Живопись и слово

    Я не живописец. Но смотреть на картины мне нравится. У меня есть и избранные полотна. Но не о них сейчас речь. В разделе «Наследие» в Инете я нашёл  целый цикл материалов о живописи, в частности, о лирических пейзажах. Как, оказывается, сложна работа живописца! В несколько этапов создаётся картина, от подмалёвка, через лессировку, подборку красочных  слоёв, а потом уже и прорисовка, детали и прочее.
А как создаётся пейзажная картина  писателем? Сразу, исходя из впечатления, от импульса развёртывается целая картина. Цепочка слов рождается как органическое целое. Детали можно подправлять, исходя из мелодии, ритма, рисунка словесной композиции, но никаких подмалёвок, лессировок не требуется.  Всё плывёт, как течение реки, целым потоком. Это живая вода. Один образ выплывает из другого, цепляется за предшествующий и рождает новый. Так создаётся волшебство словесной картины.
Что здесь общего с живописью? Кажется, ничего. А, между тем, писатель словами, а художник техникой зрительного рисунка и красками создают родственное впечатление.
Возьмите «Лунную ночь» А. Куинджи и «Чуден Днепр при тихой погоде» Н. гоголя. Тема одна, а техника, хотя и разная, но создаёт сходный образ могучей реки. Только Гоголевский Днепр надо представить в воображении, а Днепр Куинджи у нас перед глазами. Магия слова в единстве с воображением рождает картину, нарисованную музыкой слов Гоголя. И зримая картина Куинджи даёт наслаждение глазу и рождает поэтические ассоциации. Конечно в »Лунной ночи» главный образ – луна, но всё же над Днепром. И у Гоголя можно представить ночь на Днепре или луну над Днепром.
Что ещё сближает и что отличает живопись от слова? В картине после её покрытия лаком ничего поправит нельзя без ущерба для уже созданного полотна, а в  произведении мастера слова можно  править рукопись бесконечно, по крайней мере, до выхода книги в свет.
Смутно немного получилось, но на словах, и поправить можно, если не лениться, а в живописи этого не сделаешь.