Цепные псы самодержавия. Книга 2. Гл. 1

 
                Цепные псы самодержавия

                Книга вторая

                Часть первая

                Секретный сотрудник "Золотой"


                Глава первая

  Сегодня у его отца Василия Ивановича Болотова именины.
 За столом все те же самые люди, как всегда...

 «Нет! Никак всегда! - опроверг сам себя Ваня Болотов, шестнадцатилетний парень, которому оставался год учёбы в реальном училище, - за столом, напротив меня появилась Нина Петровна. Красивая баба, но старая уже! Сколько ей лет? Интересно...»
 
Иван пристально посмотрел на женщину. Правильные черты лица, высокий лоб, тёмные большие глаза... «А ресницы! Ресницы! Густые и длинные. Таких я и не видел ещё! Носик небольшой. Губки пухлые бантиком... Красивая! Однако старая!» - младший Болотов вздохнул и опустил взгляд.
 Нина Петровна, наоборот, смотрела на него и было видно, как она его бесстыдно рассматривает.

«Наглая баба!» - подумал Ваня и поднял глаза к потолку, где по заказу отца несколько лет назад какой-то модный художник нарисовал купидонов и райские кущи. Среди купцов Замоскворечья это был верхом шика, а также символом процветания и богатства.
 Нина Петровна была дальней родственницей его отца. Она ещё юной девой вышла замуж за купца второй гильдии Полубояринова, с которым Болотовы не общались. Однако в прошлом году Нина Петровна овдовела, и Василий Иванович, почему-то, вспомнил о ней и пригласил на свои именины.
 
За столом сидели две младшие сестры Ивана, мама - Анастасия Митрофановна, два родных брата именинника со своими жёнами.
 Пили вишнёвую и сливовую наливки, которые мать в больших количествах делала сама. На стол никогда не подавали никаких купленных вин или водок.
 
Ивану, конечно же, не наливали.
 - Молод ещё! Как реальное училище закончит и начнёт мне помогать, тогда и право будет иметь! - в очередной раз объявил перед обедом Василий Иванович.
 »Бог ты мой, какой же мой папА наивный человек!- усмехался про себя Иван, - я этого дерьма сладкого уже давно попробовал. Во рту от маминых наливок привкус мерзкий остаётся. Вот мне нравится шампанское, это совсем другая вещь! Ещё люблю коньяк хороший! Водку не люблю! От неё горло дерёт, будто бы рашпилем по нему прошлись!»
 
 Все пили и ели много. Кухарка Глаша с помощницей только и успевали блюда менять да бутылки полные подносить.
 
В их купеческой семье любили вкусно и много поесть.
  Василий Иванович, часто рассказывал, что его предки -крестьяне, жили впроголодь, а вот уже его дед, отец и сам он с семьёй горя не знают.
 - Голову на плечах нужно иметь, чтобы думать. Ведь деньги везде! Даже на земле валяются! Только нагнись да подбери их. Не хотят! Или не видят... Вот ты, Нина Петровна, как думаешь? - обратился к своей родственнице старший Болотов.
 - Да, так, Василий Иванович! - певуче ответила вдова после того, как жеманно вытерла салфеткой свои красивые губы. - Лентяев очень много вокруг, - добавила она, глубоко вздохнув.
 
«ПапА рассказывал, что после смерти мужа, Нина Петровна взяла его дело в свои руки, что вызвало среди купцов волну насмешек и даже издёвок. Однако через несколько месяцев сплетники прикусили свои языки. Молодая и, казалось бы, далёкая от коммерции женщина, неожиданно купила две лавки в дорогих Московских Средних рядах. В них она развернула активную торговлю женскими товарами и тканями».
 
- Бойкой бабёнкой  оказалась моя родственница! Даже и не верится как-то! - уважительным тоном, сказал как-то за ужином Василий Иванович.
 И вот сейчас эта «бойкая бабёнка» сидит за столом напротив Ивана и украдкой кидает на него свои взгляды.
 
Точно так смотрит на него Катька, старшая сестра  Лёшки Торопкова , его друга по реальному училищу, семнадцатилетняя высокая девица с прыщавым лбом.
 - Говорит, что ты «Лапочка»! - со смехом признался Ивану  Торопков.
 - Это как? - не понял Болотов.
 - Да откуда я знаю! Дура она у меня! - махнул рукой Лёшка.

 » А Эльза из дома терпимости, что на Грачёвке, меня называет «Красавчиком», - вдруг вспомнил младший Болотов, - хотя никакая она не Эльза!  Наверное Машка или Ульянка».
  Эльзу Иван посещал уже почти полгода, один или два раза в неделю. Всё зависело от того сколько он смог добыть денег. Ведь девочка стоила целых пять рублей!
 
Как ему приходилось изворачиваться для того, чтобы достать эти деньги!  Приходилось врать и просить их на книги или учебники у отца. Под разными предлогами выманивать у безумно любящей его матери... И даже, при малейшей возможности, воровать из разных мест в доме, где  хранит деньги папА.
 А что было делать? Ведь десятки, которую ему выдавал отец в месяц на личные расходы, абсолютно не хватало ни на что!
 
На десерт подали яблочный пирог, который лично испекла мать.
 »ПапА хоть бы на мороженное к столу раскошелился! - вздохнул Иван. - Как же! Всякий настоящий московский купец   до сих пор, гордится, тем, что может угостить гостей своими блюдами, своими наливками...
 После десерта Василий Иванович встал из-за стола и слегка пошатнулся.
 - Это чё со мной такое? - вслух удивился он, - ведь только одну сладкую наливку и пил.
 -Васенька, устал ты, бедненький! Шёл бы уже отдыхать! Ванечка Нину Петровну проводит! Да, сыночек? - жалостливо предложила мать.
 - Да-а-а... - что-то хотел сказать старший Болотов, но вновь пошатнулся.
 - Пошли, Васенька! - жена обняла супруга и повела в спальную комнату.
 
Иван вышел со двора, сопровождая, Нину Петровну.
 «Высокая статная женщина! Красивая! Жаль, что старая!» - он не мог отвести своего взгляда от неглубокого целомудренного декольте платья гостьи.
 Нина Петровна улыбнулась, посмотрела по сторонам, привстала на цыпочки, наклонилась к нему и горячо зашептала своим грудным голосом ему в самое ухо:
 - Ванюша, ты навести меня завтра или послезавтра после двух часов пополудни. Я живу совсем рядом: Малая Ордынка семь. Спроси Фёдора. Приходи в гости к своей тётушке, красивый ты мой племянник! Придёшь? Я буду жд... - она  вдруг резко отпрянула от юноши, услышав что  кто-то изнутри отпирает калитку.
 
- Нина Петровна, ты уж прости Василия! - на улице показалась Анастасия Митрофановна, - такого с ним ещё никогда не было!
 - Да, что вы! Всё хорошо! Устал Василий Иванович, ведь работает днём и  ночью! - улыбаясь, успокоила хозяйку Нина Петровна и принялась благодарить её за оказанный приём.
  Потом гостья ушла, так не подняв глаз на Ивана.
 - Хорошая женщина! Ах как не повезло бедняжке! - вздохнула ей вслед Анастасия Митрофановна, - такая молодая и вдова!
 
Ночью Ивану не спалось, он чувствовал жаркое дыхание Нины Петровны «Ванюша, навести меня завтра или послезавтра».
 От этих слов его кидало в горячий пот. Он даже несколько раз вставал и пил квас, чтобы остудить своё разгорячённое тело. Иван даже не сомневался идти или нет! Он обязательно будет у Нины Петровны!
 
Следующий день тянулся медленно. Даже очень медленно...
  Утром отец хотел послать Ивана в одну из своих лавок, чтобы подменить захворавшего  продавца, но Болотов-младший сославшись на боль в животе, отказался и ушёл к себе в спальную комнату.
 Он лежал на кровати и смотрел: как медленно передвигаются стрелки на часах- кукушке.
 От обеда Иван отказался. Тихо вылез в окно, прошёл через сад , потом преодолел  секретный лаз в заборе, который он сделал для себя ещё прошлым летом, и оказался на улице.
 
Через десять минут быстрого хода Иван оказался перед высокими мощными воротами, выкрашенными в зелёный цвет.
 Во дворе громко и злобно лаяли собаки.
 Юноша  кулаком постучал в ворота. Никого... Тогда он принялся колотить в толстые доски ногой.
 - Бум! Бум! Бум! - раздавалось вокруг,а собаки, их наверное было целая свора, сходили с ума.
 
Лай стоял на всю округу... Наконец-то калитка в воротах приоткрылась и в щель выглянуло мальчишеское белобрысое лицо.
 - Тебе чаво? А?
 - Как чаво? Мне нужна... Нет, мне нужен Фёдор! - поправился Иван.
 - Щас покличу! Жди! - калитка захлопнулась.
 - Щёлк! Щёлк! Клац! - заскрипели засовы.
 - Ты кто такой? - раздался вдруг сзади скрипучий и  противный голос.

 Болотов резко повернулся. Перед ним стоял крепкий коренастый мужик с бородой «лопатой». Маленькие глаза смотрели на юношу нагло, с нескрываемым любопытством.
 - А ты кто сам? - раздражённо поинтересовался Иван.
 - Я - Фёдор! - тут же ответил бородатый мужик. -  А тебя как кличут?
 - Иваном! И что? - с вызовом в голосе представился юноша.
 - Пошли со мной! Нина Петровна просили тебя к ней доставить! Чаво застыл, как примороженный? Иди за мной! - мужик решительно повернулся.
 
Они шли вдоль высокого зелёного забора. Во дворе продолжали  злобно лаять собаки. Улица была безлюдной.
 Мужик вдруг остановился и открыл незаметную узкую калитку.
 - Заходь! Не боись! Тута уже псов нет! - он вошёл первым.
 За ним последовал Иван.
  Незаметный флигель, куда его привёл мужик, был крошечным, почти игрушечным.
 - Жди! Щас Нина Петровна будут! - сообщил бородатый и тут же исчез.

 Юноша осмотрелся. Маленькая кухонька, спальная комната с  убранной широкой кроватью. На стене висели, сделанные в виде теремка, часы-ходики. Два обыкновенных стула. Окна закрыты тяжёлыми шторами.
  С лёгким скрипом открылась входная дверь, и на пороге появилась Нина Петровна.
  Высокая статная, в длинном лёгком платье с глубоким декольте, откуда рвались наружу большие белые груди.
 - Ванюша! Пришёл! Я тебя ждала! -  своим низким грудным голосом негромко сказала она и обняла юношу.
 
 Что было потом? Настоящая постельная карусель!Разве способна на такие выкрутасы ляжкастая Эльза?
 Он поднялся с кровати. Нины Петровны не было. У него подрагивали пальцы рук, отчаянно болели мышцы ног... Такого с Иваном ещё никогда не происходило...
 Он просмотрел на часы- ходики.»Четверть седьмого! Как быстро пролетело время! Просто невероятно!»
 - Ты встал, Ванюша? - в комнату вошла Нина Петровна шёлковом халате с красными драконами.
 - Встал... - он опустил свой взгляд, стараясь не смотреть на женщину.
 - Какой ты у меня сильный! Какой молодой! Касатик ты мой любимый! - Нина Петровна одним движением скинула халат и повалила юношу на кровать.
 - Ещё немножко, касатик! Совсем немножко... Истосковалась я по ласке мужской, - страстно прошептала она и застонала.

 Домой Иван вернулся только в девять часов вечера.
  Семья уже сидела за столом и ужинала.
 - Иван, где тебя носит? - недовольным тоном поинтересовался отец. - Мать извелась вся!
 - Папа, я у Лещевых был. Андрей мне математику объяснил. Ты же знаешь, что я едва сдал экзамен, - сообщил он родителям.
 - Да ну... - недоверчиво протянул отец.
 - Какой ты у меня ... - начала говорить мать, но не нашла нужного слова и вместо окончания фразы прослезилась от умиления.
 
Перед сном, раздеваясь, Иван обнаружил в кармане штанов красную десятку. »Откуда она у меня взялась? Совсем новенькая, даже хрустит!» - он понюхал ассигнацию.
 Она пахла краской... «Нина Петровна сунула! Вот женщина! Сказка!»
 Жизнь у младшего Болотова изменилась самым кардинальным образом.
 Теперь он, при каждой возможности, посещал маленький флигель, где его ждала Нина Петровна.
 После свиданий с ней он возвращался домой усталый, с дрожащими от слабостями коленями, но очень счастливый.
 Кроме этого Иван «находил» в кармане штанов или пиджака неизменную ассигнацию в десять рублей.
  Ему уже не хотелось не только встречаться с Эльзой, но вообще посещать продажных женщин.

 Иван перестал обращать внимание на то, что его любовница гораздо старше, чем он.
 Жизнь была прекрасна! К концу лета у него накопилась приличная сумма денег в размере трёхсот двадцати рублей.
 - Ванюша, ты чай случаем на заболел? - переживала Анастасия Митрофановна, - худющий стал, щёки впали, лицо бледное всегда. Нужно тебя Павлу Павловичу показать! Он очень хороший доктор и сразу определит, чем ты болеешь.
 - Мама, ничем я не болею! Не надо меня никому показывать! - сопротивлялся Иван.
 
- Сын, а ты чего деньги перестал на учебники просить? - спросил как-то отец. - Неужто все есть? Последний год учиться тебе осталось! Потом будешь наше болотовское купеческое  дело продолжать! Повезу тебя по ярмаркам. Сначала в Нижний, а потом в Оренбург или Пермь. Хватит наукам учиться! На своём опыте коммерцию постигать будешь. Я, пока живой, тебе всё передавать буду.
 
Иван уже давно знал о задумках папА. Очень  уж ему не хотелось ехать на ярмарки, чтобы потом заниматься этой унылой коммерцией.
 Младший Болотов мечтал о яркой, феерической, жизни: приключениях, быстром обогащении, невероятно красивых женщинах. Вместо этого папА предлагает ему жуткое и тоскливое прозябание: покупка товаров оптом, потом их распродажа в розницу, контроль за приказчиками, долгие бдения за толстыми бухгалтерскими книгами. Так пройдут лучшие годы его жизни.

 От этих размышлений Ивану даже становилось дурно.
 «Умные люди в одночасье разбогатели сорок лет назад в Калифорнии на добыче золота. Дураки же, как мой дед, а потом папА, развивали купеческое дело. Медленно, с напрягом. Сейчас же те, у кого голова работает, едут в Южную Африку, в Трансвааль.Там за пару-тройку недель люди становятся миллионщиками! Не нужно страдать за прилавком или до боли в глазах изучать бухгалтерские книги. Мне уготовано прекрасное будущее там, в Трансваале! Я чувствую это! Я поеду туда! Только вот нужны деньги и немалые. Где их взять?»
 
Теперь Болотов- младший думал днём и ночью как добыть большую сумму денег.
 »Попросить у Нины Петровны? Ха-ха-ха! Она баба прижимистая и больше двух-трёх сотен не займёт. С папА говорить бесполезно».
 
Иван  регулярно просматривал в газетах всё, что писали о золотодобыче в Трансваале.  В Тургеневке прочитал воспоминания калифорнийских старателей, опубликованных в журнале «Отечественные записки», и подсчитал, что ему для поездки в Трансвааль необходимы, как минимум, двадцать пять тысяч рублей.
 
 Мама была в невероятном восторге, когда узнала, что её сын посещает библиотеку. Отец отнёсся к этой новости спокойно.
 - Для умственного развития это, конечно, хорошо. Однако библиотеки это для антеллигентов, а мы - купцы! Зачем столько времени там убивать? - сказал он как-то жене.
 «Где взять деньги? Где взять эти проклятые деньги? Где?» - эта мысль не давала Ивану покоя ни днём, ни ночью.
 
Уже начались занятия в реальном училище. С деревьев осыпались жёлтые и красные листья. Над Москвой пролетали стаи перелётных птиц, спешащих в тёплые страны.
  Он, как и летом, продолжал тайно посещать флигель, где его ждала ненасытная и страстная Нина Петровна...
 «Опостылела  уже мне эта старуха! - вздыхал он про себя. - А где же всё таки добыть денег? Где?»