Венценосное семейство. Предложение о партнёрстве

01 апреля 1939 года

Париж, Французская республика

Колокольцева эта просьба не удивила – чего-то в этом роде он и ожидал. И потому спокойно ответил:

«Вы сможете это опубликовать – но только как художественное произведение. Придётся, правда, поменять место, время, имена… ну, вы поняли»

Николь Ру улыбнулась и благодарно кивнула:

«Спасибо. Я как раз задумала написать очередной роман…»

«Очередной?» - удивился Колокольцев. Журналистка вздохнула:

«У меня уже шесть вышло – под мужским псевдонимом. Франция пока не готова к своей Агате Кристи… к сожалению»

Он кивнул – и рассказал ей всё. Не утаив даже основное место работы – и звание.

Её это не удивило – она только спросила: «В каком Вы сейчас звании?»

«Штурмбанфюрер СС. Майор». Она кивнула: «Я знакома с системой званий СС – у меня есть друзья в гестапо и СД…». И не особо неожиданно осведомилась:

«Воевали?». Он честно ответил: «Испания. Доброволец легиона Кондор. Спецназ – операции за линией фронта. Имею награды генералиссимуса Франко - Крест Военных заслуг и Орден Святого Фердинанда… и Военная медаль…»

«Насолили же Вам красные…» усмехнулась она. И неожиданно добавила:

«Это радует». После чего усмехнулась: «Не сомневаюсь, что Вы им отплатили целым мешком монет. Испанские были цветочками… малого номинала»

Колокольцев мгновенно принял судьбоносное - он в этом не сомневался – решение. И бесстрастно-металлическим тоном объявил:

«Я предлагаю Вам партнёрство». Она изумлённо посмотрела на него:

«Партнёрство? Мне?». Он объяснил:

«Так получилось, что уже два года я читаю Ваши статьи. Меня хорошо научили читать между строк… в общем, мне понятно, что Вы не просто журналистка. Вы частный детектив, раскрыли не один висяк – и отправили не одного упыря на совершенно заслуженную гильотину…»

Она кивнула: «Девять. Я раскрыла девять висяков и отправила одиннадцать упырей на гильотину…». Колокольцев кивнул – и продолжил:

«В ночь с 16 на 17 июля 1918 года в Ипатьевском доме в Екатеринбурге – ныне это Свердловск - были расстреляны… фактически принесены в жертву Молоху двенадцать человек. Однако совсем не те, кого планировали молохане…»

Принцессу словно столбняк хватил – она не могла даже пошевелиться… не то, что отреагировать. Колокольцев продолжал:

«Императорскую семью спасли… я даже почти на сто процентов уверен, что знаю, кто именно спас…»

Николь Ру продолжала смотреть на него в полном изумлении. Колокольцев вдохновенно продолжал:

«По инициативе Альфреда Розенберга, мой начальник, рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер поручил мне найти и уничтожить… физически ликвидировать тех, кто совершил это чудовищное злодеяние… а хотел совершить ещё более чудовищное»

Журналистка неожиданно вышла из ступора и кивнула:

«Я согласна. Я с Вами. Чем я могу Вам помочь?».

Он объяснил: «Мне необходимо точно знать настоящую причину смерти следователя Соколова 24 ноября 1924 года…»

Николь Ру кивнула: «Это не проблема. Дело расследовала местная полиция Сальбри, но к нему, скажем так, проявили интерес в Париже. Surete generale отправило в Сальбри комиссара Огюста Лемерра…»

«Кто бы сомневался» - усмехнулся Колокольцев. Но промолчал. Белокурая принцесса продолжала: «… который подтвердил, что смерть наступила от естественных причин – и что никакого криминала и близко нет…»

«… но настоящую причину смерти так и не назвал…» - задумчиво произнёс Колокольцев. Николь Ру пожала плечами: «Это уже никого не интересовало. У Соколова были проблемы с сердцем, инфаркта не нашли, но…»

«Вы думаете, Лемерру известна настоящая причина?» - с надеждой спросил Колокольцев. Журналистка лукаво улыбнулась: «А вот это мы у него и спросим… прямо сейчас…»

Поднялась и отправилась к барной стойке с телефоном. Вернулась через пять минут… то ли разочарованная, то ли, наоборот, обрадованная. И объявила:

«Комиссара на месте нет и сегодня не будет. Я договорилась на завтра, на десять утра, у него в кабинете…». Колокольцев расплатился, они вышли из кафе, после чего она осведомилась:

«Ты ведь не строишь иллюзий относительно вечера и ночи? Ты ведь знаешь, что мы их проведём вместе – ибо оба этого хотим. Очень хотим…»