Про брата и его руку

У меня нет своих шрамов (вру, есть), приходится гордиться чужими. А так как это - шрам моего брата, то считай, что мой.

* у меня есть шрам от кесарево и конкретно он, очень ценен для меня, учитывая обстоятельства его возникновения, но все-таки - это другое. «Это другое», так принято говорить...

Мой брат был младшим и очень дорог всем нам, но особенно дорого он обходился нервам нашей мамы.

Если писать книгу о его деяниях, они не смогут потягаться с «Мифами Древней Греции», которые брат так любил в детстве, но с «Приключениями Петрова и Васечкина», вполне даже.

Редкая неделя обходилась без каверз.

Вернее так: редкая неделя обходилась без опасных каверз. Так-то, мелкие, мы особо и не считали даже.

Например, не совсем мелкая (каверза), но и не особо опасная (потому что, не случилась), была история со спичками.

Это когда, в 4 года, брат научился их зажигать и (конечно же) начал практиковать это, свое великое, умение, поджигая все, что может гореть, но конкретно почему-то, мусорку.

Так-то я понимаю, почему именно она (мусорка в туалете) привлекла его (пристально-хулиганское) внимание...

Своей особой локацией, само собой.

Ведь, согласитесь, есть разница, когда ты можешь уединиться с полным на то правом и неспешно заняться великими делами, которые будут увековечены когда-то (сестрой).

Чем делать «великие дела» на стремно-открытой местности впопыхах, опасаясь, что тебя поймают в (не)нужный момент и прервут твой, такой увлекательный, аттракцион опыт.

Но однажды, его всё-таки поймали за этим (горячим) делом, (не помню, какой это был раз, может третий? ) и мама, решив напугать мелкого поджигателя, сказала ему что-то типа: «Ты, охреневший малолетний хулиган, хочешь сжечь весь дом или только нашу квартиру? Ты знаешь, что за это можно попасть в тюрьму? Собирай (на хрен) свои игрушки, сейчас пойдем в милицию».

Нуу, может быть, все звучало совсем не так, но про милицию там точно было.

Так как дальнейшая, семейная история гласит, что (ничтоже сумняшеся) брат собрал свои игрушки (сказав, что в тюрьме в них тоже играют) и деловито потопал в милицию, которая находилась (вот так повезло), как раз напротив нашего дома.

Маме, которая надеялась на раскаяние по типу: «Мамочка, прости, я больше так не буду, пожалуйста, не надо милиции», но не дождалась его, пришлось идти вместе с ним

Так они неспешно дошли до участка, где мама оставила брата сидеть (на случайном стуле), сказав, что пойдет искать главного милиционера. После чего, пройдясь по коридору и заглянув для вида в несколько дверей, она вернулась и сообщила, что самого главного сейчас нет, поэтому они возвращаются обратно домой, но если он (брат) продолжит творить свое зажигательно-поджигательное непотребство, они вернутся и тогда уж, точно дождутся капитана генерала!

С тем брат и вернулся. Без слез, истерик, с полным осознанием своей правоты, но немного опасающийся будущего наказания.

Возможно, это его опасение и спасло наш дом от пожара. Ну, или он пришёл к мнению, что умеет зажигать спички достаточно (чтобы не остаться без костра в лесу или что там придумывают себе мальчишки) и на этом успокоился.

Но речь сейчас не об этом (пфф.., несерьезном случае), а о каверзе опасной (потому что, случилась).

Мы назовем этот случай «Разодранная рука».

Вроде достаточно опасно звучит? (представляю, как брат качает головой, думая: «Что за фигня, были случаи и пострашнее в моей жизни») …

Ну начнем, пожалуй...

"РАЗОДРАННАЯ РУКА"
сказка на ночь...

Это был обычный, вроде бы, день.
Который плавно перетек в такой же, обычный, вечер. И мама моя надеялась (наверняка), что этот вечер плавно превратится в обычную же ночь.

Но ее надеждам не суждено было сбыться. По крайней мере, в тот (не)обычный день-вечер.

Шел десятый час (вечера), когда в темном коридоре нашей квартиры, послышался звук открывшейся двери.
 
Зажегся яркий свет, чтобы через секунды задумчивой тишины, снова погаснуть.

Это были, как будто, привычные звуки.

Непривычным было то, что почти сразу дверь хлопнула повторно, ознаменовывая, что брат (а кто еще, учитывая, что все остальные были дома) вместо того, чтобы войти в зал и отчитаться о своевременном прибытии, вдруг покинул квартиру, внезапно передумав в ней оставаться.

Это было очень странно, учитывая, что идти брату было некуда, в связи с его ранним возрастом (12 лет) и отсутствием собственного жилья (ну и ипотеки, что уже благо).
 
Мама наша была опытным, не единожды стрелянным, воробьем.

Сразу почуяв неладное, она двинулась на выход. Где, распахнув дверь, увидела робко-топчущегося брата, который скромно отворачивался от двери и света, из этой двери льющегося.

Внимательно поглядев, она строго спросила: «Ты почему не заходишь?».
 
Брат, чей богатый опыт точно подсказывал, когда пора сдаться, повернулся к матери и смущенно сказал: «Я поранил руку». Ну и показал эту самую руку, в красной от крови, футболке.
 
Сейчас мама рассказывает эту историю весело.

В этом веселье мне чудятся отголоски прошлого адреналина, недоверчивое восхищение собственной выдержкой и повторно-паническое охреневание от сумасбродства сына и его же безбашенной смелости дурости.
 
Тогда же, ей стало сильно не по себе.

А кому бы не стало, скажите пожалуйста, глядя на красное месиво предплечья, где нежно белели светлые жилы и казалось, кость?!

Брат в это время, с (запоздавшей) робостью, рассказывал, как они с друзьями хотели нарвать яблок в чужом саду, но сторож (вот же ж вредная скотина ), пальнул в них (солью?) и попал в стекло, которое, осыпавшись, полоснуло его по руке, отомстив за свою несвоевременную кончину. В пылу боя он не сразу почувствовал ранение, а в темноте не увидел, красный от крови, рукав.

«Вот так и приперся (домой)…», повисло в воздухе досадное.

Уверена, обнаружь он этот порез ДО дома, он бы сам его и зашил (с друзьями). Уж перевязку бы сделал(и) точно.
 
О, времена гудроновой смолы вместо жвачки и швыряния в костер карбида, вместо хлопушек.
 
В это время, вокруг них, уже столпилась вся семья.
 
«Какие яблоки?», «В каком саду?», «Откуда в саду стекло?» - эти и прочие невысказанные вопросы, повисли в воздухе.

Но задавать их не было смысла. Это явно понимала мать и неявно остальные, зависшие в шоке, родственники.

Во-первых, вряд ли прозвучавшие ответы были бы полностью правдивы, а во-вторых, медленно капающая кровь намекала на решительные и быстрые действия.
 
Принято говорить, что глава семьи - мужчина. Но только женщина (ставшая матерью), способна действовать быстро, решительно, а если надо, то и (самоотверженно) жестко, особенно, если дело касается ребенка. Куда мужчине до нее, который в подобных ситуациях, наоборот, теряется.

Тем более, до нашей мамы, закалённой нашим братом на совесть. Не всякий булат так ковали, как брат, нервы матери.
 
Действуя автоматически, отдавая сухие команды, она без колебаний перевязала располосованную руку и вызвала скорую. А после, поехала с раненным (бойцом) в больницу.

В это время ею руководил страх и осознание серьезности ситуации. Это же осознание мешало задать заслуженную взбучку потерпевшему засранцу герою. Из-за чего брат воспрял духом и несмотря на страшную рану и предстоящие швы, смело зашел к врачу. Мама осталась в коридоре.
 
Через некоторое время, когда она бдительно заглянула в кабинет, то смиренно-привычно увидела, как брат, с уже зашитой рукой, рассказывает врачу анекдот, а врач в ответ, весело смеется.
 
В этом и был весь он: натворивший, прошедший по краю, но не унывающий, твердолобый хохмач.

А что вы хотите, Овен по гороскопу.

Шов получился на загляденье: широкий, рванный, страшный. По-мужски, брутальный. Я так понимаю, края (раны) еле стянули.
 
Вишенкой того дня стала (не)новость, что бензина нет (90-е ) и скорая не повезет их обратно.

Как говорится, рады помочь, но не сегодня, приходите завтра, а лучше никогда.

Дефицит и экономическая разруха, что тут говорить...
 
Было уже 12 ночи, Яндекс такси и мобильные телефоны (да даже и пейджеры) были где-то далеко, в (нашем) будущем и потому, маме с братом пришлось возвращаться назад пешком и это был не быстрый и нелёгкий путь, смею предположить.

Ведь в отличии от милиции, больница была сильно дальше. Около 40 минут занял их обратный путь.
 
И если для нас история на этом заканчивается, то за кадром (и семью печатями), уверена, осталась увлекательная беседа мамы с братом.

Это когда уставшие и на нервах (матери) они возвращались домой (не могли же они идти молча?
 ...)
 
О чем они думали, мечтательно задаю я вопрос в потолок… О чем говорили? Наверняка о высоком, учитывая профессию мамы (учитель)?
 
Например, как безответственно лезть в чужой сад (не удостоверившись, есть ли там вообще сторож) и воровать яблоки (тем более незрелые).

При этом, надеюсь, мама (совсем непедагогично) дала брату подзатыльник. И кто ее осудит (в 12-то ночи) …
 
Но это все мои догадки и предположения, ничем и никем не подтвержденные.
 
Подтвержденным фактом остается лишь фраза, которую не единожды слышала мама, начиная с детского сада, куда ходил брат.

А звучала она так: «С нами-то он временно, а с вами навсегда».
 
Как думаете, это они от зависти?

Наверняка…