Тайны Мухтара, третья, собачья

изменённая авторская версия повести из сборника «Секреты нашего двора»

«Третья тайна, или Секрет девятый… собачий»

     Ну кто, кто ж в санатории «Балтиец», да и не только в нем, а во всём посёлке Репино, бывшем Куоккала, не знает молодого, вчерашнего щенка, огромного мохнатого пса по имени Мухтар?
     Эта собака главная достопримечательность здесь. Сам директор Степан Кузьмич бывало, лишь завидев его, заулыбается, подзовет к себе поговорить, потрепать мохнатую голову, а уж затем идет себе дальше в хорошем настроении, а тот, чувствуя расположение к себе, бежит на зов, садится рядом, слушает, кивает, поскуливает, отвечает. Да и не только он, даже постоянно меняющие гости санатория, не смотря на внушительные габариты зверя, быстро привыкая к нему, перестают пугаться его присутствия. Да и как бояться-то его: пушистая шерсть пса сверкает червонным золотом, словно лисья шуба; голубые, видно от мамы-лайки глаза, смотрят весело и спокойно; хвост при встрече человеком, особенно с маленьким, радостно виляет из стороны в сторону, как заведённый волчок. А всё потому, что он любит их всех всем своим огромным собачьим сердцем, особенно детей, и люди, чувствую это, тянутся к нему, словно к маленькому щенку, не замечая его размеров, обнимаются, зовут играть или просто погулять вместе.
     …Впрочем, сейчас ему не до прогулок, хотя желающих с ним поболтать всегда пруд пруди, Мухтар очень торопится: он должен найти свою хозяйку-девочку, за которой его послала её мама, тетя Лиля.
     Быстро преодолев многокилометровый путь, он буквально влетает на платформу станции Репино, где с открытыми дверьми стоит уже длиннющая – обычная для семидесятых-восьмидесятых лет прошлого столетия – во всю платформу десятивагонная электричка.
     Сюда, до вокзала, точнее железнодорожной станции их посёлка от дома девочки весьма не близко, если не сказать, прямо – довольно-таки далеко! Во-первых, нужно покинуть прибрежный с морем перелесок, перейти прибрежное шоссе, пересечь огромную территорию их санатория, а, во-вторых, ещё примерно с километр попетлять по дачным улочкам посёлка, пересечь ещё одну городскую магистраль и лишь после этого, пройдясь по тропочке вдоль путей, достичь конечной цели маршрута. Такой путь и для взрослого-то человека не прост, – ох, как не прост! – не напрасно волнуется Мухтар, не зря забеспокоился и старый сторож санатория Михалыч, услышав в лае собаки тревогу, не без основания переполошились и все остальные, усмотрев что-то тревожное в поведении их любимца.
     — Гав! Гав-гав, — хрипит утомленный бегом Мухтар, спешно перебегая от одной открытой двери вагона к другой, — «стой, выходи, не уезжай».
     Посадка в электропоезд почти закончена, все пассажиры внутри, на перроне практически никого нет, кроме помощника машиниста, зорко следящего за платформой перед тем как закрыть двери, и неистовствующего пса, заслышав лай которого, тот медлит, не понимая в чём дело, наблюдает…
     Для современного шестилетнего ребенка, «зашоренного» многочасовыми смотрениями в экраны телевизоров, компьютеров, прочих «гадких гаджетов» такой маршрут вообще покажется непреодолимым. К тому же, сегодня мы своих чад до выпускного класса водим, возим, сопровождаем, опекаем во всех их самостоятельных перемещениях в школы, бассейны, всевозможные спортивные и развивающиеся кружки, занятия секциями, не допуская даже самой мысли о том, что они могли бы вообще-то и самостоятельно преодолевать современные урбанизированные препятствия. Конечно, тогда, в семидесятые годы прошлого века, магистраль была не та, что теперь, да и дети с самого рождения заучивали свой домашний адрес, правила безопасности на улице, порядок перехода дорог, – помнишь? – «…посмотри вначале налево, затем направо…».
     Эх, а и хорошие были времена, однако!
     Взрослые, помнится, никогда не проходили мимо детей, особенно если те вдруг оказались одни вблизи автодороги. Каждый считал своим долгом остановиться, выспросить, – чьи они, да куда идут? – помочь им в их самостоятельности.
     Ни один шофёр в населенном пункте не превышал заданную скорость движения, в точности, как это показано в фильме «Берегись автомобиля», и при виде пешеходов на дорожном полотне, обязательно останавливал машину независимо от того, есть здесь переход или его нет.
     Просто люди тогда умели смотреть вокруг, не закрываясь фильтрами экранов собственных «виртуалочек», заглядывать в глаза других людей, замечать их эмоции и чаяния. Да что там говорить, люди были живыми, неравнодушными, что само по себе… немало. 
     …
      — Мухтар, Мухтар, — наконец отзывается девочка, осторожно выглядывая из тамбура второго вагона поезда, — что случилось?
     — Гав-гав, — радостно визжит тот и, что есть сил, несется к хозяйке…
     Сотни удивленных, даже где-то испуганных глаз наблюдают, как огромная рыжая «бестия» длинным трехметровым прыжком буквально влетает в тамбур электрички и, ни слова не говоря, выволакивает маленькую смеющуюся девочку наружу, схватив её своей огромной пастью за подол платьица. Заметив это необычное зрелище, машинист опускает дуги поезда, обесточив его на всякий случай, а его помощник немедленно бросается спасать ребенка.
     — Кыш, кыш отсюда, — ревет помощник машиниста, скоро приближаясь к Мухтару и девочке, размахивая невесть откуда взявшейся палкой.
     — Мухтар, в домик! — испуганно командует ему девочка, обхватывая огромную головищу собаки своими маленькими ручками, пытаясь насколько это возможно своим тельцом закрыть его всего.
     Подружки девочки вслед за ней тоже высыпают из тамбура электрички на платформу и, чувствуя какую-то непредвиденную опасность, включаются в игру, также накрывая собой собаку сверху, плотно обступив её по кругу, и вцепившись друг в друга руками. На платформе вырастает маленький «живой домик», шалаш, шатер, правильней сказать «живая будка» Мухтара, из-под летних юбок которой немедленно высовывается его взъерошенная веселая моська. Обрадованный пёс принимает игру детей, они частенько прятали его в «живом домике», чтоб он не подсматривал, когда кто-то из них прятался от него во дворе.
     — Стой, назад, — хрипит помощнику, неожиданно появившийся с другой стороны платформы, до полусмерти запыхавшийся Михалыч, — не тронь!
     — Не сметь, — вторит ему тучная повариха, тетя Галя, тяжело взбираясь по лестнице вслед за сторожем на платформу…
     Вход на перрон в те года был совершено свободный, незачем было тогда ставить преграды и заборы, да и не от кого, – проезд в электричках стоил недорого, к тому ж подавляющее большинство людей имели различного рода льготы на проезд, а дети и пенсионеры так и вообще ездили бесплатно.
     …Удивленный их странным появлением на перроне помощник машиниста электропоезда останавливается, опускает палку и растеряно смотрит в озорные голубые глаза огромной собаки, смешно задравшей вверх платьица его маленьких заступниц…

     Ну, в общем, слава Богу, что всё обошлось – «…хорошо то, что хорошо заканчивается!..» – железнодорожники быстро разобрались в ситуации, и электричка без лишних проволочек отправилась в путь, потеряв лишь пару минут на этой незапланированной остановке.
     Тетя Галя в итоге строго отругала девчонок за их вольность, поблагодарила Мухтара за его бдительность и, забрав свою дочь, спешно вернулась на кухню. Михалыч же взялся развести остальных горе-путешественниц по домам и рассказать их родителям о неприятном происшествии. Ну, а то, как по-другому, нельзя же всё это спустить им на безобидное озорство и допустить тем самым повторения опасного похода малышей в город. Родители детей должны знать и принять необходимые меры. Но Мухтару с его шалуньей всё-таки как-то удалось упросить старика отпустить их домой сразу, как только они перешли опасную нижнюю магистраль, сказав, мол, мама у них уже давно волнуется, ждёт их к обеду, а сердце у неё… больное.
     …
     — Где тебя только носит, доченька, обед давно остыл, — обречено всплеснула руками мать, выйдя на крыльцо, лишь завидев их с собакой во дворе дома, благодарно кивнув Мухтару, – спасибо тебе, умничка ты наша, нашел-таки нашу пропажу.
     — Что ты, что ты, мамочка, какая пропажа, какой обед, — тут же затараторила непоседа, — мы с девчонками давно уже пообедали у тети Гали, — оправдывается репинская «амазонка», — вот я и не торопилась, пока Мухтар за мной не прибежал, чтоб тебя напрасно не беспокоить.     — Да как же напрасно, я уж как битый час места себе не нахожу, — не на шутку бушует та. — Поесть-то ты поела, а домой показаться, чтоб я знала, что у тебя всё нормально, хорошо, разве не надо?
     — Прости, прости, меня мамочка, — лучезарно улыбается ей малышка, лукаво подмигнув собаке, — заигралась немного с девчонками, не заметила, как время пролетело, часов-то у меня нет.
     — Ах, и хитрая же ты, «бестия», — невольно радуется находчивости дочери мать, — пойдешь в школу, купим тебе часы, купим, там уж не отвертишься. Скажи-ка мне лучше, куда колготки свои опять подевала?
     — Ой! — вопросительно глядя на Мухтара, восклицает девочка, — на пляже, кажется, оставила.
     — Ох, и Маша ж ты растеряша, — качает головой и, присев к собаке на корточки, просит, — сбегай, Мухтарка, на пляж, пожалуйста, принеси нашу пропажу.
     — Гав, — радуется пёс, — «сейчас», — и тут же срывается с места в другую от пляжа сторону, чем несказанно удивляет и маму, и девочку.
     Ну, откуда ж им обоим знать, что идя по следу и почувствовав серьезность складывающейся ситуации, пёс около получаса назад у летней эстрады избавился от этих «окаянных» колготок, как от лишнего груза перебивающего ему запах следов девчонок?
     Сходу, найдя на своем месте «потеряшку» Мухтар со всех лап весело несется домой, торопится, позабыв уже обо всех неприятностях сегодняшнего дня. Но тут… на тропке практически у самого их дома сталкивается лоб в лоб с Михалычем, который разведя всех беглянок по домам и рассказав, естественно, про их подвиги родителям, спешит теперь и к маме девочки.
     Михалыч очень любит детей, беспокоится о них по-настоящему, – да и должность у него такая: сторожить и следить за порядком, за всем и всеми присматривать, учить, в том числе и молодых родителей, уму разуму, – и потому он должен рассказать всем заинтересованным лицам о сегодняшнем происшествии!
      Пёс сразу смекнул, что девочке сильно попадет сейчас за её фантазии и вольности по организации этой к счастью не случившейся поездки в город на просмотр каких-то зайчиков, если только не успеть поговорить с Михалычем по-мужски, объяснить ему всё и договориться, что ли…
     О чём, а главное как они поговорили тогда теперь уже, спустя почти полвека, вряд ли кто сможет поведать. Но появление старика и собаки во дворе дома девочки помнят до сих пор очень многие. Помимо самих участников беседы тот диалог слышали ещё три больших вороны с ветки старой сосны, вездесущий молодой и нахальный черный кот, развалившись на форточке окна второго этажа, дюжина мышей в подвале дома и рыжая белка со своим выводком бельчат в дупле молодого дуба напротив. Может быть не они сами, а их многочисленные потомки, до сих пор пересказывают ту весёлую историю в старом до сих пор не развалившемся доме Ридингера.
     …
      — Гав, гав, — громко возвещает пёс о своем возвращении.
     — Мухтар, домой, — радуется девочка, выбежав на резное крыльцо, и тут же, увидев старика, испуганно замирает.
     — Здравствуйте, Кузьма Михайлович, — выйдя вслед за ней, говорит мама, – вы к нам?
     — Здравствуйте, Лилия Семеновна, — уважительно хрипит Михалыч, — к вам, если позволите. — Девочка стоит «чуть жива», глядя широко раскрытыми глазами на сторожа.
     — Проходите, — приглашает мама, — проходите, пожалуйста. Что-то стряслось?
     — Да вот, знаете ли, — тянет старик, — стряслось.
     — Р-р-р, — негромко рядом клокочет пёс.
     — Понимаете ли, вот незадача, колготки я чьи-то нашёл в лесу, — вдруг объявляет Михалыч, с некоторым удивлением глядя на Мухтара, — не ваши ли?
     — Наши, — радостно выдыхает девочка и бежит обнимать старого сторожа.
     — Вот спасибо, Кузьма Михайлович, за беспокойство, — благодарит его улыбающаяся мама, — пойдемте же в дом, чай будем пить.
     — Благодарствую за приглашение, но мне действительно пора, служба, ворота без присмотра остались, — многозначительно глянув на Мухтара, отказывается тот, и в его благодарном сопровождении возвращается обратно на лесную тропу.
      — Ну, не знаю, не знаю, — это он уже собаке, — может ты и прав, не стоит беспокоить больное сердце её маме, да и резать крылышки твоей выдумщице совсем не хочется. Пусть уж чудесный мир сказки, который ты лучше всех нас понимаешь, живет в ней и дальше, радует нас, ведь в общении с ребенком, главное – это что? – главное не навредить ему своими нечаянными чаяниями и заботами.
     — Гав, — очень гордясь собой, отвечает Мухтар, радуясь, что сумел объяснить человеку… необъяснимое.
     — Впрочем, может, я и ошибаюсь, — обреченно качает головой тот, потрепав пса по голове, — но теперь это уже твоя заботы, ты за неё в ответе.
     — Гав! — серьёзно отвечает Мухтар, – «я знаю».
     — Мухтар, домой, – словно в награду обоим слышится звонкое эхо девочки, разлетающееся во все стороны перелеска, до сих пор космато выползающего на самый берег Финского залива Балтийского моря недалеко от крепкого старого деревянного дома старого барона в бывшем поселке Куоккала…

     Автор благодарит своего критика и подлинного участника тех событий (ЕМЮ) за оказанную помощь в подготовке материала. Э-эх, и как же это всё-таки безумного интересно заглядывать сквозь пространство и время, как безумно жаль, как жаль… тех, кто считает, что это невозможно и всё это простые выдумки!
     Также автор приносит извинения за возможные совпадения имен и описанных ситуаций, дабы не желает обидеть кого-либо своим невинным желанием слегка приукрасить некогда запавшие в его памяти обычные, в сущности, житейские ситуации. Все описанные здесь события, диалоги, действующие лица, безусловно, вымышленные, потому как рассказ является художественным и ни в коем случае не претендует на документальность, хотя основа сюжета и взята из дневников и воспоминаний… милых сердцу людей периода 1970-1980гг.
     Спасибо за внимание и… сопереживание.
18.10.2018-2023г.