Глава 28. Алёна. Ранение по касательной

Открыв глаза, я посчитала что прошло как минимум тысяча лет, но как выяснилось всего пара часов. После несложной операции, я быстро пришла в себя, и благодаря обезболивающим почти не ощущала боли. Страшно представить, что пережила моя маленькая сестрёнка, сидевшая рядом и не оставлявшая меня ни на минуту. Но что можно теперь поменять? Всё уже случилось, и мы смогли пережить этот опыт.

Лиля не сразу заметила моё пробуждение, она сидела с закрытыми глазами и сложив перед собой руки, постоянно что-то нашёптывая. На своём веку впервые увидела её такой странной. Сестра словно молилась, то что раньше ей казалось не свойственным. Лиля никогда не верила в бога, и постоянно говорила: «всё это философия, не больше». Но сейчас, когда я оказалась в опасности, неужели она пренебрегла своим мнением? Я улыбнулась, и чтобы сестра наконец отвлеклась от своего занятия, положила свою ладонь на её сцепленные руки. Ощутив чужое прикосновение, она сразу же распахнула глаза. Словно не веря в происходящее, Лиля пустила слезу. Молча, не нарушая тишину в больничной палате, она приблизилась ко мне и легонько обняла. Я забыла каково это, обниматься с ней.

— Прости меня, — шептала сестрёнка, повторяя раз за разом.

Я не отвечала. Не потому что действительно обиделась, совсем нет. На что обижаться? Лиля не причастна к совершённому Катей, она, лишь моя младшая сестра, которая сильно перепугалась. Я молчала, потому что не знала, как самой оправдаться перед ней. Я ведь втянула её во весь этот кошмар. Обвинять кого-то ещё не хотелось, ведь гуляли мы в парке по собственной инициативе, и кто мог заподозрить, что, Катя тоже захочет пройтись и навредить. Хотя я уверена, она следила за мной или за Лилей, как ещё было выяснить о наших передвижениях по городу? Не жучок же она на меня повесила в конце концов.

— Алёна я такая дурочка. Столько тебе грубила, вела неподобающе, мне так стыдно, словами не описать, — не отлипала от меня Лилька.

— Перестань, — всё же вымолвила я. — Я ведь тоже хороша. Ты была права насчёт личного пространства, оно нужно всем.

— Ой, сейчас вообще об этом и речи не идёт, — всё же отпустила меня сестра, и отмахнулась от былой проблемы. — Контролируй меня сколько влезет, я буду только счастлива. Без тебя совсем пропаду, непутёвая!

Я хихикнула. Как забавно себя стала вести Лилька, моё ранение подействовало на неё магическим образом.

— Я так переживала. Думала за эти два часа свихнусь. Скажи где больно? — положила она свои тёплые руки мне на лицо. — Давай позовём доктора, и он сделает что-нибудь, чтобы облегчить страдания.

— Не надо никого звать. Я в порядке. Просто чуть-чуть голова кружится, пройдёт. Не накручивай себя больше. Со мной ничего не случится, — старалась я успокоить обеспокоенную сестрёнку.

— Я не могу не накручивать. Меня всю трясёт. Перед глазами эта стерва, шепчущая тебе что-то, а потом ты падающая на землю. Как мне такое развидеть Алён? Мне теперь сниться этот эпизод в кошмарах станет, — махала перед своими глазами ладонью Лиля.

— Всё обошлось, — напомнила я, приподнимаясь на локтях.

Лилю возмутила моя попытка встать, и она поспешила вернуть меня в исходное положение.

— Ты что творишь? Не рановато ли на ноги вставать? Сколько прошло? Как минимум будешь неделю у меня валяться в постели, — пригрозила она.

— Врач сказал ранение не серьёзное. Я просто с перепугу рухнула в обморок. Меня лишь зашили, что здесь страшного? — растерялась я от такой заботы. Лежать пластом я долго не планировала, у меня ещё куча дел и проблем, которые никто кроме меня не решит.

— Мало ли что тебе кто сказал. На заборе тоже много чего пишут. Слушай сестру, и точка! — была намерена держать меня «в плену» Лилька.

— Да я в норме, — предприняла я очередную попытку.

И когда Лиля снова полезла меня останавливать, в палату тихо постучали. Мы испугано одновременно метнули на дверь взгляд.

— Извините, я не помешаю? — послышался тонкий голос девушки, которую я уже стала считать своей сестрой.

Маша приоткрыла дверь и проскользнула внутрь. Выглядела она, как и всегда словно Дюймовочка сошедшая с экрана телевизора. В руках девушка держала пакет с фруктами, видимо для меня. Боже, они что все меня успели похоронить?

— Когда я узнала об инциденте, не смогла оставаться в стороне. Вообще я мало чем могу помочь, но вроде у меня неплохо получается поддерживать людей, — скромно пожала она худенькими плечами.

— Кто тебе сказал? Что ты тут забыла? — отчего-то разозлилась Лиля. Встала напротив Маши не давая той пройти. — Пришла добить мою сестру? Тебе же нравился Мацкевич, такой шанс выпадает не часто, да?

Глаза Маши округлились, но она не возмутилась обвинениям, наоборот стала ещё тише чем была.

— Всё не так! — не приняла она обвинения. — Я пришла морально поддержать вас. Мне не нужен Мацкевич. Я не из-за него здесь. То есть, он позвонил, и попросил меня побыть с Алёной, но не более. Я согласилась не из слепых чувств к Матвею, а потому что волновалась за неё.

Мне стало жалко двоюродную сестру, и все наезды Лили я посчитала ревностью.

— Перестань, — попросила я Лилю. — Маша хотела помочь, а не вредить. Веди себя прилично по отношению к ней, и не груби, если хочешь, чтобы я поправилась.

Небольшая манипуляция, однако она сработала. Сестра угомонилась.

— Не вижу смыла её нахождения здесь, ведь рядом я, — скрестила руки на груди Лиля, и уселась на стул, на котором сидела ранее.

Маша с легкой улыбкой, прошла внутрь палаты, и положила фрукты на тумбочку. Она не знала, как правильно вести себя дальше, поэтому просто стояла и смотрела вниз.

— Присаживайся, — похлопала я по белоснежной постели.

Она приняла предложение, но ничего не изменилось.

— Как бабушка поживает? — решила я поинтересоваться, хотя мне было всё равно на Разину. — Наверное проклинает меня?

— Она о тебе не говорила. При мне по крайней мере. Но, наш дом часто стали посещать адвокаты, и мне кажется она к чему-то готовиться, — призналась Маша.

— К тому чтобы наказать Мацкевича, очевидно, — закинула ногу на ногу Лиля, и стала ею нервно качать. — Он любит подкидывать моей сестре проблемы. Будто бы у нас своих мало! Только озлобленной бабки не хватало, для полного комплекта.

— Лиля не выражайся так! — сделала я замечание. Маша как-никак любит свою бабушку, какой бы та змеёй не была.

— А что я не так сказала? Маш поправь меня, — специально провоцировала её Лиля, которая совершенно не подозревала какой характер у нашей двоюродной сестры.

— Всё верно. Вы можете относиться к бабушке как вам заблагорассудится. Она бросила вас, и она не права. Порицание с вашей стороны, бабушка заслужила полностью оправданное, — умело высказалась Маша.

Какой бы тварью не была Разина, внучку ей удалось воспитать начитанной и тактичной.

— Да между собой мы можем обсуждать Разину, — согласилась я, — но при Маше постараемся не касаться этой темы. Тебе ведь неприятно?

— Пустое, — отмахнулась она, но я заметила, как Мария волнуется. И постаралась скрыть это обратившись к моей сестре. — Лиля, Дима тебя ждёт за дверью?

— Дима? — удивилась я новости. — Вы помирились?

— Нет, — приструнив свой гнев, пришлось признать Лиле. — Его позвал Матвей, чтобы я не грустила в одиночестве. Мол, если я страдаю, то и ты Алёна тоже. Капец, нашёлся тут Джин, исполняющий желания. Как же бесит!

Маша прикрыла пальчиками улыбку.

— Но ты ведь попытаешься воспользоваться моментом? Кажется, мы много говорили о Диме, пока меня не ранили, — захотелось мне вдруг, чтобы эти двое начали всё сначала. Дима парень не плохой, и смог бы научить Лилю быть похожей на него. Раз у меня не вышло.

— Он не захочет. Я не стану навязываться. Это удел слабых, а я не такая, — загнала она себя в какие-то глупые рамки.

— Сделать шаг на встречу первой, не всегда слабость, — наконец-то Маша смогла посмотреть на Лилю, без стеснения. — Иногда это необходимость для тебя самой. Вдруг Дима твоя судьба? А ты не даёшь шанса себе будущей.

— Ты не знаешь всей подноготной наших отношений, так что не тебе раздавать советы Маша, — восприняла слова в штыки Лиля.

Между ними назревали новые недопонимания. Я решила предотвратить их пока не стало поздно.

— Она же хотела, как лучше. Какая разница знает не знает, главное совет дельный, и слова правильные. Мне кажется попробовать стоит, — встала я на сторону Маши. — Но решать тебе Лиль.

Все замолчали. Продолжать тему отношений Лиля не собиралась, она для себя уже что-то решила. Чтобы разрядить обстановку я спросила:

— Надеюсь больше никто не знает о том, что, Катя напала на меня? Родителей в палате я точно выдержать не смогу. Они же замучают меня своей «полезностью».

— Я никому ничего не говорила, это Мацкевич оказался треплом, — нашла виноватого Лиля.

— Я тем более. Мне не кому, — тихо как мышка, ответила Маша.

— А куда делся сам Матвей? — наклевывался сам собой вопросик. — Прислал вас, а самого его тут нет, что это значит?

Маша снова пожала плечами. Откуда ей было знать о планах Матвея. С ним она общалась редко. Лиля же замялась, явно зная какие-то мелкие детали. Я уставилась на неё, в надежде расколоть.

— Ну и что скажешь? — всё-таки села я, не чувствуя особой боли, лекарства до сих пор отлично справлялись со своей задачей. — Матвей был здесь, но не пришёл ко мне, верно?

— Может быть, — виляла Лиля. — А может нет!

— Очевидно, что был. Он ведь не мог не удостовериться в моей безопасности, — точно знала я.

— Да уж, только это мало помогло, когда Катя напала. Тупые лоси, не умеют думать головным, так хотя бы спинным мозгом немного шевелили бы, — вспомнилось ей что-то неприятное, и Лиля сморщилась.

— Больница находится под присмотром службы безопасности Мацкевичей. Вам ничего не угрожает, — подтвердила Маша. — Меня и то не сразу впустили, хотя и знают.

— Надо же, ребятки начали работать. Бедняжки, столько стресса, наверное, у них сегодня, — не разделяла восторгов по поводу службы безопасности Лиля. — Дегенераты!

— Ладно, хватит поносить их, разговор не о том, — остановила я сестру. Вся эта муть с проблемами охраны, меня мало волновала, по крайней мере в данный момент. — Матвей был в больнице, а потом ушёл, куда? Катю ведь поймали? Она же не скрылась вновь?

— Нет. Пигалице не удалось смыться. Получит по заслугам шмара подзаборная, — выбирала самые нелестные обращения к преступнице Лиля.

— Что значит «получит по заслугам»? — зацепилась за слова Маша, не давая мне возможности сделать этой самой. — Парни, что логично, поймали Катю, а дальше что? Разве она не должна находиться за решёткой сейчас?

— Не знаю, — занервничала Лиля.

— Знаешь! — воскликнула я. — Куда он её повёз и что собирается сделать?

— Не знаю, — настаивала сестра.

— Лиля, если ты станешь покрывать его, дело хорошим не закончится, — откуда-то в Маше проснулась смелость. — Ты обязана сказать нам.

— Я тебе ничем не обязана Маша!

— Хорошо не мне. Алёне. Она ведь тебе не чужая, ты любишь сестру, и не позволишь страдать, — стала давить на неё Маша. — А если с Катей что-то случится не в рамках закона, это принесёт нам всем горя, особенно твоей старшей сестре.

Я даже думать боялась на что намекает ей Маша. Всё это в практике невозможно. Сложно, но я старалась верить в это.

— Ты что пытаешься меня запугивать? — возмутилась Лиля, и подскочила со стула. — Да кто ты такая? Девица, выросшая с серебряной ложечкой во рту. Не коронованная принцесса. Любимица своей бабки.

— Лиля не надо начинать скандал, он сейчас никому не поможет, — выбралась я из-под одеяла. Удивительно, но у меня так легко это получилось, оставался ещё один шаг, и я встану на ноги. Чудо какое-то.

— Я ничего не начинаю. Скажи Маше, чтобы отвалила от меня, и тогда я успокоюсь, — разговаривала на повышенных тонах Лиля, расхаживая по палате на показ, стуча каблуками.

Маша сдалась, и притихла. Ей ссор по-видимому хватало и дома, чтобы учинять их ещё и в больнице.

— Куда он уехал? — снова задала я волнующий меня вопрос.

— Мацкевич мне не докладывает о своих делах, если не забыла он твой ухажёр, не мой! — словно дикая кошка фыркнула сестра.

— Верно, но ведь ты в чём-то осведомлена. И не рассказываешь. Пожалуйста, — захотела я подняться на ноги, но они подвели меня. Оказались ватными и не послушными.

— Твой высокомерный возлюбленный вряд ли погладит меня по голове если скажу, — стала смягчаться Лиля, увидев мои попытки встать.

— Тебе важно чтобы он относился хорошо? — не поверила я. Почему я считала проблема в другом.

— Хотя бы не брезгливо. Ты бы видела какими леденящими глазищами он сегодня прожигал меня, пока мы говорили о тебе. Я хотела напомнить, что не простая девочка, а твоя сестра, но плевал он на твоих родных. Прости за грубые слова: но я уверена, он бы пожертвовал каждым из нас, нашей мамой, папой и даже мной, ради тебя. Меня не должно это задевать, но почему-то обидно. Быть пустым местом, отвратительно, — стала чаще моргать Лиля, предвещая скорые слёзы.

— Ты удивишься Лиля, но Мацкевич смотрит такими глазами на всех нас, кроме Алёны, семьи, и своих друзей, — отчего-то усмехнулась тихоня Маша. — Для их семей это нормальное поведение, они так воспитываются. К сожалению, попасть в их круг почти что не реально. Бабушка столько лет пыталась, даже смогла подружиться с Даной Мацкевич. Думала, она поможет влиться в «пятёрку» незаметно. Но как видите результат того не стоил. Если ты чужая или чужой им, нужно сотворить чудо чтобы стать тобой Алёна, — с досадой закончила она.

— Хочешь сказать, семья моей сестры для Мацкевичей навсегда останется мусором? — не могла смириться с участью Лиля.

— Нет, конечно нет. Маша что ты такое говоришь? Мацкевичи такие же люди, как и все мы, — не нравилось мне умозаключение двоюродной сестры.

— Но это истина. Катя не была им родной, так и осталась сиротой. Юрий Аркадьевич был простым парнем из народа, когда женился на Дане, таким и остался. Даже собственный сын не признаёт его авторитетного мнения. Это не выдумка, и не ложь, это жгучая правда, — поняла, что переборщила Маша, и постаралась смягчить то что наговорила Лиле.

— Моя сестра получается исключение из правил?

— Давайте перестанем обсуждать это, — стало мне вдруг больно. Видимо лекарства отпускали.

— Именно, — проигнорировала меня Маша, отвечая Лиле. — Грубое исключение.

— Как мы к этому пришли? Прошу Лиля, просто скажи мне, — потребовала я, чувствуя, как под одеждой рана начинает жечь.

— Если тебе станет лучше, тогда я скажу, — всё же согласилась она. — Он не сказал точного адреса, да и вряд ли бы сделал это, мы сейчас убедились, что я для него лишь мерзкая жвачка прилипшая к подошве.

— Ты преувеличиваешь. Я поговорю с ним, он поменяет своё отношение к тебе, обещаю, — неприятно мне было слушать все эти гадости.

— Мацкевич сказал, что поедет в то место где он уже когда-то поймал Катю в прошлом. Больше мне ничего не известно, — отвернулась к окну сестра, а пальцы её тряслись.

— Загородный дом. Далековато, — вынуждена была признать Маша, не заметив за собой как проговорилась, что знает об этом месте.

Я тоже знала. Он рассказывал, однако о точном адресе естественно я была не осведомлена.

— Ты знаешь где он находится? — обратилась я к ней.

— Да. Мы там пару раз с бабушкой были в гостях. А что, ты собралась в своём положении туда отправиться? — взлетели брови девушки вверх.

— Матвей нуждается во мне. Я обязана поговорить с ним и переубедить его, — через боль и онемении в ногах я встала. Покачнулась, Маша помогла не упасть.