8. Настоящий интим

Часть 1. Start

***
    За работу в школе всем без исключения, помимо льгот, предусмотренных законодательно, хорошо бы добавить бесплатную психиатрическую помощь. Причем, ежедневную, а часто и неотложную. Особенно тем, кто ведет или обслуживает старшие классы. Например, техперсоналу, не говоря уж об учителях. Такие разговоры постоянно велись в учительской. Но Инна Сергеевна, пришедшая работать в школу только в этом году, никогда их не поддерживала. Она прекрасно взаимодействовала с учениками, и ее уроки всегда проходили на высоте. Некоторые из учителей причиной считали ее внешность, некоторые отмечали ее безупречные манеры, но все признавали ее профессиональные качества, и никто не мог отрицать, что ученики, даже самые отъявленные дебоширы и лентяи, превозносили ее. Это отражалось и на успеваемости по предметам, которые вела Инна Сергеевна. В трех ее классах по ним с некоторых пор не имелось ни одного троечника при том, что по другим дисциплинам проблемы и оценки учеников остались на прежнем уровне. Это удивляло и настораживало, хотя методисты признавали ее уроки полностью соответствующими всем утвержденным методическим рекомендациям. И все же по чьей-то жалобе даже комиссию назначали для проверки знаний самых неблагополучных по другим предметам учеников из этих классов, но все они подтвердили свой уровень знаний по русскому языку и литературе не менее чем на 4 по 5-ти балльной системе.
    Однако директор и завуч очень напряглись из-за этой жалобы. В ней высказывалось мнение, что Инна Сергеевна явно завышает отметки своим ученикам. Завуч Зинаида Марковна сказала тогда директору, что кто-то наверняка просто завидует Инне Сергеевне, хотя жалоба исходила от родителей учеников класса, который вел другой учитель.
-Потому что ты платишь ей больше, чем некоторым, – сказала Зинаида, ведь кто как не директор прекрасно знал, как можно "играть" ставками и разными выплатами.
-Наверняка учителя подбили родителей написать эту кляузу. Инна единственная ведет сразу три класса, а еще факультатив и литературный кружок! Почему я должен уравнивать ее в зарплате с теми, кто и половины этого не тянет? – отвечал ей Владлен Игоревич.
-Но ты же понимаешь, что от нее просто так не отстанут. Будут и дальше копать,– сказала завуч.
-И что ты предлагаешь? – спросил директор.
-Предлагаю для начала поприсутствовать несколько раз на ее уроках. Имеем полное право.
-Этим мы можем обидеть ее. Она решит, что мы не доверяем ей в чем-то. А ведь результаты проверки говорят сами за себя.
-Ничего, я побеседую с ней, и она поймет, что это для ее же защиты от завистников и злопыхателей.
    Между тем нагрузка на учителей в школе действительно была явно повышенной из-за недостатка педагогического состава. Именно нагрузка, по мнению завуча, выбивала некоторых молодых учителей из колеи, хотя они не могли похвастать такой же загруженностью, как Инна Сергеевна. Кто-то из них писал жалобы, кто-то требовал надбавок и отгулов, некоторые специально из-за этого уходили в декрет. А мужская половина учителей из-за сравнительно невысокой оплаты регулярно прибывала и убывала из штата в неравных пропорциях – убывающих было намного больше. 
    Василий работал мастером производственного обучения и вел уроки технологии по деревообработке и работе с металлом. Хотя мог вести и робототехнику, когда второй трудовик заболевал. Василия в отличие от других в школе ничто не напрягало. Ученики вели себя как обычно – кто-то ленился, кто-то халтурил, но в основном его уроки нравились парням, хотя заниматься к нему приходило и несколько деловитых и уверенных в своих силах девочек, которые не хотели учиться домоводству.
    Режим работы и оплата Василия полностью устраивали, несмотря на небольшие деньги. В коллектив он особо не вливался, больше помалкивал и слушал, ни в каких распрях, заговорах и интригах не участвовал, потому что устроился в школу недавно. Василий имел свой отлаженный бизнес, приносящий ему неплохой стабильный доход. Поэтому мог себе позволить поработать в школе, чтобы быть ближе к своей возлюбленной. Хотя Инна чуть не разругалась с ним из-за этого. Правда, ругалась она так, что несведущий человек мог решить – девушка просто озвучивает свои тайные желания любимому мужчине.
-Пожалуйста, не делай так больше,– говорила она обычно, когда была чем-то недовольна,– Это приносит мне неприятные ощущения, словно ты целуешь меня после того, как выпил пива.
    По поводу его трудоустройства в школу она высказалась более резко:
-Зачем ты это сделал? Я всегда говорила тебе, чтобы ты не пытался по-детски всем доказывать, какой ты преданный любовник.
-Любовник?! – всегда злился Василий,– Я фактически твой муж! Сколько раз просить тебя, давай распишемся? Как долго еще нужно проверять наши чувства?
-Твои чувства я давно приняла. Но… повременим еще немного, мне кажется, что ты все-таки не до конца осознаешь некоторые вещи.
-Какие, например?
-Ты почти не замечаешь моих недостатков, которых немало.
-Их у тебя нет!
-Вот! Заявление неразумного подростка, но никак не взрослого мужчины. Я хочу дождаться времени, когда ты увидишь меня в истинном свете. И если я все еще буду тебе нужна, тогда и поженимся официально.
-Господи, сколько еще ты будешь меня мучить? Я люблю тебя любую, ты нужна мне со всеми недостатками. А в школе на тебя, как на незамужнюю, пялятся все, кому не лень, даже старшеклассники. Думаешь, я не понимаю, почему все они даже тройки свои прошлогодние исправили и так резко полюбили русский язык? Все для того, чтобы ты приняла их в свой литературный клуб, и чтобы там видеть и слышать тебя в неформальной обстановке. Моя бы воля, я бы всем этим мелким воздыхателям хвосты накрутил, чтобы не мастурбировали на тебя по туалетам.
-Ты несправедлив. Девочек в моем литклубе тоже немало.
-Девочек? Да они ради мальчиков туда приходят. Это ж ясно как божий день. А еще они у тебя учатся тому, как обольщать, не применяя явных приемов.
-Моя задача – привить любовь к родному языку и мировой литературе. Кажется, я выполняю ее. Ученики должны быть немного влюблены в своего преподавателя, независимо от его пола и возраста, тогда и предмет, который он преподает, станет привлекательным для них. Мы в академии, например, все поголовно были влюблены в Марфу Никитичну, древнюю старушку, блистательно читавшую нам лекции по философии, и все сдавали этот предмет на отлично. Твое сознание просто деформировано чувствами ко мне, и в тебе говорит ревность.
-Еще какая!
-Но что ты хочешь? Что я должна изменить, чтобы ты не ревновал?
-Это невозможно. Так что буду мучиться. Не могу же я запереть тебя в четырех стенах и никому не показывать. А стоило бы.

    После уроков завуч пригласила Инну на разговор. Зинаиду Марковну с первого дня поражало безмятежно целомудренное выражение лица новой учительницы и это при такой-то внешности. Красота Инны покоряла своей непередаваемой чистотой, поэтому подсознательно все ждали от нее какой-то порочности или хотя бы надменности, но ни того, ни другого не находили ни в ее взгляде, ни в голосе, ни в манерах. Инна Сергеевна вела себя просто и естественно, не смущалась и не была надменной. Маленькие дети выбирают таких девушек изо всех других сразу, потому что чувствуют отсутствие у них даже малейшей фальши и злого умысла. Старшеклассники в этом отношении недалеко ушли от маленьких детей, поскольку еще не успели полностью растерять природой данное чутье на истинное бескорыстие и душевную чистоту. За полгода работы в школе Инна влюбила в себя всех учеников трех классов, где преподавала русский язык и литературу. Девочки любили ее не меньше, если не больше чем мальчишки. Фактически, все они стали ее фанатами и в соцсетях даже создали ее фанклуб, где размещали фото, сделанные в классе, и материалы для участия в литературном клубе, организованном ею. Руководство школы всегда с опаской относилось к соцсетям, но к Инне грязь не прилипала, ее ученики готовы были драться за любимую учительницу.
-Инна Сергеевна, – начала разговор завуч, – Мы очень довольны результатами вашей работы. Но позвольте мне или директору поприсутствовать на двух-трех ваших уроках. Это никак не связано с нашим недоверием вам. Просто хотелось бы посмотреть, как ведут себя дети. Мы до сих пор не выяснили мотивов людей подавших жалобу на вас.
    Зинаида ждала любой реакции – например, того, что Инне будет неприятно или она расстроится. Но Инна совершенно искренне обрадовалась:
-Конечно! Мне очень бы хотелось, чтобы мои уроки оценили старшие и более опытные коллеги. Я буду благодарна вам, приходите на любой мой урок. Мне нечего скрывать, напротив, просто мечтаю показать вам, насколько талантливы многие, если не все, наши десятиклассники.
    В этот же день завуч пришла на урок Инны в один из ее классов. Ученики оглядывались на нее, но недолго, вскоре все их внимание обратилось к учительнице. Инна включила экран для демонстрации визуального сопровождения урока и начала его. Зинаида хотела, как и планировала, внимательно наблюдать за учениками, но опомнилась только через 10 минут, настолько увлеклась содержанием урока, способом подачи материала и несомненным обаянием Инны. Но потом Зинаида все-таки смогла оторвать от нее взгляд и постаралась незаметно понаблюдать за школьниками. Все они увлеченно слушали учительницу, ловили каждое ее слово и смотрели на нее абсолютно влюбленными глазами. Никто из них ни разу не перебил ее. Но последнюю треть урока Инна предоставила им для вопросов, и тогда класс словно проснулся и ожил. Вопросы сыпались один за другим, и к изумлению Зинаиды почти все они были далеки от темы урока и касались специфических литературоведческих аспектов, таких, например, как применение тех или иных коннотаций при определенной стилистике текста и т.п. Завуч даже предположить не могла, что подобные темы могут интересовать обычных десятиклассников. Хотя, конечно, она знала, что Инна вела факультатив и занятия в литературном клубе, который создала, и куда входили ученики не только трех ее классов, но и одиннадцатиклассники.
    В качестве ответа на один из вопросов Инна попросила ученика прочесть написанный им небольшой стих, где эмоциональная окраска одного из словосочетаний имела особый и наглядный для учеников смысл. Автор стиха встал и по памяти вдохновенно прочел свое произведение, поразившее Зинаиду зрелостью и несомненным талантом мальчика. После этого Инна предложила послушать разные мнения, и конец урока превратился в живую и эмоциональную дискуссию. А после звонка все они высыпали из кабинета вслед за Инной и продолжали задавать ей всякие вопросы, на которые она отвечала с лучезарной улыбкой.
    Зинаиду при этом никто не замечал. Она встала и покинула пустой класс, находясь под сильным впечатлением. Директор, выслушав ее, надолго задумался.
-Что скажешь? – спросила его Зинаида.
-Помнишь Ивана, который теперь преподает в вузе? Помнишь, как все поголовно ученики страстно полюбили физику после его уроков? А здесь живые слова, речь, то, чем пользуется каждый человек, то, что мы слышим каждую минуту, а ещё и высокая литература с её идеалами.
-Да, помню Ивана очень хорошо. Он получил звание учитель года и приличную премию. Его методику признали лучшей.
-Вот именно. Понимаешь, к чему я клоню? Хотя Ивана после этого просто на части начали рвать и приглашать на работу. Но Инну мы никому не отдадим!
-Я хочу попроситься к ней на факультатив и на занятие литклуба.
-Я пойду с тобой! – сказал директор.
    Зинаида взглянула на него внимательно:
-Но это не потому, что ты влюблен в нее как мальчишка?
-Дорогая, я влюбляюсь даже в актрис с экрана, но это совершенно не значит, что этим изменяю тебе направо и налево.
-Еще как изменяешь. Если бы не мой покладистый характер, ты бы давно уже убитый лежал где-нибудь под плинтусом.
-Вот, кстати, сколько слышу это расхожее выражение, никак не пойму, как может человек уместиться под плинтусом.
-Не прикидывайся и не заговаривай мне зубы. 
    Зинаида собрала с его стола методички и отправилась по своим делам. Школа гудела, как и всегда на перемене. В столовой стоял ровный шум. Завуч взяла обеденный набор и прошла со своим подносом к дальнему столику у окна, на котором стояла табличка "для учителей". Здесь можно было спокойно поесть, и отсюда ей было хорошо видно все вокруг. Она увидела, как трудовик по очереди принес два подноса и сел так же, как и Зинаида у окна. Через некоторое время к нему подошла Инна, и они стали обедать вместе. А позади себя Зинаида вдруг услышала разговор:
-Смотри на этого мужика, он явно клинья к ней подбивает.
-Да ладно тебе, она не такая. Я слышал, у нее есть кто-то, и они скоро поженятся. Девчонки где-то разнюхали.
-Ты сегодня идешь к Инне на интим?
-Конечно! Целую неделю ждал своей очереди.
    От этих слов еда застряла у Зинаиды в горле. Еле-еле проглотив кусок и выпив сока, она не стала доедать, быстро отнесла поднос на раздачу и помчалась в кабинет к директору. Тот как раз сидел и смотрел новости по телевизору, а заодно с аппетитом уминал свой обед.
-Владлен,– сказала запыхавшаяся Зинаида, – у тебя есть успокоительные капли?
-Господи, что с тобой? На тебе лица нет, – вскочил директор и усадил ее, – Что случилось?
-Случилось…, – еле смогла она сказать, держась за сердце, – Я сейчас обедала и услышала такое…
    После этого, немного придя в себя, она в точности передала директору слова десятиклассников, которые случайно услышала.
-Интим? С Инной? – изумился Владлен Игоревич. Но потом, собравшись, сказал ей:
-Ты запомнила этих учеников?
-Конечно, я их всех знаю, это из ее класса – Коростелев и Никифоров.
-Приведи их сюда, – сказал директор уверенно.
    Пока Зинаида шла, в глазах у нее то и дело темнело. Как могла такая светлая и чистая на вид учительница дойти до подобного, думала Зинаида. Конечно, она очень красива и молода, конечно, она безумно обаятельна, но никогда и никто не замечал за ней даже малейшего кокетства. С учителями мужчинами она вела себя ровно, а их взгляды и комплименты в свой адрес игнорировала. Просто улыбалась, так же, как улыбалась и ей, Зинаиде, и своим ученикам – абсолютно непорочной и безмятежной улыбкой.

    Коростелева и Никифорова Зинаида выдернула с урока информатики, не дождавшись перемены.
-Идите за мной, – строго сказала она им и, напустив на себя неприступный вид, уверенно пошла впереди. В отличие от нее Владлен совершенно не волновался, а продолжал смотреть новости. Когда Зинаида привела мальчишек, то зыркнула на него, после чего он послушно выключил телевизор, сел и взглянул на двоих высоких парней. Мдааа, нынешняя молодь рано физически взрослеет, подумал он, красавчики, ничего не скажешь.
-Таак, объясните, что вы имели в виду в столовой, когда ты, Никифоров, спросил, идет ли Коростелев на интим к Инне Сергеевне, а ты, Коростелев, ответил ему, что целую неделю ждал своей очереди? – как только мог строго спросил Владлен Игоревич, придав лицу свое самое суровое выражение. Он ждал, что поймал их на месте преступления, но внезапно мальчишки захохотали, приведя этим его и Зинаиду в полное замешательство.
-Вы…вы…,– смеясь, никак не мог дальше сказать, что хотел, Коростелев. Но потом все-таки сказал:
-Сейчас люди в своей испорченности полностью извратили смысл многих слов и утратили истинное их значение. Вы посчитали слово "интим" аналогом слову "секс", тогда как это общение с книгой, например, проникновение в замысел автора, погружение в атмосферу, созданную им. Но по большому счету интим – это психофизическая и духовная близость людей, которых объединяют общие мысли и увлечения и которые нравятся друг другу по-человечески. Я имел в виду интимное, приватное общение с человеком, способным понять меня как начинающего автора стихов и прозы. Открыто общаться с другими об этом я еще не могу, я в самом начале, как автор я еще очень "сырой" и конечно, стесняюсь выставлять на общий суд свои опусы. И только такой деликатный и знающий человек как Инна Сергеевна способен объяснить мне мои ошибки и направить меня в нужное русло. Сегодня по записи у меня консультация Инны Сергеевны в литературном клубе.
-По за-записи? – заикаясь, спросила Зинаида.
-Да, потому что таких, как я, у нее много. Нас уже человек двадцать, тех, кто по серьезному хочет заниматься творчеством и писать, не обычные сочинения, а настоящие стихи и прозу. Некоторые пишут статьи и хотят в дальнейшем быть журналистами. Вы можете сами спросить у них. Просто такие консультации мы между собой называем для краткости интим. Но это настоящий интим, в самом лучшем, не извращённом смысле этого слова.
             
                ***
Часть 2. Next

***
    Сегодня после уроков должно было состояться заседание литклуба, организованного Инной Сергеевной. И докладчиком являлся Феликс Кириллов, самый продвинутый и самый талантливый участник клуба. Это признавали все. Два его рассказа даже опубликовали в одном сборнике молодых дарований, изданном в АСТ. И оба этих рассказа получили восторженные отзывы литературоведов, называвших Кириллова новым восходящим талантом.
    Инна Сергеевна очень гордилась Кирилловым, хотя и не считала, что приложила к развитию его дарования каких-то своих усилий. Однако Кириллов всюду утверждал, что это именно ее заслуга, и если бы не Инна Сергеевна, он никогда бы не попытался что-то там написать.
    На сегодняшнее заседание пришли директор, завуч и, что очень всех удивило, трудовик. Уж от него-то никто не ожидал интереса к литературе и, особенно, к юным талантам типа Кириллова.
    После заседания участники долго не расходились, окружив Кириллова и засыпав его вопросами. Завуч внимательно смотрела и слушала, пока директор вышел вместе с трудовиком. Но когда все стали расходиться, а это были почти 25 учеников, из которых половину составляли одиннадцатиклассники, завуч подошла к Инне и выразила ей свое восхищение. Правда, Зинаида Марковна не читала рассказов Кириллова, а слушала сегодня только короткие отрывки, которые он представлял собравшимся в качестве примеров по освещаемой теме – "Элементы сюжета литературного произведения: вступление, завязка, кульминация, развязка и заключение".
    Самого Кириллова Зинаида не успела поймать, его увлекли за собой шумной толпой одноклассники.
-Я смотрю, Кириллов популярная личность в классе, – сказала Зинаида Инне, на что та улыбнулась:
-Да, он очень общительный и открытый. И щедрый – ничего не скрывает от собратьев по клубу. Не то что некоторые скупцы. Есть у нас и такие. К примеру, не менее одаренный Оганесян. Любитель помалкивать и слушать.
-Оганесян? Вот как, я не знала, что он так же хорошо пишет рассказы.
-Не рассказы, стихи. Однако очень талантливо пишет.
    Когда все разошлись, и Инна Сергеевна осталась одна в актовом зале, вдруг вернулся Кириллов.
-Ты что-то забыл? – спросила она.
Он оглянулся и, убедившись, что никого кроме них двоих в зале нет, подошел ближе и сказал, глядя учительнице прямо в глаза:
-Инна Сергеевна, я вас люблю. По-настоящему.
-Погоди, погоди, – хотела остановить его Инна и даже сделала рукой защитное движение:
-Ты не должен так говорить. Я учитель, а ты ученик.
-Вы же понимаете, о чем я? Школу я очень скоро окончу. Просто другого случая мне может не представиться, чтобы сказать. Я смогу вас защитить.
-Феликс… ты слишком молод, у тебя еще будут сильные влюбленности и не одна.
В этот момент в актовый зал вошел трудовик, и Кириллов быстро удалился.
-Чего он хотел? – пробурчал Василий, ревниво глядя на Инну, которая бессильно села, прижав руку к груди?
-Сказал, что любит меня.
-Ну и что. Первый раз, что ли, ученики признаются тебе в любви?
-Не первый. Но почему-то его признание испугало меня. Чувствую, с ним будут большие проблемы.

    Утром в учительской завуч спросила:
-Инна  Сергеевна, куда делась ваша открытая искренняя улыбка? Вы случайно не заболели?
-Извините, я спешу на урок, – сказала Инна Сергеевна и исчезла за дверью, чем крайне удивила всех присутствовавших.
-У каждого бывают моменты, – сказала одна из учительниц.
-Конечно, – согласилась завуч, но очень задумалась, поскольку никогда раньше не видела Инну Сергеевну такой напряженной. Владлен, когда она вошла к нему в кабинет и рассказала, что впервые увидела Инну без улыбки на лице, удивленно воскликнул:
-Ты ничего не замечала? Где твои глаза и твой опыт? Это же все Кириллов. Он выбил ее из колеи.
-Кириллов? – изумилась Зинаида.
-Да, наверняка что-то там сказал ей. В любви признался или нечто подобное.
-И что? Мало ли старшеклассники так изгаляются над молодыми учительницами. Инна с ее внешностью наверняка имеет достаточный опыт в таких делах, она же два года проходила практику в школе.
-Не думаю, что он изгаляется, он слишком уважает ее для этого.
-Кириллов – сынок богатых родителей, уважать кого-то его наверняка не приучили. Талантлив, ничего не скажу, но от этого может быть еще более наглым.
-Не замечал за ним наглого поведения.
-Владлен, не будь таким наивным. Современные детки ради оценок и высоких баллов умеют отлично мимикрировать. Скажи, что делать? Поговорить с ней, предложить помощь? Может, психолога привлечь?
-Давай подождем. Сделаем вид, что не замечаем ничего.
-Нет! Он может далеко зайти. Вспомни, Сонечку Ивановну, которая уволилась из-за преследования ученика. Не у всех крепкие нервы.
-Ну что ты сразу…
-Инне всего 25 лет, девчонка совсем. А ты хочешь оставить ее без поддержки?
-Зина, давай хотя бы день-два просто понаблюдаем за ней и за Кирилловым.

    Василий так и не смог добиться от Инны ничего. Дома ни вечером, ни утром, она не захотела обсуждать эту тему, сказала, что ей нужно подготовиться к уроку, поэтому Василий не приставал с разговорами и просто повез ее в школу пораньше. Он видел, что Инна встревожена как никогда, и поэтому решил действовать. Сегодня в классе, где учился Кириллов, по расписанию не было технологии. Василий дождался его в коридоре и сказал:
-Иди за мной.
  Кириллов пошел, хотя прозвенел звонок, и начались уроки.
-Прекрати провоцировать учительницу,– сказал Василий Кириллову в кабинете трудового воспитания.
-Я не провоцирую ее. Я смог бы в будущем защитить ее от таких, как вы.
-От каких это "таких"?
-Вы только пристаете к ней, пользуясь тем, что она очень деликатный человек и не умеет быть грубой. И поэтому проходу ей не даете, в столовой, например! Если бы она вам действительно нравилась, давно бы уже женились на ней. А вы, как и все, – поматросить и бросить. У меня, в отличие от вас, честные намерения! Я хочу жениться на Инне сразу по окончанию школы.
    После этого Кириллов выскочил из аудитории и помчался в класс на урок. Василий дождался перемены, после чего написал Инне смс: "Нужно поговорить. Общался с Кирилловым". Однако она не ответила и, по всей видимости, не прочла его сообщение. По расписанию у нее шли два урока без перерыва, на которых ученики писали тематические сочинения. Она лишь ненадолго вышла из класса и постояла у окна. Василий видел, но не подходил, потому что она строго-настрого запрещала ему общаться с ней в школе и только в столовой садилась с ним обедать вместе как с коллегой. Но до обеда было еще далеко. Выглядела она, как и утром, слишком задумчивой и даже потерянной.
    Вот же щенок, злился Василий на Кириллова, намекал на то, что я как трудовик с мизерной зарплатой не могу обеспечить Инну достойным образом. Не то что он, сынок богатого папаши-бизнесмена. Никто ведь не знал о бизнесе самого Василия, кроме Инны, которая относилась к этому совершенно равнодушно. Она даже никогда не спрашивала, какой доход приносит его бизнес и приносит ли вообще. Хотя Василий заставил ее отказаться от помощи родителей, которую они поначалу ежемесячно присылали ей на оплату аренды жилья. От комнаты в учительском общежитии Инна сразу отказалась.
    Они познакомились полгода назад, и он уже через неделю сделал ей предложение. Но Инна тянула, ей все казалось, что он не до конца знает все ее недостатки. А его слова, что он любит ее со всеми недостатками, которых, кстати, не находил, оставляла без ответа. Он знал, что Инна только выглядит спокойной и безмятежно доброжелательной ко всем. На самом деле ей ни в чем не доставало уверенности, она все вечера штудировала свои конспекты из универа и прочитывала массу учебной и психологической литературы по преподаванию в школе. Успокаивалась лишь в его объятиях и только с ним наедине по-настоящему расслаблялась. Иногда даже, забывшись, в порыве шептала, что очень любит его. Однако, одевшись утром, становилась строгой и неприступной, как и положено учителю словесности.

    На обеде она не появилась. И вообще ушла из школы, написав Василию смс, что приболела. В медпункте сказали, что у Инны поднялась температура. Василий звонил ей, но она не брала трубку. Он чуть с ума не сошел, сразу после своего урока выскочил из школы, сел в машину и погнал домой.
    Инна спала, вся красная, с испариной на лбу. Он поднес к ней цифровой термометр, и тот показал 39,7. Выпотрошив аптечку, Василий навел шипучий напиток с жаропонижающим, разбудил Инну и заставил ее выпить лекарство. Она лишь слабо улыбнулась ему и снова уснула горячим сном.
    В интернете Василий прочитал, что при орви полезен куриный бульон, поэтому сгонял в фермерский магазин на углу, купил свежую курочку и кашеварил на кухне целый час строго по рецепту из сети. Получилось вкусно, проснувшаяся Инна даже поела. А потом сказала:
-Вася, давай побыстрее поженимся.
-Наконец-то, – усмехнулся Василий,– Получается, я спасибо должен этому сопляку сказать.
-Он хороший мальчик,– пролепетала Инна.
-Конечно, рост под 180, неплохо накаченный, да еще самоуверенный, потому что при деньгах. Спасать тебя и защищать от таких, как я, собрался, для чего решил на тебе жениться.
-Это все он тебе сказал? – съежилась Инна.
-Да, поговорили мы. Сегодня подадим заявление, сейчас вроде можно через госуслуги.
-Но мои недостатки… ты так и не изучил их до конца.
-Какие еще недостатки? О чем ты постоянно твердишь? То, что ты трусиха, не уверенная в себе, я сразу понял. Слишком мягкотелая – не сказал бы. Посуду не любишь мыть? Сам вымою. Что еще?
    Инна заплакала.
-А, вот ещё – плакса, – он сел рядом и обнял ее, – Потому что дурочка. Самая красивая и любимая.      
-Понимаешь… я… я… слишком тебя люблю и хочу…, а учитель словесности должен быть чужд похоти, он обязан нести ученикам высокие идеалы.
Василий рассмеялся:
-Так ты и несешь. Вон они как вокруг тебя все кучкуются и свои таланты проявляют.
-Но ты же сам говорил, что они по туалетам непотребным рукоблудством занимаются.
-Ты в каком веке живешь? В 18-м застряла?
-Просто я услышала, как один мальчик сказал другому – "Я бы с ней переспал, от нее ж разряды летят как от высоковольтной линии".
-Ну, так это правда,– сказал Василий.
-Эти разряды не им предназначаются! Но тогда отнюдь не высокие идеалы их привлекают ко мне, и я вовсе не хороший педагог, а просто секс-приманка для них.
-Когда с больничного выйдешь, прямо Кириллову скажешь, что выходишь замуж, можешь даже заявление показать ему на госуслугах. А то он меня записал в разряд кобелей, которые поматросят и бросят.
-Он так сказал?
-Да, слово в слово. А все потому, что мы до сих пор скрываемся как преступники. Противно мне это, я взрослый мужик, зачем мне игры в конспирацию.
-Ну… понимаешь… даже директор и завуч скрывают свои отношения.
-Скрывают, только все равно все о них знают вплоть до уборщиц и второклассников.
    Два дня, оставшиеся до выходных и сами выходные Инна всё раздумывала над словами Василия.
    Утром в понедельник еще до уроков её пригласил к себе в кабинет директор.
-Я очень рад вашему выздоровлению. Без вас тут просто полный бардак начался. Две драки, срыв урока физики, несколько прогулов и целая демонстрация с лозунгами.
-Демонстрация?
-Да, с требованиями снять с вас административный прессинг.
-Ничего не понимаю… – пролепетала Инна.
-Ваши ученики посчитали, что вы заболели из-за слишком большой загруженности работой.
-А… кто явился основным инициатором?
-Кириллов. Инна Сергеевна, мы тут с Зинаидой Марковной хотели поговорить с вами о Кириллове.
-Владлен Игоревич…
-Мы предполагаем, что он признался вам в любви. Это довольно-таки стандартная ситуация для старшеклассников. У них гормоны. Если вам нужна наша поддержка и помощь…
-Нет-нет. Я хочу ему сегодня сказать, что люблю другого и выхожу за него замуж. Так будет честно. Мы не должны врать ученикам, они уже взрослые.
-Вы выходите замуж?
-Да, за Василия Иванченко. Мы давно живем вместе, просто соблюдали конспирацию.

    На большой перемене Инна пригласила Кириллова в кабинет собеседований, села напротив него и сказала:
-Феликс, я ценю твои чувства и даже то, что ты устроил демонстрацию с лозунгами в мою защиту. Но хочу быть честной. Я люблю нашего трудовика Василия Федоровича, и мы совсем скоро поженимся с ним. 
Феликс хотел что-то сказать, но Инна прервала его:
-Знаю, что ты  говорил с ним, и считаешь его поведение по отношению ко мне непорядочным. Дело в том, что он сделал мне предложение уже давно, через неделю после нашего знакомства. Я просто хотела проверить наши чувства и сама просила его соблюдать конспирацию.
-Это правда? – спросил Феликс недоверчиво.
-Правда. Я очень серьезно отношусь к любви и браку. Однако мое замужество никак не скажется на нашем общении. Потому что я ценю любые творческие стремления своих учеников, и всегда буду поддерживать их. И тебя.
-Вы такая возвышенная, а он казался мне… мужланом, не достойным вас.
-Ты ошибаешься, Феликс. Он очень заботливый и внимательный. А главное, честный и прямолинейный человек. Только в угоду мне он все это время скрывал свои истинные намерения и чувства.
-Вы, правда, любите его?
-Правда, Феликс. Люблю.

    После шестого урока Инна как всегда собралась в актовый зал, чтобы провести факультатив. Василий перехватил ее и затянул за колонну в опустевшем вестибюле:
-Ну что, поговорила с ним?
-Да,– улыбнулась она.
-Наконец-то я дождался, – сказал Василий и поцеловал ее в губы. А потом поднял глаза и увидел, что Кириллов смотрит на них из приоткрытой двери кабинета информатики. В этот момент Инна потянулась на цыпочках, обхватила лицо Василия и поцеловала его в ответ, после чего Кириллов исчез за дверью.
    Факультативы Феликс не посещал, но сегодня пришел и сел вместе с другими. А когда все закончилось, незаметно положил на стол Инне записку, в которой написал:
"Инна Сергеевна, простите, что расстроил вас своим глупым признанием. Просто не знал, как еще могу защитить вас. Надеюсь, наши отношения останутся прежними. Очень рад за вас обоих".

                ***

   Основано на реальности.
© Copyright: Марк Шувалов,
  декабрь 2022 - февраль 2023