Warhammer

- Когда-то давным-давно, это был чудный край бесконечных зелёных лугов, глубоких озёр и пышных деревьев, кроны которых застилали собой небо… – Кхасар снова приступил к рассказу о своих землях. – Огромные хвойные леса простилались до самого заката, вы можете себе такое представить? – Ответом ему служила тишина. – Правильно, и я не могу. И ни кто не может, потому что ни мой отец, ни мой дед, ни кто этого не видел… - Проводник окинул взглядом развалины на далёком горизонте, - все мы видим только это, - с горечью в голосе произнёс он, - остатки бывших поколений. Объедки с барского стола, и ни чего более. Знаете, судари, иногда меня постигают мысли о том, что люди – это опухоль на теле Карии, опухоль на теле любой планеты. Мы только уничтожаем друг друга, стирая с летописей истории память предков, строивших наши дома и растивших наших матерей. Если видимый враг уничтожен, то мы грызёмся за власть, словно крысы за дохлого телёнка… - тяжелый вздох, - какой же мир мы погубили… И из-за чего? Из-за политики! Из-за делёжки власти, интриг и жадности. Эрнест Победоносный! Как звучит-то, а? Вот только я не понимаю, кого он победил? Он победил горстку повстанцев, оставил нам этот мир, и исчез. Ну конечно, кому же захочется жить здесь, среди нищеты, мора и разрухи, - Кхасар вскинул руку вверх, - да ни кто! Одни мы можем подыхать в этих пустошах!
- Ваша сентиментальность удивляет даже моего хмурого друга, - Калим кивнул в сторону Ария, - янычары Северных равнин славятся своей непоколебимостью Веры, и преданностью Императору, разве не так?
- Как вы могли заметить, доблестный янычар Северных равнин зарабатывает на хлеб работой проводника.
- Ну и что? – Губы Калима растянулись в улыбке.
- А то, что мы не скотный народ!
- Ой, да ладно вам, уважаемый горец. Все мы дети Его. Все мы равны пред ликом Его! Все…
- Хватит, – сказал Элин, – сколько ещё?
- Пару миль, и мы на месте. – Немного растерявшись, ответил проводник.
- Вот и чудненько, давно я уже не принимал горячей ванны, и не любил страстных девиц, мм… - ухмылка не сползала с задорного, округленного лица.
Калим, давний соратник Ария, и верный слуга Элина Ариносского. Природа не одарила его красивой внешностью, и нарочитой серьёзностью. Маленький, не обделённый лишним весом, и всегда весёлый, он вносил светлые краски в этот серый мир, своим подчас очень и очень чёрным юмором. Калим – переводчик, причём переводчик с большой буквы. Множество народов, населяющих Карию, разговаривают на своём родном языке, и он знает большинство из них. Не все идеально, не все хорошо, а многие и плохо, но знает. Не смотря на внешнюю беззаботность, и иногда детские поступки, - это феноменальной памяти человек, который умеет держать язык за зубами, когда этого требуют обстоятельства.
Арий – его полная противоположность. Высокий, сухой, молчаливый воин. Свою молодость он провел в служении Императору, будучи офицером наводящей ужас Чёрной Гвардии. Как он стал военным преступником, не знает даже Элин. А как он терпит возле себя Калима, - не знает ни кто. Не смотря на внешнюю непоколебимость, Арий всё же человек. Иногда, по ночам, он вскакивает, и хватая всё, что попадётся под руку, - бежит в атаку на неведомого врага. Иногда рыдает, погрузившись лицом в старый парадный китель, который он всюду носит с собой. Каждый вечер перечисляет имена павших товарищей, желая им свободы и мира на небесах. А иногда просто сидит, и тихо смеется, смотря в пустоту.
Арий связан с прошлым неразрывными нитями, и оно для него в разы важнее настоящего. Став спутником Элина, он, видимо, желает чего-то добиться в этой новой жизни. И как бы то ни было, он остаётся верен своему слову, хотя и цели его не известны ни кому.
- Всё, давайте устроим привал, - переводчик, пыхтя, присел под огромным деревом, уставившим своё лысое тело в небо, словно игла. Корни его разрослись на несколько метров вокруг, и поднимались вверх по стволу, словно душа своего хозяина.
- Хорошо, - согласился командир отряда.
Кхасар грузно плюхнулся возле Калима, Арий сложил свои вещи у их ног, и перекинув автомат через плечо, - направился в сторону заросшего желтой травой пригорка.
- Куда это он? – Вытянув голову спросил проводник.
- Откуда нам знать, видимо по малому, - непринуждённо ответил Калим.
Побросав свои вещи рядом, Элин направился следом. Идти было трудно, грязь доходила до щиколотки. Окружавший дорогу кустарник настораживал, или даже пугал. “Здесь вполне можно стать лёгкой мишенью для мародёров или мутантов,” – подумал он. Чёрные гиганты в небе накатывались друг на друга, покрывая небо тёмным одеялом. Где-то вдали раздался раскат грома, и по лицу начали стекать первые редкие капли дождя.
Когда грязь сменилась сухой желтой травой, - Элин без труда нагнал своего спутника. Он стоял на краю небольшого обрыва, и просто смотрел вдаль.
- Что случилось? – Выкрикнул командир.
- Я просто смотрю на умирающий мир, не более, - его голос был настолько грубым, что отдавал загробными интонациями.
- Ты тоскуешь по прошлой жизни, разве я не вижу очевидного. – Элин подошел ближе.
- Нет, и не увидишь. Не увидишь, и не поймешь. – Арий сложил руки на груди, и задумчиво добавил, - Ни кто не поймёт.
В воздухе повисла тишина. Был слышен только шелест травы и шум дождя. Небо расчертила молния, и солнце окончательно скрылось за тучами.
- Проводник, ты убьёшь его? – Немного наклонив голову, скорее утвердил, а не спросил воин.
- Посмотрим, - Элин не знал, что ответить, - сейчас мы во власти обстоятельств, и ты это знаешь не хуже меня.
- Ещё одна жизнь, ради далёкой, несбыточной цели.
- Не говори так.
- Почему я должен молчать?
- Потому что я делаю это не для того, что бы в момент, когда всё решиться, мой близкий соратник начал жалеть о том, ради чего мы живём.
- Ты живешь.
- Я не держу ни кого возле себя.
- Если я уйду, то ты перережешь мне глотку, и не делай вид, что это не так.
- Ты не прав. Куда ты пойдёшь? - Арий тяжело выдохнул. - Идём. Наш доблестный янычар не хочет промокнуть, я уверен в этом. – Он замер, следя за своим спутником. – Ну же.
- Не беспокойся, меня не съедят злые степные орки.
Элин ещё стоял какое-то время, он ждал. Но собеседник всё так же смотрел в даль, не обращая на него внимания. Подняв воротник старой кожаной куртки, командир низко опустив голову побрёл обратно.
Дождь набирал обороты, капли всё интенсивнее окропляли лицо. Поднялся жуткий ветер, и окружающий стоянку кустарник зашевелился, всё громче и громче шелестя листьями. Сразу же стали слышны возбуждённые голоса. На этот раз дискуссия велась на тему женщин:
- Это всё служит для того, что бы сделать хорошо ей, а не насытить свою похоть. – Утверждал Кхасар.
- Ну да, в городах столько шлюх, - они хотят, что бы им всю ночь делали хорошо! – Возразил Калим.
Проводник грубо ответил ему на своём наречии, и переводчик не стал молчать. Когда Элин достиг стоянки, - поднялся жуткий крик. Кхасар махал руками и что-то яростно доказывал Калиму. Тот, в свою очередь, только ехидно улыбался, и подливал масла в огонь.
- Успокойтесь, собираем вещи, и продолжаем путь.
- Где вояка-то? – переводчик всё ещё не отошел от спора.
- Сейчас вернётся. Кхасар, мы успеем достигнуть поселения, до начала шторма?
- Да, конечно успеем. – Янычар повернулся в сторону вешающего тяжелый рюкзак на плечо Калима, - если этот остряк не будет так же медленно идти!
И снова поднялся крик. Командир не стал ни кого успокаивать, просто стоял и ждал.
По прошествии нескольких минут, группа двинулась дальше. Земля окончательно размокла, и идти стало в разы труднее. Страшный кустарник всё ближе и ближе подступал к краю тропы, и вскоре преградил путь. Отряд свернул вправо, и окунулся в колючую растительность. Проводник уверенно шагал вперед, то и дело, обмениваясь с Калимом ругательствами. Они в не сомнения дополняли друг друга.
Раскаты грома стали греметь всё чаще и чаще. Капли дождя не просто падали, а били по брезентовым накидкам путников с достойной уважения настойчивостью.
- Мы почти пришли, сударь, - пролезая под очередной корягой, заверил Кхасар.
- Замечательно! – Отозвался Калим.
- Я разговариваю не с тобой, пёс!
- Успокоились, оба. – Подал голос Арий.
Более от них не доходило ни звука.
Пройдя около мили, отряд вышел на дорогу. Старый асфальт потрескался, повсюду были видны ямки, а кое-где и воронки от снарядов. Старые, древние воронки. Сейчас они более походили на небольшие ложбинки, заросшие всё той же желтой травой. Контур одинокого, покосившегося указателя был виден в сплошной стене ливня. Подойдя ближе, путники прочитали: ”Малая Елена”.
Звучный смех Калима утонул в шуме надвигающегося шторма.
- Поселение названо так из-за реки Елены, протекающей за этим хребтом, - проводник указал пальцем на скалу вдалеке, - под ним оно, кстати, и находиться. Хребет этот, уходит на многие мили в сторону Южных гор, к городу Иичан. И я считаю, что следовало бы немного прибавить ходу, иначе нас унесёт ветром, и до Иичана вы, дорогие судари, не доберётесь.
- Поспешим, - от холода начинало знобить, ветер усиливался, и Элин решил не задерживаться.
До поселения добирались практически бегом. Спустя всего пару десятков метров, их один за другим начали встречать покинутые дома. Одни уже вросли в землю, другие просто развалились. Между ними, от крыши к крыше, от стены к стене, была протянута проволока. Металлические клубки свисали с палисадов и фонарных столбов. Словно огромных размеров паук сплёл здесь свою паутину.
- Меры предосторожности, - на ходу заверил Кхасар.
Вскоре отряд достиг поселения. По правую сторону от дороги вверх уходила скала. Не крутая, наклонная, более походящая на гору, слепленную из песка маленьким ребёнком. Она огибала городок, образуя полукруг, и становясь всё шире и шире, - исчезала в дали. Где-то над ними, на скале, горели огни. “Видимо это наблюдательный пункт” – подметил Элин.
Слева стоял двухэтажный дом, переделанный под контрольно-пропускной пункт. От него до скалы тянусь металлическая сетка, и стояли, как ни странно, деревянные ворота, более походившие на ворота древней крепости в уменьшенном варианте.
- Кто такие? – Спросил грубый голос, со стороны заграждений.
- Путники! – Ответил Кхасар.
- Много вас тут, путников! По какому делу в нашей дыре?
- Надвигается шторм, ищем кров и несём деньги!
- Понятно, минуту.
Неторопливые тяжелые шаги некоторое время доносились из-за преграды, затем что-то заскрипело, и ворота приоткрылись.
- Ну, быстрее, твою мать! – Сторож был явно не рад гостям. Сутулая фигура в длинном брезентовом плаще и капюшоне, натянутом на глаза, подошла к проводнику, и уткнула дуло винтовки ему в живот. – Ну, чего встали, гостиница прямо… И направо! – Его смех перерос в кашель.
Опустив винтовку, фигура подняла руку, и ткнула пальцем в сторону скалы:
- Вам туда.
Затем развернулась, и побрела обратно, всё ещё давясь кашлем.
- Шутник, мать твою, - возмущался Калим, когда они двинулись по единственной дороге вглубь городка.
- Грубый, неотёсанный народ. – Соглашался Кхасар.