Воловжа. Часть 2

Второй раз я оказался на этом озере около 22 лет назад. Я приехал в деревню, в которой проводили лето мои родители, на несколько дней в июле.

Поезд остановился на маленькой станции Изоча. Я спрыгнул в высокую траву с подножки вагона, повернулся и взял свои вещи, а поезд медленно тронулся, начал разгоняться, зеленой полосою уползая вдаль. Стоянка поезда всего 1 минута, вспомнил я.

Название железнодорожной станции, открытой в 1904 году, дали по имени протекающей рядом речки. Один местный краевед утверждал, что речка очень извилистая,  то и дело пропадает из глаз, из очей. Отсюда, мол Изоча.

Забавная версия, но копаясь в старых словарях и перечитывая исторические книги про нашествие монголов Василия Яна, я нашел для себя более правдоподобную. Дело в том, что земля эта долгое время была пограничной между Московским и Литовским княжествами, затем стояла на стыке  Речи Посполитой и Российской империи. И есть очень красивое русское слово - Изотчина  (Изотча) , так называли землю отцов, родину.  Однокоренное слово с отчизной . И  небольшую, но дорогую стосковавшемуся по родине русскому сердцу речку, возвращаясь с чужбины встречали словами "Изотча". Затем трансформировалось в Изоча. Однокоренные слова "отче", "отчина", "отчизна", "отчество". Из отча - Изотча- Изоча - земля отцов. «Тча» и «ча» звучат почти одинаково. Никакого отношения ни к чьим очам Изоча не имеет, просто в корне "отч" пропала буква "т". Такое, к сожалению, бывает. Язык трансформируется в сторону упрощения, и при этом теряются смысловые связи.

Кроме того, очи в единственном числе, это - не оча, а око или глаз. Ну, нет в русском языке единственного числа для очей, как нет множественного числа для око. Не думаю, что наши предки плохо знали и чувствовали родной язык.

        В подтверждение своей версии (Изотча, Отчизна) нашел потом в интернете книгу стихов карельского поэта Вячеслава Агапитова с названием "Изотчина". Там есть такие строки:

"Без кореньев бору не взойти,

Без изотчины людишкам худо" .

По извилистой тропинке я вышел на грунтовую дорогу и по ней прошел весь станционный поселок, который вытянулся на километр. Пройдя последние дома поселка, я оказался на спуске с горы. Передо мной лежала  низина, а за ней возвышенность с густым хвойным лесом.  Я легко спустился в низину. Дорога шла небольшим полем, почему-то засеянным кукурузой. Я не заметил, как подошел к лесу, и начал подниматься в гору.

Эта гора мне снилась довольно часто, видимо были сильны впечатления детства, когда я приезжал сюда на каникулы каждый год зимой и летом. Во сне я долго  поднимался на эту гору по этой дороге, мне казалось, что из последних сил, но поднимался всегда, и всегда в этот момент просыпался.

На вершине горы я посмотрел направо , где на обочине росли молодые елки. И услышал явно, как живой,  со знакомыми неповторимыми интонациями голос деда:
 
- Ну, внучок, мой золотой, выбирай любую елочку!

Я закрыл глаза, и увидел себя на санях , укрытым большим овчинным тулупом. Мне 7 лет, и я приехал на зимние каникулы. Дед в желтом полушубке и серых валенках с галошами соскочил с топором  с саней и быстро пошел, утопая в снегу по верхушки валенок, к стайке елочек...

Скрипели полозья, лошадь по имени Майка резво бежала с горы. Я был счастлив. Я приехал в сказочную снежную страну, где исполнялись все мои желания, и меня окружала любовь и внимание лучших в мире бабушки и дедушки.

Свет тогда отключали в 23.00. Работала колхозная электростанция до окончания вечерней дойки коров. Я спал на высокой железной скрипучей кровати с блестящими металлическими шарами. В ногах мурлыкал довольный кот. Кто бы его пустил бы спать на кровать? Потрескивали дрова в голландской печке. Пахло сосной. Спалось хорошо. Просыпался я поздно. Слышал, как за стеной  тихо переговаривались бабушка и дедушка:

- Блины остынут. Надо будить!

- Пусть еще поспит для здоровья. Не барыня, подогреешь ребенку.

- Да ладно, подогрею , пусть спит. Да, блины не вкусные будут.

В тот год стояли сильные рождественские морозы. Я в шубе и шапке-ушанке, подвязанный под горло шарфом, выходил на улицу. И тут же в открытую дверь влетел воробышек, влетел и прямо свалился на пол. Замерз бедняга. Я забыл о прогулке, осторожно, согревая руками, взял маленькую птичку и отнес ее на лежанку русской печки.
Кота дома не было, я это проверил. Но я забыл, что у кота был свой лаз. Он входил в дом самостоятельно через специальное отверстие в полу на кухне за столом. Я отвлекся только на минуту, снимал шубу, шапку, как этот коварный кот прокрался в комнату. Когда я подскочил, только серые перышки торчали у разбойника изо рта.

Дедушка утешал меня долго. Я плакал, кричал на кота и деда, но пришла бабушка и быстро меня отвлекла чем-то. Потом мы сидели и играли в карты в дурака. Я старался на полном серьезе, но выигрывал всегда дед. И тут бабушка рассердилась, и с приторной улыбкой сказала дедушке:

- Откуда ты вытащил туза? Жулишь! Ребенка обманываешь! У морда твоя красная, кирпича просит!

- Я? Никогда! Это случайно. Дед просто ошибся. Ведьма ты киевская, что ты меня перед внуком позоришь?

Я никогда не слышал, чтоб бабушка и дедушка ругались. Услышанные мною ругательства были самими страшными и в тот момент и потом. После этой краткой перепалки мне вдруг пошла такая карта, несколько раз я сделал дедушку и бабушку "генералами".

Мы закончили игру и пошли  обедать. Дед  ел всегда очень интересно. Сначала второе, а потом суп. У него - свое главное место за столом. С этого места из окна была видна дорога. Я сидел напротив и смотрел в зеркало буфета за спиной деда. Бабушка сердилась на меня:

- Не смотри - красоту свою съешь!

В этот же год я, первоклассник, приехал на весенние каникулы, но остался в деревне на всю последнюю четверть. Мы сидели за столом: дедушка, я и моя двоюродная сестра - ровесница. Бабушка принесла большую сковороду свежей рыбки. Попадались рыбешки с икрой. Танюша, девочка спокойная и далеко не худенькая, выбирала себе маленькие "колбаски- пузырики" с икрой. И шустро их поедала. Выбрав, самую большую и смешную желтую колбаску Танюшка довольно посмотрела на меня, потом на деда и заявила:

- Прямо, как у Сереги...

Дед крякнул и сказал бабушке, чтобы больше меня в баню с женщинами не водили.

- Со мной ходить теперь будешь, с мужиками.