ландшафтов далеких планет, удивляя своею красотою и величием.
                2012 г.